«Тайны истории»: Задвинутый в тень Малиновского

Семидесятипятилетие окончания Великой Отечественной и Второй мировой войн дают возможность вновь обратиться и к событиям, и к персоналиям той грозной поры. В наше время много говорится о том, что нельзя переписывать историю. И это верно, но лишь отчасти. Так прежде надо эту историю написать. А, к примеру, у нас в Забайкалье в истории того сложного периода ещё много и белых пятен, и целых белых лагун.

Достаточно сказать, что до сих пор нет книги, посвящённой истории Забайкальского фронта. Не событиям августа-сентября 1945 года, а всей его истории с сентября 1941 года, когда он был создан, до того времени, когда его возглавил Маршал Советского Союза Родион Малиновский. И если память об этом военачальнике в Чите увековечена (на Доме офицеров в 2015 году открыта мемориальная доска), то имя его предшественника всё ещё мало известна в нашем крае.

Михаил Прокофьевич Ковалёв, который всю Великую Отечественную войну возглавлял Забайкальский фронт, был классическим русским офицером, на первое место ставившим служение Отечеству, а уж затем политику.

Родился он 25 июня (7 июля) 1897 года в исконных казачьих местах – в станице Брюховецкая (ныне Брюховецкий район Краснодарского края), но не в казачьей, а крестьянской семье. В разгар Первой мировой войны в 1915 году был призван в армию и направлен в школу прапорщиков, которую окончил в том же году.

Офицеров на фронте не хватало, а потому и военные карьеры делались достаточно быстро. Молодой прапорщик вскоре стал командовать полуротой, ротой и, наконец, батальоном. Последовательно получая звания подпоручика, поручика и штабс-капитана. Последнее он, вероятно, получил уже при Временном правительстве в 1917 году.

В 1917 году Михаил Ковалёв вернулся с фронта на родную Кубань. Но отдохнуть фронтовику не удалось. Весной 1918 года Кубань заполыхала. Между казаками и крестьянами в тех местах существовала стародавняя вражда, вылившаяся в годы гражданской войны в кровавую мясорубку. Причём если большинство казаков подались к белым, то крестьяне в массе своей пошли за красными.

В рядах красных оказался и бывший офицер Михаил Ковалёв. Сначала он возглавил созданный в родных местах Тимошевский партизанский отряд, позже преобразованный в 1-й Тимошевский полк. Лихо бились его бойцы на Кубани. И их командира начали продвигать.

Сначала он командовал 50-й стрелковой бригадой, затем 34-й стрелковой дивизией. В 1920 году отличился при разгроме врангелевского десанта на побережье Чёрного моря. За это в 1921 году был награждён своим первым орденом Красного Знамени. В 1920 году ему впервые пришлось принять участие в карательной экспедиции – в войсках Михаила Тухачевского, подавлявших крестьянское восстание на Тамбовщине, командовал 14-й отдельной кавалерийской бригадой. Тогда он вновь отличился и в 1922 году вновь был награждён орденом Красного Знамени.

После окончания войны, когда армию резко сокращали, 25-летнего дважды орденоносца оставили в войсках. В 1924 году Ковалёв окончил Военную академию им. М. В. Фрунзе. Затем Михаил Прокофьевич командовал стрелковой дивизией, чуть позже корпусом.

Загадка же этого периода состоит в том, что при такой героической биографии в партию большевиков бывший штабс-капитан вступил только в 1927 году. Кстати, это был год разгрома Троцкого и его сторонников, в том числе и в армии. Почему он затянул со вступлением в партию до сих пор не ясно. Видимо, для него это было не столь важно.

В следующее десятилетие в его биографии особых загадок не было. Служил.

В июне 1936 года Михаила Прокофьевича направили в Читу, служить в Забайкальском военном округе (ЗабВО). Здесь его назначили комендантом и военкомом Забайкальского укреплённого района. И Ковалёв оставался в этой должности вплоть до декабря 1937 года.

Удивительно, но бывший штабс-капитан, поздно вступивший в ряды ВКП(б), сумел как-то не стать репрессированным.

Летом 1937 года началась первая волна арестов среди командного состава ЗабВО. И репрессии здесь не утихали до конца года. Более того, с приездом в Читу в октябре того года начальника Особого отдела ГУГБ НКВД по ЗабВО (он же начальник управления НКВД по Читинской области), старшего майора госбезопасности Григория Хорхорина они приобрели просто масштабный характер. Подводя итоги 1937 года, он докладывал наркому внутренних дел Николаю Ежову: «Ha 1 января 1938 года арестовано 405 человек участников ... заговора в ЗабВО».

И Хорхорин получил добро на продолжение «очищения» округа и в 1938 году. От репрессий наиболее пострадали: штаб ЗабВО, 11-й мехкорпус, 5-й авиационный корпус, 22-я кавдивизия.

А что же комендант и военком Забайкальского укрепрайона? А вот его в это же самое время отправляют на повышение. В декабре 1937 года Михаил Ковалёв назначается заместителем командующего войсками Киевского военного округа. Более того, его тогда же избирают депутатом Верховного Совета СССР.

Но и это ещё не всё. Уже в апреле 1938 года он становится командующим войсками Белорусского военного округа (БелВО), того самого, что находился на острие возможного удара со стороны потенциальных противников (до 1939 года Польши, а затем Германии).

Вот, что написал о нём той поры в своих «Воспоминаниях и размышлениях» Маршал Советского Союза Георгий Жуков:

«Михаила Прокофьевича Ковалёва я знал по гражданской войне. Его назначили командующим войсками округа (Белорусского – авт.) в порядке выдвижения, кажется, с должности замкомвойсками округа. Человек он был весьма душевный, в оперативно-стратегических вопросах разбирался неплохо, но сильнее чувствовал себя в вопросах тактики, которую теоретически и практически освоил очень хорошо.

Он был немного слабее И.П. Белова, который, как говорится, набил руку в оперативных вопросах в период своего многолетнего командования войсками ряда округов.<...>

<...> В конце 1938 года мы, командиры всех соединений округа, были вызваны на совещание, где обсуждались итоги и задачи боевой подготовки войск. Выступали командующий войсками округа М.П. Ковалёв и член Военного совета И.З. Сусайкин.

Выступление М.П. Ковалёва было встречено хорошо. Он говорил с достоинством и знанием дела, но всем было ясно, что Ковалёв – это не Уборевич и даже не Белов. Чувствовалось, что ему нужно очень много работать, чтобы стать полноценным командующим такого большого округа, каким был тогда Белорусский военный округ».

Тут стоит добавить лишь то, что Иероним Уборевич (он командовал войсками Белорусского ВО до мая 1937 года) был расстрелян в июне 1937 года, сменивший его Иван Белов — в 1938-м. Так что Михаил Ковалёв успешно избежал репрессий и в ЗабВО, и в БелВО. Почему? Что стоит за таким везеньем? Нет ответов на эти вопросы.

Первого сентября 1939 года нападением фашистской Германии на Польшу началась Вторая мировая война. Её первый период, согласно принятой ещё в Советском Союзе периодизации, продолжался до 22 июня 1941 года. В это время СССР (после того, как из Польши бежало её правительство) предпринял так называемый освободительный поход в Западные Украину и Белоруссию. Войска БелВО, возглавляемые Михаилом Ковалёвым, успешно разбили поляков в Западной Белоруссии и провели с германскими войсками совместный парад в Бресте.

В том же 1939 году командарм 2-го ранга Ковалёв стал кандидатом в члены ЦК ВКП(б). Затем он принял участие в войне с Финляндией, после чего его и задвинули в тень.

Та война пошла совсем не так, как планировалось. Финны основательно подготовились к обороне и дрались очень хорошо, а вот наши части оказались не очень то и готовы (спасало лишь традиционное мужество наших бойцов).

После первого неудачного в 1939 году этапа военную группировку решено было усилить. В феврале 1940 года Южная группа войск 8-й армии была усилена и развёрнута в самостоятельную 15-ю армию. Её то и возглавил командарм 2-го ранга Михаил Ковалёв. Действовала его армия на северном побережье Ладожского озера (район Сортавала).

В этой армии, как отмечают российские военные историки, отмечался наиболее высокий относительный показатель безвозвратных потерь (15,3 процента её среднемесячной численности). Произошли они в основном за счёт больших потерь личного состава в 18-й стрелковой дивизии и 34-й танковой бригаде, которые «в феврале 1940 года из-за неумелых действий командования были отрезаны и заблокированы противником, а затем подверглись интенсивному огневому воздействию».

Михаил Ковалёв, как впрочем и другие полководцы той войны, не был наказан в духе предшествующих лет, то есть его не арестовали и не расстреляли. Более того, после этого часть арестованных военных была возвращена из тюрем в армию.

На совещании при ЦК ВКП(б) в апреле 1940 году Иосиф Сталин персонально покритиковал Ковалёва.

- Товарищ Ковалёв, - обращаясь к нему, сказал Сталин, - вы человек замечательный, один из редких командиров гражданской войны, но вы не перестроились по-современному… Вы способный человек, храбрый, дело знаете, но воюете по-старому, когда артиллерии не было, авиации не было, танков не было, тогда людей пускали и они брали. Это старый метод. Вы человек способный, но у вас какое-то скрытое самолюбие, которое мешает вам перестроиться. Признайте свои недостатки и перестройтесь, тогда дело пойдёт.

Понятно, что в лице Ковалёва Сталин критиковал и своих соратников Маршалов Ворошилова, Будённого, Кулика и других. Может, поэтому Ковалёва и не репрессировали, но задвинули навсегда.

В мае 1940 года его назначили командующим войсками Харьковского военного округа, но вскоре перевели в Москву на должность инспектором пехоты РККА.

В 1940 году при введении генеральских званий была проведена полная переаттестация высшего командного состава, старые звания отменены и забыты, каждому персонально присвоено новое звание, никак со старым званием не связанное. В итоге командарм 2-го ранга Михаил Ковалёв стал генерал-лейтенантом, а не генерал-полковником. А, к примеру, тот же Георгий Жуков, бывший всего комкором, получил звание «генерал армии».

В 1941 году Ковалёва вывели из состава ЦК ВКП(б). Вероятно, в его способность перестроиться Сталин не верил. И вскоре после начала Великой Отечественной войны его направили не на фронт, а в самый глубокий, но достаточно беспокойный тыл.

В начале 1941 года в войсках Забайкальского военного округа было три армии – 16-я и 36-я на территории Забайкалья и Прибайкалья и 17-я в Монголии. Буквально накануне войны 16-ю армию перебросили в Европейскую часть России.

Оставшимися армиями и массой частей сопровождения и должен был командовать командующий фронтом, который вместо округа был создан в сентябре 1941 года. Командующим этим фронтом, который наряду с фронтом Дальневосточным должен был стать военной «баррикадой» на пути возможного нападения японской Квантунской армии, что базировалась в Маньчжурии (марионеточном государстве Маньчжоу-Го), и был назначен Ковалёв.

В энциклопедии «Великая Отечественная война 1941-1945», изданной в юбилейном 1985 году, об этом фронте сказано достаточно скупо. Кроме уже приведённой информации, отмечено: «В годы войны из состава З.ф. направлено на советско-германский фронт 16 дивизий (11 стрелковых, 1 кавалерийская, 3 танковых, 1 мотострелковая) и 2 бригады (стрелковая и артиллерийская) – всего около 300 тысяч человек, свыше 2 тысяч орудий и миномётов, свыше 1 400 танков».

«Кузницей военных кадров» позже назвали Забайкальский фронт историки. И дело не только в количестве отправленных отсюда войск. Главное, что на фронт отправляли подготовленных воинов, готовых вступить в бой в первый же день прибытия (часто именно так и было).

- Командные кадры для убывающих на фронт частей готовили филиал курсов «Выстрел», Сретенское и Забайкальское – пехотные, пулемётно-миномётное, Черниговское инженерное училище, Иркутская военно-авиационная школа авиамехаников, - рассказывается в книге «Орден Ленина Забайкальский». – В различные периоды войны на территории Забайкальского фронта существовали также военно-политические, артиллерийско-технические, автомобильные и другие военно-учебные заведения.

Подготовка кадров – это важнейшая задача фронта, но не главная. Быть готовым в любой момент отразить удар японских войск и убедить противника в том, что ему противостоят серьёзные силы – вот это была задача задач, особенно в 1941-1943 годах. Поэтому кроме двух армий в составе фронта были 31-й и 32-й укрепрайоны (по численности примерно по одной бригаде), они-то и составляли ядро фронта. Один из них Михаил Ковалёв лично и возглавлял до декабря 1937 года.

После войны с финнами он мог по-новому взглянуть на проблемы организации обороны. И, видимо, не без успеха сделал это.

Японцы могли напасть уже в 1941 году. Выбирали. Решили нанести удар по американцам. Могли напасть в 1942 году. Выжидали. Наконец, могли — в 1943-м. После Сталинграда передумали. Всё это время Забайкальский фронт противостоял им минимумом сил и средств. Так, если в начале 1941 года в 36-ю армию входили 65-я, 93-я, 94-я и 114-я дивизии, то к концу того же года все они, кроме 94-й, были переброшены на советско-германский фронт. Похожая ситуация была и с 17-й армией.

Уникальный документ, за который в своё время много бы дала японская разведка, был напечатан в сборнике архивных документов «Читинская область. 1941-1945», изданном в Чите в 2005 году. Это телеграмма секретаря обкома ВКП(б) Воронова Г.И. в ЦК ВКП(б) Крупину о стирке и ремонте обмундирования, завезённого Интендантским управлением Забайкальского фронта по состоянию на 1 июля 1944 года. В ней сказано: «по состоянию на первое июля интендантским управлением Забфронта завезено обмундирование для стирки: телогреек – 17 542, шаровар – 18 443, шапок – 35 200…».

Напомню, что в августе 1942 года в состав фронта вошла 12-я воздушная армия. Она должна была обеспечивать воздушный коридор, по которому с Дальнего Востока шли на запад американские самолёты и другая техника, поступающая в действующую армию по ленд-лизу. Лётчики телогреек и шаровар не носили, а вот шапки зимой носили всё.

Вот и вся группировка. Максимум – 35-40 тысяч человек. И это в 1944 году, в 1941 году – не больше 20 тысяч. А в японской Квантунской армии только в 1941 году насчитывалось свыше 700 тысяч человек. Да, 13 апреля 1941 года в Москве был подписан пакт о нейтралитете между Советским Союзом и Японией. Но японцев останавливал не этот документ, а память о том разгроме, что учинили наши войска в районе реки Халхин-Гол в 1939 году.

В 1943 году ситуация резко изменилась. На Тегеранской конференции «Большой тройки» было принято принципиальное решение о том, что после окончания войны на Западе, СССР вступит в войну на Востоке, на Дальнем Востоке. В тот же год Михаилу Ковалёву было присвоено звание генерал-полковник. Но в действующую армию его так и не пустили. Видимо, в Ставке оценили его работу в Забайкалье.

На Ялтинской конференции в феврале 1945 года было уточнено, что Советский Союз вступит в войну с Японией через несколько месяцев после окончания войны в Европе. И уже 5 апреля 1945 года пакт о нейтралитете между Советским Союзом и Японией в одностороннем порядке СССР был денонсирован.

На Забайкальском фронте всё изменилось летом 1945 года. В мае-июне сюда перебросили 39-ю армию, части которой завершали войну в составе 3-го Белорусского фронта. В июле к ней присоединились 53-я общевойсковая и 6-я танковая гвардейская армии, которые Великую Отечественную заканчивали в Праге в частях 2-го Украинского фронта. Кроме того, в состав фронта вошла конно-механизированная группа, в которую целиком вошли все монгольские вооружённые силы (четыре конных дивизии и другие части).

Это был уже принципиально иной фронт. И цели перед ним стояли иные – не оборонительные, а наступательные. Поэтому во главе войск Забайкальского фронта в июле 1945 года был поставлен Маршал Советского Союза Родион Малиновский. Генерал-полковник Михаил Ковалёв был назначен заместителем командующего войсками этого фронта. Учтены были его знания потенциального театра военных действий. Забайкальский фронт блестяще справился с поставленными перед ним задачами. Была в этом заслуга и генерал-полковника Михаила Ковалёва.

За годы Великой Отечественной войны к его трём довоенным орденам Красного Знамени и Красной Звезде добавился орден Трудового Красного Знамени. А за участие в военных операциях 1945 года его наградили полководческим орденом — Суворова 1-й степени.

С Родионом Яковлевичем Михаил Прокофьевич, похоже, сработался, безоговорочно признав авторитет Маршала. После окончания войны они поработали вместе ещё некоторое время. С октября 1945 года он продолжал службу в должности помощника командующего войсками Забайкальско-Амурского военного округа, возглавлял который Малиновский.

В мае 1947 года Михаил Ковалёв, которому в тот год исполнилось 50 лет, был отправлен на Высшие академические курсы при Военной академии Генштаба. После окончания учёбы генерал-полковник остался в Европейской части страны. С марта 1949 года – продолжил службу в должности помощника командующего войсками Ленинградского военного округа.

Через пару лет после смерти Иосифа Сталина в 1953 году Ковалёва отправили в запас. Почему? На этот вопрос тоже пока нет ответа. Прожил он после этого ещё 12 лет. Десять из них – с 1957 по 1967 годы — министром обороны СССР был Родион Малиновский. Не стало их обоих в 1967 году.

Похоронили Михаила Прокопьевич Ковалёва в Ленинграде.