Дорогие мои старики…

Ясногорский дом-интернат для престарелых работает 11-й год. 60 мест не пустуют. Попадают сюда по очереди. Некоторые старики живут только пару месяцев, другие все 10 лет, за которые только трёх бабушек и дедушек забрали дети...

Забрали... и то, по словам работников интерната, из-за пенсии и сертификатов на жильё... Старики в доме престарелых живут разные: каждый со своими болячками, интересами, мнениями, судьбами, но одинаково несчастные. Несчастные в том, что дожили они до 70-ти , 80-ти, 90 лет, а в морщинистые щёки их никто не целует, работящие их руки никто не гладит и никто не рассматривает с интересом грамоты и ордена, с детским любопытством спрашивая: «Деда, а как там было на войне?». Наверное, поэтому эти старики с такой лёгкостью делятся самым сокровенным с любым заговорившим с ними человеком. Они искренние, как дети, обидчивые, требуют внимания и радуются каждому доброму взгляду и прикосновению...

Маленькая, худенькая, в цветном платочке Евдокия Герасимовна Васильева в доме-интернате живёт несколько месяцев. До 100 лет она жила одна в Чите в своём доме на Черновских. Рассказывает, что по хозяйству помогала социальный работник. Сто первый день рождения Евдокии Герасимовны отметили уже здесь — в Ясногорске. На жизнь в интернате она не жалуется, говорит, что девочки на любую просьбу откликаются. С мужем Евдокия Герасимовна прожила долго, а вот детей не родили. «Не пришлось, - рассказывает она. - Родственники все поумирали. Я же уже второй век живу, так долго не живут. Секрет долгожительства? Даже не знаю... Честно жить, работать...»

Конечно, Евдокию Герасимовну никто не навещает. С посещениями в доме-интернате тяжело. Уж очень редко приезжают сюда дети, внуки, правнуки, а среди газет и журналов, которые приходят с почтой, редко видны конверты с письмами, телеграммами, открытками...

Не ждёт ни от кого письма и Вера Ивановна Саранина. В свои 83 года она настоящий оптимист. Громким голосом запевает частушку: «Ой, топни, нога, топни, правенькая, всё равно старички любят, хоть и старенькая...». Улыбается, смеётся, шутит и тут же серьёзно заявляет: «Благодарна я нашему директору, всем девочкам, которые за нами ухаживают. А чтобы стало ещё лучше жить, нам нужно друг к другу относиться с уважением. Ведь некоторые, простите, «старые вешалки» могут соврать всё, что угодно. Отсюда и слухи». Вера Ивановна не соврёт, по ней видно. Всё говорит как на духу, со своей неподдельной интонацией. Ребёнок войны и труженик тыла, с 12 лет работает. В войну токарем, в мирной жизни — башенным крановщиком. Добавляет, что работала и бетонщиком, и маляром, и штукатуром. Детей нет... «Чего сейчас скрывать. Была беременной, да работала, — мешки с пшеницей таскала. Надорвалась. Выкидыш. На этом всё кончилось...». Два раза была замужем: «Первый муж у меня был художник. Между прочим, хороший художник. Учился и работал в столичных городах». Со вторым мужем Вера Ивановна прожила 40 лет, вместе они и пришли в дом-интернат. Шесть лет прожили, и вот уже 4 года, как Михаил Петрович умер.

О моменте жизни, который запомнился навсегда, Вера Ивановна говорит с повлажневшими глазами: «С 12 лет я, доча, белая. Папина меньшая сестра, тётя Маруся, была замужем за евреем. Был у неё мальчик Валик. Ему было 1 год и 8 месяцев, когда нас оккупировали немцы. Когда их колонной вели на расстрел, туда можно было заскочить, а обратно уже не выскочишь. Но я двенадцатилетняя девчонка заскочила туда и Вальку схватила, а тётка сама выбралась. Начали стрелять по нам, а мы как-то все трое спаслись. Вот с 12 лет я и седая...»

Лилия Капитоновна и Юрий Алексеевич — семейная пара, которые живут уже вместе почти 11 лет, а познакомились здесь — в доме-интернате. Четыре месяца приглядывались друг к другу, а потом отправились в ЗАГС. Всё было как положено: и марш Мендельсона, и шампанское, и конфеты. На жизнь супруги не жалуются, сотрудники интерната говорят,что они у них самые лучшие. Самые приветливые — это уж точно. Видно, что гостей ждали. Лилия Капитоновна с ниточкой бус на шее и серебряными серёжками, Юрий Алексеевич в сиреневой беретке под цвет кофты. Лилия Капитоновна хвалится новой духовкой и электровафельницей. Про неё говорят — главный кулинар: готовит отменно и с радостью угощает. Юрий Алексеевич играет в шахматы, знает все ходы и читает книги гроссмейстеров. Лилия Капитоновна играет в шашки, участвует в турнирах, привозит грамоты. «Дети? Да, есть. Мы когда поженились, ездили к моему сыну в гости в Красноярск, а сам Олежка тоже приезжает, редко, правда, далеко же ведь...», - говорит Лилия Капитоновна.

«Помогла я сыну, сюда сама пришла», - говорит уже другая пенсионерка, Лидия Сергеевна Иванова. Шестой год она живёт в интернате. Всю жизнь проработала операционной сестрой в Оловянной. Квартиру продала, деньги отдала сыну, он устроился во Владивостоке, а сама попросилась в интернат. «Во Владивостоке я была. Не понравилось. Всё чужое. Ты что, моя, думаешь, что смогла бы я с невесткой жить? Не смогла бы, точно», - искренне заявляет Лидия Сергеевна. А вот о том, что сын почти не навещает, грустит. Говорит, что звонит иногда... Внуки растут, старшей уже 24, младшему - 10.

У Зинаиды Матвеевны Вороновой дочь живёт в Николаевске-на-Амуре. Пенсионерка рассказывает, что там туман, ветер, солнца нет, и ломит кости. Поэтому, недолго прожив с дочерью-геологом, вернулась в Забайкалье. В Ясногорске у Зинаиды Матвеевны живут два племянника, да и в округе много родственников. Пенсионерка показывает своё рукоделие: вышитыми крестиком картинами. Засмотришься...

Засмотришься и на уютные холлы, террасу-балкон с мягкими креслами, современный физиокабинет, наполненную книгами библиотеку. Директор интерната Владимир Петров говорит, что книги в библиотеку сотнями сдают местные жители. Старики читают исторические драмы. «Одна наша бабушка мне говорит: «Я вот всю жизнь корову продоила, а сейчас читаю о том времени, когда жила», - рассказывает Владимир Александрович. По телевизору старики с интересом смотрят программы – заседания судов, рассказывает директор: «Потом целый вечер обсуждают правильно или не правильно вынесли приговор. Спорят. Некоторые очень юридически грамотные».

В чистой столовой с караоке и аквариумом меню для бабушек и дедушек подбирают индивидуально. Для диабетиков и сердечников своё. Помимо супов и вторых блюд готовят и выпечку: хлеб, булочки, коржи. Хлеб даже на продажу идёт. Местные жители быстро разбирают.

Держат в доме-интернате и своё хозяйство. Шесть свиноматок, два хряка и 40 маленьких поросят. Работники хозяйства рассказывают, что недавно был опорос. Хозяйство племенное. Уже в два месяца поросята весят по 16-18 килограммов, а в девять - все 70-80. На отдельном пастбище пасутся 20 лошадей, для посадок есть огород, распахивается большая делянка. Сажают всё: огурцы, помидоры, свёклу, морковку, зелень. Одна из грядок выделена для стариков. Некоторые, несмотря и на свой преклонный возраст, с радостью возятся в земле…

Директор интерната Владимир Петров – настоящий хозяин: деятельный, внимательный, ответственный. Признаётся, что со стариками работать сложно: каждому не угодишь: «Одному суп недосоленный, другому - пересоленный. Идут жалуются…». - «Выслушиваете?» - «Конечно, они же все для нас родные…»

Родные они для сестры-хозяйки Лидии Сергеевны Труновой, которая о каждом только добрые слова говорит, для директора Владимира Александровича Петрова – на его плечах здесь всё держится, для социальных работников, психологов, медсестёр – родные… Для своих же детей и родственников эти бабушки и дедушки – чужие. За 10 лет забрали троих…

Татьяна Пояркина