Письмо на этикетке от каши

В начале девятого утра 9 мая в маршрутке №2 было одно свободное место и пять человек, махавших рукой у торгового центра «Царский».

Место мы уступили седовласой женщине с такой укладкой на голове, что сегодня умеют делать только модницы 50-х и в парикмахерских. Через 5 минут в машине стало плотно, через 10 кто-то зашептал девчонке, вжавшейся в угол с чёрно-белым портретом военного на плакате для «Бессмертного полка»: «Дочка, поставь портрет сюда, а то древко сломают».

«Пододвиньтесь поплотнее!» - гаркнул водитель.

«Куда плотнее, и так уже дышать тесно!» – отозвался мужчина справа от меня. Древко и правда могли сломать.

Видимо, переборов приступ милосердия и желание собрать с остановок всех пассажиров, чтоб коллегам на других машинах просторнее ехалось, он перестал притормаживать у каждого столба, но время от времени тихонько подшучивал: «Вот резко приторможу, а потом газану. Так семьи и завязываются».

На него не ругались, похохатывая над шутками, разве что девчонка с портретом чуть раскраснелась.

На парад пришли тысячи людей. С любопытством поглядывая на окружающих, в первом ряду ветеранской трибуны, вход на которую – только по приглашениям, сидит Ухим Раднаев. Очки в толстой оправе, тросточка, полная грудь медалей. Он в Ононском районе человек известный, в 2012-м вместе с делегацией ветеранов ездил на открытие мемориального комплекса на горе Ао-Бао в китайской провинции Хулунбуир.

«Здравствуй, моя!» - улыбается он, когда подсаживаюсь рядышком.

Ухима Раднаева величают Раднаевичем.

«Это так, в народе говорят. А так-то отчества у меня нету, даже в паспорте не записано», - отмахивается он.

Всю жизнь, не считая армейских лет, Ухим Раднаев прожил в родном селе Нижний Цасучей. Незадолго до призыва, когда по стране уже гремела война, отучился на тракториста. Успел покрутить руль всего сезон. И забрали в армию.

«Война для меня началась 9 мая 1945 года. Дома остались сёстры и мама, отец ещё до этого умер. Мне 17 лет не было, в армию взяли. Воевал до сентября на Дальнем Востоке в пулемётной роте».

«Хорошо стреляете?» - спрашиваю я, сама зная - хорошо. Даже если не умел, а тракторист вряд ли этим занимался до армии, - научили.

«Там понять трудно», - хохочет.

Казалось бы, и воевал-то Ухим Раднаев всего несколько месяцев, но вернулся домой через 7 лет после призыва. Мужчин для работы в мирной жизни почти не осталось, поэтому уцелевших отправляли работать в силовых, как сейчас говорят, ведомствах. Ухим Раднаевич до демобилизации трудился в милиции Заполярья.

«Все наши, кто с 1925 года, по 7 лет служили, остальные маленькими были, их подростить надо было. Когда вырастили – заменили нас.

Вернулся солдат со службы, и снова сел в трактор. В жизни успел поработать и комбайнёром, и мотористом, и пастухом – никакой деревенской работы не боялся. А чего её бояться, если войну видел?

Елена Алексеевна Головатюк сидела с дочерью недалеко от своего ровесника Ухима Раднаева.

«Ой, доча, долго рассказывать о том, что было. У меня сейчас в голове не то», - берёт мою ладошку в свою ладонь, маленькую, прохладную, как-то незащищённо нежную. - Я сама-то не воевала, я только работала на руднике «Шумиловка» Хилокского района бухгалтером».

Жмёт руку и шустро уходит.

«Родители познакомились после войны. Она забайкалка, а мой папа с Винницкой области на Украине, был дважды ранен. Папа – участник войны, поэтому мы сегодня и пришли, - вспоминает дочь Евдокии Алексеевны. - Папа попал в госпиталь в Казани, оттуда его направили в госпиталь в наши края. Фактически всю жизнь он прожил в Забайкалье. Мама рассказывала, что был голод, ничего не хватало, всё отдавали для фронта и для победы. У нас всегда, когда подходило 9 Мая, у моего папы было настроение, как говорят, со слезами на глазах. Всё вспоминалось, и тяжело от этого было».

С площади Ленина к Мемориалу боевой трудовой славы забайкальцев огромной колонной идут участники акции «Бессмертный полк» и те, кто в праздник пришёл на парад простым зрителем. Колонна людей тянется от пригорка на горизонте и уходит, рассыпаясь в конце на небольшие группки, в площади Ленина.

Где-то среди них – Валентина Ефанова. Сейчас ей 78 лет, и в последний раз она видела отца 76 лет назад.

Михаил Лемзяков ушёл на фронт в 1941 году, оставив в деревне Байцетуй Шилкинского района жену Надю с четырьмя маленькими детьми. Двое старших были погодками и родились в 1936 и 1937 годах, самому младшему было несколько месяцев, а дочке Вале – три года.

С фронтовых лет она запомнит единственное письмо от отца, которое он написал на упаковке из-под перловой каши.

«С обратной стороны этикетки было написано: «Дорогая Надя! Мы сейчас отдыхаем. Как дети? Как ты справляешься? Скоро мы победим фашистов», - говорит Валентина Михайловна. А потом пришла похоронка».

Отец погиб в 1942 году около деревни Сковородино Курской области, оккупированной немцами с сентября 1941 года. Годом позже, в 1943-м, битва на Курской дуге станет одним из главных сражений Великой Отечественной истории.

«Мне 78 лет, и вот уже третий год я хожу в «Бессмертном полку». Я иду с его портретом, и как будто отдаю папочке какую-то дань за то, что он нас родил и защитил. Какая-то радость у меня от этого», - грустно улыбается Валентина Ефанова.

Её мамы не стало 10 лет назад. Всю жизнь она проработала в колхозе родного села, подняла четверых детей на ноги и так и не вышла замуж.

«А как? Нас четверо. Да и в деревне после войны и был-то один хромой и калеченный, почти вся деревня полегла, - секунду молчит. - Я помню, как мама ещё умудрялась вязать носки и варежки, и мы отправляли их на фронт. Помню, как она, бедная, копала этот заступ земли и держала коровёнку, чтобы нас вырастить. И всю жизнь хранила письмо на упаковке из-под каши с папиным почерком».