Утром я проснулась в городе трудовой доблести. В квартире было холодно, потому что отопление нельзя включать тогда, когда на улице дубак, а надо по календарю. Вода в кране была рыжая, и я налила в чайник «Куку» из холодильника - вышло странно, но хотя бы горячо.
Колонка впервые опубликована в обзоре событий недели от журналистов «Чита.Ру» 12 сентября 2021 года.
Вышла из дома, объехала ямы на выезде из двора, левым колесом всё-таки долбанулась. Посигналила весёлому пареньку из Юго-Восточной Азии, продающему фрукты. Когда у него спрашиваешь, что есть сладенького, он говорит: «Всё, кроме картошки и чеснока». Но этот ещё нормальный, прошлый ко мне приставал и преследовал в социальных сетях, я даже участковому жаловалась.
Возле 22-й школы встретила стаю собак. Вообще они стали реже попадаться, но каждую ночь мой умный будильник, призванный записывать храп, записывает, как они лают.
С баннеров вдоль дорог на меня смотрели неприятные мне люди и неприятные партии врали фальшивыми словами.
Бензин на заправке «Корса» стоил 54 рубля, на «Нефтемаркете» - больше 55. Богомягкова была так и перекрыта внизу, потому что сроки её открытия определяет дождь. За обрезанными этой весной тополями на Смоленской повернула. Слева был разрушенный цех машзавода. Справа лежали чёрные мешки с мусором, хотя в нашем городе после субботников так можно, кажется, спрятать тело. Прямо был раздолбанный люк.
И было мне не радостно от приобретённой трудовой доблести, а как-то немножко неловко. Как будто мы не дотягиваем до звания, за которое бились всю предвыборную кампанию, собирали подписи, мучали экспертов, производили словесную шелуху.
Наверное, бабуле радостно, надо позвонить спросить. Хотя бабуля в войну, например, жила в Дульдурге и собирала мангыр на ужин. И пошла мыть полы после пятого класса. И никогда больше не училась. А потом всю жизнь была крановщицей в Дарасуне. Но Дульдурга не город трудовой доблести и Дарасун тоже. А Чита - город.
Но, честно говоря, пока он больше похож на город-призрак трудовой доблести.