Не Маршаком единым, но всё-таки классикой

Законопроект о том, чтобы предоставлять книжным магазинам субсидии на аренду помещения для торговли, при условии, что лавка будет реализовывать литературу, одобренную Министерством культуры, всё ещё отлёживается в Госдуме. Участившиеся разговоры о книгах, чтении, авторах, книжных магазинах общественность видит в одном – мода на чтение возвращается. Цитировать классику, разбираться в современной литературе и, вообще, быть начитанным, умным и образованным стало престижно. Отсюда и законопроекты подобные и вообще, разговоры на тему «что бы почитать».

По статистике, этим вопросом чаще задаются взрослые, они же ищут что-то новое в литературном мире. С детским чтивом всё по традиции: Чуковский, Маршак, Барто, Носов… В последнем опубликованном списке популярной сотни детских книг на все времена современная лишь одна серия – о юном волшебнике Гарри Поттере. Годы рождения остальных любимых историй датируются 1800-1987 годами.

С вопросами о том, почему тогда могли, а сейчас нет, о том, почему современная детская литература не может предложить альтернативу «Денискиным рассказам» и стишкам про горько плачущую Таню (или всё-таки может?) я отправилась в библиотеку, в книжный магазин и к профессиональному филологу.

Доктор культурологи, профессор кафедры литературы Забайкальского государственного университета Людмила Камедина охотно откликнулась обсудить эту тему.

«Я могу сказать, как человек, посвящённый в образец литературы, - то, чего достигли такие писатели, как Барто, Маршак, Чуковский, Михалков и прочие известные нам авторы, уникально. Они достигли сущности языка, ритмики, русской национальной интонации, что особенно важно. Ведь вы задумайтесь, почему мы читаем не всё, или одному нравится произведение, а второй его не воспринимает и даже дочитать не может? Интонация другая. Сейчас об этом говорят много, раньше мы и не задумывались, потому что в советское время она была одна: «Вперёд! К победе коммунизма!». А теперь-то мы обнаружили, что в текстах разная интонация, разный ритм и он может не совпасть с вашим, а совпасть с моим и наоборот. А вот ритмы и интонация Чуковского, Носова и их современников близки каждому из нас. Вот, что такое те авторы. Они уникальны и вечны поэтому. Ребёнок учится ритмам. По этой причине им и нравится иной раз по 10 слушать одно и то же. Из книги малыш получает не только знания, воспитание, но и запас генной памяти».

Вершиной детской литературы профессор Камедина назвала сказку. Именно в сказках закодированы все гены, национальные коды, русское национальное сознание, весь русский человек, его поступки, бытовая жизнь и жизнь от рождения до смерти.

Чтобы оценить собственным взглядом, стоит ли русская сказка на столь же уверенных позициях, что и 10, 20, 30 лет назад, я посетила один из самых крупных в Чите книжных лавок. Да. Полки уставлены увесистыми томами с русскими народными сказками наряду с бумажными представителями сверх популярного у нынешних детей жанра – фэнтези. Разные издания, переплёты, шрифты, теснённая или лощёная бумага, иллюстрации, выполненные на современный манер и классические зарисовки, вклеенные вручную, – выбор на любой вкус. Только берите и читайте, проникайтесь и напитываетесь русским духом, традициями, неподражаемым языком.

«Сказки, причём именно русские, пользуются огромным спросом всегда – рассказала старший продавец книжного магазина Наталья Сенокосова. – Родителей не останавливает немалая цена на оригинальные издания, где много художественных иллюстраций, дорогая бумага. Берут как в подарок, так и своим детям, причём начинают читать сказки с самого раннего возраста. Особенно бабушки стараются привить у внуков и правнуков любовь к ним. Я не знаю, что это: традиция или какая-то мистика своего рода, но с годами, даже с появлением таких интересных, современных ярких авторов и историй, русская сказка – лидер продаж».

Феномен русской сказки учёные объясняют именно генетической привязкой к человеку. Это история народа, народ же её переделывает, пересказывает, добавляет детали. Современная литература этой связи не имеет.

«Посмотрите, какие чудеса иногда происходят с детьми – делится опытом Камедина, - начинаешь читать ребёнку сказку впервые, а он знает, что будет дальше, рассказывает то, что взрослые ему никогда не говорили. Это и срабатывает генная память. Она есть в каждом из нас, просто она притухает с годами, потому что мы не пользуемся ей, но интуиция порой вынимает что-то из её недр. Часто мы называем это ощущением дежавю».

С детьми дошкольного возраста всё более-менее ясно: авторов выбирают сами родители, по принципу доверено-проверено, то, что, наверняка, не навредит и хорошему научит. Специалисты, опять же, рекомендуют классиков детской литературы, потому как лучшего не придумано. Но вот, что я обнаружила: современные подростки, старшие школьники, также стали предпочитать классику. И покупают, и в интернете заказывают, и в библиотеку записываются.

Экскурсию по витиеватым, пропахшим пылью книгохранилищам Забайкальской краевой библиотеки им. А.С. Пушкина, мне провела одна из сотрудниц – Юлия Серебрякова. Полки высоких шкафов плотно уставлены томами классиков как русских, так и зарубежных.

«В последние несколько лет школьники стали интересоваться классикой – говорит Юлия Серебрякова. – Сейчас они очень любят почитать на досуге, к примеру, Э.М. Ремарка «Три товарища» - сюжет о дружбе, подростковый период, хорошо написано – детям это интересно. Причём один и тот же читатель может взять эту книгу несколько раз. Роман Булгакова «Мастер и Маргарита» тоже на пике популярности в последние годы. Очень часто подростки приходят с распечатанными из интернета списками книг, так называемых, «на все времена», - то, что необходимо прочесть каждому образованному человеку. И вот, берут и читают, что-то не могут, не нравится, но большинство осиливает эти списки постепенно».

Сказать, что девочки читают больше, как принято считать, Юлия не решилась. По наблюдению библиотекарей, читающих мальчиков с годами всё больше.

«Сказать, что это «ботаники» я не могу. По современным подросткам вообще трудно понять, как кто учится. Но, я уверена, тот наплыв детей, который мы отмечаем за последние пару лет, не может состоять только из заучек. Просто мода на книгу вернулась. Не аудиокниги, не электронные, не планшеты, а именно бумажные носители. Девочки берут лирику, поэзию Серебряного века. Очень востребован И. Бродский, Э. Асадов. Парни, по традиции, зачитываются А. Дюма, Ж. Верном, Р. Стивенсоном. Эти имена классиков, думаю, будут звучать всегда и ежедневно из уст посетителей библиотек. Я могу сказать, что и русская классика в чести, но на неё идёт уже более подготовленный читатель – те дети, которые скрупулёзно овладевают школьной программой и настроены на вдумчивое чтение и тяжёлые тексты».

Когда-то я читала книгу современной группы авторов, так, ничего особенного, но один эпизод мне всё-таки запомнился, как смысловой, и даже полюбился, я часто его вспоминаю, к слову. Так вот, один неудачный писатель принёс на вычитку в издательство увесистый талмуд своей бездарной писанины. Взглянув на том, редактор, молча, протянул его автору: «Ну, знаете ли, - сказал писатель, - «Война и мир» тоже не маленькая! – Так ведь и вы не Толстой!».

В ходе подготовки этой статьи я не раз вспомнила этот момент из книжки. И, пользуясь случаем, спросила у профессора Камединой, почему объём поттерианы, которую, к слову сказать, уже негласно отнесли к классике, не останавливает юного читателя, а романы Толстого, например, пугают количеством страниц. И ясное дело, что сюжет «Философского камня» куда занимательнее «Войны и мира», но ведь и самые серьёзные читатели среди школяров решаются на прочтение, собрав волю в кулак.

«Десятиклассники в своё время прочитывали три тома «Войны и мира», на четвёртый уже не хватало запала. Но три прочитывали, – говорит доктор культурологи, профессор кафедры литературы ЗабГУ Любмила Камедина. - Большинство сейчас ограничиваются двумя, не могут одолеть. Но я не ругаю за это, потому что несовпадение идёт у молодёжи: современные ритмы совершенно другие. В детей сейчас впихиваются ритмы, чуждые русской национальной душе. И поэтому они не могут воспринять классику. Филологи её сейчас не читают. Студенты, которые пришли на филологию, иной раз не читают классику. Древние отцы церкви, которые нам дали всю мировую литературу (она вся вышла из монастырей, русская, например, из «Повести временных лет» Нестора летописца, монаха Киево-Печерского монастыря), говорили о том, что прочесть книгу – это такой же труд, как вспахать землю, взборонить поле, вырастить урожай, собрать его. Первые сборники мудрых мыслей, которые собирали церковные книжники, назывались «пчела», потому что пчёлы трудятся с утра и до ночи, они строят соты как мироздание. Сейчас учёные даже говорят, что мироздание устроено по образу пчелиных сот, внутри там даже, говорят, какой-то интеллект заложен. И ещё, почему пчела, - потому что мудрость жизни в труде. Поэтому нужно себя пересиливать и дочитывать книгу, даже если это даётся с трудом. В этом будет толк».

И всё-таки почему был золотой век, в годы которого взошло и укрепилось «солнце русской поэзии» А.С. Пушкин, от которого каждый вытянул «по лучу» и в Золотой, и в Серебряный века? А теперь что же: «лучи» закончились или тянуть некому? Этот вопрос меня занимает давно.

«Удивительно, но и Золотой век, и Серебряный дали нам, прежде всего, поэтов – объясняет Людмила Камедина. - А если сейчас этого нет – значит, чего не хватает русскому человек? Ритма и интонации – это основа поэзии. Но ведь, смотрите, и Серебряный век не назвали «возрождением золотого», всё-таки серебро – это не золото, уровень понизился. Ну, а что дальше? Бронзовый век? Сейчас мы, видимо, в бронзовом живём, который не даёт нам образцов. Серебряный век заявил о декадансе. Он приходится на конец XIX начало XX века. Упадок произошёл в целом в культуре. А после декаданса ничего не может быть, из пепла ничего не возрождается. На смену декаданса пришёл модернизм – это модернизация того, что уже было. XX век ничего нового не дал, разве что в технике было развитие. А в мысли, в культуре ничего не произошло, идёт деградация по сей день».

И как-то сразу вспомнилась любимая всеми советская комедия «Бриллиантовая рука». Там есть эпизод, когда Никулин ходит и спрашивает: «А есть такой же конь, но без крыльев? А есть такой же халат, только с перламутровыми пуговицами?» - наверное, это и есть суть модернизма.

Интересно слушать рассуждения Камединой о словах и смыслах, о том, что в эпохи переломные возникали Барокко, Романтизм – конкретные названия для определённых событий. И были слова для Серебряного, Золотого века, заимствование «декаданс», которое тоже отражало суть. А тому, что сейчас, и слова не придумано. Интересно. На ум приходит михалковская «Пена» - о современной жизни, о том, что осталось от классики, от смыслов, от тех духовных ценностей, которые мы всегда несли миру.

Культурологи и психологи полагают, что прошлые века породили плеяду авторов, ставших основой мировой классики, по нескольким причинам: рассвет российской империи, уровень образованности, который тогда считали нормой, изучение языков, закладывание правильного хода мысли с детства, воспитание и нравственность – всё то, чем не может похвастаться настоящее, у прошлого было в достатке.

«Тогда ведь читали и читали постоянно, все знания получали из книг – продолжает Людмила Камедина. – И как полезно и правильно было читать беременной вслух. Вам и сегодня любой врач скажет, что те ритмы, которыми живёт мама, закладываются в ребёнка. Все, что она слушает, что читает, передастся малышу, и только тогда он будет развиваться гармонично. Тот же Чуковский, думаю, никогда не помешает даже будущей маме. Читать надо вслух, чтобы ребёнок ритмы чувствовал. Почему гении рождались тогда? Потому что они все это нужное усваивали ещё в утробе. Душеполезные книги, как тогда называли серьёзную литературу, регулярно развозили в удалённые губернии из Петербурга, где находилось большинство издательств».

И у нас, в наше время, есть нечто подобное. С октября 2014 года Забайкальская краевая универсальная библиотека им. А.С. Пушкина предоставляет услуги библиомобиля жителям удалённых районов края. О возможностях этой особенной машины мне рассказала заместитель директора по социо-культурной деятельности и связям с общественностью библиотеки Галина Заворотных.

«В течение трёх лет мы подавали заявку на библиомобиль в Министерство культуры Российской Федерации. И вот, наконец, он был доставлен нам из Санкт-Петербурга, а оснащение для него мы выбирали сами. Он выполняет несколько функций, но, в основном, конечно, это библиотечное обслуживание. Основная цель – предоставление библиотечных и информационных услуг в отдалённые сёла, там, где нет социально-досугового центра какого-либо. Сейчас библиомобиль содержит боле тысячи книг из книжного фонда. Мы формировали его с учётом заинтересованности: энциклопедии, справочники, художественная литература, много литературы для детей, даже для самых маленьких: книжки-игрушки, книжки-раскладушки. Много современной литературы, не только Чуковский и Маршак. Хотя эти авторы всегда в чести».

По словам сотрудников библиотеки, услуги библиомобиля весьма востребованы. Менее чем за год работы мобильная библиотека побывала в Домне, Улётах, в Ононском районе, в различных детских лагерях. При том, что используют библиомобиль только в тёплое время года, когда есть возможность по полной использовать оснащение: выдвижные мониторы, плазму, на которой демонстрируются образовательные фильмы, выставить летние столы и стульчики, где пришедшие к «источнику» читатели могут вдоволь «напиться» информации, знаний, впечатлений.

На днях пересмотрела фильм «Вам письмо» с Томом Хэнксом и Мэг Райан в главных ролях. Милая история о любви и…о книгах, или о любви среди книг, благодаря книгам, из-за книг – не важно. Диалогов о чтении и литературе в этой ленте множество и они занимательны. Одну из фраз главной героини я взяла на вооружение и себе, как маме двоих сыновей: «Книга помогает ребёнку стать настоящим человеком, ведь если он читает правильную книгу, она становится частью его души». Полагаю, так и есть. Мы часто пользуемся выражениями классиков, ставшими крылатыми, потому что это, сказанное много лет назад, остаётся актуальным и сегодня. Фразы: «Я что, Пушкин, чтобы знать?», «Какой же ты Достоевский!» и многие другие, где фигурируют фамилии русских писателей, пусть и бездумно, но произносят даже маленькие дети. А, может, у них та самая генная память срабатывает?

Заканчиваю со статьёй, пью кофе, отрезаю скромный кусочек торта и размышляю: торт бисквитный, украшенный вишнями, розочками из взбитых сливок, леденцовой крошкой… Красоты и приятности на лакомстве достаточно, но в основе всё-таки бисквит – упругий, основательный, устойчивый. И, возможно, вкус к литературе в человеке можно раскрыть подобно вкусу, который раскрывается нам, откуси мы от этого самого торта? Бисквитной основой пусть будет классика, ну, раз уж она на таких уверенных позициях стоит по сей день, и держит на себе «вишни, розочки, сахарные завитушки» современных авторов. Все эти вкусности лишь дополнение к основе: бисквитной, песочной, слоёной. Их можно убрать вовсе, можно поменять и подобрать на свой вкус, но без основы ни одна кремовая финтифлюшка не удержится. Ну, раз уж такие у нас литературные времена. Уж если сравнивать с тортом…