Забайкальцам предложили наголосовать на светлое будущее — обзор газет

Выкуп за машины. Осуждены автоугонщики-вымогатели, терроризирующие Читу с 2006 по 2010 годы.

«Ваша машина у нас. Если через неделю не принесёте 150 тысяч, то мы её сожжём», — лет десять назад для автомобилистов Читы не было более лютого страха, чем услышать по телефону подобную фразу.

Сумма выкупа, конечно же варьировалась в зависимости от марки автомобиля и личности владельца, но сути это не меняло. На протяжении многих лет угоны автомобилей с целью последующего возврата владельцам за выкуп были серьёзным криминальным бичом столицы Забайкалья.

Недавно участники одной из групп, долгое время занимавшихся этим преступным промыслом, предстали перед судом и получили заслуженное наказание. «Забайкальский рабочий» узнал подробности и составил портрет позабытого, но очень опасного явления.

Под присмотром «полотенца»

Официальной информации по этому делу немного. Известно, что во второй половине июня Центральный районный суд Читы вынес обвинительный приговор четырём мужчинам.

57-летний Николай Буглак, который, если верить ряду открытых источников, долгое время до своего ареста в феврале 2015 года носил статус криминального «положенца» Читы, был назван главой группы угонщиков и вымогателей. Кураторство их деятельности суд оценил в 15 лет лишения свободы.

Трое молодых людей в возрасте чуть за 30, которые непосредственно похищали машины и собирали с владельцев выкуп, получили, соответственно, 12 лет и 6 месяцев, 10 с половиной и девять лет лишения свободы. Отбывать наказание всем четверым предстоит в колонии строгого режима.

Кстати, «положенец» Буглак до этого случая считался юридически не судимым. Действия фигурантов дела суд квалифицировал по трём статьям Уголовного кодекса — 158 (кража), 163 (вымогательство) и 166 (завладение автомобилем без цели хищения). Отдельной статьи для угонов для выкупа российское законодательство почему-то ещё не предусматривает.

Количество потерпевших по делу превысило 70 человек. Практически все они, в своё время отдавшие вымогателям солидные деньги, заявили в качестве компенсации столь же немалые гражданские иски. Один только их перечень занимает в материалах уголовного дела несколько страниц, правда не самого мелкого шрифта. Несмотря на масштаб деятельности участников осуждённой группы, она являлась лишь небольшой часть того мощного криминального автобизнеса, который действовал в Чите в начале 2000-х годов.

Технология хищения

Наибольшего расцвета угонно-выкупный бизнес в Чите достиг в 2006-2010 годах, хотя единичные случаи этого криминального промысла фиксировались в городе, как до, так и после описываемых событий. Происходило всё следующим образом. У человека угоняли машину. Произойти это могло где угодно и когда угодно. Машины уходили со дворов жилых домов, стоянок супермаркетов, с центральных улиц города, со стоянок крупных предприятий и административных зданий.

На вооружении у угонщиков были два орудия преступления. В одном случае они работали т.н. «проворотом» — похожим на ключ металлическим предметом, который ломал личинки замка двери и замка зажигания, давая возможность почти молниеносно вскрыть и завести угоняемую машину. Разумеется, «провороты» могли использоваться только против автомобилей, на которых охранная сигнализация не стояла. Вопреки распространённому мнению, таких машин, даже среди иномарок, довольно много.

Выяснить наличие сигналки было делом нескольких секунд.

Если сигнализация на машине была, то её отключали с помощью «код-граббера» — специальных радиотехнических сканеров, предназначенных для обхода и отключения охранных систем. Действовали угонщики молниеносно. Рассказывают, что были случаи, когда люди оставляли машину без присмотра всего на 5-10 минут. Этого хватало, чтобы машину угнали. Иногда хозяева даже видели момент угона — с балкона или через витрину магазина.

Особых предпочтений по маркам автомобилей у преступников не было. Однако, усреднённый портрет угоняемых машин составить всё-таки можно. Их основную массу составляли иномарки среднеценового сегмента (от 300 до 700 тысяч рублей) не старше 10 лет — «Тойоты», «Хонды», «Ниссаны», на которых ездит пол-Читы. Большая часть угнанного транспорта была ещё на транзитных номерах.

Угнанную машину перегоняли в специальные гаражи-отстойники. Как правило, их роль выполняли гаражи, арендованные в крупных гаражных кооперативах на окраине города, где соседи могут просто не знать друг друга.

По пути туда, впереди неё обязательно шла машина сопровождения. Из неё угонщика предупреждали о постах ДПС на дорогах или об объявлении в городе плана «Перехват» — у угонщиков были рации, настроенные на милицейскую волну.

Дальнейшее было делом техники. Многие автовладельцы после подачи заявления об угоне, тут же давали в СМИ объявления о вознаграждении за информацию про угнанный автомобиль. Тогда человеку просто звонили, объясняли ситуацию и назначали сумму выкупа. После передачи денег, на мобильник к хозяину авто приходила эсэмэска с указанием места, где он может забрать машину.

Когда объявлений в СМИ не было, срабатывал народный телеграф. Обязательно находились добрые и всезнающие люди, которые выводили жертву на крутых парней, которые за энную сумму брались решить вопрос по возврату угнанного автомобиля. Естественно, это оказывались те же люди, которые эту машину и угоняли. Выкуп за машину, к слову сказать, платили не все. В таком случае, авто разбирали на запчасти или с перебитыми номерами по дешёвке сбывали в соседние регионы.

Иногда машины сжигали, где-нибудь в лесу. Примечательно, что разведка у угонщиков была поставлена почти на профессиональном уровне. Различные базы данных позволяли очень оперативно найти телефон или адрес хозяина машины или уровень его материального достатка.

Общее количество автоугонов, совершённых в Чите в 2006-2010 годах, может составлять до 1500 (!) эпизодов, а сумма выплаченного преступникам выкупа — десятки миллионов рублей. Проверить это сегодня уже невозможно. Заявления о преступлении писались не всегда.

Кто есть кто в угонном бизнесе

Некоторые подробности того, как фигурировала преступная схема с угонами и возвратами, раскрывает большое уголовное дело по редкой для Забайкалья 210-й статье Уголовного кодекса (организация преступного сообщества). Оно возбуждено в отношении «вора в законе» Георгия Углавы (Тахи) и его людей, терроризировавших регион в 2000-е годы.

Из него известно, у истоков преступного промысла изначально стоял преступный авторитет Дмитрий Ведерников, сейчас отбывающий 22-летний срок за серию убийств.

Прекрасно разбираясь в машинах, он приблизил к себе группу молодых людей, которые были не прочь заработать лёгкие деньги. На угоны в различном групповом сочетании выходили до 10 человек. Примерно год они зарабатывали на возвратах автомобилей, заставляя людей влезать в кредиты и долги, чтобы заплатить выкуп от 50 до 250 тысяч рублей.

Потом на них обратили внимание криминальный «положенец» Читы Николай Буглак и его «коллега» Фёдор Титов, курирующий криминал по всему региону. На «стрелке», которая состоялась весной 2007 года, в районе Школы-17, они объявили, что вся схема переходит под их контроль. Ведерникова назначили «смотрящим за угонами» и постановили 1/3 часть от полученного выкупа отдавать в криминальный общак.

К 2010 году милиция, к тому времени уже переименованная в полицию, накопила достаточный объём доказательств, чтобы посадить часть угонщиков. Остальные, постепенно, свернули свою активность сами и легли на дно.

Заза против генерала Макарова

Имеет смысл напомнить о деятельности ещё одной преступной группы, занимающейся угонами, на совести которой быть может самое оригинальное автомобильное преступление в современной истории Забайкалья. Группу возглавлял некто Александр Пархоменко по кличке Заза.

В декабре 2006 года Заза умудрился угнать служебный УАЗик... командующего войсками Сибирского военного округа генерала армии Николая Макарова. Новенький отечественный внедорожник дёрнули от генеральского коттеджа по улице Кайдаловская, в районе стадиона СибВО, когда водитель в прямом смысле слова, на 2 минуты зашёл в помещение КПП.

Генеральский УАЗик найдут на следующий день на автостоянке...исправительной колонии №5 в Антипихе. Работники учреждения впоследствии опознали Пархоменко, как человека, который пригнал машину в зону, сказав сторожу-расконвойнику: «Командир потом заберёт». Что Заза и его люди хотели сделать с похищенной машиной, осталось неизвестным. Можно предположить, что машину угнали под заказ, либо запланировали разобрать на части.

Выкуп от штаба СибВО кажется маловероятным. Пархоменко через несколько дней задержат сотрудники УБОП, а генеральскую машину из колонии выдворяли бойцы СОБРа. Это был едва ли не первый случай в истории региона, когда милицейский спецназ действовал на территории исправительной колонии. И совершенно точно, это был первый и единственный случай, когда добычей угонщиков стало авто командующего крупнейшего военного округа Российской Федерации.

Николай Харьков. «Забайкальский рабочий» №164 от 28 августа

Без путеводителя. «Нашей авиабазе взлететь есть на что, а вот сесть не на что»

Запретить регионам отказываться от тушения труднодоступных пожаров предложило Министерство природных ресурсов РФ. Какова же готовность Забайкалья к возможному повороту? Об этом и не только мы поговорили с ветераном лесной отрасли Забайкальского края Виталием Григорьевичем Билецким, четверть века он возглавлял отдел охраны и защиты леса Управления лесного хозяйства.

Тушить все пожары

Итак, до губительных реформ лесная отрасль достаточно успешно развивалась, и пожары тушили независимо от их удалённости.

Охрану осуществляли силами Гослесоохраны (штат более 1,5 тысячи человек), «лесобазодержателей», силами лесхозов (30 штук), межхозяйственных лесхозов (их было 18 по области). Последние занимались охраной лесов вблизи населённых пунктов, что немаловажно.

Вся территория лесного фонда была разделена на лесхозы, лесничества, мастерские участки, обходы (их было 1170). Обходы были переданы лесникам по актам, что накладывало на людей материальную ответственность. Для ежедневных патрулей имелся транспорт (640 лошадей, мотоциклы, машины). В каждом лесхозе была пожарно-химическая станция, в которой насчиты-" валось 98 пожарных машин, 48 бульдозеров, более сотни бортовых машин.

Штаты были укомплектованы работниками (более тысячи человек). Территория области была поделена на зоны обслуживания: наземную и авиационную.

Каждый пожар тушили и так называемые лесобазодержатели, имеющие свои механизированные отряды, лесопожарные команды. «Они также не позволяли огню «расползтись» на большие площади. Но в середине 90-х начались реформы лесного хозяйства, ликвидировали министерство лесного хозяйства, леспромхозы, лесхозы, межхозяйственные лесхозы, охраняющие сельские леса», рассказывает Виталий Григорьевич.

Запретить и не учить

Было сокращено более тысячи грамотных лесников. «Сейчас лес остался без охраны. При мне 92% лесников работали в отрасли по 10-15 лет. Они прекрасно знали свои территории. Знали дороги, просеки, противопожарные разрывы, водоёмы, пути подъезда. Это были хорошо обученные люди, изучившие тактику и технику тушения лесных пожаров. И, надо заметить, они вели хорошую профилактическую работу среди населения», - вспоминает Билецкий.

До первой разрушительной реформы лесхозы имели право заготавливать и перерабатывать древесину, орех, грибы-ягоду, лестехсырьё, получая прибыль. За счёт этого могли строить жильё, содержать подсобные хозяйства, производственные помещения, закупать технику, инвентарь. «Всё это было запрещено и ликвидировано».

Более полумиллиона грамотных специалистов ушли в никуда. Прекратил своё существование учебный центр, перестали проводить учебно-тренировочные сборы. А ведь, со знанием дела говорит Виталий Григорьевич, один обученный специалист стоит 6-7 необученных.

Затем государственный лесной фонд стали переда-вать в аренду. «Арендаторы - это люди, не имеющие специального образования, техники, пожарно-химических станций. Фактически арендаторы не имеют сегодня возможности успешно бороться с лесными пожарами и лесонарушениями», - даёт оценку Виталий Григорьевич. Таким образом территория стала неуправляемой.

Цена полёта

И теперь мы не удивляемся ни количеству пожаров, ни их площадям. «Сегодня показывают по телевизору, как горят миллионы гектаров леса.

Потому что никто туда не летает, чтобы их тушить. Раньше, если обнаруживался пожар площадью более полгектара, начальников Управления лесного хозяйства и авиабазы вызывали в Москву. Таскали носом по ковру, мол, почему такое допустили. Нормой было обнарулсить пожар на площади 0,2-0,5 гектара», - рассказывает о своём опыте Виталий Григорьевич.

Опытный специалист вспоминает, как в 1964 году в Чите была создана авиационная база охраны лесов в составе 12-ти оперативных авиаотделений, в Чарском отделении был создан филиал в Куанде за Кодаром.

Специалисты были готовы к работе. «Сейчас нашей авиабазе урезали деньги на аренду воздушных судов более чем на 50%. Взлететь есть на что, а вот сесть не на что. В лучшем случае сейчас работает 3-4 отделения, на остальные нет средств в пожароопасный период». Каким же образом будут тушить те самые труднодоступные пожары, если самолёты-вертолёты заправить нечем?

В этом году к тушению привлекали не только самолёты МЧС, но и Минобороны. Меж тем, полёты их Ми-8 и Ил-76 влетают в копеечку (по некоторым данным, час полёта самолёта Ил-76 стоит примерно полмиллиона рублей). В одном из интервью врио главы Рос-лесхоза Михаил Клинов заявил, что своих таких бортов у ведомства нет, да и их обслуживание очень дорогое. Но разве миллионы гектаров горящего леса того не стоят?

«МЧС нужно платить деньги. Когда я работал, воздушные судна ведомства занимались внутрибазовым маневрированием по районам. Непосредственно тушением МЧС не занималось. Сейчас оно «съедает» деньги авиабазы, которая потом не в состоянии проводить свою работу».

Вообще, опытный пожарный отмечает, что лесные пожары эффективнее тушить наземным способом, вертолёты-самолёты недостаточно эффективны - половина сброшенной воды испаряется в воздухе, а другая - уже на земле. Так почему бы не вернуть лесхозы с их опытными лесниками, бульдозеристами, трактористами и другими специалистами?

«Сейчас северные районы облетают раз в две недели. Конечно, к тому времени пожар разрастается до площади в полмиллиона га!», - сетует Билецкий.

Четыре реформы

Перекраивая в который раз Лесной кодекс, о самом лесе будто забыли. «В конце 70-х на 20 лет мы создавали генеральный план противопожарного обустройства лесов в Забайкалье. 19 лет прошли, но нового плана не составили. Именно в нём должны быть прописаны численность лесников, парашютистов-десантников, пожарно-химических станций, машин, тракторов и нужное количество ГСМ, запчастей, продуктов и так далее». Именно эта важная бумага - путеводитель для отрасли.

В ней сказано сколько, на что и откуда выделяется денег. Но генерального плана в Забайкалье нет до сих пор.

Билецкий уверенно итожит работу «новаторов»: «За всё время было проведено четыре реформы в лесном хозяйстве. Первая привела к тому, что вновь созданная структура не справилась с тушением лесных пожаров. Вторая реформа дала нам две организации: одна занималась пожарами, вторая проводила работы. Не справились, и это привело к гибели лесов в Хилокском, Петровск-Забайкальском, Ононском районах. Погибли 11 человек в Карымском районе в Туре.

Четвёртая реформа привела нас к организации Забайкаллесхоза, где люди не обучены, у них нет опыта борьбы с пожарами. На их эффективность надеяться не приходится».

Именно эти «игры» с ликвидацией всего и вся привели к тому, что сегодня горят сёла, чабанские стоянки, тысячами голов сгорает скот, миллионы гектаров леса. А со степными пожарами, говорит Билецкий, бороться и вовсе некому. Разрушение старого, проверенного и надёжного не привело к созданию чего-то нового и эффективного.

Ольга Чеузова. «Читинское обозрение» №35 от 28 августа

Караул, погорели! И только дождь - как спасательный круг

С начала августа Каларский район представлял собой ужасное зрелище. Всё в дыму, дышать нечем, особой помощи властей не видно.

Лишь дождь, который прошёл в середине месяца погасил возгорания. Какие выводы сделаны? Что будет, если пожары в районе возобновятся?

«Без тайги останемся»

По данным системы дистанционного мониторинга Рослесхоза, площадь лесных пожаров в Забайкалье на прошлой неделе достигала 137 тысяч гектаров. Цифры разнятся в нескольких источниках, но факт остаётся фактом: возгорания фиксировались в труднодоступных местах тайги в Канарском, Тунгокоченском и Тунгиро-Олёкминском районов. Площадь крупнейшего из пожаров превысила 18 тысяч гектаров, он действовал в 60 километрах от села Усть-Каренга.

Забайкалье находилось на четвёртом месте среди регионов с наибольшей площадью непотушенных пожаров.

В середине августа прошли дожди. Благодаря им и удалось справиться с огненной стихией. Если бы не они, как знать, сколько бы ещё полыхать тайге.

Подход властей к решению проблемы с каждым годом удивляет всё больше. Теперь, оказывается, чиновники сначала выясняют: есть ли целесообразность в тушении пожара.

Представьте: если ущерб от огня окажется меньше, чем требуется средств на борьбу с ним, тогда не факт, что огнеборцы выедут на место возгорания.

В случае если прогнозируемые затраты на тушение превышают предполагаемый ущерб лесному фонду (растительность на данных территориях представлена кустарниковой и низкокачественной древесиной с незначительным запасом на один гектар), комиссия по профилактике и ликвидации ЧС (KЧС) района выходит с ходатайством на КЧС края об оставлении данных очагов пожаров под наблюдением спутника.

- Скоро без тайги останемся, - вздыхает председатель районного Совета депутатов Александр Воложанин. - Чиновники забывают об экологии, экосистеме. Не думают о флоре и фауне региона.

Александр Иннокентьевич неслучайно беспокоится о тайге. На восстановление леса требуются столетия. Из-за слабо развитой дорожной сети, элементарной нехватки сил и средств на качественное лесовосстановление в наше время рассчитывать не приходится.

Виноваты грозы?

По мнению специалистов, основной причиной возгораний на северных территориях края являются сухие грозы.

- Так как эти территории, как правило, находятся в горной труднодоступной местности, нет дорог, практически отсутствует какая-либо деятельность человека, - дополняет исполняющий обязанности начальника отдела охраны и защиты леса Сергей Агарков. - В этом году по северным территориям практически не наблюдалось осадков, проходили грозовые фронты, от которых в больших количествах враз возникали термические точки (пожары).

У жителей Каларского района на этот счёт другое мнение. Основной причиной считают развал лесного хозяйства. Раньше за каждым участком тайги был закреплён человек, его зарплата в переводе на наши деньги составляла примерно 40 тысяч рублей. Лесник обходил свою территорию, знал каждое дерево, головой отвечал за незаконные вырубки, возгорания - потому и не допускал их.

- Дооптимизировали! - заключает Александр Воложанин. -Сейчас в штате нашего лесхоза, образно говоря, полтора человека. Столько же в лесопожарной охране. А раньше в нашем районе на охране леса только парашютистов работало 15 человек! Оснащение было хорошее, мотивация. Восстанавливать надо систему пожарной лесоохраны, систему лесничества, насыщать эти структуры современной техникой и людьми.

...По данным краевого министерства природных ресурсов, пожары продолжают действовать в зоне контроля Каларского района, несмотря на обильные осадки. Сейчас в районе наблюдается низкая облачность, идут кратковременные дожди, из-за чего КГУ «Читинская авиабаза» не может провести авиаразведку, и спутник не видит из-за облачности, действуют эти пожары или нет. Возможно, они уже все ликвидированы осадками.

Елена Лоскутникова. «Северная правда» №34 от 21 августа

Олекан и Одинск - «туды и туды помойка»?

Наконец удалось выбраться и Нерчинский район. И хоть собирались только в Олекан, жители которого давно звали «Вечорку» в гости, но добрались и до Олинска. И, надо сказать, оно того стоило. На обратном пути, делясь впечатлениями, водитель Михаил заметил — прямо Виллариба и Виллабаджо какие-то. Помните, был такой рекламный ролик?

Выехали пораньше, дорога неблизкая. Красота вокруг такая, что хочется остановиться и никуда не ехать, а глядеть и дышать лесом. Но люди ждут. Перед Знаменкой сворачиваем на грунтовку, и будто не редакционная «Нива», а машина времени пролетает мимо засеянных прямоугольников полей, разнотравья покосов и стоящей чуть в стороне техники. Вдоль дороги настоящие, не лубочные стога, а впереди, загородив дорогу, подпрыгивают и грозят свалиться с площадки трактора тюки сена — не объехать.

Картина настолько непривычная, что поневоле встряхнёшь головой — не наваждение ли, не призрак ли советских времён? Отвыкли.

Маленький ворон

В переводе с эвенкийского олекан — это «маленький ворон». Об этом я прочитала, готовясь к поездке. Он и на самом деле небольшой, поделён надвое маленькой речушкой — её в сухую погоду можно и вброд перейти. На пригорке школа, чуть ниже здание, в котором и почта, и клуб, и администрация. В клубе и на почте в понедельник выходной, у главы администрации Виктора Шеломенцева, видно, тоже. Никто из работников не смог ответить, как и где мне поговорить с руководителем. А надо бы.

Потому что жалобы, с которыми люди обращаются в редакцию, как раз в его компетенции.

Не найдя понимания со стороны Шеломенцева, люди пишут нам. На что жалуются? Прежде всего на то, что село в последнее время выглядит неухоженным, заброшенным. Освещения на улицах, кроме как в центре, нет. В вечернее, а тем более ночное время из дома не выйти — стаи бездомных собак хозяйничают, и на жалобы односельчан ответа от администрации нет. Другая проблема — в период дождей жителей трёх улиц, которые называют себя зареченцами, речушка напрочь отрезает от центра села.

Единственный мост, по которому и в школу, и на остановку, и в администрацию — это крюк в два километра, ближе — по самодельному мостику, но это бревно с перилами, ходить по нему страшно, только деваться некуда. Было время, детей подвозили до школы. Теперь родители провожают ребятишек через реку в резиновых сапогах, в центре сапоги снимают, иногда оставляют у знакомых, чтоб не таскать с собой целый день, назад так же.

Пей там, где конь пьёт?

Вода, которую развозят олеканцам водовозкой, берётся из реки. Свои скважины делать очень дорого, водокачка стоит разбитая. В реке пьют кони, коих по селу бродит целый табун. Вот и получается, что пить там же, где конь пасётся, ходят коровы и проезжают автомобили, должны и селяне, да ещё и платить за воду — 70 руб. за бочку. Жители считают, что вода не соответствует никаким санитарным нормам.

А ещё везёт мне на «падающие» столбы. Вот и в Олекане мы беседуем возле дома, над которым столб навис вместе со всеми проводами. Страшно — свалится однажды. Это улица Советская. Разговор наш длинный, накипело у людей, наболело.

Целый список проблем, вопросов, которые можно решить на месте или с привлечением районных или краевых властей. Среди них расписание автобусов, работа почты, отсутствие аптеки, невозможность попасть на приём к врачу, сдать анализы, выписать лекарства, площадка, которую никак не могут доделать, молодёжь, которая гуляет сама по себе, и даже отсутствие каких-либо мероприятий для сельчан, не говоря уже про то, что День села не проводили в этом году.

Что нет ни одного банкомата и снять наличные негде.

Неужели не достучаться до властей?

Звёзды горят и фамилии есть

Перед поездкой я посмотрела несколько сайтов, прочла статьи в краевых и местных изданиях. Мне же надо было знать, чем жило село раньше, какие люди причастны к его становлению.

Ведь история села начинается в далёком 1770 году. Наткнулась на рассказ о колхозе им. Сталина, о годах ВОВ, о том, что и во время войны олеканцы старались выполнить план, работали женщины и дети, в то время как мужчины защищали Родину. О том, что вернулись всего 25 человек в родное село. О том, что нужно хранить память. Слова про звёзды я нашла в стихотворении местного поэта там же.

Не обижайтесь на меня, олеканцы. Я побывала у памятника напротив старой школы. Мне, честно, хотелось плакать и просить прощения у солдат, ваших односельчан, павших и вернувшихся. Плевать вы хотели на их подвиги. Невелика я ростом, но кусты полыни были выше. Зарос сквер, как, очевидно, и память.

На том же сайте, где написано про село, есть красивые стихи и слова о патриотическом воспитании. Только не надо говорить, что лето, каникулы, школьники отдыхают. Можно найти тысячу причин, почему в селе так плохо. Я тоже, как и вы, считаю, что рыба гниёт с головы, но если голова сгнила, это не значит, что надо руки опустить. Хорошо, что пишите нам, что пытаетесь что-то изменить. Только вы уж оглянитесь вокруг — ни одного кустика, ни одного цветочка возле клуба.

Двор ФАПа зарос всё той же полынью, потому что, по мнению медицинской сестры, всё равно всё вырвет молодёжь. Только ли в голове дело?

На сельской свалке гуляют мальчишки лет 8-9. Она тут же, за кладбищем. Нет ей конца и края. «Туды и туды помойка», — говорят пацаны, когда я спросила, где же этот мусорный полигон заканчивается. Почему бы ребятам тут не погулять, не траву же им в самом деле дёргать у памятника.

С гнетущим чувством, несмотря на колосящиеся поля вокруг, собрались мы возвращаться. Только фраза одной их пожилых женщин о том, что съездить бы нам в Олинск да посмотреть, как у них почтальоны к старикам с планшетами ходят, развернула нашу походную «Ниву» на 180 градусов.

Олинск

Оксану Шмакотину, главу администрации, мы тоже не застали на месте — в этот день она работала не в кабинете. Но удалось поговорить по телефону, потому что надо же было узнать, как так получилось, что всего в 7 километрах от Олекана люди живут по-другому.

Но прежде мы проехали по селу и поразились чистоте, потому что даже пустыри, куда ж без них, не завалены мусором. Поговорили с покупателями в магазине и с приехавшими на каникулы студентами. Увидели, как вовсю идёт строительство рядом с клубом. Побывали в маленькой больнице, где опрашивали персонал, пытаясь выяснить проблемы. Проблемы есть — переживают, что не едут в село доктора, что больницу могут закрыть, что нет своей лаборатории и анализы приходится возить в Нерчинск.

Если не будет больницы, пенсионерам придётся туго, ведь не наездишься в районный центр, да и рабочие места, а коллектив — 21 человек, в селе ой как нужны.

А я взялась фотографировать цветник и скамейки на территории больницы. Это дело рук персонала, сами рассаду выращивали, сами всю эту красоту поливают, чистят. В другом мире живут, что ли?

Ещё у сельчан, как и у соседей, есть проблема с той же водой, например, и банкомата в селе нет. Приходит специализированная машина один раз в неделю, можно снять и положить деньги на карту. Почта ждёт то ли ремонта, то ли реконструкции — здание старое. Детский сад надо бы новый, современный. Люди также уезжают из села, а хотелось бы, чтобы наоборот. Вроде бы говорим об одних и тех же проблемах, только настроение совсем другое у людей.

Рассказывают про новый мост, который построили после прошлогоднего наводнения, про тёплый туалет для ребятишек, про те же самые планшеты, когда старикам предоставляется возможность оплатить за электричество или положить деньги на телефон, не выходя их дома. Про самый классный зрительный зал в клубе. И говорят по-другому — мы, у нас, с нами. Стоп! Как-то всё очень хорошо получается.

Глава села по телефону рассказывает: «Ничего нельзя было бы сделать, если бы не было поддержки жителей. Я благодарю всех олинцев, люди стараются, поэтому хочется, чтобы село было красивым и чистым. Проводим работу».

И благоустройство сквера, и новый мост, и ремонт — это взаимодействие местной и районных властей. Вхождение в программу «Устойчивое развитие сельских территорий» и другие проекты — это прямая работа и заслуга специалистов местной администрации. Остальное — желание самих олинцев.

Нам рассказали, что во время субботников убирают не только улицы и пустыри — делают уборку кладбища, для этого администрация выделяет машину. Люди тут обычные, и мусора производят столько же, сколько другие. Две отведённых свалки в разных концах села, поэтому «туды и туды помойка» — это не про Олинск.

Не буду хвалить Оксану Шмакотину за глаза, я с ней не знакома и в глаза не видела, но низкий поклон и главе, и жителям за памятник погибшим односельчанам. Как говорит сама Оксана Владимировна, «памятник — это святое! Чтобы человек, даже приехав издалёка, мог поклониться героям, возложить цветы, найти фамилию родного человека».

Что ещё надо для сохранения памяти, да чего там, для сохранения собственного лица? В селе работает военно-спортивный клуб «Звезда», где занимаются школьники. Руководит им Олег Воложанинов. Так вот, и клумбы, и цветы, и порядок на территории — это дело рук ребят. И ничего, что лето и каникулы. Говорить ещё что про патриотическое воспитание?

Жителям Олинска я задала простой вопрос: «Вот соседи нам пишут, про свои проблемы рассказывают, мы хоть как-то стараемся им помочь, почему же вы не напишите, не расскажете, что у вас жизнь по-другому идёт, что много хорошего в селе, что планы строите, что уезжать не хотите?» Ответ был такой: «А что, надо? А мы не знали!»

Конечно, надо. Не из одних же проблем нескончаемых жизнь состоит, о хорошем тоже надо говорить. Чтоб рассказать и показать, что и по-другому бывает.

Вот после увиденного и возникло такое телерекламное сравнение двух сел с расстоянием в несколько километров. Вспомнили рекламу? Пока в одном селе возятся с грязными пятнами, в другом празднуют. Только в рекламе говорится о правильно выбранном моющем средстве, у нас же речь немного о другом. На кого пенять, если выбор всегда есть?

Елена Юсупова. «Вечорка» №35 от 28 августа

Это была война

В этом году отмечается 80-летие боёв на реке Халхин-Гол. Переоценить значение тех событий просто невозможно. С высоты прошедших лет особенно ясным становится значение этого, как долгое время было принято говорить, вооружённого конфликта не только для Советского Союза и нынешней России, но и для всего человечества, ведь во многом от исхода необъявленной войны у берегов пограничной Монгольской реки зависел исход и будущей — Второй мировой, ставшей для нас Великой Отечественной войны.

Помнить об этом особенно важно в свете многочисленных попыток фальсифицировать историю, которые предпринимаются сегодня в ряде западных стран.

Военные действия - прекратить

15 сентября 1939 года нарком иностранных дел Вячеслав Молотов и посол Японии Синэгори Того подписали соглашение о ликвидации конфликта в районе реки Халхин-Гол. Согласно ему, 16 сентября с 8 часов по московскому времени (14 часов по местному) прекращались все военные действия, а войска оставались на позициях, занимаемых ими 15 сентября на 13 часов по московскому времени.

В соответствии с Соглашением о перемирии был составлен совместный протокол представителей местного командования советско-монгольской и японской армий о прекращении военных действий с 16 сентября 1939 года. Договорились об обмене пленными, трупами погибших и о создании совместной комиссии по уточнению государственной границы в районе Халхин-Гола между Монголией и государством Маньчжоу-Го (находившимся под полным контролем Токио).

Протокол подписали с советско-монгольской стороны заместитель командующего 1-й армейской группы комбриг (соответствовало званию генерал-майора) Михаил Потапов, с японо-маньчжурской — генерал-майор Фудзимото, сотрудник императорской службы разведки (это он не афишировал).

После завершения акта подписания протокола генерал Фудзимото пожал комбригу Потапову руку и тихо по-русски сказал: «Да, вы нас поставили очень низко...» Так закончилась короткая, но кровопролитная война, продолжавшаяся четыре месяца и названная из дипломатических соображений военным конфликтом.

Профессора Байкальского государственного университета экономики и права (Иркутск) Юрий Кузьмин, Михаил Рачков, Алексей Суходолов обоснованно утверждают, что это была именно война, и объясняют свои выводы сухим и достоверным языком статистики: «Размеры военных потерь также не позволяют назвать события на Халхин-Голе военным конфликтом...

По данным М.В. Новикова, японцы потеряли 61 тыс. убитыми, ранеными и пленными, 660 самолётов, военными трофеями советских войск стали 12 тыс. винтовок, 200 орудий, более 400 пулемётов, более 100 автомашин. По сведениям историка Е.А. Горбунова, данным в монографии «20 августа 1939 г.», общие потери японских войск с мая по сентябрь составили 55 тыс. человек, убито не менее 25 тыс. солдат и офицеров.

Современные российские и японские историки пытаются пересмотреть результаты военных потерь сторон, уточнить их размеры. По последним данным, российские безвозвратные потери составляют 7974 человека, санитарные потери — 15 925 человек. Они существенно выросли от первоначальных сведений — 2413 убитых и 10 020 раненых.

Японские официальные потери составили более 18 тыс. воинов. По российским данным, убитые, раненые и пленные составили 61 тыс. чел. Отдельные японские историки считают, что потери составили 55 тыс. человек. Таким образом, интенсивность боевых действий и боевые потери за короткий промежуток времени были чрезвычайно велики, что ещё раз подтверждает наше мнение о том, что это был не военный конфликт, а война.

В любом случае общие военные потери колоссальны и составляют в целом около 100 тыс. воинов. Назвать такие военные потери пограничным конфликтом, военным конфликтом — значит, идти против исторической истины».

Вся вышеизложенная информация взята из материалов международной научной конференции «Приграничное сотрудничество: исторические события и современные реалии» 2014 года, которая была посвящена 75-летию победы советских и монгольских войск на реке Халхин-Гол.

По данным командования Красной Армии, советско-монгольские войска потеряли 18,5 тыс. человек. Число погибших и умерших от ран советских воинов — 7667 человек, пропавших без вести — 2028 человек. Потери личного состава Монгольской Народно-революционной армии — 895 убитых, раненых и пропавших без вести.

В соответствии с договором О перемирии из представителей МНР, СССР, Японии и Маньчжоу-Го была создана комиссия по демаркации монголо-маньчжурской границы. В 1940-1941 годах комиссия работала на монголо-маньчжурской границе, в городах Чите и Харбине. Демаркация границы закончилась в мае 1942 года заключением соглашения. Почти весь спорный район остался в составе Монголии. К Маньчжоу-Го отошли лишь небольшие районы к юго-востоку от Халхин-Гола (Номонхана), захваченные японскими войсками.

С чего всё началось

Необъявленная война у реки Халхин-Гол стала следствием агрессивной политики японских милитаристов, направленной на завоевание Китая, Монголии, советского Дальнего Востока, Забайкалья и Сибири. В декабре 1931 года японская Квантунская армия захватила Северо-Восточный Китай и вышла на дальневосточные и забайкальские границы СССР. Советское правительство сразу же предложило Японии заключить пакт о ненападении, но предложение было отклонено.

В 1935-м японские руководители вновь дали отрицательный ответ на наши предложения, продолжая провоцировать напряжённость на границах СССР и МНР.

В 1935-1936 годах японские милитаристы нагло провоцировали вооружённые столкновения на монгольской границе. 12 марта 1936 года правительства СССР и Монголии подписали Протокол о взаимопомощи сроком на 10 лет. Руководитель Китайской Республики Чан Кайши выразил протест. 7 апреля 1936 года последовала китайская нота в адрес СССР:

«Поскольку Внешняя Монголия является интегральной частью Китайской Республики, никакое иностранное государство не может заключать с ней какие-нибудь договоры или соглашения. Действия правительства Советского Союза, заключившего с Внешней Монголией вышеуказанный Протокол в нарушение своих обязательств по отношению к китайскому правительству, несомненно, составляют нарушение суверенитета Китая и постановлений китайско-советского соглашения 1924 г.».

Советское правительство отклонило этот протест.

Подписанный 25 ноября 1936 года между Италией, Германией и Японией «антикоминтерновский пакт» «Рим-Берлин-Токио» ставил целью завоевание мирового господства. 7 июля 1937 года Япония начала полномасштабную войну против Китайской Республики.

Японская агрессия заставила Китай пересмотреть свою позицию. 21 августа 1937 года был заключён договор с СССР о ненападении. Советский Союз стал поставлять китайской армии технику, вооружение, предоставлять кредиты, направлять в Китай военных советников. Советские лётчики воевали в небе Китая. Заручившись политической поддержкой Пекина, СССР в сентябре 1937 года по просьбе монгольского правительства тайно разместил 57-й особый корпус Забайкальского военного округа на территории МНР.

И.В. Сталин направил командующему войсками Забайкальского военного округа командарму 2 ранга Михаилу Великанову директиву следующего содержания: «Первое Пакт о взаимной помощи гарантирует нас от внезапного появления японских войск через МНР в районе Байкала, повторяю, Байкала, от перерыва железнодорожной линии у Верхно-Удинска и от выхода японцев в тыл дальневосточным войскам.

Второе. Вводя войска в МНР, мы преследуем не цели захвата Монголии и не цели вторжения в Маньчжурию или Китай, а лишь цели обороны МНР от японского вторжения, а значит, и цели обороны Забайкалья от японского вторжения через МНР».

СССР в международной изоляции

Мюнхенское сговор-соглашение о передаче Германии Судетской области Чехословакии, составленное в Мюнхене 29 сентября 1938 года и подписанное на другой день премьер-министрами: Великобритании — Невиллом Чемберленом, Франции — Эдуардом Даладье, Италии — Бенито Муссолини и рейхсканцлером Германии Адольфом Гитлером, обесценило договоры СССР с Францией и Чехословакией о взаимопомощи, убедило Японию в том, что западные державы занимают позицию попустительства агрессии.

Кроме того, Англия и Франция 6 декабря 1938 года подписали с Германией Декларации о ненападении на полгода раньше подписания так называемого пакта Молотова-Риббентропа.

Об этом почему-то забывают недруги России.

СССР оказался в международной изоляции. Вице-консул генерального консульства Маньчжоу-Го в Чите Исида в июле 1939 констатировал: «... в июне 1936 года я приступил к исполнению своих обязанностей в консульстве в Чите.

За это время в международном отношении Советский Союз под влиянием бушующих в ряде стран антикоммунистических сил и национализма постепенно был оттеснён с международной арены, на которой он блестяще выступил в результате признания его Америкой, заключения пактов о взаимопомощи с Францией, Чехословакией и т.д...»

С учётом международной обстановки японские милитаристы решили нанести удар по Монгольской Народной Республике, несмотря на решительное заявление советского руководства оказать помощь МНР. В случае успеха Япония объединила бы МНР с китайскими провинциями Внутренней Монголии в марионеточное государство «Монголо-Го», по образцу Маньчжоу-Го, и подготовила плацдарм для будущего нападения на СССР.

Японское руководство, удачно выбрало не только время вторжения, но и место. Со стороны японцев до ближайшей железнодорожной станции было 60 км, а с монгольской до самой близкой железнодорожной станции Соловьевск в Борзинском районе Читинской области — 750 км по безлюдной степи с редкими колодцами и без дорог.

Время вторжения было не в пользу нашей страны. Весной 1939 года гитлеровское руководство Германии вынашивало намерение напасть на СССР (это намерение поддерживали польские руководители). А начавшиеся англо-французско-советские переговоры о совместных мерах против агрессии Германии шли вяло и в конце концов зашли в тупик.

Первая кровь

Начало конфликту положили требования японской стороны о признании реки Халхин-Гол границей между Маньчжоу-Го и Монголией, хотя граница проходила на 20-25 км восточнее реки. Здесь, на одной из самых пустынных территорий мира, как писал военный писатель и поэт Константин Симонов, с мая по сентябрь 1939 года развернулись кровопролитные бои.

8, 11, 14 мая 1939 года японцы нарушали границу в районе реки Халхин-Гол, предпринимая вылазки вооружённых групп, но каждый раз с потерями были отброшены на маньчжурскую территорию.

28 мая японская войсковая часть численностью до 3 тысяч, с артиллерией и бронемашинами, при поддержке 40 самолётов начала наступление. Численность сводного отряда 57-го особого корпуса старшего лейтенанта Быкова была в три раза меньше. Японцы теснили отряс к лете глюемясь отрезать от переправы. Старший лейтенант Бахтин переправил 76-милимметровую батарею на восточный берег и открыл огонь по противнику. Враг дрогнул и был отброшен к высотам, с которых начал атаку.

К вечеру стали прибывать на автомашинах красноармейцы 149-го стрелкового полка майора Ремизова и 2-го дивизиона 175-го артиллерийского полка капитана Рыбкина.

Общими усилиями советские подразделения выбили японцев с высот. 29 мая противник был изгнан за пределы Монголии, оставив на поле боя более 400 убитых. Наши потери были примерно такими же.

Особый отдел по 57-му особому корпусу направил наркому внутренних дел Лаврентию Берии докладную: «Командование 57 ОК (особого корпуса) в лице комдива Фекленко, советники МИРА, штабы 57 ОК и МИРА проявили преступную халатность в деле подготовки восточного направления к развёртыванию боевых действий. Этого района ни командование 57 ОК и МИРА, ни их штабы совершенно не знало и там не бывало.

Командиры соединений и их штабы также никогда ни на одном направлении не бывали и учений не проводили. Связь и управление на этом направлении также не были совершенно подготовлены, и всё базировалось только на один провод до Тамцак-Булака.

Никаких узлов связи подготовлено не было. Никаких оперативных расчётов, отработанных соображений и документов на сосредоточение советско-монгольских частей на случай развёртывания боевых действий ни в штабе 57 ОК, ни в штабе МНРА не оказалось. Части 57 ОК и части МНРА оказались очень плохо подготовленными, особенно плохо был подготовлен штаб 57 ОК... »

Комкор Жуков

О содержании телеграммы было доложено Иосифу Сталину и он потребовал от наркома обороны Климента Ворошилова немедленно разобраться с обстановкой. 2 июня заместитель командующего войсками Белорусского военного округа комдив Георгий Жуков был срочно вызван к наркому и на следующий день вылетел в Читу. Там он оперативно провёл совещание в штабе Забайкальского военного округа. 5 июня Жуков уже приехал на Халхин-Гол.

Некоторые российские и монгольские исследователи считают, что Жуков прибыл в Монголию несколько раньше, в конце мая 1939 года.

Сделав вывод, что японцы будут наступать, Георгий Жуков доложил наркому план действий: прочно удерживать плацдарм на восточном (правом) берегу Халхин-Го-ла и готовить контрудар из глубины. План был одобрен. Командующего корпусом Николая Фекленко отозвали. Жукова назначили на его место и подчинили непосредственно наркомату обороны. По согласованию с монгольской стороной было создано совместное командование советско-монгольскими войсками.

Хорлогийн Чойбалсан возглавлял монгольскую армию в совместных боевых действиях. Жуков перенёс командный пункт из посёлка Тамцак-Булак, где располагался штаб 57-го корпуса, на высоту Хамар-Даба на западном берегу Халхин-Гола. Генштаб Красной Армии приказал направить подкрепления для нанесения планируемого контрудара. В Монголию из Забайкальского военного округа прибыли истребители и бомбардировщики, стрелковые дивизии, 11-я танковая бригада.

В мае в воздухе господствовали японские лётчики, воевавшие уже несколько лет в Китае, а забайкальские лётчики не имели боевого опыта. Наркомат обороны направил в МНР 21 Героя Советского Союза из Испании и Китая во главе с комкором Яковом Смушкевичем. Было организовано обучение забайкальских летчиков-истребителей новшествам g тактике воздушного боя, затем их пересадили на новые самолёты И-16.

Благодаря предпринятым мероприятиям, японская авиация уступила своё превосходство в небе, но, несмотря на это, до конца войны продолжались ожесточённые авиационные бои.

В ночь на 3 июля враг предпринял мощное наступление. После артиллерийской подготовки 135 танков пошли с горящими фарами на позиции советско-монгольских войск на восточном берегу Халхин-Гола. За ними следовала пехота. Это был отвлекающий удар. Одновременно японская дивизия переправилась по наведённому понтонному мосту и заняла гору Баин-Цаган на западном берегу, имея целью окружить и уничтожить советские войска.

Японцы имели превосходство в пехоте и артиллерии в 3 раза, в кавалерии — в 4,5 раза. Жуков, чтобы не позволить противнику закрепиться на горе, с марша направил в бой 11-ю танковую бригаду полковника Яковлева. Советский и монгольский бронедивизионы с ходу вступили в бой без поддержки пехоты, потому что 24-й мотострелковый полк Федюнинского был ещё только на подходе.

Комкор Жуков взял на себя величайшую ответственность — самостоятельный удар танковых и бронечастей тогдашней военной доктриной не предусматривался. Танкистов поддерживали артиллерия и авиация.

Георгий Жуков вспоминал: «Бригада была сильная, около 200 машин. Она развернулась и пошла в атаку. Половину личного состава потеряла убитыми и ранеными и половину машин, даже больше. Ещё больше потерь понесли бронебригады, которые поддерживали атаку... Но зато мы раздавили японскую дивизию... »

Позднее мотострелковый полк Федюнинского с марша вступил в бой. Утром 5 июля враг был разбит. Сталин, получив информацию о тяжёлых потерях бригады и нарушении Жуковым боевого устава Красной Армии, потребовал разобраться и строго наказать виновника. В то время Жуков не был известен как выдающийся военачальник и по воле судьбы на Халхингольский фронт попал первоначально в качестве инспектора Наркомата обороны таких случаях Сталин не церемонился, и Жукову грозили трибунал и расстрел.

6 июля была создана фронтовая группа во главе с командиром второго paнга Григорием Штерном для руководства войсками на а чай нападения Японии на Советский Союз, которой пoдчинили 57-й особый корпус Жукова. Опытный военачальник Штерн быстро разобрал в обстановке, одобрил действия Жукова и доложил Москву, что 5 июля ЯПОНСК! дивизия в результате решительной контратаки была большими потерями отброшена за реку. Так был coxpанён величайший полководец России.

Перелом в истории

24 июля 1939 года между министром иностранных де; Японии Арита и послом Англии Крейги было заключено соглашение, суть которой заключалась в том, что английское правительство не должно мешать японские/ милитаристам вести войн> с Китаем. Соглашение укрепляло позиции Японии и положение японских войск в регионе. Советское государство оказалось перед непосредственной опасностью войны одновременно в Европе и на Дальнем Востоке, причём без союзников.

Польша была не прочь вместе с Гитлером разгромить Советский Союз.

Разгром японской дивизии повлиял на весь ход мировой истории. Немецкие военные наблюдатели находились в японских войсках на Халхин-Голе. Гитлер, после их доклада, не решился воевать с Советским Союзом в 1939 году и стал искать пути временного сближения.

Алексей Соловьёв. «Забайкальский рабочий» №166 от 29 августа

Архитектору Михайлову указали на дверь. За что был уволен главный по читинской застройке?

Кадровые чистки в рядах чиновников всех рангов в Забайкалье продолжаются. Вот и август не обошёлся без очередного довольно громкого увольнения - свой пост оставил главный архитектор забайкальской столицы Александр Михайлов. Заявление он, как водится, написал «по собственному», но, учитывая, что до пенсии ему оставалось совсем немного, сомнительно, что инициатива действительно исходила от него. «Экстра» попыталась разобраться, что же послужило причиной ухода.

Сорвался с карьерной лестницы

Несмотря на то, что в информационном поле Александр Михайлов светился не часто, и широкая общественность с ним не очень-то знакома, должность он занимал в Чите весьма значимую. Достаточно сказать, что ни одна стройка в городе не могла обойтись без его ведома и одобрения. Именно он отвечал за то, чтобы новые здания и сооружения не только «вписывались» в городской ландшафт, но и максимально отвечали нуждам и чаяниям читинцев.

Как он с этим справлялся - вопрос достаточно спорный, но без малого десять лет все претензии на этот счёт Александр Дмитриевич успешно пропускал мимо ушей.

Однако в июне этого года для него прозвучал первый «тревожный звоночек» - понижение в должности с начальника управления архитектуры до его заместителя. Но, судя по всему, «предупреждению» он не внял, и 19 августа 2019 года на заседании в мэрии и. о. главы города Александр Сапожников объявил, что Михайлов уволен.

Дважды в одну реку

К слову сказать, некоторые основания предполагать, что спуск по карьерной лестнице -лишь временные трудности, и всё обойдётся, у Александра Дмитриевича были. В 2016 году его уже пытались «уйти» с поста главного архитектора, причём не кто-нибудь, а сити-менеджер, то есть глава города, тогда им был Владимир Забелин. В феврале он объявил, что Михайлов оставит должность, а его место займёт другой человек, причём, возможно - специалист из другого региона.

Причину он не назвал, лишь сообщил, что «она есть, но в СМИ обсуждать её не будем». Однако уже в апреле Александр Михайлов как пи в чём ни бывало вышел из очередного отпуска и приступил к своим обязанностям.

О словах Забелина все как-то очень быстро забыли, а через месяц и сам он ушёл в отставку. Что там была за причина, и почему в итоге ушёл вовсе не Михайлов, а совсем наоборот - достоверно мы не знаем, можем лишь предполагать. К примеру, наличие какого-то «покровителя», который посчитал, что Михайлов как архитектор полезнее, чем Забелин как сити-менеджер.

Впрочем, что или кто бы ни помог Александру Дмитриевичу в прошлый раз, нынче это не сработало. Либо «козырная карта» перестала быть козырной в силу каких-то, и, не исключено, что естественных, причин, либо претензии к его работе достигли некой критической массы. Ну, или всё вместе.

Нам нужен план

А претензий этих накопилось немало. Одна из основных - это генеральный план Читы, который вот уже много лет не выдерживает никакой критики. Утверждённый аж в 2011 году, он давно требовал серьёзной корректировки, но у городского управления архитектуры, возглавляемого героем этой статьи, всё как-то «руки не доходили». Когда же, наконец, в этом году до него-таки «добрались», оказалось, что в числе внесённых штатными городскими архитекторами изменений есть и, мягко говоря, весьма спорные.

К примеру, любимую многими площадь Революции в центре города отвели под деловую и административную застройку, отказались от запланированных ранее транспортных развязок, а из-за утверждённой планом дамбы на озере Кенон оно может в ближайшее время превратиться в «техническую лужу».

Кроме того, принимался генплан, что называется, «втихушку», без положенных общественных слушаний. На федеральном уровне этот план, кстати, пока не утвердили, Минэконом развития РФ вернуло его, высказав ряд замечаний и претензий. Каких именно - нс уточняется.

Сейчас с генпланом работает специально созданная комиссия, вот только останется ли в числе её членов теперь Александр Михайлов - неизвестно.

Со всех сторон

Но и помимо генплана бывшего главного архитектора есть за что упрекнуть. В последние годы недовольство его работой у жителей Читы заметно нарастало, в основном его причиной служила проводимая им политика «точечной застройки», то есть строительства новых зданий в исторически сложившемся жилом микрорайоне, обычно на месте зелёных зон. А в 2019-м на него обрушился просто шквал критики.

Так весной в городе побывал с визитом известный блогер-урбанист Илья Варламов, который на встрече с читинцами прямо заявил, что Михайлов должен быть уволен за планы по вырубке городских деревьев ради расширения дорог. Александр Дмитриевич на это пожал плечами и сообщил, что «за своё место не держится», а Варламов просто не понимает, глупенький, как тяжело ему приходится работать на благо родного города.

Затем случился неприятный скандал с «конкурсом экстрасенсов» - группа предпринимателей-«рекламщиков» сообщила, что организованный Михайловым конкурс рекламных конструкций проведён с серьёзными нарушениями, причём это не обычная халатность, а сознательное «подыгрывание» одним против других. И основания для таких заявлений у них были -в одном из прошлых номеров «Экстра» подробно разбирала эту ситуацию.

Прислушаться Михайлов вновь нс пожелал, и чехарда с рекламными билбордами в городе творится по сей день.

В июле ему «досталось» от читинцев и от СМИ за «вазурны» - установленные в городе бетонные вазоны, которые все приняли за мусорные вёдра. К слову, Александр Дмитриевич тогда встал за них горой, утверждая, что они «эстетически приятные» и пообещал, что в скором времени они заполнятся «цветами и какими-нибудь кустиками».

Собственно, так и вышло - в «вазурны» бездумно понатыкали абы что, при этом некоторые так и остались завалены мусором, так что заявлять, что они кардинально улучшили облик города, будет несколько преждевременно.

Подлила масла в огонь и история с покраской дома по улице Новобульварной, который теперь выглядит так, словно на него стошнило куклу Барби. Ядрёно-розовый цвет стен, который, как выяснилось, согласовал лично Михайлов, не оценили ни жители дома, ни руководство города, ни врио губернатора. В общем, претензий хватало с лихвой. Что-то из этого, видимо, послужило «последней каплей», переполнившей чашу терпения главы города.

Так что с Александром Михайловым как с главным архитектором, Чита попрощалась. Итоги его работы налицо, то есть на улицах города, так что решить для себя, с сожалением вздохнуть по этому поводу или с облегчением, каждый может самостоятельно.

Алеся Малинина. «Экстра» №35 от 28 августа