«Замечательный» московский мэр и неблагополучные читинские семьи - в обзоре краевых СМИ

Я не к вам приехал, я к себе приехал
В Забайкалье с рабочим визитом побывал депутат Госдумы, народный артист Советского Союза, почётный гражданин Забайкальского края Иосиф Кобзон. 23 сентября его самолёт приземлился в читинском аэропорту, после бессонного перелёта артист встретился с журналистами.

Кобзон появился в гостиничном зале для пресс-конференций в сопровождении мэра города Читы Анатолия Михалёва и председателя регионального отделения партии «Единая Россия» Степана Жирякова. Время не позволяло долго расспрашивать столичного гостя, однако на несколько вопросов Иосиф Давыдович ответил довольно-таки полно.

- Иосиф Давыдович, расскажите, пожалуйста, о цели своего визита к нам?

- Я не понимаю вашего вопроса. Зачем я приехал к вам? Я не к вам приехал, я к себе приехал. Забайкальский край доверил мне представлять свои интересы в Государственной Думе. Делаю это уже четвёртый созыв. Привык к Забайкальскому краю, который посещал и ранее. Впервые я здесь побывал аж в 1962 году. Три созыва работал, представляя Агинский Бурятский автономный округ. После объединения наших регионов представляю новый субъект Российской Федерации – Забайкальский край.

- Скажите, ваш визит как-то связан с предстоящими муниципальными выборами?

- Да. Несмотря на то, что я представляю интересы края, живёте здесь вы, и вам выбирать, какой эта жизнь будет. Что касается выборов, у нас совершенно неправильное отношение к этому важному мероприятию. Мы стали демократичной страной, у нас много претендентов на то, чтобы властвовать, имею в виду политические партии. Вы и самое главное, молодые наши избиратели, не отдают себе отчёта, что все это для них делается. Ведь будущая Россия – это их Россия. И какой они её построят, такой и будет страна, в которой они будут проживать. Прежде чем пойти на выборы, я бы рекомендовал всем вашим читателям, чтобы они познакомились с программой кандидатов. Потому что мы все охвачены обещаниями. Помните, такая песня есть у Пахмутовой: «Выбери меня, выбери меня…». Вот, то же самое, они всё время поют эту песню.

Муниципальная власть, а что это такое? Вот я живу в Москве за городом, у меня элементарно трубы прорвало, допустим, я к кому обращаюсь? К муниципальной власти. Вот, у нас было совершенно жуткое лето, и вы это прекрасно знаете. Если нет власти, к кому обращаться? Люди задыхаются, смертность увеличилась в два раза. Кто должен нести ответственность за это? Конечно же, власть.

В данном случае мы будем говорить об избрании муниципальной власти, поселковой, сельской власти. Для того чтобы губернатор не просто отдавал указания Законодательному Собранию, а чтобы они опирались на местную власть.

- Как вы относитесь к информационной войне, которая недавно развернулась вокруг московского мэра?

- Отвратительно отношусь. У нас замечательный мэр. Несколько лет тому назад на Дне города Москвы Владимир Владимирович Путин сказал такую фразу, которую я запомнил: «Москве всегда везло на Юриев!», имея в виду и Долгорукого, и Юрия Михайловича. И это – откровенная правда. Я не знаком с таким человеком, который знает хозяйство вверенной ему территории, как Юрий Михайлович Лужков. Безусловно, есть недостатки в его работе, в работе его команды, на которые нужно обращать внимание. Я счастлив, что много лет дружу с Юрием Михайловичем, и что бы ни произошло, я всегда буду с этим человеком.

- Иосиф Давыдович, что вы думаете о принятом законе о депутатской этике?

- Вы знаете, у нас есть комитет по депутатской этике. Но за все 14 лет этой деятельности я ни разу не слышал, чтобы этот комитет осудил действия того или иного депутата. Он практически бездействует, а очень жаль. Кроме того, я сожалею, что нет комитета по журналистской этике. Потому что иной раз журналисты фальсифицируют факты, позволяют оскорбительные выражения. Я люблю профессию журналиста, она очень смелая и творческая. У меня очень много друзей-журналистов: Генрих Боровик, Лёня Золотаревский и т.д. Эта профессия нужная обществу, она должна вскрывать все недостатки общества, но не перевирать и не придумывать их. Поэтому с негодованием отношусь к ложным публикациям.

- Сейчас у Президента России есть свой блог в Интернете, у многих руководителей также есть свои блоги. Как вы считаете, для руководителей регионального уровня это необходимость или дань моде?

- Думаю, дань моде. Конечно, Интернет – великое изобретение человечества, но там так много грязи, так много проблем, которые он не решает, но ставит. Поэтому я считаю, что руководителям районов не надо иметь блоги, у них и без этого дел хватает. Хотя Интернет, конечно, в некоторой степени помогает руководителю.

- Два года назад вы посещали строящийся читинский дацан, вы планируете побывать там на днях?

- Да, обязательно заеду. Вот, у нас, на Поклонной горе, существует синагога, мечеть. В общем, радостно видеть, когда люди имеют возможность посещать как православную церковь, так и дацан.

Анна Метелёва, внешт. корр., «Забайкальский рабочий», №187
От редакции: Когда верстался номер, скандал с московским мэром уже закончился его отстранением.

Анатолий Камаев: «У нас нет идеальных предприятий»
Летом 2010 года в краевые СМИ попала информация о том, что Унда стала похожа на яблочный сок: в ней была какая-то взвесь, которая изменила и цвет, и консистенцию воды. Первым подозреваемым в сбросе нечистот в реку оказалась золотодобывающая артель «Газимур», работающая на реке.

Проверку по обращению жителей проводило краевое Управление Росприроднадзора РФ. Её результаты показали: в Унду попали сточные воды из раскопанного кем-то отстойника, ранее использовавшееся артелью «Газимур». Однако кто раскопал старый отстойник, так и не было установлено. Сегодня о случаях, подобных этому, и о работе старательских артелей в Забайкальском крае журналист «Экстры» побеседовал с Анатолием Камаевым, заместителем руководителя краевого Росприроднадзора.

- Анатолий Владимирович, были ли случаи обращений жителей края с жалобами на золотодобывающие артели?

- Помимо обращения по реке Унда было ещё обращение егеря регионального заказника одного из районов. Там оказалось, что дело не в золотарях, а на реке идут естественные русловые процессы, берег подмывается. Это было весной 2010 года, в начале лета.

- Если говорить о культуре использования природных богатств старательскими артелями, что можно сказать?

- Однозначно не скажешь, конечно, что всё хорошо и прекрасно. Нарушений достаточно. Наказываем и предприятия, и должностных лиц. Старатели должны получить разрешение на пользование водным объектом в министерстве природных ресурсов и экологии Забайкальского края. В этом разрешении оговорено, какие мероприятия они должны выполнять, должны постоянно отбирать пробы воды с отправкой на анализ, самостоятельно. Если мы выезжаем, мы берём контрольный объ`м проб. Как правило, два контрольных створа, это выше 500 метров места ведения горных работ, и ниже 500 метров.

- Если говорить о конкретных случаях, был такой, который вас лично возмутил?

- Конечно. Это было в Чикое, когда я работал инспектором. Делали мы как-то совместно с природоохранной прокуратурой облёт на вертолёте году в 2000-ом в пойме над старательскими артелями по золотодобыче в Красночикойском районе. Это артели «Даурия», «Слюдянка» и «Шимбилик». «Шимбилик» работал по притокам реки Хилкотой. И вот с вертолёта было видно, как бежит чистая горная река, а в неё попадает грязнейшая струя. И полоса эта бежит уже дальше. Когда если на участке у них, начали смотреть, то выяснилось, что они на так называемом прямотоке работали: заводили чистую воду в отстойник и сбрасывали грязную не так, как в замкнутом цикле должно быть. В результате старателей наказали административным штрафом. Тогда не помню, какая методика использовалась, но сумма ущерба была небольшая.

- Если сравнивать методики подсчёта ущерба сейчас и раньше, какая строже?

- И административные штрафы сравнивать! Разница громадная. Раньше мы пользовались законом «Об охране окружающей природной среды», который действовал до 2002 года. Это был закон прямого действия, то есть кодексом об административных правонарушениях мы не пользовались. Штрафы были небольшие, особенно юридическому лицу – 500 рублей. Даже по тем деньгам это была мелочь, смех. Существенно это никого не касалось. Сейчас штрафы значительно изменились в сторону увеличения, более строгая административная ответственность как для должностных, так и для юридических лиц.

- Штрафуете часто?

- Часто. Могу сказать, что по состоянию на 1 июля около 90 лиц привлечено к административной ответственности. Где-то больше 2,5 млн штрафов за полугодие. Это касается не только воды, это по всем направлениям контроля в сфере природопользования. У нас, по сути дела, предприятий идеальных нет, где хотя бы по мелочи что-то не нарушалось.

- Чего не хватает-то? Почему нарушают?

- Где-то знаний элементарно не хватает, не на всех предприятиях даже экологи есть. Хотя вузы Забайкальского края выпускают таких специалистов достаточно. Руководители предприятий просто не вводят экологов в штат, на предприятии не налажен внутренний контроль. На предприятиях, которые занимаются природопользованием, должен быть специальный человек, который знал бы законодательство, потому что оно постоянно меняется, постоянно работать с контролирующими органами, быть всегда впереди. В ТГК-14 вот есть отдел, на Приаргунском горно-химическом объединении. Но эти предприятия можно пересчитать по пальцам. Беседовала Юлия Скорнякова, «Экстра», №40

Жизнь на дне бутылки

Почти каждый день участковым и сотрудникам подразделений по делам несовершеннолетних приходится контактировать с людьми, чей образ жизни больше напоминает существование. Горе-подопечные милиционеров – пьяницы, безработные и бомжи.
В рамках ежеквартального профилактического мероприятия «Быт» стражи порядка разъясняют им, что до добра такое поведение не доведёт, и пытаются внушить: «С алкоголем и беззаботной жизнью нужно завязывать». Вот только исправить людей, которые уже сошли с ровного пути, – непросто. Порой даже кажется, что изнанка жизни, чёрная её сторона, – привлекает их гораздо больше.

Всё лучшее – детям?
- Неблагополучных семей здесь много, - говорит о селе Застепь старший инспектор по делам несовершеннолетних Андрей Воронин.

Дома, в которых живут «алко-семьи», легко узнаваемы: заросший сорняками двор, покосившийся забор и разбитые оконные стекла. Вместо штор – покрывала, да и то не всегда.

Как раз в таком доме, в чёрной от грязи кроватке, целую неделю провёл в одиночестве семимесячный малыш. Его родители в это время пили у знакомых водку, даже не вспоминая о брошенном малыше.

- Мы забрали ребёнка в детское учреждение, к чему его мамаша отнеслась совершенно равнодушно, - говорит начальник отдела участковых уполномоченных Ольга Рубцова. – Женщина нисколько не переживает по этому поводу. Наоборот, теперь малыш не мешает ей жить в своё удовольствие.

И этот случай, к сожалению, далеко не единственный. В памяти подполковника Рубцовой хранится ещё одна не менее страшная картинка.

- Однажды мы проверяли стоящую на учёте неблагополучную семью, вошли в дом и ужаснулись: посреди комнаты сидел годовалый ребенок и что-то ел из ведра. Родителей рядом не было, - рассказывает начальник отдела участковых уполномоченных. – Я взяла малыша на руки, а он всё плачет и плачет. Вызвали врачей, и они выяснили, что у ребенка – перелом бедра. Оказывается, мать била его о стенку.

На первое и второе – спирт

Но рассказы – это одно. И совсем другое – увидеть «алкоголический быт» изнутри.

...Хозяева дома крепко спят после принятия очередной порции спирта. Их сну, кажется, не мешает даже огромное количество мух, слетевшихся на горы грязной посуды и остатки засохшей пищи в тарелках.

История этой семьи проста: пожилые отец, мать давно не работают и хронически пьют. Тем же самым занимаются и две их дочери. При этом у каждой – по ребёнку.

Дети большую часть времени находятся в школе-интернате, а домой приезжают только на выходные либо каникулы. Тем не менее каждый раз застают своих родственников спящими под засаленными чёрными одеялами, в пьяном угаре. Стоит ли говорить о том, что никакой еды, кроме картошки, в этом доме не найти.

- Мы часто приезжаем в эту семью, но здесь ничего не меняется, - говорит Ольга Рубцова. – Эти люди живут здесь давно, соседи уже устали на них жаловаться. Постоянные пьянки, скандалы, крики, бардак. Молодые мамочки даже не боятся того, что могут быть лишены родительских прав. Разлука с детьми для них не наказание.

Вылечить таких выпивох, по мнению подполковника милиции, можно только одним способом – запретив продажу спирта. Вот только сделать это крайне сложно, потому как «чужакам» напиток с градусом, как правило, не продают. Торговцы спиртом прекрасно понимают, что покупатель может оказаться подставным, а, значит, следом за ним, уже с обыском, придут люди в форме.

P.S.

...«С алкоголем и беззаботной жизнью нужно завязывать», - в очередной раз повторят милиционеры своим нетрезвым слушателям. Но последним, кажется, всё равно: у них – свой мир, со своим устоявшимся распорядком.

Мы не случайно говорим «мир»: таких антигероев, упавших, скатившихся или намеренно занырнувших на дно бутылки людей – слишком много. Практически в каждом дворе, у каждого мусорного ящика, в подвалах и «нехороших» домах-квартирах. Их сложно назвать людьми, скорее, - жертвами своего же выбора, биомассой, в которой один от другого отличается разве что цветом одежды.

Справка

За четыре дня проведения оперативно-профилактического мероприятия в Черновском районе милиционеры проверили 39 ранее судимых граждан и 29 злоупотребляющих алкоголем, побывали в шести проблемных семьях, побеседовали с 14 семейными скандалистами. К административной ответственности привлечено более 50 человек. Надежда Медведкова, внешт. корр., «Забайкальский рабочий», №189-190

Молодой, талантливый, смелый

Алексей Заинчковский: «Телевидение оглупляет»

2 октября в Забайкальском краевом драматическом театре состоялся премьерный спектакль «12 ночь, или Что угодно» по Шекспиру. Главную роль герцога Орсина исполнил Алексей Заинчковский, который недавно был удостоен звания «Заслуженный артист РФ».

Высокий, под два метра ростом, скромный, но при этом живой, эмоциональный Алексей встречал нас в своей гримёрке. Один из самых плотно занятых артистов театра рассказал читателям «АиФ-Забайкалье» о премьерном спектакле, зарплате артиста и детских мечтах, которые не стали реальностью.

Звание прибавило ответственности
- Думаете, звание «заслуженного» существенно изменило мою жизнь и работу? Вовсе нет. Ответственности больше стало, на мой взгляд. Помню, прихожу на репетицию первый раз после новости и чувствую: смотрят на меня коллеги как-то по-другому. Такое впечатление, что ждут чего-то особенного. Теперь, главное – оправдать свое звание, трудиться ещё лучше и ещё больше.

По-прежнему буду работать со своей театральной студией при ЧитГУ «Импульс». Кстати, мы стали дипломантами на краевом конкурсе «Театральная весна». Успех моих воспитанников – мой успех тоже. Сейчас, по максимуму задействован в театре. Добавилась общественная работа. Недавно выбрали председателем профкома театра. Буду отстаивать интересы наших артистов перед руководством.

- А как вам сообщили, что вы теперь «заслуженный»?

- Входит Николай Алек¬сеевич Березин с серьёзным выражением лица, как будто произошло что-то нехорошее. Мы, артисты, растерялись, притихли. А он: «Должен сказать... Пришла телефонограмма... Из Москвы... Указом президента Российской Федерации Алексею Заинчковскому присвоено звание «Заслуженный артист России». Я-то даже не знал, что документы уже пришли из Москвы... Оцепенение какое-то. Пауза. Все поздравляют, а я словно в ирреальности нахожусь.

- Вы из творческой семьи?

- Нет. Я вырос в Краснокаменске, а там только шахтёры и геологи. Моя мама работает в горнохимическом объединении. А я мечтал поступить в мореходку. Выдержал вступительные экзамены, но по здоровью не прошёл... Вернулся домой и встретил руководителя театральной студии, в которой занимался несколько лет, Владимир Георгиевич Агафонов посоветовал мне ехать в Иркутск.

- Ваша супруга Татьяна тоже работает в театре. Как уживаются две творческие личности в одной семье?

- Моя жена – помощник режиссёра. Прекрасно уживаемся вместе. У нас взрослые дети. Кстати, ни один из них не пошёл по нашим стопам и не связал свою жизнь с театром. И это хорошо. Илья увлечён историей, Борис – будущий строитель. Они занимаются тем, к чему душа лежит. А по-другому нельзя. Тем более, что искусство вообще нельзя навязать.

Чиновник, тебя не видно

- У вас есть любимые и нелюбимые роли?
- Совершенно нелюбимых нет. Есть такие, в которых, читая сценарий первый раз, не вижу себя. Не представлял, например, как буду играть роль Оскара Уайльда в спектакле «Портрет Дориана Грея». Потом одна репетиция, вторая. Почувствовал вкус роли... Теперь она одна из самых любимых, потому что мой герой вместе с главным персонажем проживает его жизнь, полную взлётов и падения, радости и разочарований.

- В Москве актёр театра получает около 50 тысяч рублей в месяц. А у нас?

- В несколько раз меньше. Среди моих знакомых, в том числе однокурсников, есть достаточно обеспеченные люди. Из театра они ушли в своё время и сейчас занимаются бизнесом. Некоторые из них признаются, что скучают по неповторимой творческой атмосфере, дружному коллективу.

- Не обижает, что численность зрительного зала в среднем 60 процентов?

- Обижает. И это скажет любой, кто выходит на сцену. Ты выкладываешься на все сто процентов, стараешься сыграть больше того, что можешь. А смотришь в зал – он на четверть пустой. Недавно сел в такси и говорю: «К драмтеатру». Водитель удивился: «Неужели у нас есть такой?». Оказывается, некоторые забайкальцы даже не знают, что в Чите есть драмтеатр, что в сезон мы делаем по пять, а то и больше премьер. А вы знаете, кто сегодня ходит в театр? Постоянные поклонники нашего искусства – это, в первую очередь театралы, не пропускающие ни одну премьеру и хорошо знающие весь наш репертуар, школьники, которые бывают у нас. Ходят студенты, приехавшие из глубинки... После спектакля я иногда выхожу в фойе. Среди зрителей нет ни одного чиновника, представителя власти. В драмтеатр они не ходят.

Искусство очищает

- У людей большой выбор проведения досуга: кинотеатр, телевизор, Интернет...
- Разнообразие есть, качество – не всегда. Вы заметили, что как только включаешь телевизор, на голову сразу обрушивается шквал крови, насилия, убийств, обнажовщины и неприличного юмора? Такое впечатление, что телевидение поставило себе задачу: оглуплять и растлевать народ. Кому выгодно это и кто за всем этим стоит?

Пора вводить институт цензуры. Не таким жёстким, каким он был раньше. Но, если телевидение оставить в таком состоянии, каково оно сейчас, страшно подумать, что будет с нами через десять лет. Ненормативная лексика по телевизору – это почти норма. Специалисты Министерства культуры, просмотрев фильм перед его выходом на большой экран, лишь приклеивают табличку: «Фильм содержит бранную речь. При показе быть осторожным».

- Как думаете, сможет ли драмтеатр вытеснить низкопробные фильмы?

- Я – оптимист. Мы часто с актёрами говорим о том, что искусство очищает человека через переживания, эмоции, которые испытывает во время театрального действа. Говорят, что были времена, когда работник кассы вывешивала табличку: «Все билеты проданы». Надеюсь, что вернётся такое время, и та табличка вновь появится. Надежда –то, чего не отнять у народа.

Досье

Алексей Заинчковский родился в 1970 г. в Первомайске. Окончил Иркутское театральное училище, Восточно-Сибирскую государственную академию культуры и искусства. Занят в спектаклях «Бинго», «Поминальная молитва», «Забайкальская кадриль» и др. Выступил ассистентом режиссёра спектаклей «Пишите сумму прописью», «Необыкновенные приключения в космосе». Заслуженный артист РФ. Елена Лоскутникова, «Аргументы и факты. Забайкалье», №40

ПО ЗАВЕТАМ АДОЛЬФА АЛОИЗОВИЧА
…наше государство сильно сократит общешкольное преподавание и выделит из него только самое главное и существенное… Вполне достаточно, если каждый получит в качестве основного только самое общее образование... наше воспитание в общем и целом видит свою главную задачу в том, чтобы дать молодому человеку лишь те специальные знания, которые нужны ему, чтобы он мог в дальнейшей жизни зарабатывать себе кусок хлеба….
А. Гитлер

В целях оптимизации системы дополнительного образования детей… предоставить служебную записку … о сокращении штатной численности работников Забайкальского краевого детско-юношеского центра «Искра», по использованию освободившихся ставок, по передаче ЗООЛ «Парус».
К. Карасёв

Стены корпусов в лагере «Парус» ещё хранят тепло от «огоньков» недавно завершившихся смен, дети по субботам продолжают встречаться в городских парках со своими обретёнными «искровскими» друзьями, а над Центром «Искра» вновь сгущаются тучи. 23 сентября министр образования ЗК К.Карасёв издает распоряжение «О реорганизации Центра «Искра». За красивыми словами об «оптимизации», создании «эффективной системы управления» и «присоединении к ГОУ ДОД «Забайкальский детско-юношеский центр» ощущается плохо скрываемое желание уничтожить не только образовательное учреждение с его уникальными педагогическими технологиями, но и всю социальную систему – неформальное Искровское сообщество.

Чем же оказалась неугодна «Искра» чиновникам от образования и где скрываются истинные причины их «реформаторского» зуда? – на этот вопрос попробовала найти ответ наш корреспондент Анна Пастухова.

ГОУ ДОД «Центр «Искра» является одним из крупнейших учреждений дополнительного образования в Забайкальском крае. «Искровской» истории уже более 45 лет. Начиналась «Искра» ещё как школа комсомольского актива. И уже в те времена в «Искре» появились особые традиции по воспитанию в старшеклассниках лидерских качеств, умения работать в коллективе. Новую жизнь «Искра» получила в середине 90-х годов прошлого века, после распада комсомола.

К настоящему времени, сохранив и преумножив все свои традиции, «Искра» разрослась до 5-ти смен различной тематической направленности, самые известные из которых – «Ньюландия», «Солнечный круг» и, конечно же, традиционная «Искра». На всех «искровских» сменах дети под зорким наблюдением своих вожатых заняты целенаправленной деятельностью практически круглые сутки.

Этим лагерь «Парус», в котором в последнее время проходят все «искровские» смены, отличается от многих других летних лагерей, где дети зачастую предоставлены сами себе, а в их хрупких коллективах прививается, и это только в лучшем случае, натуральная армейская дедовщина.

Но «искровские» смены заметно отличаются ещё и от смен, например, в таком общеизвестном детском центре, как ВДЦ «Океан» в Приморье. Если в том же «Океане» на сменах активное начало принадлежит главным образом вожатскому коллективу, а пребывание детей в лагере превращается, по сути дела, в многодневное для них представление, то в «Искре» дети – полноправные участники всего происходящего. «Искра», за счёт коллективного творчества детей и их вожатых, раскрывает в детях спящие таланты, учит их думать самостоятельно и работать в коллективе – это и есть главное во всех «искровских» сменах. Так развиваются лидерские качества и вырабатывается жизненная позиция – «искровцы» становятся настоящими гражданами своей страны.

Но, быть может, «Искра» на самом деле неэффективное учреждение и его деятельность связана с большими затратами для бюджета? И при «оптимизации» «Искры» министр К. Карасёв действительно руководствуется заботой о сохранности наших, налогоплательщиков, кошельков?

Отвечает Ирина Лейно, заместитель директора «Искры» :

- У «Искры» штатная численность – 24 человека, из них 11 человек – педагогический состав. Весь наш Центр размещён на площади четырёхкомнатной квартиры. Детей же у нас – до 1770. А у Забайкальского ДЮЦ весь штат – 93 человека, из них педагогов – 45 человек при числе учащихся – 960. То есть, «Искра» обходится вчетверо меньшими силами при почти вдвое большем числе детей. О какой же оптимизации «Искры» при таком раскладе вообще может идти речь? Кроме того, «Искра» работает и в отдалённых, и северных районах, например: в Красночикойском, Каларском, Тунгокоченском. Там мы собираем вместе подростков из разных школ района, и в течение нескольких дней очень компактно, но интенсивно проводим комплексные тематические занятия по социальному проектированию, организации школьных СМИ, и так далее. Но сам Карасёв ни с «искровскими» детьми, ни с педагогами ни разу не встречался и не беседовал. Только с чужих слов он представляет, что за работа ведётся в подведомственном ему учреждении. Карасёв не предпринимал никаких созидательных усилий по отношению к центру «Искра», его деятельность всегда была направлена на разрушение существующей системы.

Но, предположим, что министерству образования всё-таки удастся получить очередного монстра путём так называемой министром «оптимизации» «Искры», и, уже вторичной, «оптимизации» станций туристов и юннатов, предшествующим слиянием которых и был образован пресловутый ГОУ ДОД «Забайкальский детско-юношеский центр». Каковы будут социальные последствия?

Ю.Шалдыбина, методист центра «Искра» :

- У меня сложилось впечатление, что директор Забайкальского детско-юношеского центра В.Черепанов тоже не в восторге от предстоящего «слияния». Коллективы ранее объединённых подобным образом станций туристов и юннатов до сих пор ещё не могут прийти в себя. «Парус» может постичь судьба разорённых дотла пионерских лагерей «Челночок» и «Солнышко». Но если два последних ещё можно списать на общую неразбериху 90-х годов, то уничтожение «Паруса» уже будет связано с вполне конкретными фамилиями. Предполагается сокращение работников именно за счёт «Искры». А кто же будет содержать, ремонтировать лагерь? Конечно, прекратится и вся работа «Искры» в удалённых районах. С уходом «искровских» специалистов будут уничтожены те уникальные педагогические технологии, которые нарабатывались в «Искре» почти полвека.

Почему-то «Искру» не любят в краевом министерстве образования. Противостояние «Искры» с чиновниками длится уже пять лет – столько же, сколько война с фашистами. А главная причина очередного чиновничьего «наезда» на «Искру» лежит, в общем-то, на поверхности.

Вся деятельность «Искры» всегда была направлена на воспитание настоящего гражданина, имеющего свою точку зрения и отвечающего за свои поступки. А истинная цель чиновников от образования – воспитать из нас, выражаясь на фурсенковском новоязе, «квалифицированного потребителя», озабоченного только состоянием своего счёта в банке и, главное, не проявляющего никакой гражданской активности. Как же боится настоящих граждан своей страны, а не «квалифицированных потребителей» из их глобалистического инкубатора, иное чиновничье отребье …

Анна Пастухова, «Вечорка», №20 (41)
От редакции:
В ГОУ ДОД «Центр «Искра» продолжается сбор подписей против его так называемой «реорганизации». Центр «Искра» просит всех лиц, которым небезразлична его судьба, проявить свою гражданскую позицию и прийти с паспортом по адресу: г.Чита, ул. Амурская 81, 3 этаж.

Прочитать текст обращения и самостоятельно распечатать подписной лист можно и на портале http://www.chita.ru.

А 16 октября в 14 часов состоится концерт в защиту «Искры». Место проведения – у кинотеатра «Удокан» или площадка за Дворцом бракосочетания – в настоящее время уточняется в мэрии.
Справки по телефону: 35-24-90.

Водомуты или, Правда о том, как золотодобывающие артели загрязняют забайкальские реки
В начале июля этого года артель старателей «Бальджа», работающая в Кыринском районе, допустила сброс сточных вод в реки Убыр-Шиния и Ашинга, текущие в Монголию. Но об этом факте руководство золотодобывающего предприятия своевременно не сообщило ни в одну из нужных инстанций, видимо решив, что сможет самостоятельно справиться с проблемами. Сигнал поступил от наших бдительных соседей-монголов, они незамедлительно сообщили региональным властям о странных изменениях, происходящих с рекой, текущей из России. Она, кстати, служит одним из немногочисленных источников питьевой воды для них. В своём письме жители степной страны жаловались на то, что вода в реке стала желтовато-зелёного цвета. Монголы настоятельно просили забайкальские ведомства разобраться в ситуации.

Как это было
В середине июня и июле из-за продолжительных ливневых дождей приток поверхностных и грунтовых вод в рабочие полигоны ООО «Старательская артель «Бальджа» значительно увеличился. Нагорные каналы не обеспечили отведение сформировавшегося поверхностного стока, что привело к переполнению отстойников и увеличению расхода фильтрации воды через дамбы с большим содержанием взвешенных веществ.

Отработанные, загрязнённые взвесями воды попали в воды рек Убыр-Шиния и Ашинга и далее в реку Онон. Сдерживать грязные потоки двумя пионерными отстойниками, сделанными по проекту, оказалось невозможным – ситуацию осложняла природная особенность рельефа: средние превышения абсолютных отметок над долинами там составляют 600-700 метров при крутизне склонов более 30 градусов. Получилось, что практически все выпавшие осадки ска¬ывались в долину реки. Способствовали увеличению дренажа большая каменистость грунтов и незначительное количество глинистых пород.

Руководство артели скромно умолчало о произошедшем, но бдительные монголы уведомили Амурское БВУ и региональное Минприроды о загрязнении Ашинги, впадающей в Онон на территории Монголии. По подведомственности делом занялось Управление Росприроднадзора по Забайкальскому краю. И только в середине августа предприятие подтвердило факт загрязнения рек фильтрационными стоками.

Получить по заслугам

«Предприятие понесло ответственность в соответствии с природоохранным законодательством за загрязнение рек Убыр-Шиния и Ашинга, а также за несвоевременное информирование органов исполнительной власти, - комментирует ситуацию руководитель территориального Росприроднадзора Александр Меновщиков, - но это оказалось не единственным наказанием для них». В ходе проверки выяснилось, что на момент работы артель не имела договора водопользования и решения о предоставлении водного объекта в пользование.

За вред, который артель нанесла окружающей среде, пришлось заплатить. Например, за сбросы загрязняющих веществ со сточными водами за второй квартал 2010 года предприятие заплатило в 25-кратном размере, а это более 40 тысяч рублей. За третий квартал будет уплачена примерно такая же сумма. Кроме того, предприятием оплачен компенсационный ущерб в сумме более 265 тысяч рублей за урон, нанесённый рыбным запасам за весь период отработки месторождения.

Но всё же загрязнения воды рек Убыр-Шиния и Ашинга можно было избежать, считают в Управлении. Ещё в 2000 году артель уже сталкивалась с похожей проблемой, отрабатывая россыпи по реке Бальджа. И учитывая прогноз метеоусловий по метеостанции Букукун на ближайший период, сходные условия рельефа местности, перед устьем р. Убыр-Шиния необходимо было соорудить отстойники для накопления дренажных вод, фильтрующихся как с полигонов, так и формирующихся мелких ручьёв и мочажин по всей долине реки. Ведь неизбежно при деятельности золотодобывающих предприятий долины рек, в том числе и Убыр-Шинии, подвергаются техногенной нагрузке: например, в ходе эксплуатации появляются рытвины, промоины от проезда техники и т.д. «Стоимость работ по обустройству такого отстойника примерно 300-400 тысяч рублей, - говорит Меновщиков, а для такого предприятия, как ООО «Старательская артель «Бальджа», освоить такую сумму не составит труда».

Всё под контролем

Сегодня ситуация на добычных полигонах предприятия несколько стабилизировалась, говорят специалисты Управления. По данным лабораторного контроля, проводимого Забайкальским управлением гидрометеослужбы и самим предприятием, присутствие взвешенных частиц в воде рек Убыр-Шиния и Ашинга не наблюдается. И сейчас вода Ашинги визуально имеет зеленовато-жёлтый оттенок, полупрозрачная. «Связано это с природными факторами, - говорит Александр Меновщиков, - в первую очередь, цветность воды определяется минералогическим составом горных пород, по которым текут реки, и составом воды водоносных горизонтов, дренируемых реками». Кроме того, зелёный оттенок воды характерен для большинства рек Забайкалья, текущих в горно-таёжной местности.

В ходе проверки предприятием построены два дополнительных отстойника, для того чтобы снизить дренаж с полигонов. Углублены руслоотводная и нагорные канавы, наращены и расширены дамбы технологических водоемов. «В результате принятых мер мы достигли снижения содержания взвешенных веществ в поверхностных водах рек до нормативных показателей, предусмотренных проектом, - говорит Леонид Гуревич, генеральный директор ООО «Старательская артель «Бальджа». «Мы готовы исправить ситуацию и заплатить все штрафы», - отметило руководство «Бальджи».

Кстати, ситуация, связанная с загрязнением рек сбросами с добычных полигонов золотодобывающих предприятий, в Забайкальском крае повторяется из года в год. И ООО «Старательская артель «Бальджа» не единственный нарушитель природоохранного законодательства. В этом году Управление уже рассматривало жалобы по ООО «Урюм-кан», ООО «Газимур» и ООО «Сириус». «Список этот можно продолжать и продолжать, - говорит Александр Павлович. – В каких-то случаях обращения и жалобы граждан, органов исполнительной власти подтверждаются и предприятия несут всю меру ответственности за нарушения, а порой в ходе проверки выясняется, что пишут «обиженные» бывшие работники этих предприятий, дабы чужими руками потрепать нервы предприятиям».

Наша справка

В соответствии с лицензией на право пользования недрами и утвержденным проектом доработки запасов месторождения россыпного золота Убыр-Шиния ООО «Артель старателей «Бальджа» осуществляет добычу россыпного золота в Кыринском районе Забайкальского края по долине речки Безымянная – притока реки Убыр-Шиния (левого притока реки Ашинга) в приграничной полосе с Монголией (30 км от границы).

Разработка россыпи ведется открытым способом с бульдозерной выемкой торфов. Промывка ведётся с использованием специального промывочного прибора в технологических водоёмах. Источником водоснабжения служат поверхностные воды рч. Безымянная, приёмником сточных вод – поверхностные воды рч. Безымянной и р. Убыр-Шиния и гидравлически связанные с ними подземные воды. По проекту и фактически химических реагентов при промывке золотоносных песков не применяется

Лидия Курцева, «Азия», №75

Каким будет завтра?
Здоровому бизнесу требуются не только деньги, но осознание своей необходимости

Бывший оперативник, он уже много лет занимается предпринимательством. Среди собственных предприятий – кондитерская, пекарня, цех полуфабрикатов, магазины, рынок... Типичный предприниматель и... единственный крупный представитель частного бизнеса в затухающем посёлке, где из 18 тысяч населения толь¬ко 3500 человек числятся как работающие.

Немногословный Валентин Шестаков хмурится в ответ на вопросы и отвечает односложно. Никаких пламенных речей про спасительную силу бизнеса для села, или вовсе несладкую долю нелёгких денег. Мы едем по накатанной дороге среди полей на животноводческую стоянку в 5 километрах от Шерловой Горы. Безрадостный пейзаж оголённых первыми осенними морозами холмов без единого деревца. «Вот как тут зерновые растить? Или сено заготавливать? Я пробовал. Восьмой год сушит – нет дождей. Мы нынче сено купили – косить просто негде, всё выгорело», - это по дороге на стоянку. Там живёт семья, где рулевой – ничего нового – женщина. Татьяна в ожидании приезда гостей варит сочные позы и баранину – обильно чередующиеся с жиром полоски мяса. С пропитанием проблем нет – вблизи стоянки бродят более 500 голов овец. Здесь же мужики пасут коров, а свиней не считают вовсе. Считали до тех пор, пока не появился «брак» - это поросёнок, которого кастрировали, хотя ветеринар ещё загодя определила – не быть потомству от худого порося. Однако, как в сказке, свиноматки одна за другой от кастрированного Васьки принесли потомство. «Что теперь с ними делать – ума не приложу», - Валентин Шестаков разводит руками. Но нам-то эти разговоры кажутся – от лукавого. В посёлке у бизнесмена свой цех полуфабрикатов – мясу применение найдётся. Тем более шерловогорские женщины лепят там, говорят, знатные пельмени – с мясом. Вот так-то. Краевой центр варит рабочими вечерами новосибирские пельмешки с гулькой соевого фарша, густо обмазанного сверху резиновым тестом. А Шестаков смотрит на нас чуть удивлённо: было время, когда его продукция появлялась на читинских прилавках. Теперь надо снова осваивать рынок и, главное, растить себе смену.

Он бы в грузчики пошёл....

Откуда-то в рассуждениях, взгляде, словах – спокойное разочарование в том, что завтра не будет лучше, чем вчера. «Да ничего в Шерловой нет – всё развалили», - это нотка ностальгии по временам застоя, и дальше обо всём в прошлом времени – был посёлок – слава гремела, был комбинат, был клуб, была идея.

«Когда начинал, здесь, на стоянке, был только дом и пара хозяйственных построек. Строили, доили коров, возили в магазин, продавали в Борзе своё молоко – хорошо же? – смотрит полувопросительно. – А потом прекратили – не смог набрать людей. Просто разучились работать». Нехитрые истины сегодняшнего бизнеса в деревне – брать кадры негде – либо пьют, либо не устраивают маленькие зарплаты или ... боятся. «Приходят каждый день, просятся на работу, - рассказывает Шестаков, - а кем хочешь, спрашиваю? Да хоть кем буду. Директором будешь? Нет, директором не буду. А кем тогда? Грузчиком? Можно и грузчиком. Боятся, - заключает невесело. – Почему грузчиком, если ты можешь сделать большее?»

Он взмахом руки обводит своё небольшое хозяйство. Это раньше отары исчислялись тысячами голов, а мясо и молоко – тоннами. В 21 веке люди не стали меньше есть, а хозяйства в несколько сотен голов уже крупная форма. Но деятельный бизнесмен сегодня уже не хочет заниматься ни коровами, ни овцами, ни ломать голову над предстоящей зимовкой и планами развития, ни пользоваться государственной поддержкой. Не потому, что ему это трудно, нет, бывало и сложнее. Делать бизнес физическим трудом в России не удалось ещё никому. Делать бизнес, что¬бы не наступали на горло – тоже.

«Почему я должен платить эти грабительские налоги и отчитываться, сколько у меня кого народилось? – взмах руки в сторону свинарника, где повизгивают только что появившиеся на свет розовобокие поросята. – Было дело – считали, и за каждую голову плату требовали. А выросла она, та голова или нет, и сколько я в неё вложил и что поимел в итоге и поимел ли, кто кроме меня считает. Не хочу больше, хватит», - и это после нескольких лет труда и вложенных средств.

В июле этого года в Борзе открылся новый универсальный рынок – на площади в полтора гектара разместились два крытых павильона. Выстроить его на месте старой котельной взялся Шестаков, которого местная газета назвала «удивительным человеком» - два года назад, когда строительство только начиналось, не предполагали, что проект не станет очередным долгостроем. Не стал. 80 мест для торговли мясом, 70 – для другой продукции. Асфальтированная стоянка для машин, места для передвижных киосков – более 20, собственная лаборатория, где проверяют качество продукции. Высокие потолки, светлые стены, стеллажи, холодильники, тепло и что очень важно – это вам любой продавец подтвердит – туалет под боком. 20 рублей в день за аренду с носа, если торгуешь своими молоком, сметаной, овощами. 150 рублей в день за торговлю мясом – практически цена одного килограмма. Довольных – масса, но уличных торговцев по-прежнему хватает, оттого на новом рынке торговые места пустуют. Хозяин недоумевает – все удобства есть, и недорого – что ещё нужно? Народ сетует, что уличная торговля была «побойчее» - места более проходные – и в обед и вечером народ, и добавляет: зимняя стужа в тепло загонит.

О торговле и не только

Бизнес в России прижился, а вот предпринимателей на Руси так и не полюбили. При этом они в некоторых случаях (парадоксально!) выполняют функции... государства. В этом году Шерловогорское поселение вошло в 185-ФЗ – это когда из федерального бюджета выделяются деньги на капитальный ремонт жилых домов. Но прежде чем средства дадут сверху, в программу первым должен вложиться муниципалитет. «По секрету» и вполголоса в администрации поведали, что солидную сумму «вложил Валентин Николаевич – пошёл навстречу – заплатил вперёд аренду».

Сегодня модно говорить о социальной ответственности бизнеса – собственно говоря, она уже определена достаточно высокими ставками налогов – это только то, что берёт государство в лице налоговой, а есть еще контрольные органы и тот «рынок», о котором не принято говорить – это когда всё «попилено» и «поделено». Школы, детские сады, администрации, больницы, детские дома – список тех, кто вынужден ходить к предпринимателям с протянутой рукой, бесконечен. Это называется «спонсорство», от которого мутит директоров школ – а деваться некуда. От него мутит и предпринимателей, но в большинстве случаев потому, что хочется «спонсорствовать» не от нужды просящих. «Хочется, чтобы люди нормально жили, - ещё одно желание вслух. – Конечно, обращаются, и помогаем по чуть-чуть, потом начнем в конце года считать, а там сотни тысяч набегают. Это же только кажется – мелочи – утренники, праздники спортивные, но для людей все же отдушина».

Сам Шестаков в Шерловой Горе открыл ещё и кафе – пользуется спросом у свадеб и у менее веселых мероприятий. В обычный рабочий день там пустынно. «Не пойдут, - горячо доказывает бизнесмен, - не на что людям идти сюда, нет денег» - железный аргумент на доводы оппонентов, что надо продумать специальную программу для молодёжи – авось, и потянутся. «Сомне¬ваюсь, что захотят. Была вывеска на кафе – единственный огонёк на всю Шерловую – разбили камнями. Сменил старую дверь на новую, а у неё ручки блестящие – оборвали».

Желание, чтобы во всём был порядок – настойчивое и пока несбыточное.

Об этом тоже говорит неохотно и словно вскользь – чтобы дороги в деревне нормальные были, а не ухаб на ухабе, чтобы не было пакостей мелких, но от того не менее неприятных, чтобы можно было создавать элементарную инфраструктуру в селе – и людям приятно, и жизнь веселее. Главное – не мешайте. Но жизненный опыт подсказывает, что время такое наступит нескоро. И разменяв очередной десяток, Валентин смотрит на мир спокойно и с долей иронии. Не раз и не два он с семьёй бывал на западном континенте. Заядлому путешественнику есть, что рассказать, с улыбкой, об иностранцах в России и россиянах в Европе. Чего же тогда все здесь не бросить и не уехать в цивилизованную Европу? Ведь и Забайкалье-то не родное. Мать привезла Валентина сюда еще маленьким из Воронежа. Сын учится в Москве, сюда не вернётся точно. Внучка появляется на пару недель летом, на вопрос деда: «Что прочитать успела к школе?!» кокетливо пожимает плечиком. Да, другой стала молодёжь. Она упорно осваивает английский, так и не ставший понятным забайкальскому бизнесмену, которому так по душе пришлись европейские вежливость и порядок. «Знаете, вот смотрю там – море, пальмы. В Альпах внизу трава и солнце – лето, а голову поднимешь – на вершинах снег. И приезжаешь сюда..., - кивает головой в сторону посёлка – сквозь поднятое ветром облако желтоватой пыли виднеются обветшавшие заборы в зарослях сухой травы. – Словно другой мир, они друг с другом даже не пересекаются. Но проходит неделя, и кажется, будто бы никуда и не уезжал. Не знаю, почему не брошу и не уеду, не знаю...», - закуривает, задумчиво проговаривает: «Не задерживаться, надо выспаться, завтра много дел».

Алёна Комогорцева, «Земля», №41