Послание президента стало одной из ключевых тем для обсуждения в рамках проекта «Разговор о Главном» в Забайкалье. Активисты, общественники, депутаты и волонтеры собрались вместе, чтобы послушать президента и тут же обсудить основные темы и предложения. Организатор мероприятия, председатель общественной палаты Забайкальского края Сергей Новиченко поделился своим видением того, как послание будет реализовано в Забайкалье. Об этом он рассказал редактору «Чита.Ру» Андрею Козлову в рубрике «Редколлегия».
— Какое у вас было общее ощущение от послания? Что вас больше всего воодушевило как негласного лидера этого стихийного митинга?
— Я немножко в историю вернусь и расскажу об особенности послания, о котором, наверное, никто не знает. Все привыкли видеть губернаторов, руководителей страны, депутатов и других известных людей. В последнее время в инфополе появляется много участников СВО, но кто всегда участвует в послании — это глава региона, спикер заксобрания, депутаты Госдумы, сенаторы и председатель общественной палаты.
Мне было неожиданно получить приглашение стать участником слушания послания в позапрошлом году, когда я стал председателем палаты, и в прошлом году я думал: ничего себе, какое внимание президент и его администрация этому уделяют. В этом году, к сожалению, не получилось участвовать. Но у меня есть опыт, и я могу сравнить два разных послания. И я могу сказать, что они совершенно разные по эмоциональной окраске.
В прошлом году оно мне показалось немного тревожным. Разгар специальной военной операции. Даже членами семей участников СВО в большей степени занимались волонтерские организации. Не было одной структуры. Тогда было принято решение создать фонд «Защитники отечества».
Это же послание комментировал кто угодно: от абсолютных апологетов до тех, кто посчитал, сколько нужно триллионов. Кто-то написал: 150 — у нас столько бюджетов не бывает. В общем, пытались разнести деньги, потом нашлись люди другие с калькуляторами, тоже посчитали. И на самом деле не так уж и много их, если распределить. Это реальные деньги. Потому что это деньги, растянутые до 2030 года.
Когда мы говорим, почему министр финансов не был таким грустным — потому что он понимал, где взять все эти источники. Поэтому послание в этом году было другим совершенно. Я понимал, что нужно будет подвести итоги, как-то даже попытаться разговорить участников нашего слушания. Но то, что люди вставали, говорили, просили дать слово, меня тронуло.
Даже читая комментарии, в том числе и членов общественной палаты других субъектов, каждый посчитал, сколько раз его регион был озвучен. До каждого ведь дошло. Как ни говори, как ни критикуй, но людей, которые бы равнодушно оценивали это послание, практически нет.
— Что бы вы выделили из того, что касалось именно Забайкальского края? Какие бы акценты расставили?
— То, что вы озвучили в самом начале о списании долгов. Для нас это боль. Светлана Алексеевна не зря аплодировала, как говорится, стоя, потому что впервые регион вошел в бюджет без коммерческих кредитов. Я, как сотрудник банковской организации, которая участвовала в финансировании дефицита бюджета. Кстати, мы, наверное, были одни из немногих, кто снижал ставку, когда снижалась ключевая. Мы понимаем, во сколько обходится содержание коммерческих кредитов.
Да, бюджетные кредиты дешевле, чем коммерческие, но это всё равно источники, которые нужно найти, источники, которые уйдут на обслуживание долга. И об этом решении, мне кажется, даже не мечтали потому, что где-то какие-то озвучивания.
Сложно было представить, что так может быть. Что такое решение может появиться. Эта тема связана с нашими памятниками историко-культурного наследия. Боль ли это для Читы? Еще какая. Все попытки заняться реновацией, перенести эти объекты куда-то за пределы города, выделив для этого какую-то территорию, — они же тоже ничем не закончились, потому что мало желающих понимать, сколько стоит, во сколько обойдется стоимость квадратного метра после такой реновации.
Весь наш город, вся центральная часть — она заставлена вот такими памятниками, которым, конечно, отчасти место где-то в краеведческом музее или в музее городской архитектуры — где угодно, кроме как на центральной части города.
Модернизация ЖКХ. Наша прошедшая зима нам показала, что такое ЖКХ, если им не заниматься на системной основе. Можно латать, можно перекладывать. Подольск, по-моему, в этом году полыхнул. Почему полыхнул? Потому что точечная застройка, потому что вместо перекладки всей трубы все занимались техпрессом к конкретному участку. У нас никто же не занимался модернизацией сетей, участками. Да, хорошо, если там застройка появляется и этот участок перекладывается. Ну а всё остальное в том же состоянии, в котором было 70 лет назад.
Еще мы по программе БКД («Безопасные качественные дороги») ремонтируем дороги, начинаем вести архитектурные раскопки на месте свежеположенного асфальта. Это же безобразие, ну честное слово.
— Вы верите в то, что весь оптимизм, который вы испытываете сейчас, выльется в конкретику, которая реально изменит жизнь в Чите к лучшему?
— Вы помните, что раньше хватались за всё подряд. Завод по производству чего-нибудь для какого-нибудь космодрома. И все побежали туда. ТОСЭР (территория опережающего социально-экономического развития) в Краснокаменске — всё, завтра будет город-сад. Побежали, получили. И таких решений было много. Не все из них были реализованы. Говорить надо справедливо. Поэтому я стал больше скептиком и понимаю, что надо привыкать к тому, что мы горнодобывающая и транзитная территория. И пока это будет нашим уделом.
Про бюджет. Был на итоговом заседании Минфина. Мы получили 7 миллиардов от реализации новых проектов. Конечно, проекты были не вчера начаты. Некоторые стартовали и при Равиле Гениатулине. Теперь обходимся без воинствующего оптимизма, стало больше здравого прагматизма.
Конечно, надо быть осторожными в прогнозах, потому что наш Минфин и правительство края пересмотрело параметры инвестиционных преференций для резидентов РИПов и ТОРов. Этот поток выровняется, скачкообразных доходов не будет, но они будут всё равно расти, и поэтому у края появятся новые возможности.
Второе, о чем говорил президент в послании, — федеральный бюджет. Регионы не должны почивать на лаврах, мол, нас зальют федеральными деньгами и будет нам счастье. Расходные обязательства растут. Российская Федерация очень любит делегирование полномочий на субъекты без финансового обеспечения. Но президент все-таки говорил о том, что эти решения будут подкреплены федеральными источниками, а это очень важно.
Будет софинансирование. Регионы тоже должны чувствовать цену копейки, которую они получают. Но поскольку возможности у нашего Забайкальского края становятся чуть больше, чем пять лет назад, многие проекты будут реализованы.
— За время вашей карьеры у вас стало больше оптимизма, пессимизма или все-таки того самого прагматизма?
— Пессимизма точно нет, но, если вернуть меня сегодняшнего на 5 лет назад, наверное, я бы иначе смотрел на некоторые вещи. Я бы точно от проекта к проекту не бегал. И не воспринимал бы всерьез тех, кто называл себя инвесторами. Пригляделся бы к тем, кто приходил спокойно, аккуратно, оценив свои возможности и возможности тех преференций, которые дал бы статус территории опережающего развития.
Вполне уместно было бы разговаривать не нараспашку, мол, приходите, будем поддерживать всех и всякого. Все-таки мы добычный и транзитный регион, и бизнес, который входит в субъект, — он оценивает что? То, какую прибыль он получит. Никто не будет заниматься инвестициями, если они через определенный период времени не начнут на этом зарабатывать.
Поэтому любой проект нужно оценивать так. И тогда будет реальная картина, что ты получишь на выходе. Будет реальная картина того самого инвестиционного потенциала и тех, кто на этом инвестиционном потенциале будет зарабатывать.
Также регион должен понимать, какие эффекты он получит от таких инвесторов. Поэтому я был бы менее восторжен, а был бы чуть более прагматичен. Сейчас история как раз про это.
