«Родом из Забайкалья»: Опередивший время профессор в Израиле

Ещё будучи в Чите, doctorslava, как называет он теперь себя в онлайн-дневнике, появился в программе «Время» на ОРТ. В 1992 году с товарищем он создал в Чите классический стартап - инновационную группу, в которую вошли многие забайкальские врачи, учёные и инженеры. Разрабатывали новые медицинские технологии, приборы для клинической электрофизиологии и визуализации медицинских изображений.

Профессор израильского института Вейцмана до сих пор считает читинское студенчество самым интересным периодом в жизни. В проекте ИА «Чита.Ру» «Родом из Забайкалья» - Вячеслав Кальченко.

- Наука стала моей профессией и хобби одновременно. Сейчас возглавляю одно из самых перспективных научных направлений в международном научном центре - институте Вейцмана в Израиле. В двух словах – занимаюсь использованием света для диагностики и лечения рака.

- Почему в Израиле? Мне всегда хотелось заниматься работой, связанной с научными и биоинженерными разработками. Израиль – это именно то место, где бурлит не только политическая жизнь, но и научная. Наука здесь находится на самых передовых рубежах. Постоянно делаются открытия, появляются инновации, особенно в области биомедицинской техники и инженерии. Новые разработки непрерывно внедряются в практику. Мне было известно об этом давно, поэтому я принял решение поехать на кратковременную стажировку в институт Вейцмана. И вот эта стажировка плавно перешла в постдокторат почти на 3 года. После успешного окончания постдоктората в 2004 году мне было предложено организовать и возглавить центр оптической молекулярной визуализации и биомедицинской оптики.

Задача была очень амбициозная. Необходимо было не просто создать центр и найти деньги на оборудование, но и создать уникальную инфраструктуру, в которой учёные из разных лабораторий из разных стран могли бы получить доступ к уникальному оборудованию и уникальным технологиям визуализации биологических процессов внутри живых организмов. Сейчас не без гордости могу сказать, этот проект удался.

Рекомендацию для поступления в институт мне дал Иосиф Лангоцкий, человек незаурядный, легендарный и, что самое главное, он представитель знаменитой в прошлом читинской фамилии. В Чите есть усадьба Лангоцкого. Он бережно хранит память своей семьи и о Чите. Так что земляки иногда помогают друг другу в самых неожиданных ситуациях.

Моя жизненная позиция - если я берусь за проект, то он в любом случае будет успешный, какие бы трудности меня ни подстерегали. Ещё в Чите мне первому удалось осуществить многие вещи. Издание первого цветного журнала, издание «Кто есть Кто в Чите и Читинской области» и многое другое.

- Откуда в Чите была возможность разрабатывать медицинские приборы? Над чем именно работали?

- Мне мои друзья постоянно говорили: «Слава, что ты делаешь в медицине, тебе же нравится медицинская техника?» Это правда, с детства увлекался электроникой, а поступил в медицинский. Стал «изобретать» разные приборы для медицины. На 5 курсе в 1992 году даже открыл собственное предприятие «Исследовательский центр», где стал директором. Вместе со своим товарищем, программистом, инженером и моим другом Алексеем Трухиным мы создали инновационную группу, в которую вошли многие забайкальские врачи, учёные и инженеры. Нашей целью была разработка медицинской техники и создание новых медицинских технологий, приборов для клинической электрофизиологии и визуализации медицинских изображений.

То есть мы в 1992 году создали классический стартап в Чите. Алексей тогда взял на себя все административные и инженерные вопросы, а я занимался научными и медицинскими вопросами. О нас даже рассказывали в программе «Время». Наша работа находилась на базе областной клинической больницы и поддерживалась главным врачом Владимиром Карловичем Яковлевым - это был потрясающий, замечательный человек. Он мог бы сделать ещё много для забайкальского здравоохранения. Ещё один замечательный человек, помогавший нам, - Алексей Фёдорович Пруткин, в то время зав. отделением нарушений ритма сердца. У нас стали появляться уникальные приборы, мы наладили экспериментальное производство собственной электроники, при этом у нас был полный цикл от идеи до её воплощения. Одна из наших работ была удостоена премии Коханского.

На мой взгляд, самой удачной нашей разработкой была система для оцифровки, обработки медицинских изображений, мы создавали собственные алгоритмы обработки информации, которые на то время почти не уступали мировым стандартам. И это при отсутствии интернета, нам приходилось всю математику разрабатывать самим. Я думаю, что мы тогда просто опередили время. К сожалению, после трагической гибели главного врача и кризиса неплатежей 1996 -1997 годов, были вынуждены прекратить работу.

- Что можно сказать из Израиля о читинском образовании?

- Могу сказать много хорошего и разного. В целом, читинское образование в моё время было на хорошем уровне, конечно, оно оторвано от реальной жизни, особенно, если живёшь за границей (приходится доучиваться и переучиваться), но базовое образование вполне нормальное. Выпускники медакадемии работают врачами по всему миру, только в Израиле я знаю больше десяти человек, и они очень хорошие успешные врачи. Более того, один мой однокурсник, тоже забайкалец, доктор Юрий Кузнецов работает в одной из моих лабораторий, он занимается нейробиологией.

Я слышу много критики от них, что их плохо учили, им приходилось переучиваться, но парадокс: пациенты их тут любят, а коллеги ценят и уважают. Так что не всё так плохо.

- Как проходит ваш обычный день? Во сколько вы встаёте? Куда едете утром? Задерживаетесь ли допоздна? Платят ли вам за переработку?

- Я считаюсь профессором-исследователем, ассоциированным с академией, и не обязан формально отмечаться на рабочем месте. Хотя реально работаю с утра и до вечера. Главный показатель работы исследователя – это внедрение научных разработок и публикации в передовых научных журналах. С этим у меня всё в порядке. В престижных университетах количество публикаций носит второстепенный характер. Главное - качество. Если у тебя сотни статей в непонятных журналах, но тебя никто не цитирует, то твой КПД – 0. Никто тебе не даст денег. Лучше иметь немного статей в престижных журналах, например, «Nature», «Science». Опубликоваться в таком журнале очень сложно, но другого способа доказать, что ты чего-то стоишь, нет. Как только у тебя появляются хорошие публикации, ты можешь претендовать на гранты, начинают приглашать в разные места для чтения лекций.

В последнее время я часто выезжаю читать лекции в разные страны, в том числе, в Гарвард и Стенфорд. Но самое замечательное место – это Новая Зеландия. Там есть самый южный университет в мире Отаго. Такие лекции обычно очень хорошо оплачиваются, включая проезд, проживание, плюс это хорошая возможность для путешествия.

На большей части моих компьютерных систем установлен удалённый доступ через интернет. Я могу из любой страны участвовать в экспериментах, которые проводятся у меня в центре. Очень много времени провожу в научных командировках. Когда ты в пути, можно сосредоточиться на подготовке статей, презентаций и написании заявок на гранты.

В наш центр обращаются исследователи из разных лабораторий, физики, биологи, химики - чтобы использовать наше оборудование и заглянуть внутрь живого организма без нарушения его целостности. Цель очень благородная, попытаться понять, как развивается болезнь и впоследствии научиться лечить эту болезнь. Вот, например: для того чтобы понять, как иммунитет борется с раковыми клетками, мы применяем так называемый двух фотонный микроскоп, который без труда может различать отдельные клетки на значительной глубине в тканях. И это всё в реальном времени. Информация, получаемая таким образом, уникальна и даёт нам ответы на многие вопросы и предоставляет новые возможности для влияния на процесс иммунной реакции на рост раковых клеток.

Во-вторых, мы постоянно создаем и тестируем свои собственные инструменты и работающие модели. Моя задача и задача моих коллег (работающих со мной) – сделать концептуальный прототип. Если этот прототип работает, то после некоторой доработки он может пойти в производство. У меня в работе несколько таких диагностических устройств. Во всех из них мы используем свет. Например, чтобы установить закономерности, как двигается кровь и лимфа в норме и патологии. Для чего это нужно – для ранней диагностики онкологических заболеваний и для многого другого.

- Где вы живёте — в квартире или доме? Боитесь ли тревог и бомбёжек?

- У нас очень уютная квартира рядом с работой, школа старшего сына тоже очень близко. В Израиле почти советская система, ваш ребенок должен идти в школу по месту жительства, вариантов нет. Поэтому мы решили, что главное, если наш ребенок будет ходить в лучшую школу в городе, пусть даже жильё будет скромным по местным меркам, но в очень хорошем районе.

Школьное образование тут «бесплатное», хотя школы все равно собирают разные сборы, все как везде.

Насчет бомбёжек - это очень неприятно. Хотя на наш город пока ничего не падало, и тревог у нас не было слышно. Люди здесь всегда готовы к экстренным ситуациям, это дисциплинирует. В большинстве домов есть специальные комнаты безопасности, они реально спасают жизни.

- На каком языке говорят ваши дети? С кем дружат? Читают ли русские сказки? Будут ли служить в израильской армии?

- У меня есть жена, её зовут Ирина. Она тоже из Забайкалья. Мы поженились ещё в Чите, в 1998 году. У нас двое замечательных ребятишек - сын Данилка и дочка Ника, которой недавно исполнился годик. Ника пошла в садик, в котором есть подвозка.

Сыну 10 лет, и он уже самостоятельный, в школу ходит сам. Он спокойно говорит на двух языках. Мы дома общаемся только на русском. Он любит русские, советские мультфильмы и фильмы, так что у него нет проблем с языком родителей. Друзей у него много, выходцы из разных стран и местные, в общем, полный интернационал. Часто ходит в гости, часто его друзья бывают у нас. Всё, как везде. Тут всё очень демократично. Никто не обращает внимание, из какой страны родители ребенка, в какой бренд он одет.

А в армии тут служат все...

При этом у меня всё равно есть ощущение, что наше школьное образование было лучше, особенно, в моё время. В университетах лучше учат здесь, но это понятно, большинство местных университетов, по мировым меркам, в первой сотне лучших.

- Российское правительство уже несколько лет проводит целенаправленную политику по привлечению известных учёных из-за рубежа, приоритет отдается соотечественникам, которые уже достигли успехов в ведущих научных центрах. Я участвую в совместных исследованиях с Иркутским исследовательским центром, который возглавляет профессор Максим Тимофеев. Это очень удачная модель того, как должна развиваться современная российская наука. Самое удивительное, то что Максим сделал всё с нуля. Я задаю себе вопрос: почему нельзя сделать что-нибудь подобное в Чите?

- Следите ли вы за развитием забайкальской науки? Можете ли кого-то из учёных выделить?

- Представьте себе, я считаю себя представителем забайкальской науки. На всех своих лекциях говорю и показываю, откуда я такой. Так что можно считать меня самым цитируемым представителем Забайкальской научной диаспоры за рубежом, и мне, конечно, хотелось бы видеть больше моих земляков, которых цитируют в мировой литературе. Хотелось бы, чтобы забайкальские учёные стали больше внимания уделять своей конкурентоспособности в мировой науке, своему собственному научному рейтингу, и тогда в Забайкалье потянутся учёные со всего мира.

Что делать и где взять на это деньги? Вот простое предложение: в Чите может быть создан Забайкальский межвузовский центр фундаментальных и прикладных исследований. Межвузовский - чтобы не было обидно ни одному из университетов. В случае хороших публикаций это будет поднимать рейтинг всех университетов. Для начала это может быть совместный проект ЧГМА и ЗабГУ. Например, можно заниматься задачами биоинженерии, биоинформатики и обработки биомедицинских изображений (компьютерной визуализации). Это направление очень востребовано в мире и не требует значительных инвестиций.

Так как эта область мне хорошо известна, я готов даже включиться и участвовать в качестве консультанта. Главное, чтобы этот центр возглавил современный инициативный ученый или даже менеджер. Назвать фамилии не смогу, но уверен, что в Чите обязательно найдётся такой человек. Если всё правильно выстроить, то уже через несколько лет у такого центра могут быть реальные результаты, международные публикации в высокорейтинговых журналах, российские и международные гранты. Студенты, прошедшие подготовку в таком центре, будут конкурентоспособны на мировом уровне.

- Зачем вам это надо – предлагать, включаться?

- Это нормальное поведение, которое свойственно нормальным людям. Есть такое слово «аlumni» - это сообщество или клуб выпускников или друзей университета, которые сохраняют связь со своей альма-матер. Почти во всех университетах мира есть целые отделы, которые поддерживают связь со своими выпускниками. Это престиж для университета: всегда будут выпускники, которые добились успеха. Это контакты. Это многое другое. Улица должна быть с двухсторонним движением. Для создания таких клубов почти ничего не надо делать, всё есть в социальных сетях. Может быть, уже пришло время?

- Что можете пожелать забайкальцам?

- Крепкого сибирского здоровья, оптимизма и реализации задуманного.