«Я выбираю розовый дом» - интервью с 27-летней замминистра Невидимовой

Алёна Невидимова заняла пост заместителя свежесозданного министерства ЖКХ, энергетики, цифровизации и связи Забайкальского края в июле 2019 года. В середине сентября ей исполнится 28 лет, сейчас она самый молодой чиновник первых эшелонов региональной власти.

– Я родилась в селе Большой Зерентуй Нерчинско-Заводского района, окончила там школу. Поступила в нархоз на факультет финансов и кредита. Окончила его в 2013 году, после чего устроилась работать в региональную службу по тарифам и уже оттуда по результатам собеседования попала в ЗабТЭК (Забайкальская топливно-энергетическая компания, обслуживает 36 населённых пунктов региона – А. М.).

– В РСТ чем занимались?

– Ценообразованием, расчётом тарифов.

– С Евгенией Батуевой (сейчас она возглавляет министерство ЖКХ края – А. М.) успели поработать тогда?

– Она была заместителем руководителя, по-моему, по энергетике.

– То есть не ваш непосредственный руководитель?

– Нет.

– В ЗабТЭК вам нравилось?

– Конечно, я получила там колоссальный опыт, там прекрасный коллектив.

– Вы там отвечали за экономику и финансы. Затем подали заявку в «Забайкальский призыв» (Региональный кадровый проект, где проходят конкурсы на руководящие посты в правительстве края и подчинённых ему ведомствах), претендуя на пост в министерстве экономического развития. В итоге попали в министерство ЖКХ. Как так?

– В рамках «Забпризыва» одним из конкурсных заданий было разработать предложения по программе развития региона. И я представляла предложение по развитию отрасли ЖКХ.

– Что предлагали из концептуального?

– Концептуально необходимо было обсудить то, что регион нуждается в модернизации, реконструкции коммунальной инфраструктуры. Потому что её износ составляет уже более 70%, необходимо работать именно с этим. Этот износ влияет и на себестоимость коммунальной услуги, и на качество услуг, то есть непосредственно на жизнь жителей Забайкальского края.

– Но всё-таки сферу ЖКХ вам не отдали, отдали её первому замминистра Олегу Кузнецову (Бывший сити-менеджер Читы, новый пост занял в начале июля 2019 года). А вы отвечаете за подготовку к отопительному сезону и благоустройство, я ничего не путаю?

– Подготовка к отопительному периоду – это как раз и есть сфера ЖКХ. На мне также формирование комфортной городской среды и установка детских площадок, воркаутных площадок и хоккейных коробок по программе центров экономического роста.

– А это правда, что вас сначала приняли на работу в министерство и только потом определили вам специализацию?

– Если вы имеете в виду разграничение полномочий между замами, то нет, мы обсуждали это всё ещё в момент трудоустройства, и разграничение было чётким.

– Работая в ЗабТЭК, вам довелось сотрудничать с Евгенией Батуевой, когда она сама была главой региональной службы по тарифам. Насколько проблематично или, наоборот, легко было с ней работать тогда и каково сейчас?

– Да, мы с Евгенией Владимировной сотрудничали и сейчас прекрасно работаем, у нас хорошее взаимодействие. Никакой критики в её адрес я не могу сказать. Рабочие, профессиональные отношения были до этого и сохранились сейчас.

– Требовательна она?

– Она, как и любой руководитель, требовательна и имеет на это право.

– По поводу подготовки к отопительному периоду. Исполняющий обязанности вице-премьера правительства края Андрей Гурулёв давал интервью ГТРК «Чита», где сказал, что в этом плане в каждом районе есть проблемы. Через несколько дней министерство ЖКХ выпустило релиз, что подготовка к отопительному периоду идёт в штатном режиме. Где правда?

– Подготовка действительно ведётся в штатном режиме, еженедельно мы проводим ВКС (видеоконференцсвязь – А. М.). Непосредственно общаемся с муниципалами, выезжаем на места. У нас есть планы-графики проведения ремонтных работ капитального, текущего характера.

Конечно, есть муниципалитеты, которые тем или иным образом от этого графика отстают. По объективным причинам, по субъективным причинам, но мы отрабатываем каждый конкретный случай.

– Но разве можно назвать штатным то, что некоторые районы отстают? Мне кажется, здесь есть диссонанс.

– Нет, это не диссонанс. Если бы у нас возникла какая-то чрезвычайная ситуация, тогда это было бы не в рамках штатного режима. Все люди, в том числе главы районов, имеют право иногда заблуждаться, вообще имеют право на свою позицию, на своё мнение. Они всё-таки главы, являются органами местного самоуправления. Поэтому необходимо с ними просто всё отрабатывать в рабочем порядке.

– С кем из них удаётся отрабатывать в этом плане более эффективно?

– Я думаю, что в настоящий момент самым эффективным является всё-таки Шилкинский район. По крайней мере, по его району нет никаких отставаний от графика.

– А кто самый проблематичный?

– Пожалуй, самым проблемным является Ононский район, потому что там нужно провести большую работу по организации теплоснабжения с использованием твёрдого топлива. Они долгое время топились дровами и, исходя из объёмов работы, им сейчас, конечно, очень сложно. Но при этом они в работу вникают, погружаются и очень стараются. Ну, немного, возможно, отстают.

– Уход главы Ононского района Ятура Танхаева с этим был связан?

– Ничего не могу прокомментировать по этому вопросу.

– Вы говорите, что выезжаете в районы, но почему-то по Андрею Гурулёву это более заметно. Он оттуда не вылезает и даже участвует в заседаниях правительства в режиме видеоконференции. Почему вы его не сопровождаете? Как вы вообще согласовываете между собой командировки по районам?

– Я в рамках своей компетенции не отвечаю за организацию и формирование командировочного пути, либо дат, либо сроков. Поэтому не могу вам ответить, почему мы в каких-то населённых пунктах появляемся в разное время.

Это не говорит о том, что нас там нет. Это скорее говорит о том, что Андрей Викторович тоже работает, занимается там своей деятельностью как заместитель председателя. Мы работаем в точно таком же режиме.

Естественно, у него как зампредседателя правительства есть свои полномочия, свои функции. А есть функции наши. Мы находимся немного в разных позициях. Он всё-таки курирующий зампред, в том числе по вопросам возникновения чрезвычайных ситуаций, их предотвращения. Его заинтересованность этими вопросами, она абсолютно объяснима.

– Что касается благоустройства. В Санкт-Петербурге задержались контейнеры с детскими площадками для Забайкалья. Насколько ситуация проблематична, не приведёт ли задержка к срыву сроков их установки?

– Задержка, действительно, была – 17 вагонов. Вопрос отрабатывается, и к срыву установки площадок это не приведёт. Об этом можно абсолютно спокойно говорить.

– Вообще установка площадок – очень трудоёмкий процесс. У нас на территории муниципальный образований, естественно, в большинстве своём отсутствуют специалисты, которые способны такие площадки поставить. Потому что комплектация очень большая. Для муниципальных образований даже проведено обучение по сборке и монтажу, там все вопросы можно было задать.

На установку выделено 83 миллиона рублей, это крупная сумма, и работы такого характера должны пройти через конкурсные процедуры. Пройдут торги, будут выбраны подрядчики, которые займутся установкой.

А все главы муниципальных образований будут лично курировать этот момент. Сами должны проследить, чтобы при установке с площадками ничего не случилось.

Это достаточно трудоёмкий момент, тем более что у нас очень много детских площадок: больших – 80 штук, средних – 158, малых – 86. Хоккейные коробки, воркауты. Получат их 26 районов. Установка должна быть завершена в 2019 году.

– Это была ваша идея запустить на базе министерства опрос о том, что делать с фасадом розового дома на Новобульварной, 9, в Чите?

– Инициатором идеи была не я. Но я считаю, что это абсолютно нормально – спросить мнение жителей.

– Просто мне кажется, что обычные жители не должны вместо специалистов решать, может ли конкретный архитектурный объект выбиваться из общей концепции территории, облика города.

– Ну, вопрос, который был сформулирован в опросе, не содержал в себе принципа, что кто-либо что-то выбирает. Он был про то, что жители имеют право высказать собственное мнение. Это немножко разные вещи.

– То есть если они выскажутся за розовый дом, это не значит, что он останется розовым?

– Это значит, что мнение жителей, как и другие факторы, будет учтено.

– А вы бы какой выбрали цвет – розовый или серый? В опросе были эти варианты.

– Исходя из таких вариантов, я бы выбрала розовый.

– Почему?

– Я же женщина всё-таки.

– А как чиновник?

– Ну, я чиновник-женщина, поэтому выбрала бы розовый.

– Из-за того, что на крае сейчас очень много задач – нацпроекты, присоединение к Дальневосточному федеральному округу, прочие федеральные программы – правительство региона работает в очень жёстком режиме, о чём сам глава края Александр Осипов и говорил. Вы уже почувствовали на себе тяжёлый график работы? Как вам удаётся с ним справляться?

– Я всё-таки считаю, что человек думающий, мыслящий и действительно заинтересованный в решении проблем региона выбирает для себя график работы сам.

Если он считает, что справляется до шести часов вечера, и успевает решить все вопросы, то он может и работать до шести часов вечера. Если что-то не успевает или ему нужно в чём-то разобраться, он имеет право работать и до 12, и до утра в своё удовольствие, и в ущерб чему-то. Потому что чиновники должны трудиться ради людей и их интересов.

Александр Михайлович действительно трудоголик своего рода, но нет такого, чтобы мы сидели на работе ровно столько же, сколько он. График работы всё-таки чиновники выбирают себе сами. Да, они зависят от графика работы губернатора, но это не является каким-то их обязательством. Никто ни на кого не давит.

– Можете назвать тогда один пример чиновника, который справляется со своими задачами и работает с девяти до шести?

– Я не могу назвать таких примеров, потому что я просто не слежу, кто во сколько уходит с работы. Это было бы странно, если бы я следила за людьми.

– Тогда расскажите про свой рабочий график.

– Прихожу на работу в восемь утра, до начала рабочего дня, потому что в этот час в тишине я очень много успеваю сделать. Ухожу с работы каждый день в разное время. Иногда в восемь вечера, иногда в девять, а иногда позже.

– То есть никакого вреда, скажем, для личной жизни вы на этом посту не испытываете?

– Нет, меня мои близкие поддерживают, мне нравится то, чем я занимаюсь, поэтому вреда для себя и своей личной жизни я не вижу.

– У вас есть аккаунты в соцсетях?

– Да.

– Я нигде актуальных не нашёл. Вы там шифруетесь как-то?

– Нет, у меня просто всего один аккаунт, и он в «Инстаграм (запрещённая в России экстремистская организация)е».

– Почему там, а не, например, в фейсбук (запрещённая в России экстремистская организация)е, где очень много представителей забайкальского актива?

– Вообще у меня не было аккаунта в соцсетях, появился он абсолютно недавно.

– А как же «Мой мир» (страница была активна до 2017 года, сейчас она удалена – А. М.)?

– Это был 2013 год, аккаунт там привязан к почтовому ящику. А вообще аккаунтов рабочих и живых у меня в соцсетях не было. Я завела его недавно просто из интереса, чтобы посмотреть вообще, а что такое социальные сети, о чём говорят там люди, что пишут в комментариях, что обсуждается.

– Времени на ведение аккаунта или вообще пребывание в соцсетях у меня нет. Поэтому я там нахожусь очень редко, а всю информацию, которая может быть интересна, мне доносит пресс-служба.

– Интересно слышать такую позицию на фоне того, как многие краевые чиновники, уж не знаю, была ли разнарядка сверху, активно пошли в социальные сети. Например, министр образования края Андрей Томских завёл страницу в «Инстаграм (запрещённая в России экстремистская организация)е» и даже отвечает там в комментариях. Не планируете ли и вы площадку соцсетей использовать для общения с жителями и размещения своих итогов работы?

– Я думаю, что это хорошая идея, на самом деле, и я бы с удовольствием отвечала на вопросы, если бы мне их задавали граждане. Потому что это какое-то индивидуальное, личностное общение. Возможность разобраться в проблеме.

Никакой разнарядки, конечно, не поступало. Я думаю, что госслужащие начали заниматься этим, исходя из каких-то личных побуждений, никакого давления ни на кого не оказывалось. По крайней мере, я об этом ничего не знаю и сказать, почему, кто и как ведёт аккаунт, не могу. Но думаю, что свою страничку в «Инстаграм (запрещённая в России экстремистская организация)е» я продолжу вести и, если там будут поступать какие-то вопросы, стану на них отвечать.

– Ваша любимая книга?

– «Мастер и Маргарита». Мне нравится образ Маргариты. Она почему-то для меня является олицетворением свободы независимо от тех условий, в которых она находится.

– Как проводите досуг?

– У меня маленькая дочка, ей год и три месяца, поэтому всё свободное время стараюсь ей посвящать.

– Не кажется вам порой, что разменяли заботу о ребёнке на карьеру?

– Нет, я уделяю ей достаточно времени. И думаю, что она не чувствует себя ущемлённой в материнской заботе. У неё прекрасная бабушка при этом всём, которая занимается ей, помогает мне.

– Часто среди забайкальских политиков можно услышать призывы к женщинам обязательно рожать детей, чтобы решить проблему демографии. Об этом говорила даже сенатор Валентина Матвиенко, когда была в Чите. Вы как чиновник-женщина, как вы сами себя назвали, что думаете о таких заявлениях? Их нужно поддерживать или бороться с ними?

– Я думаю, что женщина должна рожать столько детей, сколько она считает нужным для себя. Столько детей, сколько она сможет воспитать, скольким она может подарить заботу, ласку, и насколько она чувствует своё призвание в материнстве.

Вообще большое количество в доме детей – это прекрасно. Потому что и дом наполняется смехом детским, и появляется куча интересов, куча каких-то моментов новых, которые нужно решать.

Дети же ещё очень сильно дисциплинируют. До появления дочери я чувствовала себя более свободной в плане выбора и свободной в плане совершения ошибок. Сейчас я понимаю, что несу огромную ответственность.

У меня есть такое сокровище, и необходимо правильно к этому подойти, правильно её воспитать, заложить в неё самое лучшее. Какие-то принципы гуманизма, принципы того, что она тоже растёт девочкой. Ей только годик, а я уже говорю ей о том, что она в первую очередь леди.

Но при всём этом я с большим уважением отношусь к женщинам, которые рожают три, четыре ребёнка и больше, и считаю, что это просто героини.

– Откуда вы знаете, что много детей в семье – это здорово? По опыту ваших родителей?

– У меня есть знакомые, у которых много детей, у самой только старший брат, но я была бы рада, если бы было больше братьев и сестёр. Это поддержка огромная.

– Родители ваши чем занимаются?

– И мама, и папа уже пенсионеры. Мама была преподавательницей в средней школе, папа в разное время был милиционером, охотоведом, потом работал на железной дороге.

– То есть мама преподавала вам в школе?

– Да. Она вообще очень сильно повлияла на меня. Я с глубоким уважением к ней отношусь, она за свою жизнь успела столько добра вложить в своих детей и целеустремлённости. Она всегда в меня верила и верит до сих пор, и поддержку колоссальную оказывает до сих пор. Бывают же дни, когда что-то не получается, либо устал. И тогда я, конечно, сразу звоню мамочке. Обращаюсь к ней за советом.

Она всегда говорила, что человек по своей сути рождён таким же, как и все остальные, что нет каких-то порогов для самореализации. И если человек чего-то хочет, он всегда этого добивается.

– А чего хотите добиться вы в итоге?

– Я хочу, чтобы все мои усилия, все начинания были реализованы таким образом, чтобы это принесло созидательную ноту в жизни других. Я верю, что человек может повлиять на качество жизни других людей, на их комфорт, самосознание – абсолютно на всё.