«Иногда бываю очень несчастен». В чем еще Митя Фомин признался в Чите

Певец, телеведущий и бывший фронтмен группы Hi-Fi Митя Фомин приезжал в Читу в конце июня, чтобы спеть выпускникам на площади Ленина. В проекте «Редколлегия» он рассказал, что для него значит война, почему он считает зумеров вторичными, а Инстасамку созревшей и почему счастье не может быть постоянным. Выбрали самые яркие его цитаты.

Ниже приводится отредактированная расшифровка «Редколлегия» от 25 июля.

Это был большой проект, который я готовил на собственные деньги, он был абсолютно благотворительным. Идея пришла сама по себе. Весь ужас войны, который нам привили и воспитали в Советском Союзе и в России, он, мне кажется, навсегда останется в нашем сознании. И при всем том, что, слава богу, мы того ужаса не знаем. Фильмы, хроника, книги, романы, песни — огромное культурное наследие, которое осталось после войны, оно возникло неспроста. Когда 10 лет назад, что называется, ничто не предвещало беды, я подумал о том, что я могу как музыкант сделать для того, чтобы напомнить людям о том, что мир — это не константа. И в то время еще это было как бы непопулярно, как это, может быть, не попсово звучит сейчас это слово, непопулярно петь этот репертуар, эти песни. Но мне хотелось как-то прозвучать с ними, потому что 70 лет и у меня дед воевал. И в общем, мы же всегда жили с этим ощущением ушедшей беды и ушедшей как будто бы навсегда.

Мне хотелось напомнить о том, что всё, что мы сейчас имеем, нашу обычную жизнь, нашу занятость, наши хобби, наши влюбленности, наше время рождения, это всё отвоевано, не было бы ничего. Поэтому для меня всегда был важен праздник 9 Мая. Я его ставил всегда выше всех, независимо от того, что сейчас это действительно является актуальным. Тогда праздник 9 Мая был большим и торжественным, но для многих людей, которые не знали, что такое война, как бы он проходил между прочим.

Я собрал музыкантов, я собрал репертуар. У меня было 20 песен военных лет, которые я выбрал по принципу чувственности. И когда я собирал эту коллекцию, когда я слушал эти песни, читал стихи, я понял, что во время войны люди мало пели о страданиях, они мало пели о боли, о том, что такое война, об ужасах войны, они пели, как они скучали, они пели, как они любили, они пели, как они хотели вернуться домой и начать всё сначала. И таким образом родился проект «Песни любви, весны и Победы».

<…>

Я за спектакль не проронил ни слова. Я вообще очень много говорю на концертах. Я такой человек, который такой конферанс, где надо, где не надо. И тут я решил, что ничего не буду говорить. И в перерывах между песнями мы пускали монологи ветеранов. Они были самые разные. Это были воспоминания — и страшные, и горькие, и забавные, и про любовь. Я сейчас понимаю, что жизнь, она никуда не уходит, она, в принципе, продолжается и она должна продолжаться.

Когда я вышел после концерта, мне казалось: «Господи, как всё плохо, как я плохо спел, как я плохо справился». Мне казалось, что ничего не получилось. Но когда меня вызвал на бис зал, я понял, что вся эта работа была сделана не зря. И после у нас была организована полевая кухня, мы всех угощали кашей, наливали стопочку и так далее, как это было в то время.

«Катюша» — это песня, которую хочется петь, потому что она про любовь и она про долг каждого из нас. У девушек один долг, у молодых людей другой. И как бы неминуемо все встречаются и думают о том, как же все-таки мирно жить и основывать семьи. И я эту песню пел всегда на 9 Мая. Более того, иногда ее даже пою, когда я понимаю, что она уместна, я пою ее и просто вне праздников, вне 23 Февраля, 9 Мая, просто потому что вообще это хорошая песня.

Это очень ответственная история, это большая честь выступать для этих людей. Конечно, для меня это очень волнительно, еще ко всему прочему. Потому что такое ощущение, что я иду на какой-то очень важный экзамен. Нужно быть максимально открытым, максимально честным. Потому что эти люди видели то, чего не видело большинство даже не подозревающих, мирно живущих людей на всей остальной территории России, которые занимаются как ни в чем не бывало своими делами. И слава богу, что есть такая возможность сказать спасибо.

<…>

Я понимаю, что должен подарить какую-то минуту отдохновения, какое-то впечатление, потому что я как обыватель, который приходит на чужие концерты, спектакли, кино, мне хочется всегда абстрагироваться. Я хочу провалиться в перформанс, хочу провалиться в другую реальность и забыть тоже какие-то проблемы, понятно, что другие, но и для любого зрителя, да, это особенные зрители, это пациенты, это бойцы, им тем более нужна эта надежда, нужно ощущение нормальной полноценной жизни, к которой они обязательно вернутся.

Мне кажется, что долг артистов — это чувство воскрешать. Потому что стихи, песни, правильные мысли, правильный настрой очень важны. У нас всё в голове. И в зависимости от того, насколько человек правильно выстраивает иерархию своих страхов, опасений, мыслей, планов, амбиций, нам комфортно или некомфортно. Поэтому я считаю, что артист — тот камертон, который должен правильно настраивать именно на дело, на будущее, на подвиги, всё что угодно.

Мне кажется, самое ценное, что в них есть, — это молодость, это та энергетика и тот вайб, который они несут. И в общем, независимо от того, что ты делаешь, вообще молодость — это «недостаток, который быстро проходит». Но вообще в молодости есть огромное количество преимуществ. Это то, что ты ничего не боишься, что тебе море по колено, горы по плечу, и тебе совершенно ничего не страшно, и ты вообще готов во все тяжкие, что, в принципе, и происходит.

Но я вообще не считаю себя человеком пожилым, хотя мне 50. Я не могу сказать, что я что-то такое подчерпываю [у зумеров], какие-то для меня незаменимые вещи, но всегда находиться в компании молодых, моложе тебя людей, это всегда классно, потому что ты понимаешь, что ты чего-то не догоняешь, и хочется чуть-чуть свою олдскульность эту побороть, потому что всё равно мы все заточены на то, чтобы быть моложе. Человек так устроен, он хочет жить дольше, соответственно, он хочет быть моложе, энергичнее и так далее.

<…>

Я вообще за оригинальность, я всегда за аутентичность. Вот, к сожалению, если мы говорим о моей сфере, я не вижу особенных прорывов в поп-культуре, если не взять какие-то выдающиеся каверы или новое прочтение уже давно известных хитов. Более того, я смотрю на то, как они одеваются, на моду. Как бы это всё пройдено, мы так одевались 30 лет назад. Если бы это была другая совершенно одежда, не знаю, какие-то скафандры, может быть, это какая-то была i-Digital-одежда, чтобы тут же ты мог по щелчку менять внешний образ. Я всегда за прогресс. Это было бы классно, это было бы супер. И это придет, но, наверное, не с зумерами, потому что сейчас несмотря на то, что они яркие, я не совсем понимаю, про что эти люди, правда. То есть меня, конечно, сейчас, наверное, захейтят. Но мне, честно говоря, всё равно. Мне всегда хочется в новых героях видеть харизму.

Она прекрасно держится, она классно выступает, у нее замечательные песни. Недавно они получили даже премию «Муз-ТВ» за лучший кавер. Хороший кавер, между прочим, да. И я вижу, как артистка эволюционирует. Я помню какие-то странные заявления от нее. И сейчас я вижу, что девочка созрела. И, слушайте, Лолита абы с кем не споет. Я так понимаю, что она в ней увидела зерно, и классно, что у них так получилось.

У меня есть версия, вернее, теория, что всё-таки поп-музыка — это продолжение фольклорной музыки. И если мы действительно сейчас посмотрим на некоторые образцы звучащих песен в медиа, то мы услышим просто реальные частушки — очень простую мелодическую форму, про слова я просто молчу. И это фольклор, это народное творчество в прямом смысле этого слова.

Посмотрите, что транслируют музыкальные каналы, если мы все-таки говорим о поколении более младшем, то это подъезды, хрущевки, простые советские автомобили, непритязательные спортивные костюмы. Это фольклор. Редкий артист сейчас замахивается на какую-то художественную ценность, смысл своих работ, а зря. Потому что людям фольклора хватает и в жизни. Я родом из СССР, мне вот этого всего в жизни хватило. Я сам вырос в этих подъездах, с коврами рядом, с гопниками и с этим всем.

Поэтому, как бы, ребят, enough (достаточно). Просто enough. Вы можете сделать что-то поинтереснее, покрасивее, поглубже, не знаю, сказочнее, как угодно? Некоторые делают, и классно, что они уходят от этого стандарта. Хотя он тоже нужен, ради бога, я не против. Но самое главное, что мы тоже начинаем смотреть: а, вот это вот модно, вот это в тренде, и тоже чуть-чуть как бы этому всему уподобляться. Ну камон. Все-таки артист, он должен быть как бы ну другим.

Кому-то что-то не нравится, но это абсолютно свободный мир. Вам не обязательно сидеть в социальных сетях людей, которые вам противны, тем не менее сидят же, пишут, исходят вообще на дерьмо, простите. Я думаю: «Господи, неужели вам не жалко собственного времени? Неужели вам нечем настолько заняться, что вы сидите и выдавливаете из себя яд?» С этими людьми я вообще не борюсь, я их не замечаю. Вызывает какие-то противоречия хамство, когда люди выдают желаемое за действительное и ставят с ног на голову, и это всё в какой-то абсурд превращается в театр абсурда, когда ты хочешь, в общем-то, чёткого логического общения. Враньё меня тоже, честно говоря, не очень впечатляет. Бороться с этим бесполезно. Людей уже воспитали. У них были свои родители и учителя. Отлично. Всё. Вот и общайтесь с тем, с кем вам хочется. Только не со мной. Поэтому здесь я лучше развернусь и уйду в сторону, я не буду читать нотации. Я не буду там что-то высокопарно говорить. Нет, я вот пойду лучше книжку почитаю или посплю.

Остаюсь ли я региональным человеком? Сибиряком сто процентов. Потому что я всегда, когда приезжаю в любую часть земного шара, с гордостью говорю, что я сибиряк. Я гордо несу этот титул. Я очень люблю Новосибирск.

Вообще состояние счастья, оно эфемерное. Оно не может быть перманентным, потому что иначе ты будешь идиотом, улыбающимся и испытывающим вот это вот ощущение. Нет, я иногда бываю очень несчастен. Но бывают моменты, когда я предельно счастлив, и это классно. Поэтому я эти моменты хочу всё время испытывать и испытывать. Человек так устроен. Через сложности, через собственную неустроенность он хочет всё равно идти туда, где ему хорошо. Поэтому я нам всем желаю, чтобы это ощущение вас не покидало. И несмотря на какие-то сложности, которые, может быть, есть в провинции, в глубинке, конечно, не все устроены, бывает, да, надо всегда надеяться на лучшее. Почему уныние считается грехом? Потому что ты сам себя просто выключаешь и гасишь. Человек должен все-таки находить силы верить в лучшее, и песня — один из тех механизмов и тех вещей, которые обязательно помогут преодолеть проблему.