О мародёрстве и мародёрской политике

Юлия Золотуева вчера подняла в ленте ИА «Чита.Ру» далеко, к сожалению, не новую тему брошенных военных городков. На этот раз речь идёт о Борзе и здании штаба 36-й армии, которое, якобы, оставшись бесхозным, попало в руки мародёров, немедленно разобравших пол, окна и крышу.

Ни одно государство в мире не застраховано от смены геополитических целей и следующих за этими изменениями перебросок армий, забвения военных и не военных городков, разрушения того, во что ещё двадцать лет назад вкладывались бюджетные деньги. Брошенные населённые пункты есть, наверное, в каждой стране – жизнь меняется, ресурсы заканчиваются, а враги становятся друзьями. Ничего не поделаешь. Но нигде этот процесс, наверное, не происходит так бездарно, как в современной России.

То, что происходило 10 лет назад в Мирной и Безречной, Даурии и Билитуе, даже сейчас кажется кошмаром. Сворачивавшиеся армии бросали в голой степи полностью жизнеспособные населённые пункты, забирая с собой только то, что можно и нужно унести. То, что не можно, а также то, что вроде и нужно, но сложно, бросалось как есть. Дальнейшая история этих городков хорошо известна. Гражданское население превращало жилые дома со всей коммунальной инфраструктурой в пустые и холодные остовы, торчащие на обочине федеральной дороги на Китай невольными памятниками где-то мощи, а где-то и безумию ушедшей эпохи.

Никто уже толком не верит в то, что эти коробки кто-нибудь когда-нибудь уберёт – у местных и региональных властей на это нет ни денег, ни, похоже, полномочий. А у федерального правительства другие задачи, да и желания лезть в эту проблематику как-то не видится.

И, тем не менее, страна за эти 10 лет изменилась. Вроде бы со скрипом, но начали работать законы. А где-то появился и здравый смысл. Что уж там говорить – китайские СМИ сообщают о том, что в России на 100% загружены сталелитейные заводы из-за роста промышленности, и мы вынуждены импортировать сталь из Поднебесной, чтобы загрузить заводы автомобильные. И так далее.

Но, как показал пример штаба 36-й армии, во взаимоотношениях военного ведомства с гражданскими властями что-то если и изменилось, то как-то слишком незаметно.

Уж сколько создано контролирующих структур, сколько сказано высоких слов, какое количество депутатов, чиновников и генералов прекрасно знают проблематику, а так ничего и не меняется. Военные уходят, никому не нужная инфраструктура остаётся. Такое впечатление, что государству, как и 10 лет назад, невыгодно вкладываться ни человеческими, ни материальными ресурсами в решение этой проблемы.

Необходимо ведь не только создавать работающие комиссии и подчинять действия военных интересам остающегося в степи гражданского населения, но и вкладываться деньгами то ли в физическую ликвидацию никому теперь не нужного жилого фонда и следующую за ним утилизацию строительного мусора, то ли в его реконструкцию, призванную оставить здания жизнеспособными и полезными для гражданских властей. Последнее почти невозможно, потому что у местных властей, на баланс которых свалится этот гарнизон, при существующем законодательстве никогда не будет денег на его содержание. В этой ситуации, вероятно, нужно уничтожить то, что никто не потянет, оставив то, что всё же может пригодиться. Например, здание штаба переделать под клуб. Или под детский сад. Или под спортивный комплекс. Но вы представьте, насколько это сложно и сколько на это нужно денег?

Минобороны традиционно действует как отдельное государство внутри большой государственной машины - несмотря на то, что на содержание этого ведомства скидываться приходится всему работающему населению. В итоге решением проблем брошенных военных гарнизонов то в Бурятии, то в Забайкалье начинают заниматься ни много ни мало – полпреды президентов. Учитывая количество гарнизонов, откуда уходят военные, гораздо легче создать единый механизм решения проблемы и вложиться в его реализацию деньгами, чем потом безрезультатно латать дыры руками людей, которым и без этого есть чем заняться.

К тому же латание дыр с какой-то долей вероятности лет через 10 закончится исками в районные суды с требованием в адрес местных властей провести работы по ликвидации зданий, представляющих угрозу для местного населения. Ну, и организовать работу по сбору и утилизации строительного мусора. При этом совсем не факт, что через десять лет у муниципалитетов появятся на это деньги.