Блокадный хлеб по дороге в гастроном — разбор событий недели

Всю информационную повестку недели затмил отец с четырьмя маленькими детьми, которых нашли в заброшенном здании Читы. В помещении не было ни окон, ни света, ни еды. Чумазых ребятишек и их отца отмыл общественник Евгений Фёдоров, а после его ролика к ситуации подключились буквально все службы. В краевом правительстве тем временем отправили в Москву на неопределённый срок первого вице-премьера Марата Мирхайдарова, а в Краснокаменске жители устроили войну с хосписом. Об этих и других событиях неделю — в разборе журналистов «Чита.Ру».

История про бездомного отца и его четверых детей вернула в январь 2013 года. В новогодние праздники в бане в 30-градусный мороз замерзали трое детей. Братья погибли, девочка получила такие обморожения, что ей ампутировали ноги. В холодной бане их закрыл взрослый родственник - чтобы не мешали пьянствовать. Закрыл и забыл.

В январе 2020-го все, слава богу, остались живы. Но от дикости этой истории всё равно каменеешь. А потом тонешь в бессмысленных разоряющих эмоциях. Представляешь, что вот твои двое ходят в сад и школу, верят в Деда Мороза и пишут ему письма, засыпают в тёплых постелях и просыпаются от поцелуя, просят на завтрак блинчики, а вечером - повести их на каток. А в этом же городе, в это же самое время четверо других детей засыпают в заброшенном полуразрушенном здании возле костра. Без сказок, без блинчиков, без дедов морозов. Без детства.

А если бы их случайно не нашли?

Конечно, миллион вопросов к социальным службам, но гораздо больше вопросов к самим родителям. Всё это «мама ушла за сигаретами в воскресенье и не вернулась», а «папа судим по нескольким статьям, да к тому же в розыске» - уничтожают возможность воспитывать детей. И шансов на какое-то исправление почти нет. А багаж прошлого настолько тяжёлый, что его не разгрузят никакие адвокаты, общественники и наркологи.

Из этой катастрофы первым делом нужно вытащить детей, вернуть им детство — чтобы они успели его прожить. Такое детство, где есть любовь, постоянная забота взрослых, мультики и какао перед сном.

Губернатор Забайкальского края Александр Осипов на неделе то ли уволил своего первого заместителя в правительстве региона Марата Мирхайдарова, то ли вернул его в представительство региона при правительстве страны в Москве (Мирхайдаров там уже работал в первой половине 2019 года). Возможно, представительство — это промежуточный этап перед расставанием.

Пресс-служба главы региона комментировала эти кадровые перемены как-то невнятно: «Марат Мирхайдаров будет обеспечивать взаимодействие правительства Забайкалья с федеральными органами государственной власти. К числу приоритетных относятся задачи участия края в федеральных целевых программах и нацпроектах. Такое решение принято ввиду происходящих изменений в российском правительстве».

Даже по этой цитате видно, что Мирхайдаров очень необычный краевой чиновник. Ну и он во многом символ той системы, которая сложилась при Осипове. Это приезжий и, видимо, хороший человек, которого, кажется, кто-то «порекомендовал».

Он активен в социальных сетях, улыбчив, благодушен, расплёскивает оптимизм и бесконечно перемалывает воздух, однако ничего не меняет, да и взят на работу не для того, чтобы что-то менять. Мирхайдаров в этом сотрясании банальностей достиг невероятных высот и, судя по репостам, комментариям и лайкам, заразил беспочвенным оптимизмом какое-то количество отзывчивых людей в регионе. Попытки вычленить из его цитат конкретику бессмысленны – он говорит красиво и много, но это всегда ничего не значит.

За полгода никто так и не понял, за что именно отвечал первый заместитель председателя забайкальского правительства Марат Мирхайдаров. Для какой-то категории чиновников это самая желанная работа – есть статус, хорошая зарплата и возможность постоянно крутиться вокруг чего-то масштабного и интересного, но при всём при этом ни за что не отвечать.

Мирхайдаров был полностью защищён от критики. Александр Осипов ни разу не сказал в адрес своего первого зама плохого слова, да и вряд ли даже Осипов понимает, за что именно можно было критиковать улыбчивого Мирхайдарова. Впрочем, губернатор вообще не критикует приезжих, вся критика достаётся местным, и это выглядит тем более странно, чем дольше повторяется.

Понятно, что бесконечно это продолжаться не может. Выборы закончились, лайки собраны, вот-вот новое федеральное правительство начнёт закручивать гайки, и от слов про прекрасную Читу и никому толком непонятную «команду» пора переходить к делу. Пока этим делом в правительстве Осипова в основном занимается второй первый вице-премьер – руководитель администрации губернатора Сергей Нехаев. Благодаря ему губернатор окружён ореолом мало что не божественности, но именно Мирхайдаров позволял прощупать в этом пиар-тумане реальность. Возможно, его исчезновение означает нечто большее, чем усталость губернатора от дорогостоящего сотрясания воздуха.

Действующие лица:

1. Комитет городского хозяйства администрации Читы;

2. Дорожно-мостовое ремонтно-строительное управление Читы (ДМРСУ) — муниципальное предприятие, подведомственное администрации Читы;

3. Специализированный монтажно-эксплуатационный участок (СМЭУ) — краевое государственное унитарное предприятие, подведомственное министерству строительства, дорожного хозяйства и транспорта Забайкальского края.

Комитет городского хозяйства Читы в декабре 2019 года провёл аукцион на содержание дорожных знаков и светофоров в первые три месяца 2020 года за 4 миллиона рублей. В аукционе принимали участие ДМРСУ и СМЭУ. Заявку СМЭУ отклонили, торги признали несостоявшимися и контракт отдали ДМРСУ по максимальной цене.

Спустя неделю ДМРСУ заключает контракт со СМЭУ как с единственным поставщиком на те же самые работы с теми же самыми объектами (техзадание скопировано почти слово в слово), но уже на сумму в 3,27 миллиона рублей.

— Куда делись 730 тысяч рублей — около 20% от суммы контракта? — спросил я.

— Это разница в системе налогообложения двух организаций. Мы работаем на общей системе налогообложения, а они — на упрощённой. Мы платим НДС — 20%, они — нет, — объяснил директор ДМРСУ Олег Митюков.

НДС уходит в федеральный бюджет.

Занавес.

… что смерть - это то, что бывает с другими. Так поёт «Сплин» жильцам дома №801 города Краснокаменска, которые обвинили соседей в том, что они в своей квартире создали что-то наподобие хосписа (медико-социальное учреждение для оказания паллиативной помощи неизлечимым больным) и оказывают помощь больным людям.

«Лишены покоя», «стук», «падение на пол людей», «грохот», «душераздирающие крики», «стон», «плач», «громко работающий телевизор ночью», «передвижение в подъезде граждан с парализованными людьми», «сиделки регулярно испражняются в подъезде», «сиделки ходят по подъездам и просят деньги» - это тезисы из их жалобы в прокуратуру.

Что жизнь так и будет крутить и крутить колесо, поёт «Сплин» главе Краснокаменска Юрию Диденко. «Обеспокоенные соседи работу провели, силами соцзащиты разобрались. Квартиру выставят на продажу. Инцидент исчерпан», — прокомментировал он нам эту историю.

Я так скажу - да, наверное, устраивать паллиативную и околопаллиативную помощь в обычном многоквартирном доме - не самое изящное решение. Но крайне, крайне неосмотрительно воевать с ней.

Особенно в городе, где рак - одна из самых распространённых причин смерти, а мужчины в среднем доживают до 61 года. В регионе, где центр паллиативной помощи обещал министр здравоохранения, но его посадили. В стране, где хосписы концентрируются на западе, делать их умеет только Нюта Федермессер, и то ей для этого приходится вступать в «Народный фронт», а в них всё равно очередь. В мире, где в основном эвтаназия запрещена, а раздобыть морфин - особенный квест, вам это расскажет любой, у кого хоть раз на руках умирал онкологический больной.

Про это неприятно, грустно, страшно думать простым смертным, но мы все умрём. Мать Нюты Федермессер, основательница первого российского хосписа Вера Миллионщикова говорила, что умрём так, как жили. Просто ни 801-й дом, ни власти Краснокаменска (а предприниматель, которая пытается выстроить уход за пожилыми людьми, в том числе, и тяжелобольными, 8 лет не может до них достучаться) пока про это не подумали.

Библиотека имени Пушкина не этой неделе пригласила читинцев обсудить персонажа вселенной DC Comics, суперзлодея, оппонента Бэтмена. Ну вы поняли, Джокера.

В библиотеках постоянно что-то обсуждают — такова их сущность. В читинских библиотеках несчётное число раз говорили о творчестве Лермонтова и Шукшина, вспоминали Балябина и Граубина, делились новыми открытиями о казаках, революционерах, БАМе, пели романсы и бардовские песни. Всё это — песни, книги, краеведение, поэзия, история — всегда было глубоко безразлично большинству, на библиотечные мероприятия просто не обращали внимания. Уже хотя бы ради этого стоило предложить что-то подобное дискуссии о Джокере. Бу!

Новость о предстоящем мероприятии взволновала. Во-первых, в нашей ленте её прочитало больше тысячи человек. Напиши мы новость о том, что, мол, будет устроен вечер песен Высоцкого — этим сообщением заинтересуется от силы человек 200, потому что всем плевать.

Во-вторых, конечно, хрустнули пальцами и в комментариях немедленно начали поливать ядом неутомимые стражи традиции и морали. В инициативе библиотеки кому-то уже видится угроза России — ни больше, ни меньше. Ха-ха-ха!

Я предлагаю не размениваться, и сразу, немедленно составить список персонажей и тем, подзапретных для обсуждения в библиотеках, театрах, вузах и пр. Начните с покемонов, Дайенерис Таргариен и Тарантино, дополняя список всем, что не укладывается в ваше представление о том, что можно и нужно обсуждать в библиотеках, театрах, вузах и пр.

А если серьёзно и честно, то я рад, что в 2020 году новость, в которой библиотеку не закрывают, не минируют, не поджигают и не топят, обычная новость об одном из мероприятий библиотеки, волнует и обсуждается. Рад, что библиотеки в Чите имеют смелость не прятать голову в методички и обкатанные планы мероприятий полувековой давности. Да, в книжных магазинах графические романы занимают уже целые стеллажи. Да, самые популярные фильмы теперь - это кино про супергероев. Такова реальность и с этим нужно как-то работать.

Из детства осталась история про зарплаты учителей и медиков, которые были такими крохотными, что, не живи мы в деревне и не имей большого скотного двора и рук, в которых горело всё, что делалось, не понятно, как бы было.

Помню учителей — таких родных и любимых, — которые в моих средних классах ходили в тех же пальто, что и во времена, когда была первоклашкой. В 90-х было не до перемены гардеробов – надо было растить детей и как-то жить, растягивая зарплаты. Учителя никогда не были избалованы деньгами.

Всё вроде как поменялось в 2012-м, когда президентские указы должны были перевернуть мир зарплат. Когда зарплаты начала расти, на региональном уровне намудрили такую схему оплаты труда, по которой максимальные суммы при идеальном раскладе были высокими – вроде как возможности зарабатывать были, но на самом деле всё получилось, как у врачей: для нормальной зарплаты надо было набирать ставок и совмещений.

После роста минимального размера оплаты труда у технического персонала оплата 18-часовой ставки педагога почти сравнялась с зарплатой уборщиц. Вопрос о том, стоит ли учиться ради того, чтобы получать на 3-4 тысячи больше техперсонала, по велению великих финансистов начал казаться риторическим.

И вот вроде как оттепель и прозрели – Совет Федерации обратился в правительство России с просьбой установить для педагогов единую систему оплаты, которая позволит грамотно оценивать их нагрузку, а не на коленке скупердяя, как сейчас.

Видите, на горизонте показался мёд. Не бочка, но всё же. Стою, покручиваю ложку дёгтя, чтоб приторным не показалось: с тех самых пор моих учителей, казавшимся маленькой мне высокими, государство зарплатами педагогов крутило хорошо, добавляло – так себе. Или я иначе не знаю, как объяснить, что проверка десятков тетрадей в месяц сейчас стоит несколько сотен рублей, чуть побольше – классное руководство.

Вопрос, нужно ли праздновать с размахом 9 Мая, вызывает столько же споров и, может быть, драк, как и то, нужно ли ставить прививки, уважать геев, запрещать аборты и верить в Бога. И жизнь подкинула нам новый повод для жарких баталий — в этом году в стране началась акция «Блокадный хлеб».

Волонтёры рассказывают всем мимо проходящим о блокаде Ленинграда и раздают кусочек хлеба весом 125 граммов. Именно столько на день получали осаждённые. В Чите такой хлеб раздают в торговых центрах людям, которые идут закупаться продуктами на неделю.

Чувствуете? Чувствуете этот бесчувственный официальный и беспощадный патриотизм? Игру, фальшь и оскорбление памяти.

В годы войны этот кусок хлеба был святым. Он был слабой надеждой на жизнь. И из него нельзя сейчас делать промоакцию. Это обесценивает и унижает те события и их участников, а не отдаёт дань уважения.

В акции говорится, что блокадный хлеб — символ стойкости и мужества защитников города. Так и есть. Но это символ, который не нужно трогать руками, приносить домой с покупками и съедать за обедом с наваристым борщом и котлетами.

Помнить подвиг нужно. Рассказывать о нём — безусловно. Благодарить и уважать — тоже да. Но нужно думать, как мы это делаем. Не заигрываемся ли мы в ежегодных акциях, концертах, бесконечных полевых кухнях и переодеваниях в военную форму солдат?

Российская компания по производству и продаже косметики, одежды и обуви Faberlic собирается создать свою политическую партию.

«Документы для проведения съезда были поданы в декабре прошлого года, председателем новой партии будет владелец Faberlic Алексей Нечаев. После регистрации партия рассчитывает принять участие в выборах разного уровня в более чем 20 регионах в Единый день голосования 13 сентября, а затем и в выборах Госдумы», — цитирует «Коммерсант» бывшего совладельца компании Александра Даванкова.

Даже удивительно, что такая инициатива зародилась в России лишь в 2020 году, хотя политологи предвещают коммерциализацию власти уже давно. Ведь именно в руках госкорпораций и других частных структур сегодня концентрируется капитал, чему помогает общество потребления.

Собственно, госкорпорации и так сегодня внушительно влияют на политику государств, правда, без возможности заявлять про это открыто. И если Faberlic добьётся своей цели, Россия станет первой страной, где коммерсанты смогут не скрывать: да, я управляю страной, потому что вы избрали меня покупками в интернет-магазинах.

Приятно жить в стране, которая на шаг впереди.