Кресты и коворкинги в пустеющем Забайкалье — разбор недели

Середина августа большинству забайкальцев, вероятно, запомнится впервые в этом месяце обнародованными сведениями о доходах чиновников и депутатов — мимо некоторых цифр оттуда невозможно пройти, не потеряв некоторое количество нервных клеток. Журналисты ИА «Чита.Ру» в разборе недели уделили внимание менее кликабельным, но более важным вещам — проблемам опустения забайкальского приграничья и постепенного угасания села.

Депутат Госдумы от Забайкальского края Николай Говорин по итогам поездки в регион заявил, что стремительное опустение приграничных районов угрожает национальной безопасности.

«Жизнь в приграничье должна быть другой, нужны программные меры. Раньше проживание возле границы давало людям дополнительные дивиденды, в том числе экономические. Та ситуация, которая сложилась сегодня, на мой взгляд, создаёт угрозу национальной безопасности, ведь рубежи нашей страны охраняют не только пограничники, но и простые люди. На границах не кончается страна, а только берёт своё начало. Нужно это чётко понимать», — говорит депутат всем понятные и важные вещи.

По его словам, люди уезжают из приграничных поселений из-за отсутствия интернета, сотовой связи, возможности законно заготавливать дрова, асфальтированных дорог и общего состояния инфраструктуры. Хотя на самом деле люди уезжают из приграничья от безысходности и отсутствия надежды.

«В это же время сквозь ограждения из колючей проволоки видны развивающиеся китайские города, строящиеся трассы и предприятия. Всё это создаёт не только бытовую, но и эмоциональную напряжённость у живущих на границе забайкальцев», — сложно не согласиться с заслуженным человеком.

У Говорина нет политической возможности говорить всю правду. Но она хорошо известна каждому из нас. Приграничье, да и вообще бедные нынче регионы на Дальнем Востоке, которые во времена Советского Союза были отстроены практически с нуля, медленно пустеют просто потому, что так работают рыночные механизмы, под которые заточена вся социально-политическая и экономическая ткань нашего государства.

Регионы и приграничье пустеют потому, что в нашей стране осталась одна идеология – деньги. И в рамках этой идеологии наши регионы в среднесрочной перспективе обречены на удержание их в составе государства вахтовым способом.

Собственно, эти регионы уже сейчас держатся в составе империи вахтовиками. Вахтой работают губернаторы. В долгие непростые командировки приезжают руководители силовых структур и надзорных ведомств. Вахтой работают высококвалифицированные инженерно-технические работники. И не очень высококвалифицированные. И совсем малоквалифицированные.

Под вахту заточена вся работа государственной машины, которая стремится к максимальной унификации всех крупных процессов. А ещё она стремится к оптимизации, то есть к сокращению. Эпидемия коронавируса оттормозила оптимизацию в здравоохранении, но неужели среди нас есть люди, которые поверят в разворот этого процесса вспять. Оптимизируется первым делом то, что требует серьёзных государственных вливаний, и под пропагандистский шум о развитии под нож кроме бюджетного здравоохранения первым делом идут образование и наука.

Государственная машина пронизана коррупцией и во многом сама является следствием коррупционных явлений. Отдалённые регионы мало что могут предложить высшим государственным управленцам, воспитанным в новой парадигме поклонения деньгам. Потому целые регионы отдаются на кормление отдельным людям, а также целым кланам и вполне себе государственным группировкам.

Природные ресурсы, гигантские бюджетные и инвестиционные деньги и госзаказы, поборы с крупных жертвователей – капитал вне зависимости от того, кому он принадлежит, предпринимателю или чиновнику, никогда не насыщается, и всё время требует роста. Роста, жертвами которого становятся целые макрорегионы.

Государство и его чиновники успокаивают себя имитацией бурной деятельности. Для «развития» регионов разрабатываются десятки программ и сценариев, но правила игры таковы, что все эти программы всё равно служат не людям, а капиталу. Центры экономического роста превращаются в спортивные тренажёры посреди почти на глазах пустеющих деревень. Территории опережающего развития измеряются рабочими местами, три четверти из которых занимают вахтовики. Безопасные и качественные дороги рассыпаются через 5-10 лет просто потому, что воровство возведено в государственный культ и является фундаментом действующей системы.

Может ли эта машина развернуться вспять? Конечно. Но это потребует коренной и очень болезненной, местами кровавой ломки государственного аппарата. Чтобы выдавить капитал из государственной идеологии и вернуть простым людям надежду и уверенность в завтрашнем дне, потребуется нечто больше, чем ротация регионов по федеральным округам, заливание субъектов триллионами обкусываемых по дороге рублей и обещание никому уже толком непонятного светлого будущего.

Государству нужна идеология, не связанная с деньгами и вообще капиталистическими принципами. Нужны люди, готовые на совесть этой идеологии служить. Нужны, как бы жутко для кого-то это ни звучало, новые Феликсы Дзержинские. Да и вообще нужны твёрдые руки. Много твёрдых крепких рук, готовых и желающих разворачивать нынешние грустные процессы вспять.

Но мне кажется, что ничего этого не будет. Что нам хватит того, что у нас есть сейчас – того, что нам показывают по телевизору и в интернете. Что мы размякли и поставили страх выше всех своих надежд и чаяний. Что мы разучились спорить, доказывать и держать своё. Что мы удовлетворены теми ценностями, которым нас последовательно обучали в 80-е и 90-е годы. Что еда стала важнее идей, а деньги стали важнее всего остального. Что мы окончательно разучились заглядывать за горизонт и окончательно продались чужим идеалам, к которым так долго стремились.

А потому приграничье и дальше будет пустеть. И только когда здесь закончатся минерально-сырьевые и другие природные ресурсы, когда мы вычерпаем все свои озёра и реки, вырубим и выжжем последние леса, продадим оставшиеся надежды и сдадим в музеи старых идолов, когда люди из Москвы не захотят ехать сюда даже за миллиарды рублей, только тогда и появится настоящая надежда, настоящие лидеры и настоящее будущее.

А пока радуйтесь турникам и заделанным ямам.

Шёл 2020-й. Несколько стран наметили отправить космические корабли на изучение Марса. Эксперты создали 3D-карту Млечного Пути. Планируется создание второго адронного коллайдера. В Забайкалье начали набирать популярность таксофоны. Оказывается, таксофонный трафик в 2020 году вырос в регионе аж в 3 раза по сравнению с прошлым годом.

Вообще сотовая связь для забайкальских сёл — больная тема. Больше полусотни населённых пунктов по-прежнему живут без такой привычной для городов услуги, как связь. Да и перебои нередки — недавно маленькое село в Александрово-Заводском районе осталось без сотовой связи из-за грозы. Жители говорили, что на полках магазинов не осталось продуктов, так как заказать их было невозможно. Сейчас там уже всё починили.

О том, почему в 21-м веке человек по-прежнему ходит к таксофону, чтобы связаться с близкими, можно говорить долго. Для маленьких сёл с маленькими ФАПами и без пожарных машин телефон под рукой — великий шанс. Бежать к таксофону, когда близкому плохо, или когда лесной пожар подбирается к селу, это потеря времени, которая может стоить имущества или даже жизни.

Совсем не смешно, но в некоторых сёлах ещё подшучивают про «подзаборную связь». Это когда сигнал ловит в единственном месте в деревне около какого-нибудь забора или на сопке. Там собираются очереди. В 21-м веке, да.

Безусловно, обеспечение всех населённых пунктов сотовой связью слишком затратное. А для операторов подключать связь и интернет в сёлах, где живёт меньше 500 человек — совсем невыгодно. Мы это знаем. Поэтому пока чиновники бегают цифровые забеги, потому что регион переходит на цифру. Или собираются тестировать электронную систему распознавания лиц. Ещё тратят больше 200 тысяч рублей на обучение чиновников, кхе-кхе, командному лидерству. Пока что у нас говорят про искусственный интеллект и биометрические данные. И мы живём в виртуальном мире в виртуальных очках, чтобы не видеть реального с очередями ради звонка родным.

Власти Забайкалья хотят превратить школьные столовые в коворкинги. Я считаю — это потому что все поняли, что на единственном нормальном коворкинге в регионе, «Точке кипения» поставлен крест — им с весны как бы руководит экс-пресс-секретарь епархии, а ныне чиновник Наталья Макарова.

Правда, на этой неделе Макарова опровергла свою причастность к «Точке кипения» в Чите, поэтому, может быть, и не поставлен. Суть событий я изложить не берусь в связи с имеющимся у меня конфликтом интересов — я давно и с удовольствием дружу с Александром Ломакиным, которого Макарова, я подозреваю, с не меньшим удовольствием с поста директора уволила. Но всё происходило примерно так, как Ломакин изложил у себя в фейсбук (запрещённая в России экстремистская организация)ах.

Под славным руководством Макаровой поставлено уже несколько крестов — как минимум, я знаю два: один на пресс-службе региональной епархии — её больше нет, второй на суперпозитивном издании 75.ру — о нём ещё напоминают рваные баннеры на улицах города, их треплет ветер. В подробностях об обоих этих явлениях великого руководителя Натальи Макаровой прозябающему забайкальскому народу мы писали в вольной биографии этой женщины, почитайте, если не видели, очень увлекательное воскресное чтиво про то, чего можно добиться с божьей помощью.

А в школьных столовых ещё недавно наливали чай в майонезные баночки. И моя мама перевезла в кабинет для своих первоклашек половину, мне кажется, имеющейся в родительском доме мебели. Осталось заняться коворкингами. Это новый этап, следующий за тёплыми туалетами.

Редактор «Чита.Ру» Андрей Козлов и блогер Владимир Свечников в проекте «Редколлегия Чита.Ру» рассуждают, какие уроки Россия может и должна вынести из белорусской политической истории.

На этой неделе заместитель министра экономического развития Забайкальского края Денис Рысев сцепился с продавцом на железнодорожном вокзале Читы, которая сама была без защитной маски и покупателей без этого аксессуара на лицах не разворачивала и не выводила за порог.

Денису Рысеву нужно отдать должное и отметить его отвагу, потому что пойти в одиночку прямо в сердце народной жизни Забайкальского края, не имея при себе никаких возможностей штрафовать прямо на месте, - это нужно быть немного отчаянным. Министерство экономического развития в этом смысле для меня достаточно странный проверяющий, потому что для проверок есть Роспотребнадзор и полиция, то есть контролирующие органы. Почему в правительстве Александра Осипова ходить и грозить продавцам абстрактными штрафами (не имея на их оформление полномочий) должен минэконом, мне непонятно. Ребята, вы ж про развитие, а не про надзор.

А если про надзор, то давайте создадим какой-нибудь департамент общественного порядка, совести и штрафов. И напишем в федеральный Роспотребнадзор, что их управление в крае нам не нужно, потому что сами с усами.

Ну да ладно. Попал Денис Геннадьевич к настоящим русским женщинам за прилавком - считай, опять же в центр свободной мысли и правды-матки, которую режут, особо не глядя на чины.

«Да нормально у нас всё, придумали ерунду какую-то, лучше чего-нибудь путного бы сделали. У нас вся страна сломана, а вы смешите тем, что продажи ломаете. Люди все ходят без масок, хоть и почти у каждого она с собой в сумке», - без всяких докладов продавец обрисовала Рысеву ситуацию в стране.

Она не стала тратить на это часы и бумагу, но в целом имела в виду вот что: даже в читинские маршрутки, в тесноту, маски сейчас надевают только матери с детьми и некоторые пенсионеры. В магазинах сплошь и рядом покупатели без них, и никто не контролирует, заходишь ты с ней или без неё: люди не понимают, каким образом одноразовая маска на продавце, надетая много раз, защитит его или их от коронавируса. Или зачем её нужно было требовать в мае-июне носить на улице, если медики в голос говорили, что это не просто бесполезно, но и вредно.

Я на эту ситуацию смотрю, держа в уме возможность второй волны.

«Что вы, если она будет, то люди взорвутся, столько негатива накопилось и вопросов. Будет, как в Белоруссии», - качает головой знакомая косметолог, которая, впрочем, в маске.

Спорить с этим незачем, потому что уже сегодня понятно, что что-то в контроле за масками ещё в разгар пандемии пошло не так, и народ перестал понимать действия властей. И проходящих по магазинам с проверками Денисов Геннадьевичей, случись второй пик заболеваемости, людям явно будет недостаточно. Речь, конечно, не про силовые методы, а про обычную логику, когда после введения масочного режима на заседаниях правительства, например, маски надевают первыми.

Или когда полицейские, обливаясь потом и сами с трудом дыша под масками в жару на площади Ленина, будут знать, почему ларьки с фастфудом вокруг открыли, а купившим его людям маски снимать нельзя. Или когда в общественном транспорте кондукторам и водителям будут выдавать не по одной одноразовой маске на непонятное количество дней, и пассажиры увидят, как каждые 2 часа эти маски меняются.

Река Читинка 11 августа вышла на пойму около сёл Шишкино и Бургень, а 12 августа начала топить дачи в кооперативе «Шишкино-Остров». Именно он стал одним из первых затопленных районов во время сильнейшего в Забайкальском крае наводнения в 2018 году. Власти предупредили заранее, а жители отнеслись к предупреждению крайне внимательно — выкопали картошку накануне. «Чита.Ру» на неделе побывало на месте событий.

В пятничную ночь с 14 на 15 августа мы с фотографом «Чита.Ру» Ксенией Зиминой съездили в ночной рейд с ГИБДД по пьяным водителям. Большинство автолюбителей вели себя очень корректно, выполняли все требования сотрудников. Кто-то даже шутил и улыбался.

В результате почти за 4 часа – с 22.00 до 2.00 – экипажи, с которыми мы работали, не встретили ни одного пьяного водителя, хотя было проверено машин 30-40 в разных районах КСК и ГРЭСа. Единственный подозрительный случай оказался ложным – алкотестер признал водителя Nissan Skyline трезвым, несмотря на небольшой перегар.

Можно было бы назвать этот рейд неудачным – никаких материалов с него мы не привезли, но пальцы отказываются печатать это.

Когда ты как водитель перемещаешься по городу или загородным трассам, приходится всегда думать за себя и за того парня (девушку) – водителя встречной или попутной машины. Особенно после прочтения ужасных новостей про смертельные ДТП и просмотра видео с еле разговаривающими пьяными водителями. А трезвый ли он? А есть ли у него права? А притормозит ли на красный?

Этот рейд позволил заглянуть в салон других машин и увидеть этих самых водителей. И я рад, что абсолютное большинство из них – вполне себе адекватные, трезвые люди со всеми необходимыми документами.

Можно было бы остановиться на прошлом абзаце, если бы на неделе не было этой новости: водители подкидывают траурные венки инспектору ГИБДД в Забайкалье за лишение прав. Она напоминает нам, что на наших дорогах есть не только недобропорядочные водители, способные сесть за руль пьяными, но какая-то часть из них считает это даже большей нормой, чем работу автоинспекции. И вместо того, чтобы сделать выводы из наказания за нетрезвое вождение, они за это угрожают сотруднику. Помните об этом, садясь за руль.

Редактор «Чита.Ру» Андрей Затирко поговорил со счастливым (или не очень) обладателем дальневосточного гектара и дальневосточной ипотеки — предпринимателем из Читы Назаром Лепшиным.