Почему тарифы ЖКХ растут в Забайкалье? На вопросы о повышении с 1 июля отвечает первый зампред Кефер

Тарифы на услуги ЖКХ поднимутся 1 июля впервые за полтора года. Забайкальцы под текстом о росте тарифов оставили много комментариев. Их волнует, на что идут деньги, позволит ли это эффективно подготовиться к новому отопительному сезону и не пострадают ли незащищенные категории. На эти и другие вопросы мы попросили ответить первого заместителя председателя правительства края Андрея Кефера.

— Повышение тарифов на ЖКУ происходит ежегодно. А насколько оправданно, куда идут деньги?

— Мы с вами уже не раз, наверное, и не два об этом говорили. Действительно, повышение тарифов будет, и некоторые называют это вынужденной мерой. Но я бы сказал, что это, наверное, даже необходимая мера на самом деле. Почему? Потому что давайте посмотрим структуру тарифа. В тариф входит и заработная плата работников жилищно-коммунальных предприятий, и энергоносители. За счет тарифа мы ремонтируем и модернизируем объекты ЖКХ.

— В этом году на эти цели будет направлена рекордная сумма — 2,2 миллиарда рублей.

— Да, совершенно верно. Дело в том, что если смотреть 2023 год, то в тарифе составляющая для замены модернизации системы отопления равнялась примерно 800 миллионам рублей. В этом году мы перешагнули за 2 миллиарда. Благодаря и тарифным решениям, и той поддержке, которую нам оказывает федеральный центр, на модернизацию и ремонт объектов ЖКХ будут выделены столь серьезные целевые средства. Они будут использованы максимально эффективно, чтобы мы в полной готовности вступили в отопительный период 2024–2025 годов.

Вот, возвращаясь к тарифу, то есть объективно все вот эти составляющие тарифы — они растут. Заработная плата — надо повышать? Ну я считаю, что надо. Те, кто кидает уголь лопатами, не меньше заслужили повышения заработной платы, чем работники бюджетной сферы. И на 24-й год, когда мы смотрели и считали вопрос повышения тарифов, то заработную плату по основному персоналу, а это те, кто ручками кидает уголь, условно говоря, делает ремонт и так далее, и так далее, мы подняли почти на 10%.

Уголь объективно растет. Еще недавно он был 1,5 тысячи рублей вместе с транспортными расходами. Сейчас, если мы его берем за 4 тысячи рублей за тонну, то это считается вполне себе адекватная цена. Оборудование, материалы — такая же история. Тоже всё, к сожалению, подрастает. Поэтому повышение тарифов — это адекватная экономическая мера.

— Есть данные, что сегодня рост тарифа порядка 10% ниже роста инфляции. Так ли это?

— Совершенно верно. Мы совокупно провели анализ за последние три года — сравнили инфляционный рост и рост тарифа. Благодаря политике сдерживания, которую проводит правительство Забайкальского края, я к этому еще вернусь, мы значительно идем ниже инфляции по росту тарифной составляющей.

— Мы были в зеленой, скажем так, весьма благополучной зоне, и у нас был практически самый низкий тариф и на тепловую, и на электроэнергию по сравнению с нашими соседями из Сибирского и Дальневосточного федеральных округов. В этом году мы эти позиции сохраним?

— Ну я бы ответил более расширенно на этот вопрос. Во-первых, мы находимся и будем находиться на минимальных позициях по уровню тарифа для граждан и на тепловую, и на электроэнергию. Почему это происходит? Потому что, несмотря на порой даже резкие высказывания отдельных наших депутатов о необходимости повышать тариф опережающими темпами, позиция правительства однозначна: этого делать нельзя.

Расскажу о механизме. Ресурсоснабжающие организации получают компенсацию из краевого бюджета, которая возникает в результате разницы между экономически обоснованным тарифом, то есть всеми обоснованными расходами, которые мы посчитали по предприятиям, и тем тарифом, который мы установили для населения. Эта разница составляла 1,6 миллиарда рублей. Мы планировали, что мы в эту сумму уложимся. К сожалению, не получилось по объективным причинам. Уголь там опережающими темпами подрос, зарплату надо было повышать, ремонтировать инженерные сети и так далее. Плюс 600 миллионов по 24-му году у нас получилось.

И мы сказали: да, хорошо, пусть 600 миллионов, да, это будет сложное решение, но мы найдем варианты, чтобы эту сумму завести на бюджет. Сумма будет 2,5 миллиарда рублей. На плечи населения мы эту нагрузку перекладывать не будем. Поэтому мы как были на минимальных позициях в ДФО, так и останемся. По уровню тарифа на электроэнергию мы проигрываем только Иркутску. Да и то по той причине, что у них своя генерация, исторически сложившаяся. А вот по тепловой энергии даже в Иркутске ее стоимость выше. То есть в сравнении даже с Хабаровском, Еврейской автономной областью и так далее у нас самая минимальная стоимость платы за гигакалорию.

— Тем не менее есть такие категории граждан, которым даже незначительное повышение уже бьет по карману: пенсионеры, социально незащищенные слои населения. Не ощутят ли они на себе рост тарифов?

— Да, вы абсолютно правы. Вот и эту историю, как говорят, мы тоже не могли, да просто не имели права оставить без внимания. И мы просчитывали, каким же категориям населения необходима будет дополнительная поддержка. Это все льготники, многодетные семьи, ветераны Великой Отечественной войны — список достаточно большой. И вот если стоимость жилищно-коммунальных услуг превышает 22% от совокупного дохода семьи, то тогда они автоматически, не надо писать заявления, попадают в разряд тех, кто получит компенсации.

И сумма компенсации увеличивается. В бюджете на этот год на эти цели заложено 1,8 миллиарда рублей. Если вдруг этой суммы не хватит, то мы готовы добавить. Поэтому смотрите, что получается: 2,2 миллиарда — это сумма выпадающих, которые мы компенсируем ресурсоснабжающим организациям, и 1,8 миллиарда рублей — это сумма, которую мы компенсируем льготным категориям. То есть бюджет на себя взял 4 миллиарда рублей, для того, чтобы удержать тарифы и для того чтобы гражданам, у которых совокупный доход семьи не такой высокий, компенсировать их расходы. Все эти меры практически нивелируют рост тарифов для жителей Забайкалья.