Сдать телефон, чтобы дожить до зарплаты. Прошлись по ломбардам в Чите

В феврале я оказалась в одном из местных комиссионных магазинов. Покупала себе подержанный ноутбук. В той подвальной комиссионке собралась, не знаю, другая Россия. Не «настоящая». Любая она настоящая — и с яхтами, и с водкой на выпрошенные на улице 200 рублей. Просто есть такая Россия, которая невидима глазу. Она большая и сплочённая, только не великой идеей, а общей бедой.

В апреле мы ещё прогулялись по точкам — посмотреть, кто и что там сдаёт.

Здесь есть всё: от дешёвых розовых часов Made in China до электроинструментов и фотоаппаратов. Если бы Макар Девушкин воплотился в реальности, он непременно занёс бы сюда последнее, что у него есть, ради Вареньки. Или бутылки.

Лида (имя изменено — авт.) сидит, сложив руки, и ждёт мужа, пока тот сдаёт телефон в привокзальной скупке. Комиссионка популярная. Лида поначалу неразговорчивая. Но ждать долго, очередь медленно редеет. Женщине скучно и немного интересно, зачем я стою перед ней с диктофоном.

— Зарплату не дают, обманывают кругом, так и пиши. Я, вот, инвалид третьей группы, по раку. Грудь отняли. Одной ногой в могиле, а одной... Ну, получаю я, конечно, хорошо - 17 тысяч. А чё? За квартиру платить, жить-то как-то надо. Сдаём телефон.

— Последний?

— Нет.

Уточняю я у Лиды на всякий случай, потому что пару месяцев назад я стояла в похожих интерьерах и смотрела, как девушка сдаёт свой единственный телефон за тысячу рублей.

— Симку себе оставлять будете? — спрашивал её ростовщик.

— Ну, конечно, — отвечала она. — Как же без симки.

— Продаёте или сдаёте?

— А сколько будет, если продать?

— Тысяча триста.

— А проценты за месяц сколько?

— Триста рублей.

— Тогда с выкупом, конечно.

У девчонки была сумка вся потёртая и пакетик, поношенный пуховичок и тяжёлые сапоги. И волосы, крашеные Palette или Garnier — я замечаю, потому что в студенчестве такими испытывала себе волосы.

— Я сама с района, мне на билет не хватает, — смеялась она. — Я всегда болтаю, не обращайте внимания…

Лида другая. Она в красивом старом пальто с меховой оборкой, у неё укладка, густо намазаны ресницы — каждая вытянута и все в ряд. Она не знает об этом моём опыте с наблюдением за жизнью комиссионок, и я рассказываю ей.

— Нет, у меня есть телефон.

— А сколько вам лет, Лида? - спрашиваю.

— Мне 54. Путин-то наш золотой, прибавил. Так-то бы я в 55 уже получала пенсию. Я ведь военная была.

— Часто сдаёте?

— Ну а что сделаешь, кушать хочется. Последние штанишки снимешь с себя. Вон мой муж стоит, забияка Саша (имя изменено — авт.). Так и живём, как могём.

Опрос «Чита.Ру» среди подписчиков в «ВКонтакте» и Telegram: 49,3% и 40% опрошенных соответственно сдавали технику или драгоценности в ломбард.

Пока мы с Лидой с грустью обсуждаем реальность, туда-сюда ходят люди. И пулей к нам прилетает представитель руководства подвальной комиссионки Арсений.

— Нет такого, что несут без конца. Мы не такой магазин, который якобы людей склоняет, — говорит он. — Но жизнь тяжёлая, да. Вы пройдите по вокзалу, или в винно-водочный сходите. Всё же понятно станет, откуда чего берётся, они толпами валяются… И это было всегда.

Лида вот не валяется. Арсений тоже потом говорит, что приходят разные люди.

— Тяжело сказать, кого больше. Бывает, что сдают дорогую технику, но редко. Чаще всего сдают телефоны. В день в среднем сдают нам технику человек десять (из всех, кто пытается — авт.). Бывает, что вообще нет никого, вы просто попали в час пик, — добавляет управляющий.

Всего в Чите, по данным 2GIS, более 50 комиссионных магазинов и более 60 разных ломбардов. Использовать слово «ломбард» в названии с 2021 года могут только те организации, которые вошли в новый реестр Центробанка. В 2021 же году количество ломбардов, которые имеют право легально работать в Забайкалье, сократилось на 12.

Отличие ломбардов от комиссионок в том, что каждая из организаций может делать: ломбарды выдают деньги под залог, и могут продавать ваше имущество, только если вы не выплатили проценты и с даты последнего платежа прошёл месяц. А комиссионки сразу принимают вещи на продажу.

В другой комиссионке, которая к моменту публикации материала официально стала ломбардом, народу не меньше.

— Люди сдают нам вещи и по 200 рублей, когда нигде не принимают — им просто некуда деваться. К нам приходят очень разные клиенты, среди них достаточно пожилых людей, ситуация у всех сложная. Часто бывают случаи, когда люди приносят технику, чтобы погасить ипотеку. Многие просто не знают, как им быть — продают что-то, потому что не могут дотянуть до зарплаты, — говорит Мария Ризун, управляющая сетью ломбардов «Рестарт». Эта сеть очень большая, точки есть в районах, в Чите — целых 14.

Сюда приносят тоже всё: последние айфоны, хорошие ноутбуки, электроинструмент и всякие мелочи.

— В марте 2022 года (с введением санкций против России — авт.) у нас выросло количество людей, которые приносят технику на скупку. Покупают тоже много, спрос растёт параллельно — люди больше сдают и больше покупают, потому что не все могут позволить себе новое.

У ломбарда есть даже постоянные клиенты и система лояльности, по которой технику могут забрать выше оценочной стоимости.

Здесь тесно работают с полицией — сотрудники приходят с постановлением, проверяют технику по серийному номеру и imei. Если она оказывается украденной, её передают полицейским, а затем по суду взыскивают деньги с человека, который сдал краденое имущество.

— Эта система работает, мы вполне успешно возмещаем свои убытки. И неравнодушно относимся к людям, стараемся их слышать. Ломбардом как раз хотели стать, потому что у наших клиентов есть такой запрос.

Магазины и ломбарды растут как грибы не от большого количества алкоголиков или воришек. Они появляются, как и маленькие киоски займов, оттого, что у людей часто случается чёрный день, нет белой зарплаты и финансовой грамотности. Учить ей начали даже на краевом уровне. Вот сама программа. Но в ней нет решения насущных проблем. Те, кто работают неофициально, получить кредит в крупном банке не могут.

Ещё в 2019 году российские банки одобряли только 36,9% от общего числа заявок. Уровень закредитованности рос, а динамика доходов — нет. В разгар коронавируса в 2020-м банки отклонили две трети обращений за кредитами и от зарплатных клиентов. Главная причина была в том, заёмщики теряли доходы либо сталкивались с их значительным снижением.

Сейчас время тоже непростое. Новые кредиты дорожают, хотя по полученным уже ЦБ ставки повышать запретил. А цены на всё выросли на 9,4% за последние 1,5 месяца (с конца февраля по 8 апреля 2022 года).

Молодая девчонка тоже сдаёт телефон — самую популярную вещь в качестве залога, но он плохо работает.

— Что с экраном-то?

— Да вроде всё работало, я его вам постоянно сдаю.

— Ну, у меня не срабатывает, такой не примем.

— Дети, наверное, игрались. Он работает...

— Нет, извините.

Трое детей стоят в это время в заходе. Те, что постарше, стесняются, младшие выглядывают в коридор ломбарда.

Вспоминаю себя в этом возрасте, ждущую маму с чем-то вкусным.

У них тот же взгляд. Но в этот раз не получилось — может, их мама попытает счастье в другом ломбарде.

Февраль 2022-го.

Очередь. В какой-то момент мне становится стыдно, что я пришла в комиссионный не сдавать, а покупать. Стыдно наблюдать за людьми в трудной ситуации, не в силах скрыть поражённого взгляда. Как будто я забыла, что так тоже можно жить. Хотя что мне забывать? Такие же кредиты и финансовые трудности, как у всех. Только у меня они с заказами одежды, поездками, едой в кафе и прочими изысками вроде частной психотерапии. А у других людей эти трудности со сдачей последнего телефона.

Точно ли мне должно быть за это стыдно? И кто вообще виноват: люди или государство? Я не нахожу ответ. Но хочется, чтобы дети не видели подобного, потому что такие кадры из жизни — потолок, который мало кому даёт вырасти и нищету обратить в достаток.

Страшно снова оказаться в этой тени. Иррациональный страх. Большое и мощное чувство умело прячется за вывесками «авансы, займы, кредиты, ломбарды».

Апрель.

Не в пример персонажу Достоевского мужчина размашисто и быстро проносится к окошку. Сдаёт телефон. Классика.

— Тысячу ты давал мне. Дай мне, я заберу. Посмотри, там две шубы ещё на мой паспорт и часы эти, умные — прогорели, не прогорели?

— У часов закончился срок. Шубы ещё можно.

— Она пускай решает, — говорит мужчина.

Ей, конечно, не позавидуешь.