Страна красивых симулякров

Наблюдения за событиями в Хабаровске, где вторую неделю бушуют митинги за арестованного губернатора Фургала, наверняка подталкивают жителей Забайкальского края не только к бесперспективным размышлениям о природе любой власти (из современников о ней хорошо писал американец Роберт Грин, поставивший на первое место в популярной нынче книжке про 48 законов власти максиму «Никогда не затмевай господина», на третье «Скрывай свои намерения», а на 15-е «Разбей врага полностью»).

Колонка впервые опубликована 19 июля 2020 года в обзоре событий недели от журналистов «Чита.Ру».

Любой забайкальский избиратель невольно может задуматься о том, есть ли в регионе политики, желание поддержать которых в той или иной ситуации вытолкнуло бы людей на улицы. Ответ на этот вопрос очевиден – таких политиков в Забайкальском крае нет (есть на уровне Агинского округа, но на популярность в масштабах Забайкальского края Баир Жамсуев никогда не претендовал).

Образ нынешнего забайкальского губернатора Александра Осипова – грамотно созданный политтехнологами симулякр. Вряд ли он хоть как-то связан с реальным человеком, от личности которого осенью 2018 года отталкивался Сергей Нехаев.

Наталья Жданова на губернаторском посту была случайным человеком и никогда не была хоть сколько-нибудь популярным политиком. Я вообще не уверен, что она была политиком.

Константин Ильковский был связан со своим политическим образом гораздо сильнее, чем тот же Осипов (быть может, потому, что у него не было таких талантливых технологов), но мыльный пузырь его популярности лопнул почти мгновенно после выборов.

Равиль Гениатулин мог остаться популярным политиком и находиться в этом статусе десятилетиями, если бы уступил губернаторское кресло в 2008 году. Но вряд ли он серьёзно об этом тогда задумывался.

Больше и вспомнить некого. И это понятно – сама структура политической ткани не предполагает появления не согласованных с властью лидеров. По этому поводу в одной плохо известной песне есть такая строчка – «И чтобы казаться поярче, ты стопудов фон подберёшь себе более тусклый».

Эта политическая парадигма работает не только в Забайкальском крае. И когда на политическом небосводе внезапно появляется яркая комета, повелители государственной монополии на созерцание небес начинают возводить купола из матовых стёкол и ловить непонятные небесные тела вполне себе земными сетями. Выглядит это немного жутко, но на то оно и чудо.

Многие из нас рассчитывают на то, что хабаровский протест и вообще вся эта история с неожиданным появлением по-настоящему популярного политика регионального уровня сподвигнет федеральную власть к каким-то корректировкам во внутренней политике. Но глядя на количество создаваемых и по стране, и у нас тут в Сибири и на Дальнем Востоке симулякров, я понимаю, что шансов хотя бы на минимальные корректировки в желаемом нами направлении не существует.

Инстинкт самосохранения подсказывает, что именно сейчас, в эпоху потери каких бы то ни было смысловых ориентиров, нужны сильные и популярные региональные лидеры. Они могли бы сместить акцент с федеральных неурядиц на региональные перспективы, сплотить людей и дать им надежду, явиться символом осязаемого и понятного движения вперёд, аккуратно поддерживая и развивая региональную идентичность, не теряя при этом безусловной лояльности федеральной власти.

Так уже когда-то было, кажется, но федеральный центр предпочёл выжечь вольницу смутных 90-х калёным железом жирных нулевых. В последние 10 лет Москва упорно и бестолково пытается замазать родимые пятна региональных особенностей, рассылая по городам и весям технократов, которые вряд ли отличают Ингоду от Селенги.

Для того чтобы развернуть этот процесс вспять, нужна могучая политическая воля и коренные изменения всей логики приведения к власти региональных лидеров. Это потребует перераспределения огромных денежных потоков и приведёт к ущемлению экономических интересов тысяч игроков. Именно поэтому, а не из-за какой-то там политической логики, изменения после Хабаровска если и будут, то только в обратном направлении – дальнейшего закручивания гаек.