«Тайны истории»: Тринадцатый губернатор Забайкалья и Революция 1905 года

Тринадцатым военным губернатором в истории образованной 170 лет назад Забайкальской области стал Иван Васильевич Холщевников.

Прежде чем начну рассказ об этом правителе, сразу объясню, почему пропустил 12-го губернатора и первого приамурского генерал-губернатора, в подчинение к которому перешла наша область. В прошлом году, вернувшись из Владивостока, где осенью вместе с супругой Ириной участвовал в фестивале «Литература Тихоокеанской России», написал для «Чита.Ру» статьи о военном губернаторе Иване Надарове «В Забайкалье «заклеймённый» и о генерал-губернаторе Андрее фон Корфе «Дальневосточный «гном», или Первый полпред… императора». Обе легко найти в интернете. Поэтому и делаю пропуск.

Если все его предшественники на посту военного губернатора Забайкалья были потомственными дворянами, Иван Холщевников был выходцем из купеческой семьи, первым в роду ставшим дворянином. Родился он 17 мая 1852 года в Ярославской губернии. Родители постарались дать ему максимально хорошее по тем временам образование. Иван окончил полный курс Ярославской классической гимназии и смог поступить во 2-е Константиновское военное училище, которое окончил по 1-му разряду, то есть на отлично.

Уже став младшим офицером, Холщевников получил личное дворянство. Позже военное образование он завершил в Николаевской академии Генерального штаба. Служить же начал Иван Васильевич в 1871 году, а после окончания академии в апреле 1880 года был назначен в штаб Московского военного округа. В том же году он вступил в должность старшего адъютанта и был переведён в Генеральный штаб. Все эти годы усиленно занимался самообразованием и с 1885 года был направлен преподавать военную тактику в Елисаветградское кавалерийское юнкерское училище.

В 1884 году Холщевников был произведён в подполковники, после чего был направлен служить в Перновском гренадерском полку, в котором стал командовать батальоном. Став старшим офицером, он получил потомственное дворянство, то есть теперь и его дети стали дворянами. В 1886 году откомандирован от полка и направлен в 13-й армейский корпус. За отличную службу в 1888 году его произвели в полковники. Иван Васильевич командовал батальоном, пехотным полком, 10-й пехотной дивизией.

В 1893 году Холщевникова произвели в генерал-майоры и назначили начальником штаба Закаспийской области, в том же году прибыл в Ашхабад и вступил в должность начальника формируемого штаба 2-го Туркестанского армейского корпуса.

Его служебная карьера тех лет напоминала карьеру многих военных того периода. При относительно мирном времени на их долю выпадали командировки в горячие точки. Судя по послужному списку довелось ему поучаствовать в боях и на Балканах, и в Средней Азии.

Правда, в китайском походе 1900 года, в котором впервые были отмечены многие генералы, служившие на Дальнем Востоке, генерал-майор Иван Холщевников участия не принимал. В 1901 году его назначили на должность начальника штаба Приамурского военного округа, штаб которого размещался в Хабаровске.

В феврале 1904 года приказом наместника Его Императорского Величества на Дальнем Востоке адмирала Евгения Алексеева он был назначен на должность начальника полевого штаба Маньчжурской армии.

Татьяна Андреевна Константинова отметила, что «Холщевников выехал из Хабаровска в город Ляолян, но что-то у него не заладилось или сыграли роль какие-то другие причины (потребовался ли козёл отпущения для оправдания первых неудач русской армии, оказался ли он действительно не готовым к действиям в широкомасштабных боевых действиях), но в апреле того же года И. Холщевников вновь вернулся в Хабаровск и до нового назначения исполнял прежнюю должность».

Тем не менее в июне 1904 года его произвели в генерал-лейтенанты. 4 июля 1904 года императорским указом Холщевников был назначен на должность военного губернатора Забайкальской области. Однако приступить к исполнению своих обязанностей он смог лишь осенью 1904 года. Всё лето ему пришлось исполнять обязанности начальника штаба Приамурского военного округа. И только 28 сентября 1904 года он прибыл в Читу и вступил в управление областью.

Реально высшую должность в огромной Забайкальской области генерал-лейтенант Иван Холщевников занимал менее полугода, но это оказался один из самых ярких и драматичных периодов в истории нашего края в начале ХХ века. И он к этой ситуации оказался, мягко говоря, не готов.

23 августа (5 сентября) 1905 года в маленьком городке Портсмут в США был заключён мирный договор между Россией и Японией. Война закончилась. Уставшие солдаты из Маньчжурии, матросы Тихоокеанского флота и наши военнопленные из Японии должны были вернуться в Россию. От того, как быстро они могли оказаться в Европейской России, а главное, какими они могли быть в политическом отношении, зависела судьба и революции, и самодержавия, и всей страны.

Важнейшим стратегическим пунктом на их пути должна была стать именно Чита, куда и начали стягиваться революционные силы, прежде всего социал-демократов, но не только их.

21 октября 1905 года была направлена телеграмма военному губернатору области, одновременно являющемуся командующим войсками, расположенными в области, генерал-лейтенанту Ивану Холщевникову. В ней адресату сообщалось, что по информации, полученной от иркутского генерал-губернатора П.И. Кутайсова, «в Иркутске образовано революционное правительство».

Внимание на это обратила даже первый биограф большевика Виктора Курнатовского Елена Окулова. В книге, изданной в 1948 году, она написала: «В Чите в последние месяцы 1905 года существовало двоевластие: с одной стороны — официальная власть в лице военного губернатора Холщевникова, лишённая всякого авторитета и влияния, с другой — фактическая революционная власть в лице Читинского совета солдатских и казачьих депутатов».

Манифест императора Николая II усугубил политическую ситуацию в области. И без того сложное положение военного губернатора стало просто невыносимым. С одной стороны, манифест требовал подчинения местной и центральной власти, с другой, дал народу России серьёзные политические свободы. Одновременно была проведена частичная амнистия заключённых.

В Читу с каторги хлынули революционеры и… уголовники, в том числе и с закрытой Сахалинской каторги. Горожане стали создавать отряды самообороны, этим воспользовались и революционеры. Захватив несколько вагонов с оружием, они вооружили читинских рабочих, что и позволило им взять контроль над железной дорогой, почтой и телеграфом. О переходе на революционные позиции заявили и офицеры местного гарнизона, и даже казаки.

Губернатор, в распоряжении которого поначалу было несколько воинских частей, оказался неспособным что-то сделать. Более того, даже в официальной государственной газете «Забайкальские областные ведомости» в канун годовщины восстания 14 декабря 1825 года вышла хвалебная статья в адрес декабристов.

Вместе с тем, в столицу летели телеграммы и рапорты начальника иркутского жандармского управления подполковника Кременецкого и его читинского коллеги жандармского ротмистра Балабанова, баронов Меллер-Закомельского и Ренненкампфа. Все в один голос обвиняли во всех смертных грехах именно Холщевникова, требуя для него самой суровой кары.

Вот что, к примеру, 25 декабря сообщал в Петербург подполковник Кременецкий: «Передача почтово-телеграфной конторы в ведение городской думы состоялось 22 декабря по настоятельному требованию читинских рабочих на митинге 18 декабря.

Формально это было сделано постановлением особого совещания местных властей и членов городской управы, состоявшегося у губернатора 21 декабря, на котором генерал Холщевников поставил на голосование вопрос: «Уступить ли силе и передать почту или в предъявленном требовании о передаче почты отказать?» Большинство присутствовавших высказалось за передачу почты и телеграфа мирным путём, не доводя «дело до кровопролития».

Ещё более «возмутительный» случай произошёл на собрании офицеров 5 декабря. На нём, как сообщалось в одном из донесений, «генерал Холщевников по поводу предполагавшегося в городе погрома предложил собранию «просить социал-демократов не устраивать в декабре демонстраций». Ввиду принятия собранием этого предложения по инициативе того же генерала Холщевникова была отправлена особая депутация для передачи социал-демократам указанной просьбы. На том же собрании генерал Холщевников высказывал, что он намеревается ехать в Европейскую Россию, чтобы «окунуться в освободительное движение» и, набравшись новых сил, вновь служить освобождённой родине».

«По собранным мною сведениям, — сообщал в рапорте на имя императора генерал-лейтенант А. Меллер-Закомельский, — ненормальное положение в Чите было создано преступным поведением командующего Забайкальской областью и военного губернатора генерала Холщевникова». Далее шёл длинный перечень всех событий, произошедших в Чите в ноябре — декабре 1905 года.

«Bсe волнение в Чите генерал Холщевников мог бы подавить одним Читинским полком тотчас по возвращении последнего с театра военных действий, — с возмущением писал барон, — но он этого не сделал, мало того, после расформирования резервного батальона, бунтовавшего вместе с рабочими, нижние чины этого батальона были назначены в Читинский полк. Солдаты этого последнего принялись за них и начали с ними расправляться за высказываемые ими революционные взгляды».

Но самое возмутительное, по мнению барона-карателя, состояло в том, что «генерал Холщевников и временно командующий Читинским полком генерал Румшевич вместо того, чтобы подвергнуть виновных законной ответственности, не нашёл ничего лучшего сделать для водворения порядка, как собирать нижних чинов и объяснять им, что теперь, при свободе слова, нельзя преследовать за высказываемые мнения, каковы бы они не были».

Удивительно, но даже в таких условиях российская бюрократическая машина продолжала свою абсурдную работу. И одновременно с этими грозными рапортами пришло известие о… награждении забайкальского губернатора. 10 января 1906 года военный губернатор Забайкальской области И. Холщевников получил орден святого Станислава 1-й степени. Но как ему было не верить своему императору и верности своих действий. Однако через несколько дней его арестовал боевой генерал, герой китайского похода 1900–1902 годов и Русско-японской войны Павел Ренненкампф.

В январе 1906 года, после разгрома восстания в Москве, революционное движение в России пошло на убыль. К читинской «пробке» с двух сторон двигались войска для подавления так называемой Читинской республики. С запада по железной дороге — экспедиция генерала Меллер-Закомельского, с востока — генерала Ренненкампфа. С прибытием последнего на станцию Антипиха туда и был вызван и 21 января 1906 года арестован ставший бывшим военный губернатор Забайкальской области Иван Холщевников.

Правда, через некоторое время губернатора пришлось освободить. Как-то неприлично было держать пожилого генерала в одной тюрьме с молодыми революционерами.

И уже 5 марта Ренненкампф отправляет в столицу телеграмму, в которой не скрывает своего раздражения: «Донеся на высочайшее имя о деятельности генерала Холщевникова в конце января текущего года, я указывал на необходимость предания его суду. До настоящего времени следствие о нём формально ещё не начато, между тем продолжая считать его главным виновником всего происшедшего в Чите, я не могу не указать на то, что низко стоящие на лестнице общественного положения несут кару подчас очень тяжёлую, а Холщевников до сего времени даже продолжает оставаться на службе».

Наконец, 9 мая в телеграмме генералу Орановскому он сообщил: «Сегодня началось дело обоих генералов, рассчитываю кончить в 3 дня». В своих расчётах П. Ренненкампф в данном случае ошибся на один день.

13 мая он отправил телеграмму генералу Гродекову: «Дело Холщевникова и Румшевича только что кончилось, вынесен приговор Холщевникову — заключение в крепости год четыре месяца с исключением от службы без лишения чинов, но с лишением некоторых прав; Румшевичу – выговор».

И. Румшевич смирился и признал свою вину, а потому и получил право на отставку. И. Холщевников продолжал считать, что действовал в рамках манифеста от 17 октября 1905 года. А потому и был осуждён.

К счастью, его супруга о позоре мужа не узнала. Мария Густавовна (в девичестве графиня Симонич) была тяжело больна и в 1905 году скончалась в Швейцарии, где была на лечении. А вот для 27-летней дочери Ольги и 21-летнего сына Владимира арест отца стал серьёзным испытанием.

Хлопотать за него в столицу отправилась дочь.

Там она добилась приёма у военного министра Александра Федровича Редигера, который не просто вошёл в её положение, а… влюбился в молодую просительницу.

«В апреле дело Холщевникова подходило к концу, — позже написал он в мемуарах. - Ничего определённого о том, что в действительности происходило в Чите, мы не знали; из присланных им объяснений я лишь знал, что у него войск не было и что о присылке их он тщетно просил начальство армии.

Великий князь Николай Николаевич от кого-то получил неблагоприятные для Холщевникова вести и на каком-то заседании Высшей аттестационной комиссии (в марте?) сказал, что его надо расстрелять! Я на это ответил, что дела ещё не знаю, что может быть так и следует поступить, но что расстрелять его тогда надо под той осиной, на которой предварительно будет повешен Линевич!

С этим согласился великий князь и этому сочувствовала вся комиссия, так как Линевич, действительно, должен был первый отвечать за беспорядки в армии и в её тылу, на то и была в его руках вся полнота власти и сила оружия! Установление этой связи между участью Линевича и Холщевникова было крайне выгодно для последнего, так как главный виновник, Линевич, не мог понести серьёзного наказания».

Бывший министр, мягко говоря, несколько лукавил. К тому времени он всё прекрасно знал. Дело в другом. Он просто уже был… влюблён в Ольгу. Чувство было настолько сильным и взаимным, что министр развёлся, а потом сделал всё возможное для помилования тестя.

И император Николай II помиловал бывшего военного губернатора Забайкальской области. 13 января 1907 года Иван Холщевников был отправлен в резерв армии. Поселился он в Севастополе.

Здесь его сын Владимир в 1917 году окончил авиационную школу. К тому времени у него за плечами уже были Николаевское кавалерийское училище и служба в гусарских частях. Он стал служить у белых, что позволило мирно пережить его родным период, когда у власти были представители Деникина, а затем Врангеля.

Дело в том, что бывший забайкальский губернатор Холщевников в 1918 году пошёл служить в Красную армию, заняв должность начальника штаба по оперативной части Севастопольской крепости.

Сюда же в Севастополь перебрались и его дочь с мужем экс-министром. Александр Редигер умер здесь в январе 1920 года. Иван Васильевич скончался здесь же в 1927 году. Владимир Холщевников эмигрировал и умер в Париже в 1962 году. Дольше всех прожила Ольга Ивановна Редигер, которой не стало в 1975 году.

Всего несколько месяцев конца 1905 — начала 1906 годов самым радикальным и удивительным образом изменили судьбу 13-го губернатора Забайкалья и его родных.