Жизнь за МКАДом - в обзоре районных газет

Многострадальный бассейн...

В конце 2010 года в Куандинской средней школе-интернате проводился капитальный ремонт. Естественно, на эти цели были выделены солидные денежные средства. Подрядчиком в осуществлении большого объёма работ было ООО «Сельхозинвест» (г. Чита). О том, как шёл ремонт, какие были споры и разногласия между заказчиком и подрядчиком, подробно писала в те годы наша газета.

А причём здесь многострадальный бассейн? Да дело в том, что бассейн, о котором идёт речь, находится именно в этой школе. В годы строительства БАМа, когда строились города и посёлки, строились и детские дошкольные и школьные учреждения. Кстати, в зоне БАМа сегодня ни одна школа не может похвастаться тем, что у неё есть бассейн! А вот в Куанде - ЕСТЬ! Есть-то, есть, а что толку с этого?

12 сентября 1989 года, когда Куандинская школа была сдана в эксплуатацию, бассейн функционировал. То-то было радости у детворы. Но через некоторое время начались проблемы: то вода не соответствовала санитарным нормам, то ещё какие-то шероховатости начали вылазить наружу, одним словом бассейн прикрыли. Речь уже шла о капитальном ремонте бассейна. И вот тут-то в конце 2010 года и выпало счастье для школы, когда за благое дело взялось ООО «Сельхозинвест». Ремонт вёлся и в бассейне (фото №1 от 19 ноября 2010 года). Ремонт в школе с горем пополам сделали. Комиссия подписала акты. А вот бассейн после капитального ремонта и по сегодняшний день - не у дел, плюс начался осыпаться потолок (фото №2 и №3 от 18 января 2017 года).

В 2016 году, перед выборами губернатора Забайкальского края, в наш район приезжали высокие гости из правительства Забайкалья. На сходе граждан, который состоялся в актовом зале Новочарской школы, был затронут вопрос и о судьбе многострадального бассейна в Куандинской школе. Ответ был однозначный: вопрос будем решать положительно...

Но, увы. Время идёт, а вопрос о ремонте бассейна так до сих пор и висит в воздухе...

И. Симонов. «Северная правда» №14 от 5 апреля.

Он не был героем

Люди старшего поколения помнят в Кюсть-Кемде человека невысокого роста, в зимней шапке, с вечно торчащей во рту курительной трубкой, не особо разговорчивого и, кажется, всегда куда-то спешащего - это якут Николай Васильевич Макаров.

Николай Васильевич родился в 1908 году в одном из хуторов близ сегодняшней Кюсть-Кемды. Тогда в этой округе селилось несколько якутских семей, занимающихся охотой и скотоводством. Приезжали кочевые эвенки, обменивались собственной продукцией, например, могли поменять шкуры оленей на шкуры, хвосты и гривы коней - из конского волоса плели верёвки и вязали рыболовные сети, продавали или давали в аренду оленей для охоты, да нередко и роднились, заводя смешанные браки.

В конце двадцатых-начале тридцатых годов другая жизнь наступила в тайге, дошла она и до глухих уголков Каларского района. Началась коллективизация сельского хозяйства, борьба с неграмотностью, появились новые слова: «колхоз», «комсомол». Записали тогда в комсомол и Николая Макарова, и Филиппова Мефодия. Помнит, как они на Ничатке дали отпор сыну бывшего кулака, который хотел отнять у них добытую пушнину - дело до ружей дошло, но пушнину не отдали.

Затем его, неграмотного охотника, избрали председателем колхоза «Красный Таёжник». Из-за проблем с водопоем разрозненных хуторов, селившихся у подножий Кодара, на берегу озера Люксигун построили новую Кюсть-Кемду. Потом война. Победили. Николай Васильевич вернулся в родной колхоз. А в колхозе, как в крестьянской семье, пришлось выполнять любую работу. Но больше всего работал в животноводстве. Косил и возил сено, строил дома и фермы, пас коров.

В Кюсть-Кемде помнят, как в любой мороз Николай Васильевич выходил на Люксигун с пешнёй и лопатой и, дымя трубкой, долбил во льду длинный желоб-корыто, затем, пробив маленькую лунку, заполнял его водой, чтобы напоить колхозных коров. Потом своих коров гнали на водопой и односельчане.

Раньше как-то особо не обращали внимания на фронтовиков - их было много, и почти каждый мужчина средних лет прошёл через это горнило. И фронтовики себя не выпячивали, многие неохотно говорили на тему войны, да и вопросами старались не докучать - война - тема болезненная. Так и жили скромно - ни тебе привилегий, ни благ. И в районной книге памяти о бывшем фронтовике только одна запись - год рождения.

Как жили, так и умирали тихо. Умер Николай Васильевич зимой - местных девчонок-школьниц попросили прийти подоить корову - на этом закончилась его земная жизнь, а память ещё в селе осталась. Не как о герое-фронтовике, а как о трудолюбивом и скромном человеке.

Я знал Николая Васильевича: как-то в Кюсть-Кемде посоветовали написать о нём в газету. Сейчас не помню - написал или нет, но помню, как пробирался осенью по кочкам через кустарник на поле, чтобы поговорить и сфотографировать его.

П. Ферко. «Северная правда» №14 от 5 апреля.

Родной язык - основа этноса

В одном из прошлых номеров наш читатель А. Дагбаев затронул проблему бурятского языка, он сказал о том, что молодое поколение забывает свои языковые традиции. В сёлах округа данная проблема не так актуальна - основным разговорным остаётся бурятский язык. Общение на русском языке имеет место в крупных населённых пунктах таких, как Агинское, Дульдурга, Могойтуй. Но не все так плохо на сегодняшний день обстоит дело с изучением родного бурятского языка в окружном центре. В частности, в каждом детском саду посёлка Агинское работают учителя бурятского языка. В Агинской средней школе № 2 уже несколько лет бурятский язык преподаётся в качестве полноценного учебного предмета. Сегодняшним нашим гостем стала преподаватель бурятского языка данной школы Гоохон Самбуевна Цыренжапова, с которой мы обсудили проблему изучения родного языка.

- Проблема всех бурят на данный момент - это насколько мы сами воспринимаем сбой родной язык. Бурятское общество разделилось на три части. Одна утверждает, что бурятский язык не нужен, другая часть понимает, что если ребёнок не говорит на родном языке, то бурятский язык постепенно умрёт, и третья часть утверждает, что бурятский язык, несомненно, нужен. Воспитание держится на языке. С потерей языка придёт осознание, что мы никто. Утратив свой родной язык, мы утратим традиции и, соответственно, не сможем идентифицировать себя как представителя бурятского этноса. Раньше у бурят была большая связь с природой, ее обожествление и почитание - это все исконно бурятские традиции, которые забываются по нашей вине. Все идёт от родителей, их отношения к происходящему. В домашней обстановке мы с мужем разговариваем исключительно на бурятском языке, тем самым показывая пример своим детям, они у нас читают и пишут на бурятском. Читают похуже, чем говорят. Также дома играем в национальные бурятские игры, например, в «шагай шүүрэлгэ». Наши дети - это будущие родители, поэтому нужно стараться вести общение на родном языке хотя бы на бытовом уровне.

- Какие ещё трудности возникают при изучении бурятского языка?

- На сегодняшний день бурятский язык делится на диалекты, которые довольно сильно разнятся - бурятские филологи выделяют такие крупные диалекты, как сонгольский, баргузинский, хоринский, боханский, тункинский, окинский, эхирит-булагатский. В качестве литературного бурятского языка принято считать хоринский, на котором писали и говорили основатели бурятской национальной литературы, такие как Хоца Намсараев, Даширабдан Батожабай, Базар Барадин. Помимо этого, в Агинском округе по районам также существует языковые диалекты выраженное в разном написании и произношении различных слов, например, «абгай-абжа» (сестра), «тулхюур-хилусэ» (ключи), «боо-бо-хабсай» и так далее.

- Изучение бурятского языка в АСОШ №2 проходит в качестве факультатива? Есть ли успехи?

- Изучение родного бурятского языка в нашей школе ведётся на протяжении пяти последних лет, и с недавнего времени изучение родного языка проходит в качестве полноценных занятий, начиная с начальных классов. За это время уже есть хорошие результаты в изучении у тех детей, чьи родители заинтересованы в этом. Наши дети стали занимать призовые места в олимпиадах по бурятскому языку и литературе, конкурсе чтецов и диктантов.

- В каком формате Вы стараетесь проводить уроки?

- С учащимися начальной школы начинаем с работой над звуками «һ» и «х», «ү» и «у», отличать бурятское «өө» от «оо» и так далее - фонематическая зарядка. Также важную роль на уроках играет составление диалогов на бурятском с постепенным их усложнением, расширением словарного запаса, то есть, на этом этапе мы развиваем разговорную речь. Далее работаем над письмом. Например, пишем письма родителям. Очень важно, чтобы дети понимали, что они пишут и читают. На следующем этапе ведётся работа по фольклору - изучаем пословицы, поговорки, притчи и их смысл, учим стихотворения. Касательно бурятских притч, важным аспектом является осознание морально-нравственного значения назидательного рассказа. Например, на одном из уроков мы изучали притчу на бурятском языке про рай и ад, где созданы равные условия для всех. Те, кто побывал в аду, остались голодными, так как не могли употребить пищу вследствие длинных ложек, а в раю все были сыты, так как кормили друг друга. Для меня очень важно, чтобы дети при изучении иносказательного рассказа, коим и является притча, не просто прочитали и пересказали содержание, а поняли ее смысловое нравственное значение. Используем на уроках видеорепортажи на бурятском языке, ставим рекламу и так далее. Изучаем ёһo заншал - традиции и быт бурятского народа.

- Проводятся ли конференции, конкурсы по развитию бурятского языка, литературы, традиций и принимаете ли Вы в них участие?

- Да, такие мероприятия проводятся в различных образовательных учреждениях округа, начиная от месячников бурятского языка и заканчивая конкурсом чтецов, в которых мы принимаем самое непосредственное участие. Также в прошлом году мне посчастливилось поучаствовать в конкурсе «Эхэ хэлэн - манай баялиг», который прошёл в городе Улан-Удэ - это был интересный и познавательный конкурс, в котором состязались и обменивались опытом 84 команды из Республики Бурятия, Иркутской области и Забайкальского края.

Зорикто Олзоев. «Агинская правда» №40 от 6 апреля.

Пять тысяч рублей – цена трёх лет жизни?

Говорят, простить человека трудно, а вот понять его поступки можно всегда. С этой мыслью, стоя в зале гарнизонного военного суда и слушая беспристрастный голос судьи, зачитывающего приговор, пристально смотрю на молоденького парня, судьба которого решается здесь и сейчас. Решается или рушится?

Безотцовщина. Не думала раньше, что это так уж много значит в жизни — есть отец в семье или нет, ведь главной для ребёнка всегда остаётся мама. Но своего отца подсудимый Лёнька (имя изменено) не знал. В семье он — старший, на руках матери ещё пять детишек — один младше другого. На первый взгляд, не избалован — вырос-то в селе, всю домашнюю мужскую работу знает. Наверное, мама надеялась, что вот-вот подрастёт старшенький, работать пойдёт и станет опорой семьи...

Подрос, был признан годным к строевой службе, пошёл в армию. Через какое-то время, ещё не завершив срочной службы, Лёнька подписал контракт и перешёл в разряд профессиональных бойцов, со всеми вытекающими отсюда льготами, правами и обязанностями. Новое положение ему очень льстило. Ещё бы, парню едва 18 минуло, а его зарплата повыше, чем у некоторых гражданских стажистов, есть премии и выплаты, положенные по службе, он ежедневно получает качественное питание и бесплатно проживает на территории части. Тогда ли возникла у него эта дерзкая мысль — собирать «дань» со срочников, а может, это и было его целью изначально, для чего и подписывал он контракт с командирами части, теперь уже и не узнать.

Трое солдат срочной службы свидетельствовали на суде о том, что Лёнька, приходя в расположение их отделения, требовал деньги. С одного — две тысячи рублей, с другого — три, с третьего — пять. О своей «таксе» и градации, с кого и сколько, он не рассказал даже на суде, как не поведал и о том, сколько на самом деле призывников таким образом «обработал». Получая отказ, избивал несговорчивого срочника. Так могло повторяться несколько раз. Ребята рано или поздно сдавались, просили родителей перевести деньги на карточку контрактника. Одна из мам, выполнив просьбу своего сына-солдата, обратилась в военную прокуратуру с заявлением о вымогательстве и избиениях. Вот тут-то узнали и офицеры, и сослуживцы-контрактники о приработке Лёньки. К чести его молодых коллег могу сказать, что почти все осудили его поступок.

— Он водителем был, отслужил с нами немного — полгода примерно, но ни с кем не сдружился. Как-то не влился он в нашу семью, да и чувствовалось в нём «второе дно», — поведал один из сослуживцев, попросив не называть его имени.

— Хуже всего то, что нужды-то у парня не было. Что его толкнуло на преступление? Наверное, лишь то, что к жизни он потребительски отнёсся — все оказались ему должны, — уже после оглашения приговора сказал в беседе судья Борзинского гарнизонного военного суда Артём Сергеевич Суслов. — Случаи подобные — не редкость. Оказываются среди контрактников и солдат по призыву те, кто склонен нарушить закон, присвоив чужое или распустив кулаки. А ведь статья-то серьёзная, до семи лет лишения свободы предусматривает.

Во время слушания дела выяснилось, что и раньше Лёнька имел трения с законом, что на момент подписания контракта была у него непогашенная судимость за кражу, и решение по ней (денежный штраф в размере 15 тысяч рублей) ещё в полной мере не исполнено. К нему добавилась ещё сумма за присвоенные деньги срочников, и он получил реальный срок — три года и два месяца лишения свободы в колонии общего режима. Под стражу Лёньку взяли прямо в зале суда — полицейские защёлкнули на его запястьях наручники, попросили всех участников заседания покинуть помещение, а затем увели парня через другие двери.

С противоречивыми чувствами покидала я зал суда. Перед глазами — Лёнькина мальчишеская фигура, его нервные пальцы, беспрерывно ловящие на столе невидимые солнечные пылинки. Редко поднимает голову, чтобы окинуть взглядом небольшой зал, судью, стоящих и слушающих приговор секретаря, обвинителя, свидетелей и пострадавших. Встречаюсь с ним взглядом — ясные, умные глаза, и уже кажется, что он просто не мог никого обидеть. Искренне жаль его маму, чьи надежды он так бездумно разрушил, и младших братишек, и сестрёнок, которые теперь нескоро увидят его.

— Контракт с ним будет расторгнут, а судимость погасится лишь через восемь лет после отбытия наказания. То есть только через одиннадцать лет он получит право вновь заключить контракт и пойти служить в армию. Но что будет через столько лет! — обрисовал мне дальнейшую Лёнькину судьбу судья А. Суслов.

Вновь вспомнилось высказывание, что пусть не простить, а понять человека всегда можно. Ленькино поведение понять я так и не смогла.

...В фойе — настоящее броуновское движение зелёно-коричневой массы — это ребята-срочники одеваются, мешая друг другу и спеша на улицу, на перекур. Стою в сторонке, ожидая, когда они выйдут, наблюдаю и вспоминаю. Когда я с подругами (ещё в конце прошлого века) провожала в армию одноклассников и знакомых по школе парней, казались они нам взрослыми мужчинами, настоящими мужественными солдатами, а когда своих 18-летних сыновей целовала у военкомата, понимала, что провожаю совсем ещё мальчишек, растерявшихся, оторванных от дома и от мамы. Вот и эти ребята напомнили мне сыновей-призывников. Они, поняв, что я из газеты, не знают, как себя вести. Суетятся, не глядят в глаза, пробегают быстро мимо — это, наверное, чтобы не успела их о чем-нибудь спросить, ведь они не знают, что мне ответить, да и вообще, можно ли со мною говорить. Хочется по-матерински обнять каждого, заглянуть в глаза и сказать, что всё хорошо, что не нужно ничего бояться. А если тебя обижают — даже те, что должны защищать и учить, — поддаваться нельзя. Что нужны и смелость, и мужество, чтобы’ дать достойный отпор хулигану или вымогателю, привлечь его к ответу по закону. Что, только умея защищать себя, они смогут защитить свою семью и свою Родину, стать настоящими мужчинами, военными, бойцами.

Очень надеюсь, что этот случай послужит уроком для молодых солдат, и Лёнькину судьбу больше никто не повторит.

Н. Афанасьева. «Даурская новь» №28 от 7 апреля.

Кто спасёт нас от пожаров?

Этот вопрос висит в воздухе на каждом планерном совещании в администрации района, начиная с февраля. Вот и в этот вторник, 4 апреля, главной темой планёрки стали пожары.

Для всего населения района (я говорю о людях ответственных и адекватных), а особенно для глав администраций, время с марта по октябрь - большая головная боль и испорченные нервы.

А дело все в том, что именно на глав администраций поселений законодательством возложена самая большая ответственность за последствия пожаров, будь то бытовые, лесные или ландшафтные. Именно главы, как считают законодатели, должны, образно говоря, и спасать вверенные им поселения, и леса вокруг них, и контролировать возгорания в полях и так далее. В пожароопасный период главы работают в выходные, патрулируя населённые пункты и термоточки, вместе с другими, немногочисленными работниками администраций проводят подворовые обходы, бесконечно печатают и распространяют листовки с разъяснениями и предупреждениями, толком не спят по ночам, по несколько раз разбуженные сообщениями об очередном возгорании.

При этом «нарываются» на штрафы, а зачастую и недовольства жителей за то, что глава справедливо запретил кому-то, к примеру, сжигать траву в ветреную погоду и во время действия особого противопожарного периода или указал на неубранный мусор.

В то же время специализированные службы, призванные бороться с пожарами, нередко свои прямые функции по разным причинам выполняют не в полной мере. Виной тому чаще всего является отсутствие денег. Например, Хилокский КГСАУ «Забайкаллесхоз» к пожароопасному периоду оказался подготовлен не так, как хотелось бы. Не хватает техники, кадров, а главное - не выделено финансирование на тушение ландшафтных пожаров. А это означает, что когда горит ландшафтный пожар, который, если его остановить вовремя, не сможет нанести лесу или населённому пункту ущерба, КГСАУ «Забайкаллесхоз» даже находясь на месте пожара, тушить его не будет. Поскольку эту работу никто не оплатит.

Большой проблемой остаётся плохая координация действий между противопожарными службами. Прибыв на пожар, работники разных учреждений действуют разрозненно, поскольку непонятно, кто и как должен взять на себя руководство процессом. Чаще всего отдавать распоряжения приходится все тем же главам поселений (большинство из которых - женщины), но не всегда они могут действовать профессионально, ведь никто специально их этому не обучал.

Большие надежды в тушении пожаров возлагаются на добровольные пожарные дружины. Однако, члены этих дружин имеют постоянную работу, с которой на случай пожара их вряд ли кто-то отпустит. Сюда добавляются трудности с прохождением медосмотра и вакцинации - дело это платное. Однако, на последней планёрке прибывший в район представитель краевого минздрава заверил, что достигнута договорённость с главным врачом Центральной районной больницы о том, что члены ДПД будут провакцинированы и осмотрены бесплатно.

По словам исполняющего обязанности главы Хилокского района Ю.Р. Шишмарева, очень много времени в пожароопасный сезон уходит на бесконечные заседания комиссий по чрезвычайным ситуациям, заседания штабов и другое, где в обязательном порядке требуется присутствие руководителей противопожарных служб. Возникает вопрос: кто и когда будет заниматься тушением пожаров, если руководители вынуждены прозаседать целый день?

По данным на вторник, 4 апреля, в районе в воскресенье, 2 апреля, действовало 6 лесных пожаров, в понедельник утром их было уже девять. Руководство района приняло решение ввести на территории муниципалитета режим чрезвычайной ситуации.

Радует лишь одно: во вторник в район пришёл большой мокрый снег, который затушил наши пожары и дал так нужную нам передышку. Однако, когда он сойдёт, «все опять повторится сначала»...

О ситуации в нашем районе прекрасно знают на всех уровнях, в том числе и в Москве. Но почему-то продолжают искать виновных вместо того, чтобы просто выделить нужные как воздух деньги: на бензин, технику и нормальные зарплаты огнеборцам.

Галина Зубакова. «Ваше время» №13 от 6 апреля.

Ток-шоу: полуправда хуже лжи

27 марта вышла в эфир очередная запись ток-шоу первого канала «Мужское/Женское» под названием «Преступление без наказания». Главной героиней передачи стала жительница г. Краснокаменска Антонина Логинова.

В октябре 1996 г. Антонина Логинова, проживая в п. Октябрьский, убила своего сожителя Аркадия. Антонина скрыла факт убийства, спрятав тело в подвале собственного дома. Подделав записку от сожителя, она убедила односельчан, друзей и мать Аркадия Веру Ивановну в том, что её сын жив, но вынужден уехать из посёлка и скрываться, так как он стал свидетелем преступления и его жизни угрожает опасность. 20 лет женщина жила этим обманом, принося матери записки якобы от сына, рассказывая ей новости о его жизни. Антонина принимала от Веры Ивановны деньги и вещи для Аркадия, вновь и вновь убеждая мать, что её сын не может вернуться, давая матери надежду на встречу с сыном. Обман открылся в 2016 году. Она призналась в преступлении, были произведены все необходимые следственные действия, но суд не привлёк её к уголовной ответственности, так как срок давности по делу истёк. Решением суда А. Логинова привлечена к выплате компенсации в размере одного миллиона рублей матери Аркадия за причинённый моральный ущерб.

Этот материал был опубликован газетой «Слава труду», как только в следственном комитете появилась информация по этому делу. Публикация заинтересовала Первый канал, и программа «Мужское/Женское» решила разобраться, почему произошли эти события, каковы были мотивы Антонины, и как она жила все эти годы с таким грузом на душе. Представители ток-шоу обратились в редакцию газеты «Слава труду» с предложением, чтобы журналист газеты в эфире программы, так сказать, «вживую», рассказал об этом деле. В городе уже работала съёмочная группа Первого канала, и именно с ней мне предстояло прибыть в Первопрестольную. Все расходы (билеты, проживание, питание) канал берёт на себя.

С ребятами Первого канала я встретился на вокзале. Москвичи, Данил и Павел, оказались приятными молодыми людьми. Быстро собрали паспорта - а вместе с нами для участия в съёмках ехали три женщины: одна одноклассница убитого Аркадия и две его бывшие знакомые - быстро оформили верхние полки плацкарта, и мы двинулись до Читы.

Из Читы вылетели в 10:05 по Чите, в Москву прилетели в 10:35 по Москве, и едем сразу на съёмки. Мечта принять ванну, выпить чашечку кофе рассыпалась как карточный домик. Едем в студию под резкий голос Василия Уткина, которым энергично говорит навигатор в автомобиле. Данил сказал, что голоса Василия Уткина и Федора Бондарчука сейчас самые модные для навигатора в Москве. Погода довольно прохладная, небо затянуто большими тёмными тучами, солнца не видно вообще. За окном микроавтобуса серый унылый пейзаж юга-запада Москвы, чем-то очень похожий на пригород Читы. И реплика Данила на недоуменные и любопытные выражения лиц женщин: «За МКАДом жизни нет, будем подъезжать к студии, станет интереснее». Он оказался прав. Въезжаем на ул. Академика Королева, и взору открылась совсем другая панорама. Останкинская башня, знаменитый дом на «курьих ножках», гостиница «Космос», памятник «Рабочий и колхозница», высотки, огромное здание Первого канала. Плотный поток дорогих машин, теперь чувствуется - мы в Москве. Женщины оживились. Выгружаем в здании Первого канала походную аппаратуру и едем на ул. Сергея Эйзенштейна, 8, где расположена студия детско-юношеских фильмов им. Максима Горького, там проходят съёмки ток-шоу «Мужское/ Женское». Сердце переполняется ожиданием отдыха и новых впечатлений. В 15:15 по Москве мы на месте, дорога от аэропорта заняла три с половиной часа.

Здание студии довольно старое, но легендарный дух чувствуется. В этом павильоне проходили съёмки фильма «20 лье под водой». Мне показалось, что с тех пор ничего не изменилось. Во всём чувствуются история, дух старины и традиций советской школы. Декорации студии незатейливые и простые. Да и это видно по телевизионной картинке. Но магия съёмочного процесса завораживает нас, провинциалов, хотя где-то внутри понимаешь, что ничего сверхъестественного не происходит. Идёт рутинная работа.

Гримёрками оказались небольшие старые трейлеры на территории студии. Две кровати, стол, диван, биотуалет. Принять душ невозможно. Ладно я, а как же женщины? Настроение все равно хорошее, хотя усталость накапливается - почти 15 часов длилась дорога. Раздаётся телефонный звонок: приехал мой брат-близнец, он живёт в Москве. Радостно. Энергичная девушка Алина, выпускающий редактор программы, быстро проговаривает, как и что будет происходить, приходит гримёр, звукооператор прикрепляет микрофон... Алина ведёт меня в студию, где будет непосредственно происходить запись передачи, усаживает на красный диванчик в центре студии как на лобное место. Сильный свет софитов ослепляет, на время превращая зал в большое светлое пятно. Сердце от волнения куда-то проваливается, если учесть, что я первый раз на съёмках ток-шоу в Москве. Камера, мотор, съёмка...

На двух больших телевизионных экранах замелькали материалы, отснятые группой Первого канала в Краснокаменске. Вскоре участники успокоились, и пошли настоящие эмоции. Было любопытно наблюдать за работой ведущих. Слушая выступавших и внимательно следя за ходом их мысли, они успевали изучать материалы, находящиеся у них в руках. Калейдоскоп движения камер, невидимых невооружённым взглядом, изменение и направление света в нужное время и место - все это рождало магию телевидения. Было увлекательно и интересно повариться в этой атмосфере.

Никаких дублей. Съёмки длятся около двух часов, в 19:00 закончены: «Всем спасибо, все свободны». На улице совсем темно, валит густой снег хлопьями. Прощаемся со съёмочной группой. Слова благодарности, рукопожатия. Экономлю Первому каналу деньги, отказываясь от гостиницы. Садимся с братом в машину, едем к нему домой. Сидим на кухне, пьём чай. Впечатлений и мыслей много, но ясной картинки нет. Оставляем на завтра разбор полётов. В Краснокаменске уже 3 часа ночи. Уже или УЖЕ? Прошло 20 часов, как мы сошли с поезда в Чите. Вот такой бешеный ритм московской жизни.

Впечатления, мысли и анализ передачи записываю по горячим следам. Будучи непосредственным участником записи, могу сказать, что целью этого ток-шоу не является докопаться до истины любой ценой - истина или ничего. Это не следственный эксперимент и не допрос с пристрастием. Просто ведущие, Александр Гордон и Юлия Барановская, дают возможность людям высказаться и в процессе общения проанализировать историю, дать экспертную оценку, как-то помочь людям. При этом, не навешивая ярлыков и не предъявляя обвинений. Присутствуя на съёмках, я ловил себя на мысли, что атмосфера общения пропитана полуправдой, которая, как говорится, хуже лжи. Откровенную ложь легко отличить от истины, и если её отделить, то можно побудить человека раскрыть сердце. В полуправде отделить истину от лжи невероятно трудно, потому что они так тонко переплетены. В ней нет искренности, а значит, нет желания открыться. Человек не любит ни откровенной лжи, ни чистой правды. Откровенная ложь не благородна, не привлекательна и выдаёт сама себя. А признать правду в отношении себя и своих поступков, а тем более высказать вслух, требуется немало личного мужества. Намного безопаснее и спокойнее придумать себе полуправду и поверить в неё. Вроде не лжёшь, просто не договариваешь. И полуправда становится удобоваримой, а со временем, как вино, сладкой.

Примерно в том же духе проходило общение в студии. Ведущие умело предоставляли слово участникам программы. Одни защищали Антонину, другие обвиняли. То, что сначала казалось правдой, после выступления оппонента подвергалось сомнению зрителями, экспертами и самими ведущими. И студия погружалась в туман иллюзии правды, как в строчку из песни: «Меж нами памяти туман, все как во сне...». И сердце вроде спокойно, но совесть ещё никто не отменял, и общение трансформировалось в собачью грызню, а не в желание понять друг друга. В уме оставался горький привкус недосказанности, неискренности, трагичности. Наводящие и прямые вопросы тонули в этом тумане и оставались без ответов. Ответов, которые могли бы дать ясную картинку событий и сделать историю понятной.

Почему мать за все 20 лет не заявила в розыск? Почему была удовлетворена рассказами Антонины и маленькими короткими записками, которые даже не хранила? Почему не хотела поехать к сыну и лично увидеться с ним?

Сам Аркадий, со слов знакомых, друзей и одноклассников, был хорошим человеком, не без недостатков, конечно, кто не без греха, но не был таким монстром и тварью, как его пыталась охарактеризовать Антонина. С другой стороны, вскрылись факты, что он жил с несовершеннолетней девушкой, беременной от него. И на вопрос Юлии Барановской: «А где вы, Антонина, были?» был ответ: «Жила на другом конце посёлка, и Аркадий ходил от меня к ней». Потеряв работу, Аркадий начал пить и вести себя недостойно, по словам Антонины. Факт изнасилования Аркадием 13-летней дочки Антонины оказал эффект разорвавшийся бомбы. Что Аркадий изнасиловал дочь Антонины, мы знаем только со слов дочери (я ни в коем случае не хочу задеть её чувства, понимая, что она проявила большое мужество, открыв этот факт, чтобы защитить мать), просто констатирую факты. Почему Антонина не заявила на сожителя и не упекла этого так называемого монстра в тюрьму далеко и надолго? Антонина ответила: «Испугалась за себя и за жизнь своих детей».

В процессе обсуждения выяснилось, что, возможно, «полдеревни» знало об убийстве Аркадия и трупе в погребе, но при этом молчали как партизаны. Почему? Эксперты списали это на влияние времени (лихие девяностые), страх и недоверие к правоохранительным органам.

Мне казалось, Александр Гордон и Юлия Барановская могли бы легко отделить правду от вымысла, надавить, поймать на лжи, заставить сделать чистосердечное признание, и зал бы ахнул. Ещё чуть-чуть, и... но ничего не произошло. Это ещё раз подтвердило моё мнение: в задачу подобных телепроектов не входит поиск правды кровь из носу. Просто ток-шоу предоставляет людям площадку, чтобы высказаться, искренне или нет, неважно, главное, от всей души. А эксперты, зрители и телезрители пусть сами решают, правда это была или нет. А самое главное для этой передачи - показать, какие социально-нравственные процессы происходят в стране.

В конце программы оставалось щемящее желание узнать, что же на самом деле произошло, но правду можно услышать от того, кто знает её и захочет ею с тобой поделиться, решив больше не обманывать себя. Другого способа нет. Стало понятно - правды не найти, или она уже сказана, но мы её не услышали. Антонина не признавала свою вину, считая убийство Аркадия «оправданной жестокостью». Оставалось лишь выявить тенденцию существования глубинки, которую подтвердила эта история. Что и сделал Александр Гордон: «Нравы и характер глубинки и особенно деревенской глубинки, со времён Бунина и других классиков, описывающих их, по сути, не изменились. Изменилась лишь форма. Тот же страх перед наказанием, круговая порука, установление собственных морально-нравственных принципов поведения».

Эксперты сошлись во мнении, что убийство совершено в состоянии аффекта. По-человечески они понимают её желание защитить себя и детей от спивающегося и деградирующего человека, потерявшего всякие тормоза; Характер же убийства, его особая жестокость (15 ударов в одну и ту же часть головы, когда, по мнению эксперта, после двух он уже был мёртв), хладнокровие, с которым преступление было скрыто, особый цинизм отношений с матерью убитого и случай насилия над дочерью окрашивает в совсем другие оттенки благородные мотивы убийства и указывает, возможно, на эгоистичный и спланированный характер преступления.

С другой стороны, до какого состояния нужно довести женщину, чтобы она убила; человека, не найдя другого выхода.

В общем, Бог вам, Антонина, судья, молитесь и кайтесь Юлия Барановская подытожила двухчасовой разговор. Что хуже: сидеть в тюрьме или каждое утро пить чай, зная, что у тебя в доме закопан труп мужчины, которого ты раньше любила? Антонина сама создала свой собственный ад в сердце, и это состояние хуже и на самом деле более трагично, чем если бы она обратилась за помощью, раскаялась и приняла заслуженное наказание.

В заключение хотелось бы; сказать, что, так или иначе, Антонина Логинова будет продолжать жить среди нас. И как к ней относится, каждый решать будет сам. Антонина нуждается в нашем сострадании, в человеческой поддержке. И ещё - в раскаянии и сильном желании получить прощение от тех людей, которым она причинила боль. Неважно, считает она себя виновной или; нет. Ведь прошёл уже почти 21 год. Этот мир - мир выбора, и очень трудно найти правильный баланс в этой двойственности. Баланс между плохим и хорошим, добром и злом, правдой и вымыслом. Главное - не впадать в крайности. Может, поэтому символ правосудия - женщина с завязанными глазами и весами в руках. Но надо стараться. Будьте великодушны друг к другу изо всех сил!

Константин Бобылев. «Слава труду» №31 от 7 апреля.

Первый председатель

К 80-летию Агинского Бурятского округа

На территории Догоя сначала было четыре хозяйства: «Түрүүшэ», «Улаан Малшан», «Шэнэ Зам» и ТОЗ «Улаан Зам». Вскоре все они объединились под названием колхоз «Социализм». Председателем был избран Тудуп (Тучин) Гончиков, поскольку земляки знали его как исключительно порядочного и честного человека, опытного в жизни и разбирающегося в политике партии большевиков. Дела в колхозе пошли в гору, поскольку территория была компактной, народ трудолюбивым, (значительная часть семей до коллективизации были так называемыми высшими середняками), а председатель - деятельным человеком. Он успевал каждый день объезжать на коне подразделения от вершины Догоя до его устья, заезжать в соседнее село Амитхаша, где располагался сомонный совет.

Тогда все было в новинку: общественный скот размещался на стоянках. Были бригады по отраслям: овцеводческая (с козами), коневодческая (с верблюдами), КРС, полеводческая (с огородничеством). Во главе бригад Тучин-түрүүлэгшэ ставил грамотных молодых людей с хозяйственным опытом и строго контролировал их работу. Только начали пахать землю на волах ручными плугами. У Тучина на северной стороне было много «тала» (друг), которые помогали осваивать новое дело. Урожай косили вручную, сгребали в валки граблями, вязали снопы, ставили сушиться. Потом снопы на телегах собирали в овин: крытые от дождя и снега лиственничной корой навесы. В колхозе было два зернотока, первый в пади Нуурта, около озера, второй в пади Харганаша, тоже около маленького озерца. Зерно молотили на льду озера цепями, отделяли от соломы, затем веялками отделяли от мякины. Стационарные молотилки с конным приводом появились позже. Ещё позже стали поступать маленькие прицепные комбайны «Коммунар» с Запорожского завода. Это уже после войны. В 1936 году наш колхоз «Социализм» стал участником Всероссийской сельскохозяйственной выставки в Москве, а председатель вошёл в состав делегации БМАССР на Кремлевском приёме у И.В. Сталина. На этом приёме Сталин держал на руках дочку одного из руководителей БМАССР Гелю Маркизову, и там же назвал первого секретаря БМ обкома ВКП(б) Михея Николаевича Ербанова восточным орлом. Но уже в следующем 1937 году всё высшие руководители республики были ложно обвинены в «панмонголизме» и расстреляны, БМАССР была разделена на три субъекта: БМАССР, УОБМАО, АБМАО.

В 1936 году со сталинского приёма делегаты бурят-монголы разъезжались одухотворённые величавыми речами вождя народов и с высокими правительственными наградами и премиями. Колхоз «Социализм» был премирован автомашиной ГАЗ-АА полуторка, колёсным трактором, передовики стахановцы -различными премиями. Сам председатель вернулся из Москвы с орденом «Знак Почета». Правление колхоза выделило ему большой, по тем временам, дом с горницей, высоким крыльцом.

30-е годы были годами первых пятилеток, в стране развивались стахановское движение, социалистическое соревнование, промышленность. Вместе со страной в своём маленьком улусе стремительно развивалось коллективное хозяйство «Социализм» под руководством своего бессменного председателя-орденоносца Гончикова Тудупа. В эти годы колхозники, не занятые в животноводстве, переезжали со своих стойбищ в так называемый «центр» по живописным берегам речки Догой. Люди с помощью колхозных дарханов строили себе деревянные дома. Были привезены большие дома для правления колхоза и сельского клуба. В 1937 году было построено большое двухэтажное здание для различных служб, большой дом под амбулаторию, где было даже несколько коек для стационарного лечения. Появились здания для хлебопекарни, магазина, молокоперерабатывающего пункта. Вокруг села, на расстоянии не более четырех километров, были образованы десять молочно-товарных ферм, на каждой из которых жили и работали по четыре доярки, ухаживающих за не менее 20 коровами с телятами каждая. Все они жили в войлочных юртах. Стайки были обычные трехстенки из осиновых прутьев, сверху закрыты жердями, заваленные соломой или сеном.

В центре построили большой машинный двор, где хранились в зимнее время вся техника и утварь (тракторы, плуги, сеялки, жнейки-лобогрейки, телеги, сани, ярма для волов, конская и верблюжья упряжь).

Государству сдавали планово в виде сельхозналога всю животноводческую продукцию, зерно и сено. Для этого в Могойтуе, близ железнодорожных путей, располагались погрузочные площадки «Заготзерно», «Заготживсырье», Сенная база. Для перевозки грузов использовали, в основном, гужевой транспорт. В центре располагались отдельные дворы для рабочих верблюдов, лошадей и быков (волов). Каждое утро рабочий скот распределялся председателем и бригадирами. Рядом с машинным двором располагался дархан-сарай - большое помещение, где мастеровые люди изготавливали телеги, сани, распиливали бревна на доски вручную. Неподалеку находилась колхозная кузница. Мы, ребятня, часто бегали туда, зачарованно смотрели, как кузнецы Балданов Очир и Цынгуев Цыдендоржи большими клещами вытаскивали из горна раскалённое добела железо и на наковальнях мастерили шины для деревянных тележных колёс, зубья для борон, запчасти для плугов, ковали лошадей. Там же, на берегу речки, работала большая двухэтажная мельница для размола зерна на муку. Жернова мельницы крутились от паровой машины, потом её заменили на двигатель, работавший на мазуте. Мы, ребята 40-х годов, взбирались по пологой и широкой наружной лестнице на второй этаж и смотрели, как весь белый, в мучной пыли мельник Нимаев Тагар (Холхоо ёндон) заправлял зерном верхний бункер.

Все это я перечисляю потому, что всё это было впервые, и руководил этим производством человек, в сущности, малограмотный, но обладающий феноменальной памятью, недюжинной волей и предельно требовательный к себе и колхозникам. Ему некогда было учиться грамоте, в детстве и юности он батрачил у русских богачей. Там же Тудуп научился разговаривать по-русски. Семья Гомбоева Гончика была бедная, но в его родове были великие люди. Брат его отца Гомбын Пинта был разбойником-конокрадом, угонял лошадей и скот у русских богачей и раздавал бедным людям по всей Aгe, был бурятским Робин Гудом. Значительную часть жизни провел в царской каторге и там же в преклонном возрасте был убит, не был женат, не было у него детей.

Другой же брат отца - Гомбын Дагбай - стал великим зурхайчином. С малых лет воспитывался в Агинском дацане, принял обет безбрачия гэлэн-ламы под именем Бальжир. Служил в астрологическом храме «Дуйнхор сүмэ». Защитил степень гэбшэ, затем габжи. Он был настоящим служителем науки (астрологической), бессребреником. С юных лет занимался на основе «Краткой трактовки следствий по астрологии» - сочинений монгольского ламы Лубсан Данзанжалцана, изданного в конце 17 века в Урге, совершенствованием Зурхая, влиянием на судьбу человека пяти великих элементов махабхути. Вершиной его изысканий стала монография «Прекрасное хрустальное зерцало» (Гайхамшагта болор толи), законченная в 1908 году. Неудивительно, что Далай-лама XIV в своей ежедневной утренней молитве в пантеон великих деятелей тибетского буддизма включает имя Лубсан Бальжир-ламы.

В 1937-м году прошлого века после доклада Сталина на февральско-мартовском Пленуме ЦК ВКП(б) были фактически разгромлены Бурятский обком и БурЦИК, Агинский округ отделён от БМАССР и включён в состав вновь образованной Читинской области. Областное управление НКВД возглавил Григорий Хорхорин, в «тройку» входил первый секретарь обкома ВКП(б) Иван Муругов. Были приговорены к расстрелу тысячи невинных забайкальцев. Старейшины нашего села - Базаров Шири-Дарма, Батоев Балдандоржи, Цыденжапов Цырен-Ванжил - говорили мне о мудром председателе, который, рискуя своей жизнью, оберегал своих земляков от арестов. Тому была своя предыстория.

В молодости, когда в Забайкалье бурлила гражданская война, Тучин, сочувствующий большевикам, служил проводником партизанского отряда Пакулова, действующего в тайге от нашего северного хребта до Алханая. Однажды, когда Тучин отдыхал у отца в Догое, он попал в руки белогвардейцам. Отрядом командовал сам Дугар Табхаев.

Перед тем как совершить публичную казнь этого парня, табхаевцы собрали со всех уголков Догоя почти все население в устье пади Гэсэлэй хүнды. В этом месте они и раньше совершали массовые экзекуции (порки людей). Теперь они здесь решили расстрелять Тучина. Уже готова была команда стрелков, Тучина поставили на берегу глубокого оврага. К этому времени сюда прискакал местный зайсан, глава галзутского рода Санжийн Ёнхово, который в конце 18 века, будучи самым молодым главой рода, принимал активное участие в торжественной встрече бурятами цесаревича Николая близ станицы Туринская на реке Ингода. Табхаев, конечно, его узнал. Спешившись, Ёнхово гулваа встал на колени перед Дугаром. Он стал просить его не убивать Тучина, не проливать человеческую кровь на земле Догоя. Он говорил: «Парень ещё молодой, образумится, осознает, что идёт неверной дорогой, что он нужен своему роду сагаангууд, своему улусу».

Поскольку все было в его власти, Табхаев отменил расстрел, но назначил порку тальниковыми прутьями. Пятьдесят ударов по спине выдержал Тучин.

Хотон Гомбын Гончика был неподалёку, родственники быстро увезли его домой и под руководством случайно оказавшегося поблизости баряашина завернули его в ещё тёплую баранью шкуру. Выздоравливал он долго.

Когда Тучин впервые после болезни вышел утром из юрты и оглянулся вокруг, то таким прекрасным показалась его родина: на юго-востоке над высокими утёсами Шулуун хүтэла всходило солнце, а в его лучах летели белые лебеди. Он закричал: «Зэлэ тата.зэлэ тэта». Тогда вожак стаи вышел вперёд, большие белые птицы образовали длинный клин и, изда-. вая гортанные звуки, стали быстро удаляться. Была пора бабьего лета и «Рихи». На крутых склонах Сагаан-обоо часть листьев берёз и осин уже пожелтели от первых заморозков, но трава была ещё зелёной. Осенняя палитра ярчайших красок природы словно ослепила его глаза, привыкшие к темноте юрты. Неподалёку слышалось монотонное журчание речки Догойки, берега которой были обрамлены густыми кустами тальника и красной смородины... Как прекрасен мир, да здравствует жизнь!

Урок, полученный в молодости, когда Тучин стоял на грани между жизнью и смертью, когда его спас человек, совершенно противоположных убеждений, но земляк, врезался в его память.

Тучин-түрүүлэгшэ - организатор выведения в нашем колхозе забайкальской тонкорунной овцы. Ещё с 1938 года он возглавлял эту работу. И не только в овцеводстве. К кобылам бурят-монгольской породы приливалась кровь высокорослых европейских жеребцов, коровы бурят-монгольской породы осеменялись семенем быков высокоудойных пород. Первым его помощником и непосредственным руководителем селекционной работы был ветеринарный фельдшер Бадмаев Цыдып, работавший в трёх колхозах: «Социализм», «Серп и Молот», «Коммунизм». Война прервала эту работу на долгих четыре года. Когда в 1944 году с Западного фронта вернулся весь израненный, ещё не научившийся как следует ходить Балдандоржи Батоев, на следующий день к нему пришёл живший по соседству Тучин- түрүүлэгшэ и сказал: «Я тебе дам хорошего смирного коня, лёгкую тележку-ходок, давай возвращайся на работу бригадира овцетоварной бригады и продолжим работу с баранами». И работа закипела. После бонитировки выделили две маточные отары уже метизированных овец. Старшими чабанами были назначены Лхамажап Дарижапов и бывший фронтовой разведчик Гомбоцыден Базаров. В 1956 году, после утверждения новой породы, Л. Дарижапов, Г-Ц. Базаров, Б-Д. Батоев были награждены высшими орденами СССР. Также орден Ленина получил Б. Жалсанов, председатель колхоза, хотя проработал на этой должности всего-то несколько месяцев. Т. Гончиков награду не получил, а получивший руководство после объединения в 1953 году с уронайским колхозом «Коминтерн» нового колхоза им. Маленкова Дугар Батуев прикрепил к груди только медаль «За трудовые заслуги». Такова проза жизни.

Из года в год множились и тучнели стада, отары овец и коз, увеличивался машинный парк. К 1953 году, когда Гончиков оставил свой пост, практически все отары были уже метизированы, количество овец доходило до 20 тысяч, на десяти фермах работали 40 доярок, количество коров доходило до 500 голов. Было три отары валухов по 1000 голов, два больших гурта быков (воловьих). Они содержались на дальних землях госфонда в Цуголе. Я подозреваю, что именно это поголовье, которое Тучин- түрүүлэгшэ держал в заначке и на которое зарилось районное руководство для выполнения и перевыполнения плана по заготовке мяса, стало причиной его отставки.

Ц. Цырендоржиев, ветеран педагогического труда, с. Догой. «Агинская правда» №41 от 8 апреля.