Alex Vienna: В Москве быть диджеем - как носить дорогие часы

Диджеинг в Чите можно сравнить с катанием на лыжах где-нибудь в южной Африке – здорово, интересно, единицы умеют, но… никому, к сожалению, не нужно. Клубы в Чите есть, музыка – тоже. Но то, что слушают в столице края, не укладывается у музыкантов в голове: «Мы сутками сидим и создаём произведения искусства, а люди танцуют под «Лова-Лова» Дорна и «Небо поможет нам» Коржа».

Забайкальский диджей Alex Vienna – не исключение из тех, кто, набравшись опыта в читинских клубах, где молодёжь «качается» под русскую попсу, собирается строить карьеру за пределами России.

- Твои ближайшие планы – уехать из Читы. Куда?

- Я планирую в Китай. У меня там уже подписан контракт, подтяну английский, познакомлюсь с множеством людей, в том числе, европейцами, а потом, возможно, в Екатеринбург или Питер. Пока не знаю, как сложится, но есть знакомые диджеи, которые работают в Китае, и они сказали, что там очень здорово. Плюс там очень много клубов, и платят в разы больше, чем в Чите.

- В Китае будешь играть в русских клубах?

- Нет, играть хочу для иностранцев, европейцев. Туда приезжает очень много звёзд мирового уровня, с которыми можно легко познакомиться, пообщаться и даже совместно поработать. То есть, если есть желание двигаться вперёд, то это перспективный Китай. Через него попасть в Европу намного проще, чем из России, как мне кажется.

- Если всё же говорить о России – Москва или Санкт-Петербург не привлекают?

- В Москву точно не хочу, не люблю её. Там нет настоящего диджеинга, всё построено на деньгах и соревновании, кто круче. Вот Санкт-Петербург – да. Это культурная столица. Наверное, Питер – это идеал для меня в России, очень люблю этот город. И когда я только начинал играть, эталоном для меня были питерские диджеи с радио «RECORD».

- То есть Москва и Питер — совершенно разные?

- Кардинально, во всём. Если брать танцевальную культуру, это совершенно разные города. Если в плане диджеинга, в Москве популярен MashUp (сборка трека из уже существующей музыки – авт.). Я называю это псевдотворчеством, все работают на пиар. Вот питерские диджеи работают над созданием своей музыки. Хороший пример - диджеи Matiss & Sadko, которые недавно вернулись из Америки, их признало мировое танцевальное сообщество, и это здорово. А в Москве, насколько я знаю, акцент не делают на мировую арену. Если жить в Питере — нужно быть музыкантом. А если жить в Москве — нужно быть в тусовке, быть модным. Cейчас в известных кругах все становятся диджеями — Павел Воля, Руслан Нигматулин — они ведь раньше об этом не думали. В Москве быть диджеем модно, как носить дорогие часы. Поэтому я туда не хочу. Я хочу писать красивую музыку, чтобы люди её слушали, а не быть «понтовым парнем».

- Это любовь к музыке или что-то другое?

- Музыку люблю с детства. Я шесть лет занимался брейк-дансом, но потом получил травму, и с танцами пришлось завязать. Тогда познакомился с ночными клубами, они были не такие, как сейчас, увидел диджеев и понял, что хочу этим заниматься. Тогда клубы были не такие, как сейчас. Возможно, люди любили музыку, потому что не было интернета, нельзя было её достать, просто зайдя в соцсеть «ВКонтакте». Диджеи были популярны, потому что они эту музыку добывали, как могли, и люди слушали. Грустно осознавать, что буквально за несколько лет так всё изменилось. Сейчас в клубы ходят люди, которые вчера танцевали под «Руки Вверх», а сегодня ты им пытаешься показать европейскую культуру. Не все конечно, но таких очень много. Для таких людей не хочется работать, потому что они сами не умеют вести себя с диджеями, не умеют отдыхать, приходят, в первую очередь, не для того, чтобы услышать танцевальные новинки. Возможно, отчасти это и вина самих диджеев.

- То есть не видят в этом искусства?

- Да. Вот мы сидим в кафе, что-то играет. Для нас это просто фон. Мы общаемся, смеёмся, не замечая, что именно звучит. И в клубах также. Ещё очень подорвали популярность ночных клубов бары. Я, например, не понимаю «Plan B» — плохой звук, играет порой все подряд, но можно танцевать на барных стойках. И народу – множество. Возможно, это как раз то, что сейчас нужно людям. Раньше у нас не было таких баров, как «Plan B» и «Harat's». ДЛя меня клубы и бары - это совершенно разные заведения, но для многих главное - больше народу. Не могу не заметить, что, действительно, в барах сейчас веселее. Клубы просто не готовы были конкурировать. Годика через полтора, я думаю, ситуация выровняется, и в барах будет свой контингент, а в клубах свой. На данный момент, думаю, карьера в Чите у меня завершена. Перед отъездом запущу один новый проект, над которым сейчас ещё работаю, и уеду. Мне кажется, давно пора, и я давно готовился к отъезду, так как перспектив для роста здесь нет. А если нет роста, значит будет деградация. Я на себе уже начал её ощущать.

- Карьера в Чите была долгой?

- Около шести лет. Начал заниматься диджеингом, когда оканчивал школу. Посещал курсы в «Релаксе», потратил тогда 4 тысячи рублей, получил основные навыки. Но среди диджеев существует такой нюанс – старички не любят новичков, и неважно, хороший диджей или плохой, потому что каждый новенький – это меньше часов, а соответственно, и зарплата ниже. Поэтому в «Релаксе» мне ничего не светило. Новичкам в Чите сложно, даже в других сферах, потому что предложений больше, чем спроса. Так, после обучения год работал в «Олимпе», оттуда позвали в «Paparazzi», где была новая аппаратура, а мне очень хотелось на ней играть. Там и началась моя карьера как настоящего диджея, отработал четыре года. «Paparazzi» сейчас закрывается, поэтому - я открывал в нём диджеинг и я же его закрою. Очень люблю этот клуб, но когда его закроют, у меня начнётся новый этап и уже не в Чите.

- Многие диджеи играют сразу в нескольких клубах – это правильно?

- На самом деле, убеждение, что диджей должен работать только в одном клубе, существует только в Чите. Клубов мало, и начальство думает, что из-за одного диджея народ будет ходить из клуба в клуб, а не находиться в одном. Но это не так. Человек 10-20 приходят, действительно, из-за музыки, из-за определённого человека, который её играет. Всем остальным просто безразлично. Я осенью работал сразу в двух клубах, а это два часа в одном, потом во втором, а после – возвращаешься в первый. Очень тяжело, усталость неимоверная. И за шесть лет работы это становится монотонным и неинтересным, поэтому я начал писать музыку.

- Давно?

- Серьезно занялся, наверное, год назад. До этого учился, пытался, но акцента на таком творчестве не делал. И здесь нет стимула творить – для кого? Я был на фестивале «Sensation» (ежегодный фестиваль электронной танцевальной музыки – авт.), куда приезжали люди из других городов. Там было 50 тысяч человек, и ни одной драки! А у нас в клубе могут находиться 40 – и раздерутся. Такая культура… Клубной культуры в Чите сейчас нет. И многие наши диджеи с этим согласны; некоторые всё же пытаются как-то показать людям новую и разную музыку, другие же уезжают.

- А в Чите есть хорошие диджеи?

- Есть очень даже перспективные.

- Их много?

- Лично я знаю человек пять-семь, которых я назвал бы действительно отличными диджеями. Они очень сильные, и даже не на читинском уровне, а на сибирском и российском. Только у них нет возможности пробиться, потому что живут здесь. Это диджеи Archy, Evan Tell, Khagani, Vadim Dark, Sonnic и другие, не за всеми успеваю следить. Ещё есть у нас музыканты, которые пишут по-европейски, и очень хорошо. Но у них нет возможности делать работы качественно, потому что нет для этого технических возможностей. Нет даже звукоинженеров, которые могли бы помочь. То есть, если ты хочешь, чтобы получилась качественная танцевальная музыка, ты должен научиться сам, никто тебе не поможет. Научиться сводить треки на аппаратуре – много ума не нужно; такие диджеи сейчас не нужны, потому что оборудование стало настолько современным, что работать можно с минимальными навыками. Но если ты зовёшь себя диджеем, то ты должен и сам творить.

- Во Дворце молодёжи «Мегаполис» организованы курсы подготовки диджеев – это что?

- Это умение сводить музыку. Там даются первичные навыки, стартовая точка. Я пару раз проводил мастер-классы для молодых диджеев, рассказывал, как учился, на что следует обращать внимание, чтобы не сделать ошибок, которых у меня были десятки, а может и сотни. Мне хотелось поделиться опытом с молодыми диджеями, которые, возможно, будут в будущем создавать танцевальную культуру города. Диджей — это не тот человек, который умеет сводить музыку. Там даётся просто первоначальный навык, а диджеем становишься с годами, с опытом. Диджея ценят за вкус, за то, как он работает с публикой, что играет, как ведёт себя в интернете, как одевается. Диджей не работает два часа в ночь, он работает 24 часа в сутки.

- Сколько времени уходит на написание трека?

- Всегда по-разному. Бывает, за час набросаешь основную концепцию. А бывает, растягивается на долгие сроки. У меня сейчас есть четыре своих трека, но я не могу добиться хорошего качества, потому что нет аппаратуры, студии. Я специально покупал ноутбук, программы, чтобы была возможность заниматься творчеством. Есть неплохие идеи, но я не могу выйти на мировой уровень, потому что у работ нет достойного качества. Планирую в Китае доработать и отправить для официальной продажи, чтобы мои треки могли послушать люди по всему миру.

- Аппаратура очень дорогая?

- Самое минимальное — это купить неплохой компьютер, программы, которые могут стоить и 35 тысяч рублей, и студийные мониторы, это ещё тысяч 30. Не говорю уже о специально оборудованном помещении. Но я знаю людей, которые тратят такие деньги для того, чтобы писать музыку. Очень их уважаю, хоть в большинстве случаев это простенькие домашние студии. Но ребята порой добиваются отличного качества, есть такие таланты в Чите. Если у меня всё получится с карьерой, то буду помогать читинским музыкантам. Хотелось бы, чтобы у нас открылась студия, где можно прийти и довести свой трек до хорошего качества. Тогда намного больше людей занималось бы танцевальной музыкой.

- Ты уже презентовал свои треки в клубах. Как считаешь, люди оценили, что была проделана серьёзная кропотливая работа?

- Человек 10-20, может, чуть больше. Для них я делаю закрытые презентации и слушаю критику. Это, в основном, знакомые и музыканты, которые помогают мне улучшить моё творчество, которые слушают танцевальную музыку и понимают то, что я создаю. Для остальных я пока своё творчество скрываю, потому что есть, над чем поработать. Однако скоро, я думаю, вы всё услышите.

- Каково это, когда не воспринимают твоё творчество?

- Я отношусь к этому просто – как к возможности приобрести опыт. И потом, когда я уеду, у меня будет сильная база. Могу ещё сказать, что признание не только в Чите, но и в России в целом – не столь важно. Любой диджей хочет выйти на мировую арену и там стать знаменитым. Можно, находясь здесь, писать отличную музыку, быть известным в мире, но о тебе ничего не будут знать в Чите. Русские диджеи очень ценят поддержку иностранцев и стремятся писать музыку именно для них, потому что это настоящий слушатель.

- Значит, диджеинг в Чите – это своеобразная школа для дальнейшей карьеры?

- Конечно. Я научился хорошо играть, чувствовать толпу. Так как у меня был постоянный доступ в клубы – сразу смотрел на реакцию людей, на восприятие моих работ, это были и мешапы, и пара авторских треков. Такой опыт бесценен. Но это, действительно, школа, не больше.

- Китай для развития лучший вариант?

- Все, кто уехал туда работать, не хотят возвращаться в Россию. Да и заработок там совершенно другой – здесь можно заработать около 20 тысяч в месяц, там – 2-3 тысячи долларов, а это уже совершенно другая сумма. Помимо прочего, оплачивается перелёт, жильё, питание, виза, множество перспектив, ты только работай. А так, конечно, хочется в Европу, например, в Швецию. У европейцев совершенно иное восприятие музыки. Там им по 24-25 лет, а они уже мировые звёзды!

- То есть русских диджеев ты вообще не признаёшь?

- Почему же, это Arty, Swanky Tunes, Matisse & Sadko, Hard Rock Sofa, Zedd. Это основные. И все они получили признание на мировом уровне.

- Диджеинг – это творчество?

- Диджеинг, как таковой, я за музыкальное творчество не считаю. В нём нет ничего сложного, как уже говорил. Искусство появляется со временем. Есть такая поговорка: «Не умеешь играть на музыкальных инструментах – стань диджеем». Так и есть, потому что диджей - это просто человек, который создаёт настроение в клубе, не более того. Диджеинг для многих - отправная точка для написания электронной танцевальной музыки.

- Ты пишешь музыку на компьютере – это аналог настоящего инструмента?

- Есть электронные синтезаторы, где ты сам накручиваешь каждый звук. Да, аналог настоящего синтезатора. Есть готовые банки звуков. Есть компании, которые создают настройки для синтезатора. Например, у меня нет возможности записать звук настоящих барабанов – скачиваю готовые. Но это такая составляющая треков, которые не мешают называть моё занятие творчеством. Главное - нужно больше экспериментировать и отходить от стереотипов в музыке, тогда можно придумать что-то новое.

- А кто серьёзнее – тот, кто создает электронную музыку, или тот, кто играет на реальном инструменте?

- Я думаю, что это одно и то же. Всё зависит от качества произведения. Тот, кто создаёт музыку, например, на гитаре – владеет одним инструментом, кто пишет на компьютере – другим. А конечный результат ведь всё равно запись, которую люди слушают на электронном носителе.

- Какая технология написания трека? Сначала в голове или сразу садишься за компьютер?

- Я открываю программу на компьютере, выбираю скорость в зависимости от стиля музыки. Начинаю что-то играть, в зависимости от настроения. Если идея не развивается – могу забросить. У меня нет музыкального образования, только сейчас начал заниматься на курсах по гармонии, нотной грамоте, чтобы научиться в голове сочинять мелодию, а пока для меня это сложно. Вот в этом музыканты, которые занимаются музыкой с детства, сильнее большинства из нас. Но мастерство развивается со временем. Главное – работать.

- А настроение твоей музыки чаще какое?

- По-разному, есть мажорные и минорные, в зависимости от настроения. Мне важно, чтобы мою музыку принимали и слушали. Для этого её важно сделать качественной, чтобы она хорошо звучала.

- Твоя главная мечта, конечно, связана с музыкой?

- Да. Мечтаю прорваться на мировую арену! И это не ради денег, а ради признания.

- Сейчас ты себя относишь к музыкантам?

- Ещё нет. Пока у меня не будет хита, который будут слушать люди, я не буду считать себя музыкантом.

- Ты планируешь как-то попрощаться с читинской публикой перед отъездом?

- Да, у меня скоро выйдет микс (подборка треков – авт.). А ещё я сейчас озаботился такой вещью как подкаст (создание и распространение звуковых или видеофайлов в стиле радио- и телепередач в интернете). По-моему, в Чите такое ещё никто не делал, а в Европе это популярно. Будет интернет-радиошоу: тот же микс на час, но при этом я буду там объявлять треки, рассказывать об авторах, сообщать новости. Я хочу это сделать, чтобы немного окультурить слушателей в плане танцевальной музыки. Микс уже готов, позже создам группу в соцсети «ВКонтакте».

- А почему не попробуешь сделать это на радио?

- На радио прорваться сложно. Где-то занято, где-то - только за деньги. Никому ничего не нужно. Поэтому выход – в интернете. Если наберу много подписчиков, запущу свой сайт. Это работа на имя, пиар.

- Среди диджеев в Чите есть конкуренция?

- Сейчас вообще нет, и это очень плохо. Если раньше проходили «битвы диджеев», люди за этим наблюдали. А сейчас аппаратура стала очень современная, и отыграть хорошо может любой. При этом непонимающий человек и не заметит разницы. Ещё у нас нет глобального пиара танцевальной музыки в том контексте, что это культурная музыка, может даже как симфоническая или оркестровая. Европейцы к ней относятся так, а для нас это просто «долбёжка». А всё почему? Потому что русский народ очень консервативен. Мы боимся нового, боимся экспериментировать. В то время как в той части света всё построено на экспериментах.

- Часто ты видишь, что твоя музыка нравится?

- К сожалению, нет. Нельзя сказать, что людям не нравится, просто не понимают. Крутишь треки, народ не танцует. Включаешь «Лова-Лова» - полный танцпол, свистят, веселятся. А ты в этот момент просто вышел покурить... За ночь раза два играешь «лову», чтобы собрать народ, который расходится во время музыки, над которой ты работал не одни сутки. Никому не интересно, что диджей что-то создавал. Поэтому я в Чите не могу играть музыку, которая мне нравится.

- Так только у нас?

- В целом – по всей стране. Но у нас 300 тысяч человек, из которых три тысячи людей мою музыку понимают. А где-то – население в два миллиона человек, а процент понимающих – такой же.

- Владельцы ночных клубов поддерживают творчество диджеев?

- Политика начальства направлена на прибыль. Простое зарабатывание денег. Говорят прямо: «Не играй своё, крути попсу». Она воспринимается легче, чем европейская музыка. А цель ясна – нужно, чтобы люди пришли и оставили деньги. Как можно больше. Возможно, лет через 10 что-то изменится, но у меня нет столько времени, чтобы ждать.. Мне уже 24 года, а время идёт. Конечно, я набрал много опыта, но немного жалею, что не уехал лет в 18. Уже мог бы стать мировой звездой. Этому бы способствовала, в первую очередь, конкуренция, которой здесь так не хватает. Нет стимула развиваться.

- Но ведь карьера диджея недолговечна?

- В старости я хочу открыть свой клуб, привозить туда музыкантов, молодых и перспективных. Хотя, David Guetta… Ему 50, он успешен и популярен.

- За эти годы ты получил образование в университете – не пригодится?

- Я получил образование пиарщика. Знаю точно, что диплом мне не будет нужен. Нигде не спросят, есть ли он, не попросят показать. Сейчас нужны специалисты, а не люди с корочками.

- Но ты приобрёл хоть какой-то опыт за время обучения?

- Да. Я получил правильное мышление в плане пиара. Когда я поступал, меня спросила: «Почему эта специальность?». Ответил честно: «Я диджей и хочу быть популярным». Я не ходил на многие пары, потому что они никак не соприкасались с моим творчеством.

- Теоретически мог бы остаться в Чите?

- Я мог бы остаться здесь, но не хочу всю жизнь жалеть, что не уехал. Так я хотя бы попытаюсь.

- А что для тебя важнее – писать музыку, которая нравится тебе, или ту, которую воспримут слушатели?

- Однозначно - писать музыку, которая нравится мне, ведь это творчество. Через музыку я показываю слушателю свое восприятие мира. Так делают все некомерческие музыканты.

- А если музыка никому не нравится, а ты от неё в восторге? Будешь продолжать в том же духе, не обращая внимание на реакцию людей, или станешь меняться, подстраиваясь под их мнение?

- Я считаю, что нужно бить в одну точку, пока не пробьёшь. Но если музыка нравится тебе, но не нравится никому, значит что-то ты сделал не так.

- Ты работаешь один, или есть люди, которые подсказывают, направляют?

- Стараюсь не спрашивать совета у людей, которые на занимаются музыкой. На моём этапе, когда я только учусь, это невыгодно: человек, не занимающийся музыкой, не подскажет, что ты сделал не так. Поэтому стараюсь прислушиваться к профессионалам. Есть узкий круг людей, с которыми мы время от времени переписываемся, даём друг другу советы, вместе работаем над созданием чего-то нового. Иногда, кстати, мы играем нашу музыку в клубах, но при этом люди не знают, что она наша.

- Если людям нравится – раскрываете авторство?

- Однажды был случай: создали трек, я и диджей Tell. Идея была хорошая, но качество не позволяло выдвигать его на более серьёзные арены. Этот трек появился в сериале «Дети 90-х». Сработали в технологии чёрного пиара – запустили отрицательные отзывы, а люди – противостояли. Мне написало около 700 человек с вопросом, а когда выйдет трек.

- Люди всё-таки способны воспринимать такую музыку?

- Сложно сказать. Мне кажется, Чита лет через 10 станет городом волков, где каждый сам за себя. Я хочу уехать, потому что хочется ходить по улицам и улыбаться людям, которые улыбаются в ответ.

- То есть можно смело говорить, что наша музыка не хуже, чем у диджеев из Санкт-Петербурга или других стран?

- Да, несомненно. Кстати, в клубах я люблю играть музыку именно наших диджеев, чтобы показать людям, что мы тоже что-то умеем. Может, не так хорошо, как это делают европейцы, но всё же… А ведь многие из нас пишут музыку, которая уже известна на мировом уровне, а здесь имён этих музыкантов никто не знает. Например, Матрик, его в Чите знают мало, но в Европе он известен.

Можно говорить, что это вина государственной власти?

- Думаю, да. Государство должно поддерживать нашу культуру, как пытается поддерживать музеи и театры. Люди должны начинать меняться, интересоваться окружающим миром. А кто сейчас ходит в музеи и театры? Единицы. И это печально. Кино, клубы и бары – вот развлечения.

Думаю, да. Государство должно поддерживать нашу культуру, как пытается поддерживать музеи и театры. Люди должны начинать меняться, интересоваться окружающим миром. А кто сейчас ходит в музеи и театры? Единицы. И это печально. Кино, клубы и бары – вот развлечения. Я не очень люблю ночные клубы, у нас не проводят рейвы (массовая дискотека с выступлением диджеев и исполнителей электронной музыки - авт.), более того, они запрещены. А следовательно? дальше развиваться без этого ничего не будет. С другой стороны, наши жители тоже должны меняться, чтобы вместе развить танцевальную культуру.

- Есть то, ради чего ты мог бы вернуться в Читу?

- Было бы ради чего вернуться — я бы никогда не уехал. Просто здесь я не заработаю денег на том, что я люблю. А значит, не смогу обеспечить свою семью. Поэтому я решил всё бросить и ради мечты – вперёд.