Владимир Конкин: «Для тех, кто носит эполеты, недопустимо слово мент»

Обаятельный талантливый актер, с изящным чувством юмора, сократовским красноречием и умением флиртовать с залом так, что за полтора часа встречи в него невозможно не влюбиться, а желание пересмотреть фильм «Место встречи изменить нельзя» - переполняет.

Так случилось, что гастроли Владимира Конкина в Чите совпали с профессиональным праздником – Днём сотрудника органов внутренних дел. Сами сотрудники говорят, что такому совпадению грех не радоваться. Встретиться с народным артистом России и Украины, блистательным актёром, который, безусловно, близок защитникам правопорядка по роли принципиального честного сотрудника МУРа Володи Шарапова, - это - «хороший подарок к празднику», «возможность увидеть талантливого актёра», «встреча, которая запомнится надолго». Немного суховатые, но искренне-радостные слова самих полицейских говорят о том, что всё на встрече с Владимиром Конкиным было замечательно.

Сам гость щедр на воспоминания, рассказы о былом и современном, актёрские импровизации, стихи… «Такие встречи для меня, как витамин, акваланг с воздухом», - говорил он от души. Зрители верили!

«Я не москаль, свой… местный!»

- Первый раз я был в Забайкальском крае в 1985 году. И тоже это был ноябрь-декабрь. Сегодня, выйдя из самолёта, я был изумлён, что меня не встретил хороший мороз и хрустящий снежок. Даже расстроился. В 1985 году мы объездили - а точнее облетели, ведь тогда по краю летали самолёты Ан-2 - весь ваш край. Проводили концерты, творческие встречи со зрителями. Ездили в военные части и гарнизоны по всему Забайкалью. За полтора месяца я дал 101 концерт. Во время одного из них, в середине гастролей, я почувствовал недомогание, озноб и, когда пришёл в гостиницу, то весь горел. В общем, заболел. И тут ко мне в номер приходит командир дивизиона, где я должен выступать, со своей супругой. Приносят овчинный тулуп, закутывают в него, застёгивают пуговицы на спине, и поят горячим настоем из трав. Я, как кокон, лежал, тулуп был мокрым насквозь. Через два часа почувствовал облегчение. Что это было? Тулуп,отвар? Да, и это, конечно, а главное – люди . Они почувствовали, что нашему плохо. Меня воспринимают, как своего, а не как заезжего гастролера…

Искусство должно доминировать над людьми. Раньше женщина, взрослая, выходила на улицу, бросала платок, - и войны, междуусобицы, резня прекращались. А сейчас эта вековая традиция исчезла. Мы окружены какими-то горячими точками, от которых нас лечат. Люди озверели, стали алчными, стали гоняться за миллионами. А зачем? Ты лучше прочитай «Муму» и пойми, чем этот рассказ отличается от «Каштанки». А мы гоняемся за миллиончиком – как это мало для жизни, данной однажды!

«Нельзя видеть в каждом скотину»

На одной из встреч с сотрудниками милиции я прочитал стихотворение о чести. Тогда министром вашим был Грызлов, совершенно бездарный, на мой взгляд, человек. После стихотворения я сказал, что ненавижу слово «мент». Его не должны употреблять те, кто носит эполеты, кто чинит общество от скверны. Но… был не понят.

Если вы носите эполеты и считаете кого-то ниже себя, – лучше уйти из органов, нельзя работать с таким сердцем и видеть в каждом скотину. Там на улице не отара овец, а люди, которые в большинстве своём живут хуже вас, хуже меня. Мне сделали операцию на сердце, потому что я Конкин, а был бы я Шмонкин - лежал бы на кладбище. Печально всё это…

«Высоцкий патологически не выносил милицию»

Владимир Семёнович Высоцкий ненавидел милицию. Конечно, он и сам давал поводы к этой нелюбви . Руководство Гостелерадио и надзора регулярно просматривало отснятый материал, и у них возник резонный вопрос - почему Высоцкого ни одной сцене нет в форме. Высоцкий рвал и метал, кричал и вопил, что не наденет её. Спасло Владимира Семёновича его умение быть артистом. Там есть сцена, когда в комнату с чайником входит Шарапов, а Жеглов стоит возле зеркала в кителе и говорит, что, мол, вот ношу как пижаму, не надеваю совсем, и тут же садится за инструмент и запевает «Лиловый негр вам подавал манто…». Это единственная сцена, где Жеглов в форме. Вот так мы все выкрутились.

Применительно к жизни, Жегловых встречается больше, а Шараповых сейчас совсем не осталось. Мы сняли хорошую сказку. Такие сказки нужны современному обществу. Помните сцену, когда Шарапов спасся, его встречает Варя с младенцем. Мне казалось тогда, когда снимали, что это сопли, индийское кино и эта сцена не нужна. Сейчас я смотрю этот эпизод с огромным умилением и понимаю, что правильно оставили. Сколько доброго, хорошего начала в этом. С Шараповым хочется верить в счастливое будущее. Это надо сейчас, как никогда.

Современное кино всё агрессивное, злое, кровавое. Не нравятся мне женщины-милиционерши в исполнении современных актрис. Никогда бы на таких не женился и с 8 Марта не поздравил. Улучшать общество – благородная задача. Нам нужны позитивные картины, иначе мы не будем жить лучше, если будем снимать ту мерзость, которую снимаем…

«Честь не имеющая братия»

Полтора года мы снимали «Место встречи изменить нельзя», и я не видел, чтобы Высоцкий выпивал даже глоток вина. И сейчас о Высоцком говорят много всего, но в любой правде есть и неправда. Сейчас появилось много людей, которые с радостью комментируют нашу малейшую оплошность. Меня это тоже коснулось, и не раз. Едем снимать фильм в Саратов, посвящённый моему 60-летию. Ходим к соседям, которые меня помнят ребёнком, заезжаем в храм, где меня крестили, снимаем родные места. В это время в «Московском комсомольце» выходит заметка с заголовком «Шарапов пьяный, лежит в реанимации». Это безнравственная, честь не имеющая братия ведёт себя омерзительно. Это скотинит общество. Раньше было нравственное начало превуалирующим, сейчас существует идеология разрушения. Как говорил Маяковский, каждый главначпупс готов тебя унизить, оскорбить. Люди стали озлобленными. Почему? Жизнь нелёгкая. Человек вышел из дома, ему нужно везде платить: за жильё, за садик для ребёнка, проезд, ... и бесконечно, а не хватает. Человек хочет идти к станку работать, а станка нет…

«Пузеть мне некогда»

Секрет моей хорошей формы – не спать сутки, прилетев в Читу после ангины. А если серьёзно, то мера ответственности, которую я испытываю, стоя перед зрителями, создаёт внешнее изящество. Пузеть мне некогда.

У меня пятеро внуков, самому старшему 14 лет - паспорт получил. Я сильный человек, с лошадиной фамилией – могу лягнуть, если что не так, и в рыло дать.

Я человек пишущий, печатаюсь в «Литературной газете», готовится к изданию книга. Мне есть чем заняться дома: писать, читать, встречаться с умными людьми. Хотя друзей у меня практически не осталось, – уже все почти поумирали. Но если я сяду на диван, то уже не встану. Когда меня пригласили в Забайкалье, я почувствовал, что необходим людям. Сегодня ваш праздник, – и я вас поздравляю! Вы дали мне глоток воздуха, акваланг. Вы мои друзья, ради вас я живу. В Москве я чувствую лишь геронтологический интерес к себе: он ещё не околел?

Такие встречи мне необходимы. В прошлом году ушла из жизни супруга. Вместе не дожили одного года до 40-летнего юбилея со дня свадьбы. Мы прожили счастливую жизнь, конечно, не всё было гладко, да и не должно. Но чувство любви для нас не стало гербарием. Я всегда стремился нравиться своей жене.

Но она ушла,… и чувство публичного одиночества, которое часто испытывают актёры, усилилось. Спасают зрители Спасибо, вам…

…Вот она истинная сила искусства, когда затрагиваются все струны души… Без пошлых шуток и однотипных анекдотов, без подтанцовки и подпеваний. Одним словом, – держать внимание публики и быть ей интересным во всём. Это большой талант. И становится стыдно, что не видела фильмов «Как закалялась сталь», «Отцы и дети», «Благородный разбойник Владимир Дубровский»… ту классику, которую проходим в школе не по возрасту и многого не понимаем, а во взрослой жизни не находим времени ни книгу открыть, ни фильм посмотреть. Такие встречи открывают глаза, и понимаешь, что гораздо полезнее многого знать, чем «Муму» отличается от «Каштанки»…