Проректор ЗабГУ о том, почему не ремонтируют зал первой женской гимназии

В середине декабря группа студентов организовала сбор подписей за восстановление актового зала в здании первой женской гимназии, ныне корпуса Забайкальского государственного университета. О тяжёлой судьбе зала и его будущем ИА «Чита.Ру» поговорило с участвовавшим в последнем его ремонте ещё в бытность преподавателем и деканом исторического факультета педуниверситета, а ныне проректором ЗабГУ Виктором Кузнецовым.

– Почему во время большого ремонта корпуса в середине 2000-х зал огородили фальшивой стеной?

– В тот период одновременно начали возводить пятый этаж на Бабушкина, 129, и ремонтировать крышу корпуса на Чкалова, 140. Это было как авантюрно, так и необходимо, просто потому, что в этот период были деньги. Но случилась дождливая осень, которая очень навредила обоим реконструируемым зданиям. Вскрыли крыши, и если здание на Бабушкина – относительно новое, то корпус Чкалова, 140, построили век назад, и вода всё залила. Хоть рабочие и затягивали открытую крышу плёнкой, но при нашем забайкальском ветре это всё равно, что мёртвому припарка.

Сильно пострадал и актовый зал, который до этого момента был в относительно нормальном состоянии. Да, крыша и раньше пробегала в некоторых местах, но в зале репетировал студенческий театр, проходили мероприятия, зал был постоянно задействован. Студенты факультета культуры и искусств защищали там дипломные работы по дирижированию, то есть пользовались им не только историки и филологи.

А когда всё это пролилось, пришлось спустить люстру и закрыть зал. Это пытались сделать и раньше, когда я был ещё деканом исторического факультета, приходили разные комиссии, но всякий раз мы отстаивали зал. Но вот после дождей провисла штукатурка, появился риск, что она упадёт вместе с лепниной, и здесь уже пришлось закрыть помещение из соображений безопасности.

В зал вели двери с арочными окнами над ними, через которые был виден потолок. Когда в корпусе делали евроремонт, построили фальш-стену, чтобы скрыть неприглядность облупившегося потолка. Тогда к юбилею ЗабГГПУ (к 2008 году – ред.) делали корпус-конфетку. Противников было много, но с самого начала оговаривалось что стена – всего лишь времянка до момента, когда появятся средства на ремонт.

Когда пошли разговоры об объединении вузов (ЗабГУ и ЗабГГПУ – ред.), нам пообещали хорошие денежки, если мы объединимся. Я далёк от того, чтобы бросать камни в огород Министерства образования РФ, но, если в первые годы после объединения ещё было нормальное финансирование, то, ни для кого не секрет, что в этом году мы недополучили 100 миллионов рублей. Поэтому вопросы ремонта зашли в тупик. Эфклид Агапьевич (Порфиров, проректор ЗабГУ по хозчасти – ред.) делает, что может, особенно по ремонту общежитий и корпусов, но денег всё равно очень мало. И сейчас активно приступить к реставрации зала мы просто не можем.

– Что мешало начать ремонт пару лет назад, когда с финансами было полегче?

– Проректор по хозчасти стремился отремонтировать всё по стандартной схеме: составить смету, нанять бригаду строителей – как это делается в других корпусах. Но всё упёрлось в то, что это здание первой женской гимназии – памятник истории и культуры Забайкалья. А значит, пойти по обычному пути невозможно. Есть контролирующие организации, есть центр охраны памятников, и они говорят не о ремонте, а о реставрации здания, которая требует серьёзного подхода и трат.

– Что университет делает сейчас?

– Выпускники уже несколько раз пытались найти средства на ремонт. Пару лет назад Катя Шайтанова даже обратилась к выпускникам истфила, обвиняя университет в бездействии. Сейчас студенты начали собирать подписи за восстановление актового зала и снова стали говорить, что университет ничего не делает. Но это не так.

Осенью студенты истфака очистили зал от всего лишнего – сейчас там стоит два пианино, четыре бюста и лежит люстра. В конце ноября мы с экспертом минкультуры осмотрели зал, облазили чердак. Убедились, что зал готов к реставрации. На чердаке из всех вёдер под местами протечек, вода есть только в одном, но оно полное. После получения экспертного заключения, следующий шаг – подготовка сметы. И всё равно, сначала нужно отремонтировать кровлю.

– То есть, реставрировать зал до ремонта кровли бессмысленно?

– А смысла нет, потому что над сценой будет бежать. Конечно, сначала нужно довести до ума крышу. Течёт, как я говорил, только в одном месте, в остальных – сухо. Эксперт минкультуры всё это видела, фотографировала. Будет сделано экспертное заключение.

После этого мы объявим конкурс. Насколько я знаю, в Забайкалье есть три организации, у которых есть лицензия на составление проектно-сметной документации на ремонт памятников культуры. Вот для этого мы денежки ищем прямо сейчас, часть суммы уже есть. Когда смета будет готова, и мы будем знать точную сумму – что, сколько и где реставрировать – то начнём активный поиск инвестиций.

– И сколько может стоить реставрация?

– Можно сколько угодно гадать – 20, 200, 300 миллионов – это всё вилами по воде. Нужна смета. Но могу сказать, что стоит это не так много, как некоторые думают. Когда я был деканом исторического, мы выяснили, что лепнина на потолке зала не цельная. Вообще, архитекторы говорили, что всё в зале сделано очень разумно. Балки лиственничные, за век на них почти нет следов гниения, а под чуть подгнившие подведены металлические пластыри. Вот, лепнина сделана участками, то есть при реставрации не придётся менять её полностью. В 90-е году, ещё в педуниверситете, мы уже так делали, не думаю, что сейчас это будет сложнее.

Я оптимист по жизни, поэтому не думаю, что реставрация обойдётся в очень крупную сумму. Но даже если так, то со сметой мы будем знать, сколько просить, если уж идти по кругу с шапкой. Есть ведь и наши выпускники – историки, филологи, юристы – которые могут помочь, как порой помогали и раньше.

– Когда будет готова смета?

– Экспертное заключение по залу должно быть готово уже в конце декабря – начале января. После этого мы объявим конкурс на составление сметы, который продлиться до нескольких месяцев – я не занимаюсь госзакупками, мне сложно назвать точный срок. Проектно-сметная документация обойдётся нам примерно в 200–300 тысяч, этих денег пока реально нет, но есть договорённости с источниками, из которых мы сможем получить средства.

Помимо этого, Эфклид Агапьевич готовит документы для вхождения университета в программу восстановления и поддержки памятников истории и культуры. В своё время по ней восстановили Шумовский дворец, Бутинский. Наши документы практически готовы, если мы в неё войдём, то сможем рассчитывать на финансовую поддержку государства. Правда, по большему счёту, это будет касаться фасада здания. Но если процесс реставрации пойдёт и снаружи, и в зале, то это будет просто замечательно.

Я оптимист, повторю, и верю, что рано или поздно мы всё восстановим. Печально, что эта реставрация постоянно откладывается и задерживается. Будь у нас свободные средства, мы бы могли их туда бросить.

В следующем году в Забайкалье – демографическая яма. Если в этом году из школ выпустились более 6 тысяч человек, то в следующем их будет около 5 тысяч. Раз так, то случатся недоборы на некоторых специальностях и сокращение финансирования. Но в 2017 году число выпускников увеличится до 10 тысяч – бюджет резко увеличится. Как раз тогда подготовят смету и другие необходимые документы.

– То есть, у сегодняшних первокурсников есть шанс получить дипломы уже на сцене восстановленного актового зала?

– Я так не думаю. Допустим, за следующий год мы составим проектно-сметную документацию, но потом нужно найти компанию, которая займётся реставрацией. В Забайкалье таких почти нет, в основном приезжие – здесь всё тоже через конкурс. Ещё один вопрос, сколько времени уйдёт на восстановительные работы. Хоть я и оптимист, я далёк от шапкозакидательских настроений. Тем не менее актовый зал мы всё равно отремонтируем. Будет замечательно, если всё это случится как можно раньше.