Не быть тряпкой

Елена сидела на кресле перед телевизором в своём новом жилище - бараке на окраине Читы - когда ей позвонили из программы «Мужское/женское». Корреспонденты «Первого канала» хотели снять сюжет о погорельцах, которых переселили в квартиру с развалившейся печкой и трескающимися в сухих рамах стёклами. О Лене, её слепом муже Сергее и трёх их детях.

1-я Линейная в пыли - она вихрится в потоках сквозного ветра, поднимается от проходящих мимо железнодорожных составов и остаётся висеть в жаркий июньский полдень посреди переулка, цепляясь за деревья и углы домов. Во втором подъезде стареющего и отсыревшего от перманентных сезонных потоков с крыши здания с провисшей гирляндами проводкой новые жильцы, шумное семейство инвалида по зрению Сергея Пляскина, создают хрупкий уют. В квартиру они перевезли всё, что удалось спасти после пожара в съёмном жилье на Мостовой - многое, на самом деле. Отстирали-отшоркали залитое пеной из двух пожарных машин, покрыли лаком старый комод, сложили стопочками. Завели рыжего кота - старый Златик сгорел. Лена плачет - ей тяжело вспоминать, как она, стоя в коридоре, увидела полоску дыма, как начали стучаться в дверь соседи, как хватала сына, сумку с документами, выбегала в мартовский холодок, в котором воздух уже расходился волнами от огня. Как звонила в истерике мужу, потом стоя на улице в лёгком халате - успела схватить только пихору - его ждала, ждала у соседа в квартире, пока потушат пожар. Тушили больше 4 часов, всё нажитое небогатой, но крепкой семьёй, щедро поливали водой.

Квартира в доме по Мостовой сгорела в начале месяца из-за проводки. В момент пожара там были Лена и её семилетний сын Матвей, собирались на теннис для незрячих вместе с папой, ждали звонка из школы от дочери Ксюши. Пока Лена готовилась, Матвей играл за компьютером, но тот неожиданно выключился. Сразу позвонили мужу, который пообещал посмотреть всё по возвращении. Потом поставили чайник, не заметили, как не загорелся индикатор на его панели. Не проверили, что света нет, но почувствовали запах гари - обошли все розетки. А потом уже как в тумане - быстро раз-два - выбежали, остановились. Секунды - загорелась дверь и упала балка.

- Мы бы не вышли, - говорит Лена. - Мы стоим, меня всю трясёт, я ничего нажать [на телефоне] не могу, вокруг никого нет. Вышел сосед, забрал нас. Я была в халате, носках и тапочках. Сын до этого успел одеться - джинсы, кофта. Куртку его я не успела схватить. До 20.00 нас тушили, вызывали две пожарные машины, стояло две скорых. Потом свекровь забрала детей, а я стояла на улице. Собака выскочила, выжила.

Теперь она охраняет их новый дом вместе с черепашкой по кличке Путин.

- Серёжа приехал - я на нём повисла и больше ничего не помню. Ксюше было плохо - её откачивали, - говорит Елена, пока Матвей и Ксюша показывают фотографу свою новую комнату - временно одну на всех.

По словам Пляскиных, на углу дома проводка постоянно искрила, иногда всё отключалось. Семья вызывала сотрудников «Читаэнерго», которые починили её, но предупредили, что хватит их ремонта ненадолго. Сергей позже делал ещё одну заявку, и ждал - не лезть же ему слепому. Дождался - всё сгорело до приезда ремонтников.

Сразу после пожара семье пришлось разъехаться - детей распределили по родственникам, Лена в шоковом состоянии под ручку со свекровью ходила по инстанциям. Приходили за помощью в администрацию Центрального района, но в доме на Мостовой они не были прописаны, поэтому никакой поддержки им не полагалось. Сергей Пляскин, муж Елены и редактор сайта библиотеки для слабовидящих и незрячих в Чите, направился в администрацию Железнодорожного - там он ещё в 2008 году сдавал документы для постановки в очередь на жильё, но их потеряли. Не восстанавливался он из-за того, что дома у него был прописан человек, которого было сложно найти - без его паспорта справку не вышло бы взять. Но теперь, после пожара, другого пути не осталось - собрать документы помогли в администрации Железнодорожного района. Три месяца семья разбиралась с прописками, восстановлением документов, Матвей жил с мамой и папой, старшие Лёша и Ксюша - у сестры и дяди. Беспечно организовывая свой быт на Мостовой Лена успела по суду лишиться прописки - из квартиры бывшего мужа, который уехал в Брянск, её с детьми выписал его брат. Но если младших детей прописали у свекрови - там же прописан Сергей, то Лена и 19-летний Лёша остаются пока без неё.

- Нам всем было плохо от того, что нет угла, - рассказывают Сергей и Лена. По плечу мужчины неуклюже и дрожа пробирается новый Златик. Тогда они приняли решение согласиться на жильё, которое временно им предложили в администрации района - этот барак, где по тёмному коридору бегает Матвей и мягко ступает Ксюша. В котором теперь рядом и Лёша.

Матвей, пока мы говорим, шустро запрыгивает на двери, крутится, перекатывается в коридоре, создавая эхо - это такой нелинейный, народный барачный паркур. Красиво и страшно. В этом году мальчик пойдёт в школу - далековато от нового дома. Тут нет поблизости магазинов, аптек и других нужных семье объектов инфраструктуры. Его слепой папа, прежде сам добиравшийся до работы, иногда даже пешком, уже ощутил на себе все прелести окраины - никаких ориентиров, плохие дороги. Договор на квартиру на год - год сиди и не высовывайся, и снова, как 10 лет назад, ходи под ручку.

- Нам дали комнату страха, - говорит Серёжа, и представляется, как вечерами под звуки дождя они включают фонарики и подают сигнал SOS.

Жильё Пляскиным отсматривала комиссия и признала его пригодным по всем пунктам, за исключением разбитой печки. Но семья переживает, как будет жить зимой ещё и потому, что в запененных рамах еле держатся стёкла - после возвращения со съёмок одно уже вылетело, крыша протекает. А износ проводки вводит в состояние неприятного ожидания нового пожара.

Ко всему добавились внезапно - прямо к приезду корреспондентов телеканала - владельцы предоставленной администрацией квартиры. Лена с сыном как раз планировала прописаться, но «случилась заваруха» - шоу «Мужское/женское», названное, как кино французского режиссёра Жана-Люка Годара.

Сначала у дома перед приездом съёмочной группы, по словам Лены, долго стояла машина, потом оттуда вышел мужчина, пришёл в дом и спросил, кто они такие. Получив ответ про договор с администрацией на год, он удалился. А после приехали женщины - одна и следом другая, говорили, что у них есть ордер и домовая книга на квартиру.

- Нам уже ни горько и ни печально, а смешно, - говорит на это Сергей. - Мы на гараж свои замки поставили - соседи сказали нам, что это наш.

Претензии якобы собственников касались не только гаража, но и в принципе нахождения семьи на 1-й Линейной, 80. К тому времени у Елены на кофте уже был закреплён микрофон, приехала полиция, у Лёши сняли отпечатки пальцев, его маму допрашивали. Но когда полицейские увидели петельку микрофона, всё улеглось. А внезапно появившаяся женщина сказала: «Живите пока».

Лена спросила полицейского, что делать дальше - ведь их могут выселить в любой момент. Сотрудник сказал, что с договором они имеют право жить, а разбираться им надо с администрацией. Но выяснить, чью им дали квартиру, не удавалось. Елена переживает, что они сделают ремонт - а надо к зиме заменить окна и переложить печь, и потом их выкинут. У управляющей компании - МП ГЖЭУ - на ремонт кровли денег нет, у комитета по имуществе на помощь семье - тоже. «Нужно проводить аукцион, закупать кирпич», но содержать муниципальную квартиру администрации было и есть не на что.

Позже была Москва, запись эфира поздней ночью, два часа на Красной Площади, быстрая покупка подарков детям и тяжёлый перелёт обратно в Читу. На программе семья встретилась с главой администрации Железнодорожного района Юрием Коноплёвым. Приходил он и перед визитом сотрудников «Первого канала». С ним, говорят, жёстко обходился ведущий Александр Гордон. После эфира Сергей рванул к нему и спросил, решится ли что-то с нормальным жильём для его жены и детей, а Коноплёв сказал лишь: «А меня-то за что?» Ни в гостинице, ни в самолёте Пляскины его не видели. На записи программы был депутат Госдумы от Забайкалья Владимир Поздняков - обещал помочь, Сергею подарили нетбук взамен сгоревшего компьютера. Ничего толком сказать семья не успела, но зато показали сюжет с неожиданно образовавшимися собственниками.

Как вообще Пляскины оказались на Первом канале? После сюжета ЗабТВ, вместе с которым решили повоевать с администрацией.

- Мы ничего не писали туда [в «Мужское/Женское»]. По совету Серёжиного знакомого обратились к вашим коллегам. Они выпустили сюжет. Примерно через неделю, 18 июня, зазвонил телефон. Ксюша трубку даёт: «Мам, какой-то китайский номер». Смотрю - из Москвы. Мне звонила Наталья, корреспондент с «Первого канала» и сказала, что они решили нам помочь. Мы согласились с Серёжей, не сговариваясь. Он хотя и не видит меня - это энергия какая-то что ли, - мы ещё во время разговора по телефону поняли, что соглашаемся.

Семья уверена, что после программы им помогут. Сказали ждать новостей от Позднякова. Они верят, потому что так спокойнее, чем с опаской ждать визит органов опеки или снова получать отписки об отсутствии денег. По сути, государство в существующей реальности сделало для Пляскиных больше, чем все привыкли наблюдать. Качество жизни целой семьи с двумя школьниками можно обеспечить только неординарными усилиями.

Лена показывает мне видео с внучками, детьми старшей дочери, которая живёт отдельно. Открывает на телефоне фото их прежней квартиры - она была хороша и обжита.

- Наши дети ни в чём не нуждались, - бросает Лена последний аргумент. Аргумент в пользу права её семьи надеяться на помощь.

Ксюше в Москве купили телефон, Матвею - самое сложное Lego

Под беззвучное передвижение рыжего котёнка по всем изучаемым поверхностям и доносящиеся голоса ведущих передачи «Модный приговор» мы сидим и смотрим ролик с танцем внучки Сони перед холодильником в доме на Мостовой. Лена смотрит так, будто вместе с домом у неё отняли и внучек. Но это лишь быстрый взгляд - семья никуда не делась, все рядом.

Серёжа и Лена после нашего разговора собираются в зоопарк - сначала не хотели идти, потому что ждали, что кто-то придёт из администрации, но потом передумали. Ждали, что кто-то сразу, молниеносно - ведь «Первый канал». Но запись ещё не вышла.

Им, если докажут, что жили на Мостовой, полагается 1,5 тысячи рублей единовременной помощи и по 2 тысячи на каждого члена семьи. Надо снова пускаться в сбор документов, опрос соседей. Но оно того стоит. «Не надо быть тряпкой, иначе будешь жить в таких условиях», - говорит Серёжа, кивая головой на комнаты. Наверное, это какая-то энергия, - он видит глазами Лены.

У его жены лёгкая рука - в прошлой квартире сгорели 23 горшка с усердно выращенным цветами, маленькой страстью. Оторванные наспех отростки в барачной квартире расцвели меньше чем за месяц, будто и не было никакого пожара.

Глава Железнодорожного района Юрий Коноплёв в беседе с корреспондентом ИА «Чита.Ру», сказал, что остался огорчён эфиром - Александр Гордон поливал его грязью ни за что. Со своей стороны для семьи он сделал всё возможное. Квартира, с его слов, находится только в собственности муниципалитета. Про первую попытку Сергея Пляскина встать в очередь на жильё он знает лишь со слов инвалида.

Оперативно получить комментарии комитетов по имуществу и ЖКХ администрации Читы ИА «Чита.Ру» не удалось. Агентство направило запрос на имя главы администрации Олега Кузнецова.

Эфир программы «Мужское/Женское» ещё не вышел. В редакции телеканала говорят, что сроки выпуска пока неизвестны.