Найти чистый воздух для Читы: международный квест

«Я вышел из самолёта и сразу понял, что проблемы с загрязнением окружающей среды здесь есть», - заместитель директора японской ассоциации по торговле с Россией и новыми независимыми государствами (РОТОБО – Ю.С.) Сайто Дайсукэ делает паузу и смотрит в зал.

В актовом зале Забайкальского государственного университета его внимательно слушают несколько десятков человек: министр территориального развития Забайкальского края Виктор Паздников, заместитель министра природных ресурсов Ирина Слюсарева, экологи, представители ТЭЦ-1 Читы, первый заместитель председателя гордумы Александр Зенков.

Здесь же, в зале, сидят приехавшие вместе с Сайто Дайсукэ представители ассоциации Japan Coal Energy Center и сотрудники инжиниринговой компании Electric Power Development Co Ltd (J-Power – Ю.С.). Сегодня они готовы говорить о том, как Япония за несколько десятилетий из страны с бурным экономическим развитием и высоким загрязнением окружающей среды сумела стать государством-лидером в применении экологичных технологий, и прежде всего технологий по очистке воздуха.

«Очень надеемся, что японские технологии помогут тому, чтобы Чита тоже могла насладиться чистым воздухом», - говорит господин Дайсукэ.

Накануне он посетил читинскую ТЭЦ-1 и наверняка понимает, что путь к этому наслаждению будет неблизким: основными факторами, загрязняющими воздух, стали как дым предприятий, так и дым от печей и машин, который практически не выдувается из котловины, где находится город.

«Вся серьёзность загрязнения окружающей среды не всеми до конца осознана. Возможно, конечно, что мы не понимаем всех нюансов. Было бы здорово, чтобы правительство Забайкальского края совместно с природозащитными организациями составило среднесрочный план защиты окружающей среды. Сейчас ощущается, что такого плана нет», - резюмирует докладчик.

Доклад заканчивается, следующим к трибуне выходит специалист компании Japan Coal Energy Center Озава Масахиро, который специализируется на технологиях чистой работы с углём.

«Конец 60-х годов – начало 70-х в Японии были периодом бурного экономического роста. Основными источниками энергии на тот момент были гидроэлетростанции, японский уголь и нефть. Затем в 70-е годы мир дважды пережил нефтяные кризисы, после чего энергетическая отрасль переориентировалась и диверсифицировалась. Больше стала доля импортного угля, стала расти доля сжиженного природного газа и атомной энергетики», - рассказал Озава Масахиро.

Изменения в энергетике Японии происходили не только под давлением кризисов. В 2011 году после землетрясения, спровоцировавшего аварию на атомной электростанции «Фукусима», в Японии приостановили работу всех АЭС. В промышленности начался подъём доли использования природного газа и угля.

«Пока ещё немного, но растёт доля возобновляемых альтернативных источников энергии», - добавил Масахиро.

Ключом к переменам, по его словам, стали технологии, которые позволили не только улучшить условия жизни японцев и сберечь их здоровье, но от которых их разработчики получают немалую прибыль, продавая их другим странам.

Первая теплоэлектростанция с ультрасверхкритическими параметрами пара заработала в Японии в 1993 году. Рост параметров с докритических к сверхкритическими и ультрасверхкритическим помог обеспечить как снижение выбросов, так и кратно повысить производительность станций. Сегодня более половины японских угольных ТЭС работают на ультрасверхкритических параметрах.

Порядку в экологической отрасли способствуют и принятые в стране законы. Всё началось в 1968 году, когда был одобрен закон о предотвращении загрязнения воздуха. К 1983 году нормативы разрешённых выбросов сократились более чем в 2 раза. В 1993 году поддержку получил закон об окружающей среде, а в 1997 году – закон об оценке воздействия на окружающую среду. В итоге на данный момент в стране сформулированы очень строгие требования к теплостанциям.

«Методов экономического стимулирования за соблюдение законов не предусмотрено, но наказание очень серьёзное: если нормативы по выбросам вредных веществ нарушаются, работа электростанции тут же приостанавливается», - объясняет господин Масахиро.

Кстати, японцы заметили, что в Чите из труб предприятий часто идёт чёрный дым. Это говорит о нарушении технологии сжигания угля, из-за чего количество вредных выбросов увеличивается. Кроме того, не очень хорошо работает дымоулавливающее оборудование, тактично заметили они.

В Забайкальском крае 98% всех отходов приходится на 143 существующих горных предприятия. За год регион накапливает порядка 117 миллионов тонн шлаков, золы и прочего мусора, который в теории необходимо утилизировать, но на практике чаще всего происходит по-другому.

В общей сложности ежегодно Россия перерабатывает всего 18% угольной золы промышленных предприятий и теплоэлектростанций, Япония – 97%. В основном из золы там делают цемент (67%), используют в строительстве (18%), 1% идёт на сельское и рыбное хозяйство, оставшиеся 14% расходуются по мелким статьям.

По мнению японских специалистов, для перехода на ультрасверхкритические параметры работы читинские электростанции маленькие, но сегодня специалисты разрабатывают экологичные технологии как раз для таких объектов.

«То, что показали японцы, это пока недостижимые показатели», - обронит кто-то в зале после кофе-брейка.

И действительно, о каких современных технологиях может идти речь, если представители краевых ведомств предложили посмотреть на генплан, которого сейчас фактически нет и для доработки которого требуются большие деньги, построить новые транспортные развязки (которые тоже вряд ли построят бесплатно) и расконсервировать старые станции по измерению чистоты воздуха в окрестностях Читы. Причём здесь станции? А при том, что сегодня даже те угнетающие данные о загрязнеиии атмосферы, которые публикуются официально, - очень приблизительные. Приблизительные настолько, как если бы взяться предсказывать погоду по ломоте в спине: что-то в этом есть, но полагаться на спину странно.

Обмен опытом получился сродни этому: высокие технологии были бесподобно хороши издалека, а выглянешь в окно – так пусть старые бы без нарушений работали, и то ладно.