Бездействие дикарей

Комитет по развитию производительных сил, инфраструктуры и инновациям краевого заксобрания в январе начал работу по обсуждению перспектив развития Ивано-Арахлейского государственного природного ландшафтного заказника. Депутаты намерены разобраться с тем, что происходит с самой посещаемой в Забайкальском крае особо охраняемой природной территорией, и на её примере определить перспективы развития туризма, в первую очередь, внутреннего.

Объект исследования выбран на редкость удачно. Огромная, в 210 тысяч гектаров, территория заказника – восточная оконечность Байкальского бассейна - расположена около краевого центра с населением в 310 тысяч человек. Считая с Читинским районом, все 400 тысяч - 40% населения региона. Среди этих сотен тысяч крайне мало таких, которые хотя бы раз в год не посещают арахлейские озёра. При этом территория заказника – это не только озёра, но и огромные лесные угодья, привлекательные для туристов хребты и ручьи, памятники археологии и природы.

Всем этим богатством власти региона и Читинского района за 20 с лишним лет существования заказника так и не сумели воспользоваться. Более того, за все эти годы при полном попустительстве, а где-то и при прямом содействии властей существенная часть этих богатств была разворована или тупым навалом уничтожена. Это особенно неприятно с учётом непрекращающейся даже не годами, а десятилетиями говорильни про развитие туризма - в зависимости от погоды то внутреннего, то въездного.

Пока власти мыслят кластерами, в которые, по-моему, не верят даже те, кто их придумал, единственными активными и успешными субъектами туристического рынка остаются туроператоры и турагенты. Их усилия сосредоточены не на въездном и уж тем более не на внутреннем туризме, а на туризме выездном, к экономике Забайкальского края особого отношения не имеющем. Среди особо охраняемых природных территорий, которых в крае с учётом памятников природы больше 90, для развития туризма организовали только национальный парк «Алханай», отдав всё остальное на откуп частникам и энтузиастам. Последние при отсутствующей инфраструктуре, безразличии, а часто и при прямом вредительстве властей возятся со скудными бюджетами и думают не столько о развитии, сколько о выживании.

Ивано-Арахлейский государственный природный ландшафтный заказник местного значения создан решением Совета народных депутатов Читинской области в мае 1993 года. В 1995 году заказник получил статус регионального. В 2009 году было создана администрация заказника в форме краевого госучреждения. Штат сотрудников тогда составлял девять человек, столько же работает и сейчас – по 23 тысячи гектаров на брата.

Сердце заказника - Ивано-Арахлейские озера – шесть крупных и 20 мелких. Расположены они на водоразделе Ленского и Ангаро-Енисейского бассейнов. Озёра Иван и Тасей относятся к бассейну Лены; Арахлей, Шакшинское, Ундугун и Иргень входят в систему озера Байкал. Территория ООПТ – дом для 800 видов насекомых, 150 видов птиц, 40 видов млекопитающих, трёх видов земноводных, около 600 видов наземных сосудистых растений, в озёрах обитает 16 видов рыб. Под международной охраной находятся пять видов птиц - сапсан, стерх, серый журавль, красавка и дрофа. На территории заказника расположены памятники природы - Гора Палласа, Большое и Малое Гужирные озёра, Муравейники Арахлея. Немало памятников археологии, относящихся к эпохе неолита и бронзовому веку, а также к XI–XV векам и к середине XVII века - могильники на побережьях Большого и Малого Ундугуна и Шакшинского, а также место расположения Иргенского острога, заложенного казаками Петра Бекетова в 1653 году.

Работать администрации заказника приходится с самой посещаемой в регионе ООПТ. Сказывается близость к краевому центру и относительно неплохая асфальтированная дорога, которая соединяет Читу с основными озёрами. В отличие от того же «Алханая», львиная доля приезжающих сюда людей организует свой отдых самостоятельно, предпочитая дорогостоящему отдыху на стационарных базах отдых «дикарями», который даёт не меньшие, а часто и большие возможности.

На берегах озёр в разное время построено более 210 баз отдыха, детских оздоровительных лагерей и турбаз. Около 10% от этого количества принимают посетителей круглогодично, и число таких баз растёт. Турфирмы в последние годы стали не только приобретать уже существующие, но и строить новые базы. На каждой из них за год бывает от 800 до тысячи человек.

Пик посещений приходится на июль и август, когда каждый выходной день в сторону Арахлея едет вереница машин – от 5 до 15 тысяч автомобилей в сутки, то есть 15-45 тысяч посетителей. Если считать с января по сентябрь, то ежегодно Ивано-Арахлейский заказник посещают до 500 тысяч человек – ни одна ООПТ ни в Забайкальском крае, ни в дальневосточных регионах такой рекреационной нагрузки не испытывает. Территория заказника такое количество людей без ущерба природе принять не способна.

Первой очевидной проблемой кажется мусор, хотя, согласно данным исследования по оценке рекреационной нагрузки на территории ООПТ, проведённого администрацией заказника в 2013 году, основной проблемой является вытаптывание почвы. Каждый отдыхающий оставляет после себя от 5 до 15 килограммов мусора, и только 5% от общего числа посетителей заказника увозят пакеты с пустыми бутылками, банками и остатками еды в город. Остальные или бросают всё это себе под ноги, или складывают в аккуратные в их понимании кучи, или закапывают в землю, думая, видимо, что так спасают природу от собственного свинства. В итоге 2,5 тысячи тонн мусора генерируют только отдыхающие и только в июле и августе.

Вытаптывание почвы приводит к разрушению её структуры и создаёт условия для смыва и выветривания. В итоге меняется растительный покров, что отражается на всей экосистеме. К этому необходимо добавить варварскую вырубку леса, при которой от дерева отрезают только товарную древесину, а всё остальное бросают на месте рубки – последствия такого освоения природных богатств специалисты заказника встречают постоянно. Плюс охота, запрет на которую после многолетней борьбы был введён постановлением правительства региона в 2013 году, что немедленно вызвало агрессивную реакцию охотников. Но обвинения обвинениями, а не менее варварская, чем вырубка леса, охота ведётся вне зависимости от запретов или ограничений. Все окружающие заказник хребты зимой изъезжены любителями пострелять по движущимся мишеням, среди которых, конечно, немало полковников, подполковников и прочих руководителей самых разных правоохранительных и не очень правоохранительных органов. Крепкие лица этих людей не привыкли смущаться или за что-то отвечать. Впрочем, девять сотрудников заказника вряд ли смогут поставить этим крепышам на красивых джипах какие-то заслоны.

Все озёра Ивано-Арахлейской системы подвергаются нашествию не только туристов, но и людей, которые привыкли жить по суровым законам крепкого кошелька и серьёзных связей. Несмотря на то, что российские законы запрещают ограничивать доступ к водоёмам, строить что-либо ближе 20 метров от воды и кататься на машинах ближе 50 метров, все эти требования никогда ни на одном из озёр не выполнялись. На Арахлее, 98% побережья которого используется для отдыха, пройти к берегу не очень просто, а где-то просто невозможно, хотя до огораживания кусков пляжей дело ещё не дошло. На многих соседних озёрах причудливые дворцы строятся местами в 2-3 метрах от берега, и деятельного влияния на ситуацию надзорных органов или местных властей заметить здесь невозможно.

Организаторы самых разных мероприятий типа турниров по рыбной ловле проводят их без каких-либо согласований с администрацией заказника, явно даже не догадываясь о том, что находятся на особо охраняемой природной территории. Ряды автомобилей, припаркованных вдоль всех озёр в 10-15 метрах от берега – рядовое явление, которое не вызывает ни удивления, ни какой-либо реакции властей.

Хотя статья 8.42 Кодекса об административных нарушениях позволяет брать за такую любовь к природе от 3 до 4,5 тысячи рублей штрафа с граждан, от 8 до 12 тысяч рублей с должностных лиц и от 200 до 400 тысяч рублей с юрлиц. Но у сотрудников администрации заказника полномочий выписывать штрафы нет, а инспекторов, которые такие права имеют, на весь регион наберётся не больше нескольких десятков человек.

Протяжённость береговой линии всех озёр системы составляет около 185 километров. Обустроено для отдыха 1,08% из них. То есть не обустроено ничего. В этих условиях как-то регулировать количество посещений или поведение «туристов» невозможно – люди занимаются всем, что им взбредёт в голову. Летом на одном гектаре, то есть на квадрате со стороной 100 метров, собирается от 40 до 100 человек, из которых, как мы помним, лишь 5% везут обратно в город хотя бы мусор. Статистики о том, какой процент из этих людей привозит с собой дрова, нет, но можно предположить, что если люди оставляют бутылки и прочий хлам просто лежать на земле, то очень вряд ли они потащат из города дрова для обязательных шашлыков и ночных посиделок у костра.

Лучше остальных с наплывом туристов пока справляются Иргень, Тасей и Иван. Хуже – Шакша, Арахлей и Большой Ундугун. Чтобы сохранить прибрежные комплексы Ивано-Арахлейских озёр, необходимо соблюдать нормы посещения от 5 до 20 человек на гектар, то есть в разы меньше, чем есть на самом деле.

Единственная организованная площадка для отдыха туристов расположена на озере Большой Ундугун. На восточном побережье озера силами сотрудников администрации Ивано-Арахлейского заказника организован так называемый модельный участок. На нём установлены столы и лавочки, таганы, площадки для сбора мусора.

Поскольку земля находится в аренде у сельского поселения «Беклемишевское», администрация заказника не имеет права огораживать территорию или брать с отдыхающих какие-то деньги за проезд.

Несмотря на это, по словам директора администрации заказника Светланы Лазаревской, люди, которые едут сюда тысячами, в беседах говорят, что готовы платить за организованный отдых, чистое пространство, лавочки, дрова и таганы. Причём речь не идёт о тысячах рублей – это 100, 200 или 300 рублей с машины, которые при таком потоке туристов дадут возможность не только организовать пространство для цивилизованного отдыха, но и вывезти мусор, а при должном отношении и заработать.

Лазаревская утверждает, что модельный участок с минимальным благоустройством за годы своей работы доказал: подобные проекты могут и должны быть успешны. Для этого, насколько я могу судить, не надо никаких кластеров, миллиардных инвестиций и бесполезных потоковых совещаний. Нужно решить вопрос с землёй, заинтересовать в этой работе местные власти и дать людям работать. Формально это вариант для трудоустройства местных жителей, которые практически в любое время года могли бы оказывать поистине неисчерпаемому потоку туристов самые обычные услуги.

Но поселковым властям не до развития туризма – хватает другой головной боли. Администрация Читинского района и в прошлые годы не проявляла никакого интереса к туристическому потенциалу своих территорий, и сейчас не рвётся изучать накопленный заказником опыт. А на региональном уровне мыслят совсем другими категориями – не до таганов с лавками. Да и большинство из тех, кто привык отдыхать на озёрах «дикарями», вряд ли обрадуются появлению шлагбаумов. Отношение к намертво вбитым в землю элементам благоустройства у некоторых сограждан тоже весьма оригинальное – одну из лавочек вместе со столом на модельном участке какие-то деятели в 2001 году выдрали вместе с бетонным основанием и уволокли в неизвестном направлении. В 2013 году её обнаружили за несколько десятков километров - на берегу озера Тасей, около тех самых дворцов, врытыми в землю около забора, который сам по себе стоит больше простецкой конструкции из железных уголков и дерева.

В 2014 году пора бы признаться, что власти сначала Читинской области, а потом и Забайкальского края бросили ими же созданный под боком у краевого центра заказник на произвол судьбы. Кому-то надо начать говорить о том, что береговая линия самых крупных и привлекательных для развития туризма озёр ООПТ совершенно варварскими, а местами и откровенно бандитскими методами захвачена. Что лес в Ивано-Арахлейском заказнике варварски вырубается. Что рыбу и зверьё браконьеры из Забайкальского края и Республики Бурятия бьют в промышленных масштабах, невзирая на запреты и сезоны охоты. Что территория заказника постепенно зарастает мусором. Что берега почти везде вытоптаны и рано или поздно их просто смоет в воду.

Перед тем, как говорить о каком-то развитии, в Ивано-Арахлейском заказнике нужно бы навести порядок. А это будет посложнее, чем найти пару сотен миллионов на его развитие.

Взять дворцы на берегах народных озёр. Строят-то их не только бандиты, но и вполне себе уважаемые граждане, водящие тесное знакомство с властями всех уровней. А дворцы-то надо бы отодвинуть на 50 метров от берега, то есть кое-где просто к чёртовой матери снести. А ведь человек уважаемый, и всё в своё время согласовал, как это взять и снести дом, который стоил миллионов пять?

Или вот модельная территория. Чтобы повторить этот опыт, надо с головой нырнуть в вопросы законодательства, земельных отношений. Залезть по локоть в лохань с гигантским количеством черновой работы. Таскаться годами по поселениям. Наматывать десятки километров вокруг озёр. Оббивать пороги краевых кабинетов, в которых тебя никто не хочет слушать. Бороться с теми же бандитами и пьяными отдыхающими, у серьёзного процента которых к девяти вечера желание подраться выливается из ушей. Отбиваться от охотников. Искать реальных инвесторов или просто заинтересованных людей. Убеждать. Доказывать. Не спать ночами. Переживать за своё дело. Общаться с журналистами. Мало того, что это никому не нужно, так на это вновь нет никаких ресурсов – все, кто остался, пишут отчёты и готовятся к очередным совещаниям.

Незаконные и законные рубки леса. Нужно добиться взаимопонимания с краевой гослесслужбой, с которой взаимопонимания нет даже у губернатора. С полицией, которую нарезали на британский флаг года три назад – на восемь поселений один участковый. Выбить себе хоть какие-то полномочия – инспекторам ведь даже ружья с собой нельзя носить, а ловить деятелей с пилами нужно с понятыми. А какие понятые посреди тайги? Найти помощников - желательно вооружённых. Получить технику, людей, оборудование… Легче, конечно, всё вырубить до подлеска и двинуться дальше.

Надо, наконец, научиться слушать, слышать и сопереживать. Учёные возятся с планами по развитию Ивано-Арахлейского заказника годами. Написаны диссертации, книги, монографии. Исхожены сотни километров троп, пересчитаны все животные, запечатлены все птицы, пролиты все слёзы по упущенным возможностям и загубленной природе. Но мы продолжаем рисовать краевые программы, не имеющие к этому никакого отношения, и фантазировать о каких-то совершенно космических проектах, которые никак не удаётся загнать во что-то осязаемое хотя бы на словах.

А за спиной у всей этой бурной деятельности в сторону Арахлея едут сотни тысяч человек, которые на одну водку тратят в 100 раз больше, чем весь регион на содержание всех вместе взятых заказников.