«Союз – не лавочка», «Хочу назад, в социализм», «И это будет уже не Россия» - обзор районной прессы

«Зачем блондинка держит газету в холодильнике? - Чтобы всегда иметь свежие новости», - мажорно сообщает «Нерчинская звезда», и районные газеты этой недели хочется сложить в один холодильник, чтобы празднично доставать по одной для «освежения» последующих обзоров.

Власти, не любящие людей, и журналисты, не любящие властей

«Летом - с утра, зимой - в послеобеденное время видишь, как от берега или от проруби идут кто с вёдрами на коромысле, кто с флягой на тележке: ребятишки, мужчины и женщины, а то и согбенные старушки с одним ведёрком в руке», - сретенские журналисты вместе со всеми жителями в век инновационных технологий вынужденные снабжать свои жилища водой по старинке, смело выступают с критикой губернатора.

«Будучи у нас в районе в прошлом году, губернатор тогда ещё Читинской области Р.Ф. Гениатулин обещал руководству ГКХ «Сретенск» посодействовать в приобретении новой водовозной машины, да то обещание так обещанием и осталось», - находят крайнего журналисты.

«Уехал и тут же, наверно, забыл, - с грустью отвечает им директор МУП ГКХ «Сретенск» Александр Викторович. - А все упрёки-то людей в наш адрес...».

«Тепло ли вам, борзинцы?» – заголовок «Даурской нови». Зима в провинциальный городок, по информации журналистов провинциального городка, «вновь пришла «нежданно»: «Судя по письмам, звонкам и обращениям в редакцию, адресов, где люди остаются без тепла, очень много».

Получив суточные сводки оперативного дежурного, прихватив копии писем читателей, коллеги-борзинцы отправляются к руководителям городской администрации за комментарием: «К большому сожалению, поговорить не удалось ни с главой, ни с одним из заместителей. Кто-то оказался в отпуске, кто-то на больничном, кто-то в командировке, кто-то на объекте и так далее. Ситуация не изменилась и на второй день, и на третий, и через неделю. При таком, прямо скажем, трудном отопительном сезоне, конечно, не насидишься в кабинетах администрации, только успевай то на Чайковского, то на Журавлёва, тут уж не до журналистов и интервью».

Письменные обращения борзинцев публикуются в газете и пугают правдоподобностью: «Сегодня радиаторы системы отопления в наших квартирах холоднее стен! Циркуляция тёплой воды в системе была лишь в первые дни. Температура в однокомнатных квартирах опустилась до 14-16 градусов, а в двух-, трёхкомнатных - до 12-15 градусов», «Дети, старики в квартирах мёрзнут. Утром встаём с постели - пар изо рта идёт».

Согласно суточным сводкам (по информации «От редакции») только за 26 и 27 октября, в квартирах домов № 30 по ул. Метелицы, №№ 1, 3 по ул. Ленина, №№ 7, 63 по ул. Лазо, №N9 1-6, 2, 4, 5, 6 и 8 по ул. Чайковского, №№ 3-д, 7-а по ул. Чехова. №№ 18, 25 по ул. Матросова, №№ 3-а, З-б по ул. Журавлёва, № 5 по ул. Ломоносова нет тепла. Как отмечают борзинцы, которым пришлось уже побывать в разных кабинетах, чиновники любого уровня их внимательно выслушивают, подробно записывают, обещают исправить или посодействовать в решении проблемы... и всё. Происходят ли какие-то действия после таких обращений или нет - неизвестно.

К слову о свободе слова, в борзинской районке сообщается, что информация о том, как идёт в городе отопительный сезон, вдруг стала недоступной журналистам: «На территорию центральной котельной, например, нас попросту не пустили: стратегический объект. Почему горожане не имеют права знать, как организована работа в котельной, сколько котлов обеспечивают нас теплом, какие заботы у кочегаров? Кто определил, что и сколько должны знать борзинцы?»

В следующем номере «Даурская новь» вновь обращается к проблеме теплоснабжения. Оказывается, что дело не только, а, вернее, не столько в том, что борзинцы известны своими манерами сдавать на металлолом батареи перед самым отопительным сезоном: «Городское имущество, в том числе и центральная котельная, находится в ведении, точнее, в собственности городского поселения «Борзинское». И логично было бы предположить, что собственник, сдав в аренду имущество, будет требовать с арендатора его грамотной эксплуатации. Но уже сейчас очевидно, что директор ООО «Теплоцентраль» А. Ведецян, являясь арендатором, не обеспечивает своевременно горожан качественным теплом. А глава городского поселения «Борзинское» С. Скажутин по не совсем понятным причинам не может или не хочет спросить с него по всей строгости за некачественную услугу».

Журналист Оксана Бянкина разбирается, почему требования неугомонного главы района оказываются «гласом вопиющего в пустыне»: «И самое неприятное, и, с точки зрения простого обывателя, нелогичное в сложившейся ситуации - роль районной администрации, которая, не имея никаких рычагов воздействия на городскую власть, вынуждена быть едва ли не сторонним наблюдателем. На каждой планёрке у главы района с руководителями происходит подробный «разбор полётов» по теплу. Однако к каким бы аргументам ни прибегал В. Пешков, сколько бы ни требовал навести порядок в городском хозяйстве, чаще всего это остается «гласом вопиющего в пустыне». А так как откровенно отмахнуться от неугомонного главы не совсем прилично, представители городского поселения в последнее время попросту перестали появляться на планерках. Благо работает в районе оперативно-диспетчерская служба, куда обращаются со своими бедами горожане. Она и является сейчас единственным источником информирования для главы».

Три памятника, 33 партизана

До 24 октября этого года Богдановка оставалась единственным селом Краснокаменского района, где не было памятника воинам-забайкальцам, погибшим в годы Великой Отечественной войны. Этого события богдановцы ждали много лет. Поэтому день открытия памятника на заседании Совета сельских депутатов было решено считать Днём села.

Отмечается, что на одну треть памятник построило региональное отделение партии «Единая Россия», оставшиеся 100 тыс. рублей были выделены из бюджета района.

«Шестнадцать богдановцев, солдат той страшной войны, так и не дождались этого дня. Единственный ветеран, доживший до открытия памятника, - Анастасия Федотьевна Богданова, прийти на праздник не смогла из-за болезни», - пишет «Слава труду» Краснокаменского района.

Газета «Вперёд» Газимуро-Заводского района тоже обращается к потомкам, которые должны помнить о предках: «В один из летних дней будущего года районный центр отметит 235-летие со дня своего основания. Накануне этой знаменательной даты, очевидно, будут дополнительные меры для благоустройства улиц и, надеюсь, окраин. Об одной из них нужна особая забота».

В. Полоротов имеет в виду местность возле старого моста через реку Газимур: «Здесь автомобильная дорога, потерявшая своё значение в связи с эксплуатацией нового участка трассы, заканчивается около полуразрушенной переправы. Здесь образовался своеобразный автотупик. Потерял своё значение и памятный знак, обозначавший дату основания Газимурского Завода. Расположенный в автотупике около полуразрушенного моста, он к тому же утратил и былую привлекательность. На сооружении уже нет названия населённого пункта. Осталась только дата его основания - 1774 год».

Далее в тексте приводятся доводы о том, что памятный знак не следует реставрировать в тупиковой окраине села, а лучше перенести его в более подобающее место - на окраину Газимурского Завода возле нового железобетонного моста нового участка трассы.

В этой же публикации автор затрагивает проблему старого моста через реку Газимур, который «потеряв автозначение, сохраняет ещё некоторые другие функции»: «Оказывается, им пользуются на прямом пути в село Корабль и обратно пешеходы, велосипедисты, мотоциклисты, жители райцентра, заготовляющие лук, чеснок, ягоды, ерник, ковыль, ищущие своих коров и телят. Он - хорошее подспорье в передвижении с одного берега на другой рыболовов и тех, кто занят купанием».

Но состояние моста автор вслед за специалистами называет аварийным: «Опоры и часть основного пролёта ещё держат ставший неполным настил. Какие-то добрые люди пытаются его сохранить, прокладывая и прибивая досочки и доски. Этой кустарной работе противостоит попытка мальчишек разрушить переправу. Их двое, этих сорванцов. Они стараются отделить от конструкции нижние брёвна для того, чтобы они упали в реку. Это очень опасное занятие, которое может закончиться трагически. Кто-то разжигал костёр, чтобы сжечь основание - начало моста. Это основание горело, и только насыпь песка и гравия спасла его от огня и обрушения».

«Расстрел над чёрным оврагом», - называется публикация, которую можно было бы включать в обзор целиком. Если бы существовало звание «Лучший материал недели», его надо было присуждать «Ононской заре».

О гражданской войне на земле древней Аги в ней пишет Ц.-Д. Жамсаранов, пенсионер МВД. О боях партизан с семёновцами в районе Цугольского дацана, что недалеко от станции Оловянная. О том, как старосты Агинской церкви донесли о появлении партизан чехословакам, стоявшим эшелонами на станции Могойтуй и повернувшим оружие против Советской власти. О том, как сдавались партизаны, по информации автора, существует три версии.

Первая - партизаны были окружены в домах, где остановились на ночлег. Им было в жёсткой форме разъяснено, что в случае вооружённого сопротивления будут уничтожены мирные жители селения Агинское, в том числе женщины и дети.

Вторая - командир чехословацкого отряда сговорился с церковными старостами и партизанам объявил нейтралитет, а для безопасности их отряд якобы проводят до станции Могойтуй. Партизаны поверили. Вечером по случаю такого «соглашения» было решено созвать собрание в доме степной думы. Сюда пришли все партизаны, кроме ононского казака Степана Мыльникова, который остался дежурить возле лошадей. Часть карательного отряда внезапно окружила дом, где партизан обезоружили. Так они стали жертвой своей доверчивости...

Третья - при отступлении партизаны заехали домой и договорились встретиться со своими семьями в селении Агинское для решения хозяйственных вопросов... Согласно договорённости, жёны и дети встретили партизан в селе Агинское. Растопили баню у Носырева, вечером были слышны мелодии гармони, девчата плясали... Утром партизаны увидели объявление на заборе, где им было предложено сложить оружие... Обсудив данное предложение, партизаны решили сложить оружие. Один из них сказал: «Мне с вами не по пути», - и ускакал на коне. Далее в здании думы партизанам разъяснили, что их на станции Могойтуй посадят на поезд и отправят домой. Жёнам и детям сказали, чтобы они своих мужей ждали дома. Двое молодых ребят решили доехать домой с партизанами. Жёны и дети выехали домой...

Автор ссылается на собственного отца: «За день до трагедии двое всадников выехали из селения Агинское. Они должны были подыскать подходящее место для расстрела. Доехали до Могойтуйского хребта и на обратном пути выбрали овраг Ехэ Хара-Жалга у подножья горы Угалза. (Угалза в переводе означает - узор, Хара-Жалга - чёрный овраг).

Оказывается, что жители из села Усть-Иля - два брата и отец с сыном пострадали безвинно: «Они были в селе Агинское случайно по своим личным делам на двух конных подводах. Ночевали у Перминовых. Утром на рассвете их подняли, приказали запрячь коней и подъехать к церкви. Погрузили имущество, повезли в сторону станции Могойтуй. За оказанную услугу они были расстреляны вместе с партизанами».

Во время расстрела в кустах за речкой Ага косили сено Бато Доржиев (Хара Бато) с отцом, а также Батомунко Раднаев, Этигил Анганов, Батожаргал Цыбенов Цырендаши Цыбенжа-бон, которых находит автор.

«Летом я с отцом косил сено в кустах речки Ага, - вспоминает Бато Доржиев, 1911 года рождения, уроженец села Ага-Хангил. - В конце августа 1918 года, примерно в обед, напротив Ехэ Хара-Жалга появились вооруженные люди на конях. Начали отгонять коров. Через некоторое время появился внушительный вооружённый отряд всадников, которые вели пеших людей. Один из них поскакал в сторону горы Угалза вверх по оврагу. Отчётливо были слышны какие-то указания. Сидячие люди в окружении вооруженных всадников вдруг встали, засуетились, был слышен шум, плач. Видимо, была дана команда о снятии верхней одежды. Они остались в нижнем белье. Повели полураздетых людей в сторону оврага. Вдруг один из них вырвался из кольца оцепления, побежал в сторону речки Ага. Двое всадников настигли его на самом берегу речки Ага и здесь же пристрелили. Остальные были уничтожены на месте. Впоследствии убегавший оказался жителем селения Агинское Носырев. Через некоторое время его отец на месте гибели сына поставил деревянный крест...».

Согласно постановлению Агинского аймачного исполкома от 15 июня 1930 года на средства общественности, выделенные разними организациями села Агинское, был построен деревянный памятник. Хутор за Агинским дацаном был назван именем 33-х партизан. В начале 1960-х годов памятник был перенесён выше и заново воздвигнут из кирпича, огорожен, рядом посадили сосны. 1 октября 2006 года состоялось открытие памятника после реставрационных работ. От трассы к обелиску тянется асфальтовая дорога.

Бессеребренники в ковбойках

Тему вечно молодых комсомольцев районные газеты ведут третью неделю, с тем лишь отличием, что официальные поздравления «главных комсомольцев» на этой неделе кончились, а воспоминания комсомольцев сельских, записанные преимущественно учениками 10-11 классов, продолжились.

«Наше время» Чернышевского района публикует текст о выпускниках 60-х, которые по комсомольским путёвкам поехали на работу в овцеводческий совхоз «Комсомолец» сразу после окончания школы: «О решении десятиклассников узнали родители. Многим даже запретили думать о поездке в совхоз. Вся в слезах рассказывала комсомольцам Люба Ильина о том, что мама откажется от неё, если она поедет со всеми. «И что же ты решила?» - строго спросили её ребята. «Я поеду с вами, пусть...»

Так, удалось узнать Снежане Сехипе, ученице 11-б класса COШ №63, в совхоз уехали 16 ребят: «Разместились недалеко от центральной усадьбы. Все вместе налаживали культурный быт. В первые дни были на стройке домов, заготавливали веники, слушали беседы зоотехника. Хватало времени на танцы и даже на подготовку концерта. Дни летели необычные, переполненные заботами, открытиями. Пока было тепло, кругом всё зеленело, хватало кормов, а руководство совхоза ни на миг не оставляло ребят без внимания, настроение у всех было хорошее. Да из школы приезжали учителя, директор».

Когда подули осенние ветра, отары перегнали далеко в степь (рассказали Снежане комсомольцы 60-х), старшие стали заглядывать реже, многое надо было решать самим: «А тут выпал снег и случилась настоящая беда. Нельзя гнать овец, когда снег, а ребята не знали этого и погнали животных к воде. Овцы полезли на хрупкий лёд. Провалились. Их кинулись спасать ребята. Плача от нестерпимого холода, подталкивали животных и кое-как вытаскивали их на берег. Прилипала к мокрому телу оледеневшая одежда, и было жалко себя, очень!»

Далее последовательно перечисляются трудности, с которыми пришлось столкнуться ребятам: «Долго не было писем, газет, не привозили воду. Замолчал радиоприёмник. Из совхоза не приходила машина. А вечером привезли зарплату, гораздо меньше той, которую обещали. И тут припомнилось всё: и то, что мёрзли и мокли, и то, что плавали по грудь в ледяной воде. «Какая же это романтика! - кричал кто-то, - какая же к чертям романтика возле овец!» Но всё-таки ребята выстояли, не подвели, комсомольцы не отступают, им любые трудности по плечу!».

«Советское Забайкалье» Сретенского района тоже завершает серию публикаций, посвященную славному юбилею самой массовой в истории нашей Родины молодёжной организации, листая собственную подшивку за 1968 год.

Из сборника «Пять лет комсомолу Забайкалья», вышедшему в Чите в 1926 году, «Советское Забайкалье» перепечатывает переписку Сретенского укома РКСМ и Забайкальского губкома РКСМ.

«Было решено разослать работников на места для проведения решений уездного съезда и для подготовки школы политграмоты. Но сделать ничего не удалось. Никто не смог выехать из-за отсутствия тёплой обуви. Партия дала всего четыре папахи. Уком заявляет: если тёплой обуви не будет дано, то «закрывай лавочку», и без того распавшиеся союзы распадутся. Работа разваливается, её потом и летом, и весной восстановить будет невозможно... Уже больше двух недель, как мы не имеем обеда... Сидим на плохо испечённом яричном хлебе и чае... Вот уже второй день ничего не ели, нет хлеба», - пишут в губком сретенские активисты.

«Союз не лавочка, не нужно вешать головы, время не такое, чтобы думать об уходе с работы. Реальной помощи дать не можем», - отвечает им губернский комитет.

Юбилей отмечает школа №13 посёлка Хилок, чему посвящает практически весь номер «Рабочая трибуна». Выпускница 1964 года, член Союза журналистов России Тамара Обухова вспоминает школьные годы: «Тогда, в начале 60-х, всё: и Дворец культуры, и Дом пионеров, и городской сад, и кинотеатры (пока не был построен «Октябрь») было в центре, на Горе. И школа на окраине, в Ямаровском поселке, должна была, до известных пределов, всё заменить собой. И заменяла! Была и центром культуры, и центром воспитания. Ещё не пришло в Хилок телевидение (к счастью!). И мы читали книги, это была хорошая литература, учившая думать и чувствовать».

Время взросления автора, по её словам, совпало с «хрущёвской оттепелью», этим «глотком свободы»: «Во всех сферах жизни царил творческий подъём, и школа не была исключением. Говорили и спорили о Рождественском. Ахмадуллиной, Пахмутовой. Глазунове, Паустовском... Писатели, поэты, люди искусства (а не политики и олигархи) были подлинными властителями душ. Бессеребренники в ковбойках, брезентовых штормовках и кедах, мало приспособленных для прогулок по асфальту, становились героями дня. Романтика комсомольских строек, таёжных десантов срывала с насиженных мест. Ветра дальних странствий будоражили воображение. И самыми популярными становились профессии лётчика-испытателя, капитана дальнего плавания, геолога, журналиста...»

Тамара Обухова выражает надежду на то, что преданные делу учителя (таковых в школах, в том числе Хилокской школе № 13, всё ещё не мало), будут противиться опасным новациям чиновников от Министерства образования, в которых школе предлагается роль учреждения по предоставлению образовательных услуг, а школьнику - потребителя этих услуг: «Иначе это будет уже не российская школа. И это будет уже не Россия».

Примите и проч. С уважением

Эхом выборов доносится из Шилкинского района обращение кандидата, так и оставшегося кандидатом. Хочется начать аплодировать уже заголовку «Мне стыдно!» и не останавливаться до подписи «С уважением, М. Миловидов».

«Спасибо моим землякам-первомайцам, которые проголосовали за мою кандидатуру в Шилкинский районный Совет. Я никого об этом не просил ни одним словом, ни одной строкой и ничего никому не обещал, спасибо. Но вас оказалось недостаточно, чтобы в очередной раз отождествлять меня с Властью, и слава Богу! Мне стыдно за другое, за этот фарс, похожий на выборы в п. Первомайский (о чем свидетельствует и явка около 20% от числа зарегистрированных избирателей)».

Далее рассказывается как, испугавшись, что в результате честного избрания главой Шилкинского района может стать бывший депутат Государственной Думы РФ Е.Е.Блохин, некоторые люди потеряли лицо, имя и совесть. «А чего стоит история, похожая на розыгрыш с бравым подполковником, так наложившим в штаны, что пахло по всему региону, как автоматчики, охранявшие его, не задохнулись? И, думаю, даже высокопрофессиональные «врачи» из прокуратуры и ФСБ не смогут установить причины его слабости», - первомайцам, видимо, известны какие-то особенные подробности выборов, на которых «С уважением, М.Миловидов» не останавливается.

Как и все люди, которым стыдно, автор стремится назад: «Нет, я хочу назад, в развитой социализм, где бы снова красивая утопическая сказка про коммунизм стала нашей целью, а капитализм и общество безудержного, циничного потребления стало ошибкой человечества».

В «Знамени труда» Красночикойского района наблюдается весёлая перепалка неумеющих разговаривать лично представителей власти разных уровней. «Не хотелось, но придётся» называется ответ инициатора по созданию НП «Чикой», инициатора проведения референдума по урану, депутата районного совета Георгия Негодяева на статью В. Усольцева «Снова о национальном парке и уране», опубликованную в № 86 газеты «Знамя труда».

Эпистолярное общение из номера в номер похоже на многосерийное кино – после нескольких серий не теряют нить разговора только посвящённые. Странно говоря о себе в третьем лице, Негодяев вычитывает Усольцеву нотацию из серии «Что такое хорошо, что такое плохо»: «Есть же «буйные» головушки, которые крутят, вертят, как флюгер. Русским языком сказано, что общественные слушания закрепили первый вариант в целом плюс два заказника - это территория будущего НП «Чикой». И нечего людей более беспокоить по этому поводу. Хотя, если говорить правду, Негодяев ГА. настаивал только на первом варианте, без заказников. Но господину Усольцеву неймётся поставить всё с ног на голову, да еще под углом. (…) Господин Усольцев забыл о «куцых», «кастриро-ванных» и урезанных вариантах, которые зал и в темноте не принимал, 40 минут держал приступом трибуну и представителей областной администрации - не сдались, не сломались, устояли».

Дальше штрихами обозначаются героические действия Негодяева, вместе со своим районом спасающего свой район от Росатома. Товарищи, район не спасающие, в письме обозначаются как «некоторые горе-патриоты» и просто «некоторые». В общем и целом, публикация внушает надежду, что через пару номеров появится ответ под заголовком типа «Пришлось, но не хочется».

Вниманию депутата Светланы Барановой в псевдоопальной псевдогазете Забайкальского района «Всему наперекор» предлагается тиражированный бред о том, как автор, скрывающийся под странными буквами «С уважением, С.Я.» знакомился со странными девушками в магазинах Петровск-Забайкальского: «Девочки-продавщицы, шныряя между стеллажами, обязательно бы в нас врезались, но к счастью, их перемещение прерывалось паузами, достаточными для того, чтобы нажать на кнопку фотоаппарата. Магазин, разумеется, не фотостудия, но им без разницы, где фотографироваться. Они весь вечер фотографируются. А потом выберут самые удачные («прикольные») фотки и будут показывать своим друзьям и знакомым. Если так сделать, то можно будет слушать потом, какая ты симпатяшка. Что может быть приятнее? В магазин они зашли купить в дорогу «Ягуара». Впрочем, если такие интересные ребята их угостят, они будут очень польщены. Ресничный трепет прилагается».

Дальше вниманию Светланы Петровны вдруг предлагаются тезисы о «Единой России», Ходоре, оранжевых революциях и прочем устройстве мира. «Открытое письмо Светлане Петровне» имело бы все шансы попасть в обзор районной прессы, если бы не содержало такого количества лексики, которую ИА «Чита.Ру» в своих материалах не допускает.

«Авось» и счастье

О машинах, которые после полуночи исчезают в Краснокаменске и Краснокаменском районе сообщает «Слава труду»: «Экипажи ДПС, объезжая ночные улицы, насчитывают десятки автомобилей, сиротливо стоящих по ночам во дворах. Одним не хочется платить за автостоянку, другим - идти пешком из гаража, а кто-то надеется на извечное русское «авось, мою машину не тронут!». Большинство таких машин исчезает после полуночи (в 2008 году - 22)».

Отделение пропаганды и розыска Краснокаменского ГИБДД предупреждает водителей, что листовки, обнаруженные на лобовых стёклах под дворниками – оставлены сотрудниками ГИБДД и значат, что в эту ночь машина привлекла внимание не угонщиков.

Как мало и как много надо людям для счастья, можно прочесть в «Рабочей трибуне» Хилокского района. Четырнадцать жителей маленького таёжного села Энгорок через газету благодарят власти края за выделение средств на двигатель и заместителя главы районной администрации Бориса Белошапкина – за всё: «На протяжении девяти месяцев мы систематически вынуждены были жить без электроэнергии. Старенький изношенный двигатель постоянно ломался. С нашей бедой мы неоднократно обращались во все инстанции, в том числе и в вашу газету. Говорят, и вода камень точит. Областная администрация обратила внимание на нашу проблему. Были выделены средства на приобретение нового двигателя. Наверняка не все представляют, как жить без света в течение долгого времени. И не все могут представить, какой праздник был для сельчан, когда в сентябре в село привезли новенький, ещё в заводской упаковке, двигатель».

Обсудить на форуме