Держащий Читу в страхе ростовщик и женщина-режиссёр - обзор краевых СМИ

В классе третьем мне пришлось в срочном порядке определиться с любимым животным, поскольку именно на эту тему требовалось написать сочинение. Тогда, после кое-каких сомнений, я с тяжёлым сердцем отмела в сторону не менее симпатичных собачек и зайчиков и определила, что почетное место на моем личном «животном» пьедестале займут все-таки лошадки.

Ещё через лет семь возникло неприлично срочное желание записаться в секцию верховой езды на местный ипподром. Впрочем, первая мысль на тему занятий конным спортом вскоре оказалась последней: после звонка на «главные забайкальские конюшни это, так сказать, мероприятие из серии «хорошо было бы осуществить» плавно перетекло в разряд «скажем дружно — нафиг нужно». Почему? Отвечу прямо - услуги тренеров, по крайней мере, на тот момент, оценивались довольно нескромно. На этом затея с лошадьми была благополучно отложена до лучших времен. «Лучшие времена», благодаря работе в журналистике, наконец, настали. Поразмыслив, чего бы ещё такого испробовать для рубрики «испытано на себе», я остановилась на профессии, которой в университетах не учат...Обозвать её можно как угодно, но в объявлении она значилась не иначе как «человек для работы с лошадьми». Именно на последнее слово я и клюнула.

Первый опыт

«Лошадиная «ферма» располагалась в спальном райончике под Читой, а конкретно — между КСК и ГРЭСом, и представляла собой несколько хиленьких лачужек, напоминающих деревенские «тепляки». Там, собственно, и проходило собеседование, больше похожее на болтовню. С женщинами, занимающимися в свободное время катанием детей на лошадях, выпили чайку, отогрелись и обговорили все подробности. Решила попробовать прямо сегодня! И тут же получила первое задание — подготовить к работе четвероногого помощника. Кони все это время находились в конюшне, которая располагалась здесь же. В порядок их приводили на улице, с помощью грубых щеток, тех самых, которыми хозяйки чистят заржавленные ванны. Надо было отдраить коня «до блеска», потом расчесать — одним словом, привести его в «товарный вид». Конь вёл себя на удивление мирно, и к моей неописуемой радости с невозмутимым видом выдержал все очистительно-парикмахерские процедуры. Хотя мне, если честно, всё время казалось, что он долбанёт меня копытом так, что мало не покажется.

- Ни одного случая травматизма не бы­ло. Разве только среди нас, работников, и то при езде на большой скорости. А вот де­ти не пострадали ни разу! Даже наоборот, мы устраиваем для детей с детским цереб­ральным параличей лечебные процедуры. Если организовать для такого ребенка се­ансы катания без седла, и при этом не за­бывать увеличивать время каждого после­дующего занятия, больному ДЦП точно станет легче. Бывали случаи, когда малыши полностью выздоравливали, - между делом рассказала мне одна из работниц.

Мой конь ретивый

...продолжал сохранять спокойствие, да­же когда я в шестой раз подряд пыталась на него взобраться. Ясное дело, что эффе­ктно вскочить в седло прямо с земли, да ещё с таким пафосом, как это делают в за­падных фильмах, у меня не вышло. Поэто­му пришлось тащить животину к ближай­шему пеньку... Хорошо ещё, что мне, как сотруднику без опыта работы, выделили именно этого коня, как самый безобидный экземпляр.

Пришлось прокатиться самой. Это в но­вой работе понравилось больше всего! По­ка ехали до ближайшего более-менее ци­вильного двора с внушительной детской площадкой, прошло, наверное, полчаса, а то и больше. Все это время я откровенно балдела, и даже не успела поволноваться о том, что скоро мне придется отвечать за чужого ребёнка головой (катаются, как правило, дети). Место было, учитывая ры­ночную направленность нашего «проекта», выбрано верно: рядом находился детский садик. Родители, выходя из его ворот с детьми, сразу же попадались на нашу «маркетинговую удочку». Так что половина успеха уже была наша. Всё шло как по маслу: мы только успевали отдавать одно­го ребёнка родителю и усаживать другого.

- А меня Анечка зовут! Меня сегодня ма­ма и папа с садика забрали. Сейчас мы до­мой пойдём, все вместе. А еще ко мне при­дут подружки, и будем чай пить,- девочке четыре года, а она болтает без умолку, и совсем не боится чужой тёти.

Впрочем, не все «клиенты» такие разго­ворчивые — через пару минут девчушку уже доставит до дома новенький внедорожник, а мне достанется насупленный мальчонка, который за всё время нашего путешествия по кругу ни разу не пикнул. Он только испу­ганно вытаращил глаза и весь скукожился, зажав в ладонях холку несчастной коняги. Что уж там вогнало его в такое состояние — неизвестно. В ответ на все мои попытки его разговорить, пацан молчал как парти­зан.

VIP-клиент

Были и такие, которые вертелись, как юла, и так и норовили выпасть из седла, устроив нам тем самым нешуточные проб­лемы. Но и на этом «представление» не окончилось. Под занавес «выступил» му­жик с приблатненными манерами, от кото­рого одновременно веяло дорогущим оде­колоном и еще какой-то неведомой жид­костью, причем в основу обоих легло схо­жее вещество... Мужик явно требовал про­должения банкета и был на стадии, кото­рая в народе называется «разгуляй». Нам ничего не оставалось, кроме как позволить ему прокатиться самому, без прово­жатого. Подвыпивший мужичок точно хо­тел доказать, какой он крутой в доску, а потому пришпорил со всего размаха. Конь от неожиданности даже поднялся на дыбы! Но наш герой не растерялся — он не только не вывалился из седла, а даже напротив, припустил ещё! Да уж, верна поговорка про море по колено. Объединив усилия, мы едва отыскали подвыпившего всадника в соседнем дворе...

Касса

То, что трудиться «человеком по работе с лошадьми» в свободное время я не буду, стало очевидным в этот же день. Во-пер­вых, моя выручка составила 200 рублей за три часа. Прибавьте к этому время и день­ги, потраченные на дорогу. Естественно, что сумму, полученную от клиентов, мы от­давали, а от неё получали только 10 %. Ес­ли для клиента прокатиться стоило 100 рублей, значит, с одного круга я получила червонец — смешную сумму, на которую по нынешним меркам и хлеба-то не купишь. А пока клиента дождёшься, все ноги можно обморозить. Более-менее подзаработать реально, по понятным причинам, только в праздничный день. Нет уж, увольте!

Тем, кто бывал в посёлке Да­расун, наверняка бросалась в глаза одинокая пятиэтажка, стоящая на горе. Пятиэтажный панельный 60-квартирный дом по адресу: ул. Лазо, 47 был по­строен в 1985 году хозспособом военной организацией ТУСМ-4. В дальнейшем его передали в муниципальную собственность, а в 2005 году поставлять ком­мунальные услуги (тепло, горя­чую и холодную воду) в дом стало ООО «ЗабТеплоСервис».

— С этого момента у нас и на­чались проблемы, — рассказы­вает председатель Совета дома Клавдия Шишкина. — Руководи­тель ООО Рахманов ввел гра­фик подачи холодной и горячей воды. Зачастую в зимний пери­од в квартирах было холодно, температура воздуха не соот­ветствовала установленным нормативам. Текущий ремонт в доме не делался ни разу. В подъездах крайне редко прово­дится уборка, нет лампочек, вы­звать электрика или сантехника — целая проблема. Двери в подъезды разбиты и толком не закрываются.

Слова Клавдии Шишкиной подтверждает и жительница дома Антонида Дёмина.

— Наши заявления на пере­расчет за непредоставленные услуги, а также услуги ненадле­жащего качества, во внимание не берутся. Мы согласны оплачивать услуги, но только те, ко­торые нам действительно пре­доставляет ООО «ЗабТепло­Сервис».

По словам Антониды Дёми­ной, в 2009 году в доме был произведён капитальный ре­монт. Но крыша была сделана без стоков и теперь вода после выпавшего дождя или снега по­падает в размытые межпанель­ные швы. И люди вынуждены вставать по ночам и подставлять тазики...

Не понаслышке о проблемах дома знают и в поселковой ад­министрации. Заместитель главы Тамара Зубарева счита­ет, что не стоить винить во всех смертных грехах директо­ра «ЗабТеплоСервиса» Сергея Рахманова. Дело в том, что по договору доверительного управления эта организация поставляет в дом тепло, горя­чую и холодную воду. Но жильцы за предоставленные им услуги рассчитываться не спешат. На этот день жители задолжали «ЗабТеплоСервису» 2,5 миллиона рублей. Есть должники, которые накопили свыше 200 тысяч рублей.

— Сам по себе дом этот не­плохой, — поясняет Тамара Зу­барева. — Его износ составля­ет всего 24 процента, при этом в 2009 году были заменены все трубы горячего, холодного во­доснабжения, водоотведения и отопления. Дом был отремонти­рован благодаря действию 185 ФЗ. Но портят всю картину хронические неплатежи населения и отсутствие формы управле­ния домом — товарищества собственников жилья или управляющей компании. Чтобы исправить эту ситуацию, адми­нистрация посёлка инициирова­ла конкурс на выбор способа управления многоквартирным домом. Однако никто в посёлке не захотел взять дом в своё ве­дение.

Более того, по словам Тама­ры Зубаревой, сами жильцы выступили с инициативой уйти под крыло УК «Кварц». Однако, когда специалисты компании узнали о сумме долга за комму­налку и посмотрели состояние дома, они пришли в тихий ужас и отказались от предложения жильцов. В то же время сами жильцы создавать ТСЖ не хо­тят — боятся ответственности.

— Станут платить — утоплю в кипятке, — так отзывается о сло­жившейся ситуации директор ООО «ЗабТеплоСервис» Сергей Рахманов. С его точки зрения, корень всех бед лежит в непла­тежах за предоставляемые услу­ги и низком дебете скважины, из которой компания берёт воду на нужды этого дома.

— Жители, которые больше всех голосят, что они сидят без воды и тепла, на деле являют­ся самыми злостными непла­тельщиками, — говорит Сергей Рахманов и приводит такие цифры: председатель Совета дома Клавдия Шишкина задол­жала ЗабТеплоСервису 67 ты­сяч рублей, а Антонида Демина вообще должна 200 тысяч.

Как говорит Сергей Рахма­нов, чтобы снизить нагрузку на население и уменьшить тари­фы, он намеревался устано­вить для нужд дома газовую котельную и оборудовать кварти­ры вакуумно-литиевыми бата­реями, но жители были катего­рически против, и от этой идеи пришлось отказаться. В итоге и долги никто не гасит, и котель­ная работает на дорогом угле, за который каждый день необ­ходимо платить.

Анатолий Квасов.

Виктор Константинович — для коллег и «чадовцев», студентов и представителей власти, Витя — для родных и самых близ­ких, РВК — так часто зва­ли его друзья, а для боль­шинства знакомых, чита­телей, работников культу­ры и селян он был просто Константиныч, свой, близ­кий, понятный...

Невероятно трудно писать об этом человеке. Трудно, пото­му что ещё не утихла боль утра­ты, потому что сказать хочет­ся так много, а надо уложиться в формат статьи и не поддаваться эмоциям. Трудно, потому что Вик­тор Константинович - человек не­однозначный, многогранный, про­тиворечивый, бескомпромиссный, суровый и ужасно ранимый... Был. Он ушёл. Ушёл в историю солид­ный пласт забайкальской журнали­стики.

Виктор Константинович Родио­нов родился 25 октября 1947 года в посёлке Старая Торопа, Западнодвинского района, Калининской области. Конечно, в послевоенные годы жизнь была тяжелой, она не баловала паренька, мать которого воспитывала одна его и его млад­шего братишку. А маму Виктор очень любил, старался, как мог, помогать ей, с детства зарабаты­вал — сначала с пацанами ходил в лес «по орехи и грибы» и прода­вал их на станции, потом, с один­надцати лет, подрабатывал на летних каникулах пастухом. Старая Торопа - посёлок хоть боль­шой, рабочий, но его жизнь мало чем отличалась от сельской: люди имели сады, держали скот. Быть может, именно тогда и зародилась у Виктора любовь к сельскому тру­ду и великое уважение к крестья­нам. А дед его Нил — могучий, су­ровый, двухметрового роста — был настоящим крестьянином, жил в деревне, две коровы держал, по западным меркам - кулак. Когда начались репрессии против кре­стьянства, в 30-х годах, перееха­ли всей семьёй в рабочий посёлок, где и родился любимый внук Витя. Рассказчиком дед Нил был вели­колепным и с внуком дружил так, что Виктор, даже сам уже перева­ливший 60-летний рубеж, вспоминая деда, его выражения, каждый раз удивлялся его житейской му­дрости, крестьянской смекалке и точности мысли. Значительно поз­же Виктор Родионов, никогда не забывая деда и остро переживая судьбы российского крестьянства, создаст свою крестьянскую газету, издаст книгу «Возвращение кре­стьянских имён».

Мать его, Ирина Ниловна, всю жизнь проработавшая на железной дороге и знавшая все тяготы это­го труда, мечтала дать сыну обра­зование, тем более, что тяга к зна­ниям, ко всему новому у Виктора проявлялась во всем. Он запоем читал книги, все подряд, издавал школьную газету, танцевал в кружке бальных танцев и всегда, сколь­ко себя помнил, хотел стать жур­налистом. Да, в журналистику Вик­тор Родионов попал не случайно. Свою первую заметку он написал, учась в 6-м классе, её опубликова­ли в областной газете «Калининская правда», и причём совсем без правки, этим Виктор особенно гор­дился и с тех пор буквально забо­лел журналистикой. Но сразу после школы он не стал поступать в вуз, понимал, как тяжко будет матери, всегда чувствовал ответственность перед ней. Он уезжает из родных мест на комсомольские стройки. Настоящую трудовую жизнь Виктор Родионов начал электормонтёром-монтажником в тресте «Калининсельэлектрострой», тянул ЛЭП-6, -10, электрифицировал сёла Нечер­ноземья. Затем - Сибирь. Роман­тика занесла на железную дорогу «Абакан-Тайшет». Её к тому вре­мени уже почти построили, и Вик­тор работает бригадиром бетонщи­ков в знаменитом тресте «Ангар-строй» на второй очереди Осетровского речного порта на Лене. Потом три года - с 1967 по 1970 — служба в рядах Советской Армии в За­байкальском военном округе. Слу­жил на Маньчжурке рядовым, стар­шиной роты, инструктором поли­тотдела корпуса по комсомольской работе.

Прочно и навсегда

С тех пор жизнь прочно и на­всегда связала Виктора Родионо­ва с Забайкальем. После армии он остаётся работать в г. Борзе, где и проходило его становление как журналиста, как известного в крае политического деятеля. Неу­гомонный, деятельный и вдумчи­вый, Виктор становится инструк­тором Борзинского горкома комсо­мола, затем инструктором горкома КПСС, оканчивает Иркутский государственный университет.

В 1976 г. Виктора Родионова назначают редактором Борзинской районной газеты «Даурская новь», которую он принял от ста­рейшего журналиста Забайкалья Анатолия Ламбрианиди. Так, прак­тически к 30-и годам Виктор Роди­онов приходит в профессиональ­ную журналистику. Хотя на самом деле с пером не расставался ни­когда. Писал постоянно. Писал в школе, работая в Усть-Куте в рай­онке, в армии печатался в окруж­ной газете «На боевом посту», на партийной работе тоже писал. Здесь, в «Даурской нови», Виктор и нашёл свое настоящее призва­ние - журналистику, проработав в газете шесть лет. При Родионове «Даурка», как ласково называют борзинцы свою газету, приобре­ла индивидуальность, свой яркий и неповторимый облик, своё лицо. А ещё она стала настоящей кузни­цей журналистских кадров. Виктор Константинович был не просто ре­дактором, а талантливым менед­жером. На удивление точно умел находить и привлекать к себе лю­дей, имеющих, как и он, свою пози­цию, умеющих выразить на стра­ницах газеты мнения простых людей, а с читателями разговаривать понятно и доходчиво. «Я очень наивный человек, но могу вый­ти за рамки и даже накричать. Работал шесть лет редактором борзинской газеты, и там после моих «разносов» даже мужики плакали. Ну, а когда уходил и редакцию сда­вал, то оказалось, что не издал за это время ни одного приказа о вы­несении наказания сотрудникам», - так рассказывал сам Виктор Ро­дионов о работе в те годы. А ещё он оснастил редакцию новой тех­никой, не желая работать по ста­ринке, вводил элементы научной организации труда. Позже, когда его переводят в Читу, Виктор Кон­стантинович не забывает своих земляков-борзинцев, тех, с кем работал, поддерживает с ними связь и дружбу. Есть его заслуга и в том, что в девяностые годы появилось в Борзе первое телевидение: его веские доводы убедили тогда ру­ководство района начать работу по созданию своей телестудии.

С должности редактора «Даур­ской нови» Виктор Константинович уезжает учиться в Новосибирскую Высшую партийную школу на фа­культет журналистики, где поми­мо учёбы, становится редактором многотиражной газеты. ВПШ окан­чивает с красным дипломом, переезжает в Читу. С 1985 по 1990 гг. работает инструктором, завсек-тором СМИ Читинского обкома КПСС и одновременно редактирует журнал «Политический собе­седник», защищает диссертацию и становится кандидатом историче­ских наук, доцентом.

Свой путь

В переломные, труднейшие для всего российского народа девяностые годы, когда в стра­не жесточайший кризис, и мно­гие просто растеряны, Виктор Родионов не пошёл по лёгкому пути критики и отрицания прошлого (свой партийный билет и учётную карточку коммуниста береж­но хранил как часть своей жизни и символ ушедшей эпохи). Он не стал ярым демократом, а избрал свой путь - путь защиты интере­сов простых забайкальцев. Он решил заниматься тем делом, ко­торое знал и любил больше все­го. В 1990г. Виктор Константино­вич Родионов создает свою газе­ту для тружеников села — областную крестьянскую газету «Зем­ля» и становится её бессменным редактором на 19 лет — до конца своей жизни.

Годы становления газеты были просто экстремальными: не было денег на бумагу, типографию, до­ставку, журналисты месяцами не получали зарплату. На «Землю» обрушилась лавина «критики», а проще — злопыхательств со стра­ниц газет области, явно по зака­зу властьпридержащих. Но «Зем­ля» выжила. Борясь за справедли­вость в обществе, за каждую кон­кретную судьбу, встав на защиту села, газета прошла все прегра­ды, чинимые недоброжелателями. Она не просто выжила, «Земля» стала самой популярной газетой края, её тираж в разные годы до­стигал до 80 тысяч экземпляров. Газете пророчили скорое угаса­ние, однако на протяжении уже бо­лее 20 лет она любима и уважае­ма среди своей бессменной ауди­тории и остаётся самой тиражной в Забайкалье. Сегодня прекратили своё существование более десят­ка изданий, рождённых в 90-х го­дах. «Земля» осталась. Корни живучести газеты в её принципиаль­ной позиции, в читательской под­держке. А ещё залогом многолет­него успеха газеты является про­думанная в самом начале пути из­дательская политика, грамотный менеджмент и профессионализм коллектива.

Виктор Константинович считал, а впоследствии, обучая будущих «акул пера», не уставал повто­рять: «У журналиста должно быть критическое восприятие действи­тельности. Только тогда он будет востребован, когда будет жить с открытыми глазами и видеть мир независимо от власти и политиче­ских коллизий. Только так можно быть объективным, беспристраст­ным, а газета станет зеркалом жизни общества».

Власти всегда, с самого перво­го номера «Земли», считали Ро­дионова оппозиционером, а газе­ту оппозиционной и откровенно не жаловали, да и побаивались. Сам Виктор Константинович себя оппо­зиционером не считал: «Парадокс заключается в том, что ни «демократы» не относят меня к сво­ему лагерю, ни нынешние комму­нисты, вернее, их вожди». Он го­ворил, что, если бы в нашей жизни наметились проблески к луч­шему, с удовольствием писал бы об этом. И писал, ведь постоян­ный негатив и нагнетание отри­цательных эмоций - не для него. Он видел много хорошего вокруг: увлечённых людей, их дела, вос­хищался природой, жил надежда­ми на лучшую для народа жизнь, а писать умел просто, понятно, лег­ко, с улыбкой.

«Земля» называется крестьян­ской газетой, но, по сути, являет­ся народной, ибо выражает думы и чаяния забайкальцев, живущих в сёлах и городах края. И, судя по письмам в редакцию и результатам подписки, её любят читате­ли. А это главное для жизни газе­ты. Кредо В.К. Родионова как ре­дактора: газета должна делать­ся от имени читателя и вместе с ним: печатать мнения людей, не редактируя, подгоняя их под какую-либо идею, образ или схе­му. Читатели на страницах «Зем­ли» рассказывают о своей жиз­ни и проблемах — а они у многих схожие, поэтому и не оставля­ют равнодушными многих, - де­лятся своими мыслями, дают со­веты друг другу. Виктор Констан­тинович всегда гордился тем, что в газете да и у него лично нала­жена обратная связь с читателя­ми. Ежедневно целыми пакетами Виктор Константинович получал письма, приходившие в редакцию «Земли» с пометками «В.К. Роди­онову лично». И всегда старал­ся отвечать — на страницах газе­ты, лично, а если требовался не только совет, а и помощь, писал запросы во властные структуры, сам выступал в роли консультан­та по самым разным вопросам: политическим, экономическим, правовым, хозяйственным.

Безусловно, популярность «Земли» связана прежде всего с именем Родионова. Долгое вре­мя он был единственным в крае редактором и действующим жур­налистом - практически в каждом номере газеты выходила его «Ко­лонка редактора», ставшая свое­го рода символом «Земли». «Зем­ля» стала поистине «именной га­зетой», в народе её нарекли «Родионовской». Талантливый публи­цист, Виктор Родионов откликал­ся практически на каждое событие в стране и крае своим суждением и видением проблемы. Его слово было примером, колонка редак­тора — долгие годы показателем высшего пилотажа, эталоном ино­гда резкого, но справедливого раз­говора с читателем, с которым он всегда был на «ты». Как никто дру­гой, знал его нужды и чаяния, за­боты и тревоги. Как мог, отзывал­ся на них словом, которое порой стоило многим больше, чем обяза­тельные протокольные меропри­ятия. И на карте Забайкальского края не найти ни одной, даже са­мой глухой деревушки, где бы не знали «Землю» и её редактора. Не случайно многие читатели «Зем­ли» говорили о том, что они каж­дый раз с нетерпением ждут оче­редной редакторской колонки, читать газету начинают именно с неё, и благодарили автора за сме­лость суждений и принципиаль­ность.

Меценат и воспитатель

Жесткий и непримиримый, ни­когда не идущий на компромисс в вопросах взаимоотношений про­стых людей и власти, Виктор Константинович был истинным меценатом. Кто еще согласится изда­вать детскую газету, совершенно не приносящую дохода, зато требующую больших затрат? А В.К. Родионов в 1993 г. создает республиканскую газету для детей и молодёжи «Чадо», которая просуществовала, пока был жив Вик­тор Константинович, 16 лет. Ча­сто его спрашивали: неужели Вам мало хлопот с «Землей», так Вы ещё и «Чадо» родили, что Вами двигало? На что Виктор Родио­нов отвечал: «Надоела болтовня про заботу о детях. Если мы дей­ствительно о них печёмся, так да­вайте что-то конкретное сделаем.

Вот мы и сделали - дали детям возможность выражать своё мне­ние на страницах своей газеты». А о том, что газета стала люби­мой у забайкальской детворы, го­ворит тот факт, что тираж она име­ла намного больший, чем у многих краевых изданий, писем редакция от детей со всего края самых раз­ных возрастов - от трехлеток (в «Чадо» была рубрика «Карапуз») до учащихся выпускных классов и даже студентов - получала мно­жество.

«Чадо» становится организую­щим и координирующим центром развития юнкоровского движения и детской прессы в Забайкалье. При содействии редакции откры­ты детские газеты и странички для детей в ряде районных газет. Для юнкоров Читы работала организованная редакцией двухгодичная школа юных журналистов, ежегод­но для лучших юнкоров края про­водились занятия в 2-х недель­ной летней школе юных журнали­стов. Редакция «Чада» организо­вывала Фестивали юных корре­спондентов школьных газет. Газету знали далеко за пределами Забайкалья. Она получила грант Международного фонда Евразии, была лауреатом международного фестиваля детской прессы «Золотая осень Славутича», Дальнево­сточного фестиваля молодёжных СМИ, дважды признавалась луч­шей детской газетой Сибири, а в 1998 г. стала лучшей региональ­ной газетой России.

Десятки школьников первую свою публикацию увидели именно на страницах этой газеты. И успех «Чада», как и «Земли», объясня­ется тем, что ребята не только пи­сали в газету, а и сами её дела­ли, в прямом смысле, - от подбора писем по рубрикам и редактирова­ния до вёрстки. Именно с рекомен­дациями редакции «Чада» они за­тем поступали на отделение жур­налистики ЗабГГПУ, и большин­ство нынешних «акул пера» края, да и не только края, - ученики Родионова.

Да, Виктор Константинович вос­питал несколько поколений насто­ящих журналистов. И не только «Чадо», созданное им, знаменито далеко за пределами Забайкалья. «ШЮЗня» - Школа юных журнали­стов Забайкалья - десять лет го­товила мальчишек и девчонок для СМИ России. Опытный журналист, редактор от Бога, кандидат исто­рических наук, доцент Виктор Кон­стантинович несколько лет преподавал на кафедре журналистики и связей с общественностью в За­байкальском государственном гу­манитарном педагогическом уни­верситете. Он учил своих студен­тов писать «не красиво, не резко, не интересно, а...по совести». Со­весть этого человека чувствовалась в каждой строчке его статей, аналитических материалов. Со­весть и боль за селян, за родное Забайкалье, страну.

Конечно, счастлив

20 октября 2005 г., в день 15-ле­тия со дня первого выхода «Зем­ли», Виктору Константиновичу было присвоено звание Заслужен­ного работника культуры Читин­ской области. 25 октября губерна­тор области Равиль Гениатулин в своем кабинете поздравил глав­ного редактора газеты «Земля» с днем рождения, а также с 15-лет­ним юбилеем возглавляемой им газеты. В 2007-ом, в свой 60-лет­ний юбилей, давая интервью ГТРК «Чита», он смеялся: «Неделю на­зад нашей газете «Земля» испол­нилось семнадцать лет, о каких шестидесяти может идти речь - я же молодой и красивый!» Как-то в одном из интервью на вопрос: считаете ли Вы себя счастливым человеком, Виктор Константино­вич ответил: «Говорят, хуже нет в жизни делать нелюбимую работу и с нелюбимой женщиной жить. У меня есть любимая работа, люби­мая жена. Так что, конечно, счаст­лив».

Да, Виктор Родионов явно «не планировал» уходить из жизни в весенние дни 2009-го. На вопро­сы о здоровье всегда с хитрецой во взгляде и со своей «родионовской» улыбкой говорил: «Не до­ждётесь!» Хотя коварная болезнь, о которой он никогда не говорил и даже сам себе не признавал­ся, всё чаще напоминала о себе натужным кашлем. Но реалист и прагматик, Виктор Константино­вич мучительно выбирал наслед­ника, того, кто возглавит «Землю» после него, не мог допустить, чтоб его детище превратилось в заурядную газету, коллектив которой будет относиться к ней как к коммерческому проекту. И ему это удалось.

Сегодня его «Земля» не сда­ёт позиций, остаётся неподдельно народной, откровенной со своими читателями и по-родионовски профессиональной.

А в его газете из номера в но­мер печатается его имя.

Одно перечисление участников круглого стола могло бы занять не одну минуту - их фамилии едва уместились на двух листах про­граммы дискуссионной площадки. Надо отдать должное организато­рам и участникам - горячие споры не утихали с самого начала.

На предложение начать кру­глый стол его главный ведущий и координатор - заместитель пред­седателя правительства края Алексей Кошелев ответил лако­нично: «Давайте послушаем, по­смотрим, поговорим. Поехали».

«Поехали» участники круглого стола быстро, взяв резкий разбег с документального фильма. Мне­ния его героев — «зелёных» и матёрых предпринимателей Читы — были разными. Одни утверждали, что начинающим бизнесменам не нужно помогать, другие, наобо­рот, были уверены, что помогать надо обязательно, но осторож­но, дабы на плодить «дармоедов». Так или иначе, все сошлись на том, что предпринимателем можно быть везде, даже в деревне, нуж­но лишь желание и врождённые способности.

Фильм подогрел страсти, начав­шие кипеть ещё задолго до прове­дения круглого стола. После не­скольких критических замечаний в адрес властей, якобы, мало чего делающих для развития предпри­нимательства в крае и его столи­це, высказался Алексей Кошелев:

- Мы как государство постара­емся помочь молодым предпри­нимателям, но чем, давайте это выясним. Количество грантов мы не можем увеличить. Выборность всё равно какая-то будет, но при этом нужно определиться, что мы развиваем — или это типовая тор­говля, или мы хоть что-то будем делать руками.

Однако пыл участников дис­куссии не угас. Словно сговорив­шись, несколько молодых бизнес­менов посетовали на плохую ра­боту служб, отвечающих за обе­спечение работы инженерных се­тей, установка и отладка кото­рых, по словам одного из бизнес­менов, заняла у него восемь меся­цев. Он убеждён: всё решается на уровне знакомств.

Немало участников круглого стола выражали своё недоволь­ство практически полным отсут­ствием в Чите чёткого алгорит­ма, позволяющего начинающе­му предпринимателю поступа­тельно развиваться. Мало кто зна­ет, где молодые бизнесмены мо­гут взять информацию, которая бы позволила им грамотно напи­сать бизнес-план, оформить доку­менты, найти деньги и нужных лю­дей, которые бы помогли снизить риски и уменьшить количество ненужных ошибок. Участники дис­куссии уверены: этот механизм должен быть чётко прописан. Бо­лее того, нужна отдельная струк­тура, отвечающая за помощь в становлении молодых предпри­нимателей, но её, как утвержда­ют знатоки в области бизнеса, в Чите пока нет, несмотря на нали­чие нескольких клубов и предпри­нимательских союзов.

- В районах есть ребята, ко­торые вообще не знают, что та­кое проект, как его написать и с чего его начать, - сказала предсе­датель молодёжного парламента при Законодательном собра­нии края Екатерина Матафонова. - Сейчас мы работаем с Забайкаль­ским госуниверситетом в этом ключе, и здесь нужно вузам под­ключиться и самим бизнесменам помочь учебным заведениям — научить, как это делать.

Член правления Забайкаль­ского Союза предпринимате­лей Елена Лапа тут же предложи­ла помочь желающим написать бизнес-план, обучить их этому совершенно бесплатно. Елена Аль­бертовна посетовала на нежела­ние отдельных преподавателей вузов заниматься обучением сту­дентов основам бизнеса.

Представители власти были вы­нуждены согласиться. Действи­тельно, грамотное написание бизнес-плана - огромная пробле­ма, особенно для той части начи­нающих предпринимателей, у ко­торых нет экономического образования. Один из выходов - най­ти людей, которые бы оказывали помощь. Однако Алексей Коше­лев посоветовал всем, кто не уме­ет оформлять бизнес-план, забыть о предпринимательстве.

- Чего вы хотите? Чтобы сидел чиновник с зашоренными глазами и замыленным взглядом? Он ниче­го не объяснит. Листовок мы навыпускали, советы по предпринимательству учредили. Чего вы хоти­те? - вопрошал Алексей Кошелев.

В принципе, вопрос Алексея Кошелева не был праздным, не­смотря на всю его резкость. Судя по настрою собравшихся, мало у кого в этот день было чёткое представление о том, что же всё-таки нужно для развития мало­го предпринимательства. Одни хотели денег, другие — специали­стов в области написания бизнес-планов, третьим нужен был еди­ный информационный центр, ко­торый бы положил на блюдечке с голубой каёмочкой начинающим бизнесменам всё, что нужно.

Между тем, одна из главных проблем, похоже, лежит в обла­сти обычных человеческих вза­имоотношений. Когда кабель можно проложить за неделю, а его кладут в течение восьми ме­сяцев, наверное, дело не в от­сутствии каких-то алгоритмов и комитетов по поддержке пред­принимательства. Отсутствие личной ответственности перед собой и государством, социально-экономические предпосылки и дикий российский рынок приве­ли к тому, что каждый предста­витель общества решает только свои задачи, забывая о том, что все мы «гайки великой спайки» в хорошем смысле этого слова.

Есть крепкое слово — «коллектив», к сожалению, забытое, растоптанное противниками всего «совко­вого». Когда в обществе появится понимание того, что все мы дела­ем одно общее дело, многие во­просы отпадут сами собой. Помо­гая молодому парню или девуш­ке сделать бизнес-план, мы помо­жем в итоге себе и своим детям. Ведь именно для них эти парни и девушки будут создавать свои фирмы, снабжающие каждого из нас одеждой, лекарствами, едой и много чем ещё...

Итогом круглого стола ста­ла резолюция, в которую вош­ли основные решения рекомен­дательного характера: возобно­вить работу Совета по развитию малого и среднего предпринима­тельства; создать в Забайкаль­ском крае институт уполномочен­ного по защите прав предприни­мателей; создать на базе мини­стерства экономического разви­тия Забайкальского края информационную интернет-площадку; создать базу данных инвестици­онных проектов разного уров­ня... Работу круглого стола мож­но считать завершённой, но работу над очевидными ошибками только начатой.

О прошедшей премьере, теа­тре и о себе читателям «АиФ-Забайкалье» рассказывает Жанна Пономарёва, худо­жественный руководитель и ре­жиссёр новой постановки.

Что ж, критикуйте!

- Без отрицательных отзывов не обойтись. Для кого-то новый спектакль становится руковод­ством к действию, к жизни, а кому-то кажется чужеродным, далеким и непонятным. Всё имеет место быть. И к этому я отношусь спокойно.

Конструктивная критика, а не просто отзывы в пустоту, помогает. Например, коммен­тарии художественного со­вета, который просматривает спектакль до премьеры. Здесь некоторые замечания полез­ны. Но кардинально я никогда ничего не меняю. Изменения могу внести в дальнейшем, ког­да спектакль уже идёт. Обдумав мнения людей, нередко прихо­жу к новой идее, которая может оживить постановку.

- Вы — оптимистка. А что по­зволяет не разочаровываться и двигаться дальше?

- Воодушевляет автор сце­нария. Почти во всех произве­дениях многое, что приходит­ся разгадывать перед тем, как приступить к первой репети­ции, заложено именно им. Ты копаешься в произведении, ты разгадываешь этого автора, ду­маешь, размышляешь. И когда улавливаешь какую-то интригу, которая была скрыта и кото­рая актуальна на сегодняшний день, - здесь и начинается вдох­новение.

Неподдельный интерес, жажда воплотить в жизнь свою идею, перевести её на сцени­ческий язык не дают опускать руки. Большую поддержку мне оказывает мой муж, который не устаёт повторят: «Не ошибает­ся тот, кто ничего не делает». Мой супруг — мой психолог, мой учитель.

Как в шахматах

- Я вовсе не ученица Ни­колая Алексеевича. Мы с ним познакомились на госэкзаме­нах, когда я получала диплом.

Примерно через полгода он пригласил меня в театр. Он не учительствовал. И мне этого не хватало. Всегда хотелось, чтобы он что-то подсказывал, как-то наставлял меня. Но он, приходя на репетицию, ограничивался фразой: «А тут почему вот так?». И я понимала, что определён­ную часть постановки нужно переделывать. Я, скорее всего, преемница, а не ученица.

- Что было труднее всего?

- Организовать саму себя. Должность худрука обязывает решать многие вопросы, про­водить переговоры, продумы­вать, как в шахматах, действия на один шаг вперед, а лучше на два, на три.

- Недавно из театра ушли про­славленные актёры — кто-то переехал в другой город, кто-то из жизни. Что сейчас представляет собой творческий коллектив? Легко ли вам работать?

- Мы работаем в прежнем режиме. Какие-то всплески и бурные реакции уже в про­шлом. На мой взгляд, ничего кардинального не произошло. Труппа, если разобраться, прак­тически в том же составе, что и была. Поэтому я не вижу при­чин, для того чтобы бить в колокол и говорить, что в театре творится кошмар.

И снова шаг вперёд

- Мне кажется, сезон начался не с премьеры спектакля «Джу­льетта. Метаморфозы любви», а с гастролей в Улан-Удэ. На наш взгляд, это была победа.

Планируем пополнить наш репертуар молодежными спек­таклями. Также хотелось бы сделать акцент на сказках. Если дети, приходя в театр, каждый раз будут видеть что-то новое, интересное для них, они будут тянуться к искусству. И будет здорово!

- Несколько лет назад губер­натор рекомендовал расширить репертуар театра произведения­ми местных авторов. А вы, я смо­трю, приглашаете режиссёров со стороны. Почему?

- А какие в Чите есть режис­сёры? У нас всего два театра, причем работающие в разных направлениях. Поэтому гово­рить, например, о совместных проектах достаточно тяжело, хотя мы и совмещаем куклу и драму. Приглашаемый же ре­жиссёр — это режиссёр, который имеет опыт, имя. Для труппы работа с новым человеком — это шаг к саморазвитию и росту. И актёр начинает себя как-то по-новому проявлять, искать в се­бе то, что ранее было не нужно. Это позволяет оживить театр изнутри.

- Вся ваша жизнь — театр. А на личную жизнь времени хва­тает?

- К счастью, я научилась со­вмещать работу и семью. Уже 8 лет в браке. Мне повезло, что мои муж и сын достаточ­но понимающие. Когда меня только назначили худруком, я пропадала на работе целыми днями, неделями, месяцами. Потом, когда он понял, что я втянулась в работу, по­просил вернуться к нор­мальному образу жиз­ни, чтобы я почаще бывала дома.

Для моего шести­летнего сына театр — это просто «мами­на работа». Он любит смотреть сказки, думает, что всё, что происходит на сцене, это правда. И я не хочу в нем пока это разрушать. Ста­раюсь не водить его за кулисы. Но сам театр всё равно остается «маминой работой».

Женщина, если захочет, может всё. И вкусно готовить ужины, быть любимой женой и мамой, при этом успешно про­двигаться по карьерной лест­нице. Главное — научиться все это совмещать. Не нужно огра­ничивать себя какой-то одной областью.

Досье

Жанна Пономарёва ро­дилась в 1983 году в Улан-Удэ. Окончила курс режиссуры дра­мы Восточно-Сибирской госу­дарственной академии культуры и искусства. В краевом драмтеатре работает с 2006 года.

Среди русских бытовало презритель­ное отношение к ростовщикам, «резоим-цам», берущим «лихву», которых в наро­де прозвали «христопродавцами, гиена­ми немилосердными» (В. И. Даль).

В русских деревнях бытовала такая присказка: «Зашел как-то Иван к ростов­щику одолжить 100 рублей на год. Тот отозвался на его просьбу с условием вы­платы 100% ростовщического дохода и передачи в залог топора. Отдал Иван то­пор, получил деньги, однако по размыш­лении решил, что единовременно отдать 200 рублей ему будет сложно, и, вернув­шись с полпути, он вернул первую поло­вину сразу. Идет он домой и размышляет: «Денег нет, топора нет и еще 100 рублей должен. Но самое интересное в том, что все это строго по закону».

В современной России ростовщиче­ство никуда не исчезло, наоборот, некоторых граждан этот вид «деятельности» сделал очень, просто до неприличия, бо­гатыми. И им все равно, что своей каба­лой они делают несчастными семьи. Один из таких «героев» - читинец Михаил Гительман. И в должниках у него, по некоторым данным, около 100 человек. Кое-кто из них были настолько измотаны его драконовскими условиями, что даже обратились за помощью в программу «Человек и закон».

Как «работает» Гительман? Его ариф­метика проста: допустим, человек взял у него в долг 100 тысяч рублей, сразу пи­шет расписку на 110 тысяч рублей, где указывает, что обязуется вернуть эту сум­му через месяц. В случае невозвращения долга в срок ежедневно начисляется про­срочка в 1000 рублей. Но, как правило, через месяц далеко не все могут вернуть 110 тысяч рублей, отдают ему проценты — 10 тысяч рублей и пишут новую распис­ку. Она уже гласит, что заем составлял 120 тысяч рублей. И так из месяца в месяц. С учетом процентов и штрафов сумма через год-два становится астрономической — с шестью нулями.

Однако никаких документов под­тверждающих уплату процентов, Гитель­ман не даёт. Обычно не бывает и свидете­лей этому. Когда заёмщики, переплатившие в разы, а то и десятки раз, перестают отдавать ему свои кровные, ростовщик подаёт в суд и предъявляет расписку на крупную сумму. Естественно, о том, что ответчик к тому времени выплатил ему, допустим, 1 миллион рублей, он «забывает» сказать. И суды обязывают должни­ков, взявших в займы 100 тысяч рублей, вернуть Гительману гораздо большие суммы. По закону должникам запрещают выезд за границу, долг удерживается с зарплаты, суд арестовывает недвижи­мость.

Несколько пострадавших рассказали «Экстре» свои истории «знакомства» с этим забайкальским ростовщиком.

История Сергея

- Мы с Гительманом знакомы с 1972 года. Он часто бывал у меня в гостях знает моих детей, отношения у нас всег­да были хорошие. И как-то мой родственник обратился к нему за помощью, Гительман попросил меня, чтобы я вы­ступил гарантом. Он так и сказал: «Я займу ему деньги под проценты, но под твою гарантию». Мой родственник занял за два раза 850 тысяч рублей (в первый раз - 350 тысяч и во второй — 500 тысяч рублей). С 2002 по 2006 год проценты по займу (по 80-85 тысяч рублей в месяц) исправно плати­лись, но

никогда Гительман не вы­писал никаких бумаг о том, что ему отдавали деньги.

В мае 2006 года Гительман ска­зал, что нужно обе расписки объе­динить в одну и написать, что мы взяли у него 1 миллион рублей (850 тысяч рублей - долг, и 150 тысяч -индексация). Мой родственник со­гласился, но вскоре попал в аварию, у него была травма позвоночника. Пла­тить, естественно, он временно не мог по состоянию здоровья.

Летом 2007 года мы встретились с Гительманом, и он говорит: «Я подаю в суд иск о взыскании с вас задолженно­сти, если вы мне, конечно, новую распис­ку не пишите». Он посчитал за год штрафные санкции, проценты — получи­лось около трёх миллионов. Но эта сум­ма, по его словам, уже не будет облагать­ся процентами, а будет идти погашение долга. Мы согласились. Несмотря на это, однажды он приносит мне письмо — судебный приказ, где говорилось о том, что я должен ему три миллиона рублей, и говорит: «Давай, подписывай». Я отка­зался, ведь это значило бы, что я при­знаю то, что занял у него три миллиона рублей в 2002 году и за это время не вы­платил ему ни копейки. Тогда он безо всякого стеснения подаёт в суд, предо­ставляет расписку на три миллиона ру­блей и говорит, будто я занял у него эти деньги на покупку квартиры. Но это ложь, квартира покупалась по ипотеке!

В итоге суд всё же принял сторону истца. У меня арестовали подземную стоянку, гараж. И это несмотря» на то, что мой родственник выплатил Гительману уже 4,5 миллиона рублей (с заня­тых 850 тысяч)! Правда, доказать он этого не может — деньги всегда передавались без свидетелей, расписок нет. А Гительман отрицает, что получал от нас какие-либо суммы. Более того, ему всё мало: он подал на индексацию и судья все пересчитал, долг вырос ещё. После того как исполнительное производство поступило к приставам, у меня начали вычитать задолженность с зарплаты.

Я с ним никогда не рассчитаюсь. Вро­де деньги у меня вычитают, а с учётом всех штрафов, индексации сумма прак­тически не изменяется. Я, даже если ещё и квартиру продам, всё равно буду должен очень много. Он нигде не рабо­тает, а живет припеваючи. У нас есть список его должников — около 100 чело­век в Чите, а есть еще такие же, как мы, в Дарасуне, Чаре. Его уже чуть ли не во всех судах знают, он постоянно судится с теми, кому занимал деньги. Приставы его хорошо знают, спокойно арестовы­вают наше имущество, нас никто не слушает, то, что мы его обогатили, нико­го не волнует.

История Ольги

- Я познакомилась с Михаилом Гительманом в 1983 году. Мы вместе ра­ботали на одном заводе. Затем он уво­лился, а я проработала на заводе до его закрытия - до 2000 года. Затем нужно было куда-то пристраиваться, дети учились в университете, и мне предложили открыть магазин. А раньше неработаю­щим людям кредиты нигде не давали, и мне посоветовали обратиться за помо­щью к Гительману.

Брала я небольшими суммами, в об­щей сложности около 600 тысяч ру­блей. Расписки постоянно переписыва­лись, туда добавлялись проценты и прочее. Потом к обратилась и моя зна­комая, но Гительман, так как не знал её, попросил меня быть поручителем. То есть она писала мне расписку, а я — ему. Знакомая взяла у него около 600 тысяч рублей, также расписки каждый месяц переписывались. Однажды он начал дёргаться: «Сумма большая, на тебе же ещё расписка той женщины, у которой ты являлась поручителем, попроси свою старшую дочь, чтобы она хотя бы её расписку переписала на себя на несколько дней, у меня неприятности. Как только я всё утрясу, мы снова на тебя перепишем». Старшая дочь, кото­рая ему доверяла (ведь он и в гостях у нас был, дружелюбно со всеми общался), переписала расписку на своё имя. Однако Михаил мою расписку мне не отдал, и позже оказалось, что ему должны я — за себя и за знакомую, а также старшая дочь — тоже за мою знакомую. А затем он каким-то образом уговорил младшую дочь переписать на себя мою расписку. Результат: одну и ту же сум­му присудили мне, моей младшей до­чери, мне ещё присудили долг моей знакомой (более 500 тысяч рублей), и старшую дочь, которая вообще не имела к этому никакого отношения, за чужую женщину за­ставили заплатить деньги. Ну а в суде — что? Расписка есть, значит, ты виноват.

У меня было шоковое состоя­ние, я не знала, куда обратиться, а тут еще с магазином произошел крах, я сидела несколько лет дома. Потом обратилась к адвокату, она меня познакомила с женщиной, попав­шей в подобную ситуацию, вскоре нас собралось несколько человек, и мы на­чали писать заявления в милицию, про­куратуру, генеральную прокуратуру. В итоге в отношении Гительмана было возбуждено уголовное дело. Его вела молодая дознаватель, и вскоре дело благополучно закрыли. Но наша груп­па стала больше, мы добились того, чтобы дело возбудили во второй раз. Однако и оно тоже развалилось.

Пока все это происходило, моя стар­шая дочь полностью выплатила и эти 500 тысяч рублей, которые она не за­нимала, и заплатила за каждый день просрочки - в общей сложности около 700 тысяч рублей. Младшая дочь родила, сейчас не работает, ждет, когда ре­шится этот вопрос, потому что она тоже фактически не брала этих денег.

Я же выплатила в два раза больше, чем брала - 1 миллион 200 тысяч ру­блей, но должна еще огромную сумму. Мне тяжело об этом говорить. Из-за того что материалы по нам переданы судебным приставам, мы вынуждены работать нелегально, где придется.

Гительман несколько раз подавал на индексацию, сейчас я ему должна около 2 миллионов рублей. Видимо, я до самой смерти буду с ним расплачивать­ся.

Мне до пенсии осталось два месяца, представляете, я сейчас пойду на пен­сию и всю ее буду отдавать ему. Он загнал нас в такую кабалу, что вы­браться из нее невозможно. А наши правоохранительные органы ничего не могут сделать. Гительман ведь нам ни одной расписки не дал, что получал от нас эти деньги. Поэто­му мы ничего доказать не можем, а он на коне.

В случае, если в от­ношении него все-таки возбудят уголов­ное, я могу собрать много пострадавших от его действий. Мы все готовы идти в суд.

История Натальи

- Это было лет пять назад, я тогда снимала офис, и мне срочно нужны были деньги для бизнеса. Я обрати­лась к Гительману, мы с ним были за­очно знакомы, я с его младшим братом в одной школе училась. И он мне по-дружески так сказал: «Я тебя, конечно, выручу, но деньги нынче дорогие, будешь выплачивать мне 20% в месяц, если что-то не так, то - пени, неустойка». А дело было к Новому году, то есть как раз планировались большие праздничные продажи, плюс потом - 8 марта, я всё просчитала и рискнула, на­чала с ним работать. Он мне занял 200 тысяч рублей, я ему в месяц платила по 40 тысяч рублей. Расписку мы каждый месяц переписывали, всё было нор­мально, относился он ко мне хорошо. Потом я на короткий срок заняла у него ещё 100 тысяч рублей - деньги были необходимы очень срочно, должна была вернуть 150 тысяч рублей. Но тут ударил кризис, упали продажи, всё остановилось. К тому же на меня ещё и разные проблемы навалились: со­трудники украли большую сумму де­нег, болел ребёнок. Я в то время была практически невменяемая, и немудре­но, что в таком состоянии совершала ошибки.

В общем, каждую неделю Гитель­ман, которому я платить тогда не могла, приезжал ко мне и диктовал новую расписку. Он всё время пытался приставать ко мне, знаете, это так мерзко!.. Он вёл себя нагло, я в том шоковом состоянии была готова подписать всё, что угодно, лишь бы он от меня отстал.

Каждую неделю сумма в 100 тысяч рублей увеличивалась на 50 тысяч. То есть, через неделю я написала ему рас­писку на 150 тысяч, еще через неделю - на 200 тысяч и так далее. Плюс за каждый день просрочки он насчитывал штраф в 2 тысяч рублей. Также он на­считывал проценты и штрафы на мой первый заем в 200 тысяч рублей. Все старые расписки Гительман рвал, ни­кто при наших встречах не присутство­вал. Что-то сохранить у себя было невозможно.

И вскоре сумма долга достигла бо­лее четырех миллионов рублей. Тогда он мне говорит: «Еще чуть-чуть попи­шем с тобой, и ты будешь мне должна 100 миллионов рублей. Я тебе предла­гаю - пиши мне расписку на 10 милли­онов рублей, и я от тебя отстану, бу­дешь мне платить, как сможешь. Под­нимешься - рассчитаешься полностью». И я, как человек, который по­стоянно проходил эту омерзительную процедуру, подписала документ, он остановил «счетчик» на цифре 10 млн. И это притом, что я заняла у него всего 350 тысяч рублей!

А потом он принёс мне два варианта судебных приказов и сказал: «Выби­рай: здесь - совсем плохо, тебя поса­дят, а здесь - ты будешь всю жизнь мне понемногу вы плачивать». Я выбрала вто­рой. Затем он ко мне подъехал со сво­им адвокатом Арбузовой, привёз на судебный участок, суд уже, оказывается, прошёл без меня, я получила этот судебный приказ, расписалась и всё. Потом — недолгое затишье, после кото­рого он стал мне звонить и издеваться: «Я тебе сейчас, дуре такой, ещё 12% процентов вкачу к сумме долга».

Когда меня вызывали в УБЭП по его делу, я была беременна, и мне следователь рассказал о том, что ког­да у него в банке вскрыли ячейку, там об­наружили мою расписку на 4 с лишним мил­лиона рублей. Он её не уничтожил. Это же зацепка, что он держит челове­ка на «счётчи­ке», ведь неспроста после этой расписки сразу появляет­ся другая - на 10 миллионов рублей. Я обра­щалась в мили­цию по этому поводу, но мне написали отпи­ску о том, что дело прекраще­но, а всё иму­щество, которое у него изъяли, ему возвращено. Вернули ему и мою рас­писку на 4 миллиона рублей. Даже не разобрались, почему она у него лежа­ла в ячейке, может, он хотел на меня повесить и те 10 миллионов, и эти 4 миллиона рублей?

У меня мама, когда узнала обо всём этом, чуть в больницу не попала, у неё был шок. С мужем у нас всё было очень плохо, но мы нашли компромисс и сохранили семью. У меня были страшные мысли, но Господь в то вре­мя послал мне третью беременность. Я не знаю, что бы со мной было, если бы не сын, он буквально спас меня. Я не собираюсь платить Гительману. Я готова идти в суд и бороться. Гительман просто воспользовался моей ситу­ацией и теперь не хочет ничего слу­шать. У него как будто азарт какой-то, он вгоняет очередную жертву в кабалу, а затем руки потирает. И причём всё это делает как бы законно.

История Анны

- Мой бывший муж занял у него 70 тысяч рублей на месяц под 10%. Расписку написал на 77 тысяч ру­блей. Когда через месяц они встре­тились, муж отдал ему семь тысяч рублей и сказал: «Займи мне ещё 30 000, я буду дол­жен 100 000 ру­блей». Гительман ответил: «Хоро­шо, даю тебе на три месяца 100 тысяч рублей, от­дашь мне 115 ты­сяч рублей. Ты мне сейчас пи­шешь расписку на эту сумму». Что делает Гительман? По ис­течении срока он подаёт обе расписки (на 77 и на 115 тысяч) к взысканию в суд. Несмотря на то, что расписка на 115 тысяч рублей должна была заме­нить расписку на 77 тысяч рублей.

Мы с супругом расстались, у меня остался малолетний ребёнок на руках, и Гительман подаёт на нас в суд, соли­дарно взыскивая с нас задолженность, прекрасно зная, что муж скрылся в не­известном направлении, что я мать одиночка, деньги отдать не могу. У него есть расписка, больше его ничего не интересует.

Здесь необходимо пояснить следую­щее: в этих двух документах мы про­писали: где 77 тысяч рублей, там за день просрочки штраф составляет 500 рублей, а где 115 тысяч рублей - там 1000 рублей. На данный момент я ему 292 тысячи рублей уже отдала и по решению суда еще должна 479 тысяч рублей — это неустойка и сумма индек­сации 66 тысяч рублей.

Он говорит, что давал нам заём два раза: 77 и 115 тысяч рублей, и я не могу доказать обратное. Все судьи ве­рят ему, никто даже сомнению не под­вергает его слова.

Гипнотическая сила беззакония

«Есть основания полагать, что Ги­тельман обладает или гипнозом, или навыками психологического воздей­ствия, потому что через некоторое вре­мя, когда воздействие заканчивается, люди не могут объяснить, почему они подписали расписку на большую сумму или договор на передачу в залог своей квартиры, дачи, автомобилей. Также не­объяснима переписка денежных средств с матери на детей, которые вообще не брали денег у Гительмана, но платят ему по решению суда вместе с матерью основной долг, неустойку и т.д.», - это выдержка из обращения пострадавших от ростовщика в Генеральную прокура­туру РФ и программу «Человек и за­кон» от 2007 года.

В 2009 году расследовалось уголов­ное дело в отношении Гительмана. Его подозревали в незаконном предприни­мательстве. Однако обвинение тогда можно было предъявить лишь при причинении ущерба в размере 1 мил­лион рублей. Тогда милиция смогла доказать, что он получил лишь 390 тысяч рублей незаконной прибыли и дело прекратили за отсутствием соста­ва преступления. Тогда в рамках уго­ловного дела фигурировало 12 чело­век. Сейчас законодательство измени­лось и стало более лояльно к бизнесу. Теперь для обвинения человека в неза­конном получении прибыли, надо, что­бы сумма ущерба достигла 6 миллио­нов рублей.

Гипноз - гипнозом, но также на лицо и несовершенство законодатель­ства. Если банки, дающие кредиты, контролируются законом о банковской деятельности, то подобные частные лавочки (даже суще­ствующие в одном лице) - работают бесконтрольно. И за­кон им не писан. Правоохранители разводят руки - они не могут доказать, что имелись факты уплаты долгов, ведь все суммы передава­лись без свидетелей, без расписок о полу­чении долга. И это — в первую очередь — оплошность самих потерпевших.

Чувствуя бесси­лие системы, Ги­тельман продол­жает свою дея­тельность — в его ростовщи­ческие сети по­падают новые жертвы. Пока мы, журналисты «Экстры», и люди, уже попавшие в кабалу Ги­тельмана, можем только одно — рассказать о нем общественности, чтобы уберечь забайкальцев от самой страшной в их жизни ошибки - стать клиен­том Михаила Леонидовича Гительма­на.

Ростовщик (moneylender) - лицо, которое занимается денежными ссудами, по­мимо владельцев ломбардов (тех, кто ссужает деньги под залог имущества), обществ взаимопомощи или строительных обществ, корпоративных организаций, имеющих специальные полномочия для предоставления денег взаймы, банков или страховых компаний. Закон о потребительском кредите 1974 г. заменил более ранний Закон о ростовщичестве и требует, чтобы все ростовщики были зарегистрированы, получали ежегодно лицензию на право ссужать деньги и указывали подлинную ежегодную процентную ставку (annual percentage rate, APR), по которой предо­ставляется заем (Источник: «Словарь бизнес-терминов» на портале dic.academic.ru).

В России предлагается ввести закон, который ограничит максимальную ставку ростов­щиков в ломбардах до 120% годовых. Выдавать деньги под больший процент будет неза­конно, и за это владельцев ломбардов будут наказывать, пишет Агентство информацион­ных сообщений.

По информации СМИ, эксперты из сообщества ростовщиков заявили, если законопро­ект будет принят, то в стране России закроются 90% ломбардов. Так, президент российской лиги ломбардов Михаил Унксов утверждает, что при ставке меньше, чем 350-400% годовых, ростовщики работать не смогут: «Чем меньше население сдаёт вещи в заклад, тем меньше доходы ломбарда при одних и тех же расходах. Это расходы на аренду помеще­ний, на зарплату сотрудникам, на необходимую охрану».

С другой стороны, добавляет «Книга жалоб.ру», снижение процентной ставки может привести в ломбард новых клиентов, внимание которых привлекут заманчивые условия. В конце концов, ломбар­ды помогают быстро решить финансовые про­блемы и принимают в качестве залога различ­ные ценности, в том числе бытовую технику, ав­томобили, украшения, меховые изделия. Таким образом, при снижении стоимости услуг они мо­гут стать более востребованными у населения.

P.S. Просьба всех пострадавших от действий Гительмана об­ратиться в редакцию «Экстры» по телефону: 32-55-66. Чем больше людей заявят о себе, тем большая вероятность того, что правоохранительные органы и суды дадут правильную оценку его действиям.