С кем нужно дружить, чтобы беспрепятственно строить, кто занимается распределением земель, как закатывает в асфальт предприятия 94-й федеральный закон, почему была выбрана «Единая Россия» и принято решение участвовать в праймериз, во сколько начинается день у строителя и зачем ему по утрам и вечерам два ведра холодной воды – интервью с генеральным директором «Регионального управления строительства» Александром Филоничем.
12 августа в строящемся микрорайоне Читы «Царский» был торжественно заложен первый кирпич очередного дома. Журналисты и батюшка, нарядные и смеющиеся девушки с мастерком в руке – всё было приурочено ко Дню строителя. Остальное – происходит всегда. Эта такая добрая традиция: закладывать первый кирпич торжественно. А сколько их было, как теперь посчитать? В белой каске с надписью «Генеральный директор ОАО «РУС» кладёт первый кирпич, разговаривает с бригадиром, довольно смотрит по сторонам Александр Филонич.
«Верил и верю в Владимира Путина»
- Александр Иванович, зачем вы принимали участие в праймериз?
- Я состою в партии «Единая Россия» с момента её образования. Тогда едва набралось бы в ней сто человек, когда я туда вступил.
И цели, разумеется, у меня были благие. То, что произошло в 90-е – предательство Горбачёва, ельцинский беспредел – то уже произошло. И нужно было работать над тем, чтобы ситуация в стране начала стабилизироваться. Человек ведь создан для созидательного труда, для воспитания детей, для нормальной хорошей жизни, нормальных общественных отношений. Приход этого времени нужно было ускорять. Я верил и продолжаю верить в то, что Владимир Путин – человек, способный на это. Да, ему было тяжело, была страшная братоубийственная война в Чечне, заниматься вплотную внутренними вопросами попросту было некогда. И я пришёл в ЕР помогать, своим трудом восстанавливать страну. Поэтому на все нападки я говорю одно: прежде чем лаять из подворотни, как моська, спроси сначала себя: «Что ты сделал для страны?», «Что ты сделал для нашего края?», «Чем конкретно ты помог людям?»
Кроме того, я считаю, что основой любого продуктивного труда является дисциплина. У меня на предприятии она – жёсткая. Жёсткой должна быть и дисциплина партийная. Когда мне предложили участие в праймериз, я ответил: «Если вы считаете это необходимым, тогда я буду участвовать». Так случилось, что я до последнего момента не представлял, что это такое. По разным причинам не смог присутствовать ни на одном предварительном совещании. На первую площадку в Чите пришёл абсолютно не подготовленным, в спортивной одежде, без доклада. А когда уже предоставили слово, соорудил речь, пока шёл до трибуны. После этого проштудировал словари, литературу, начал понимать суть праймериз, начал готовиться: к каждой площадке составлял доклад, никогда не повторялся. Как результат – второе место в Краснокаменске . А был бы готов заранее, кто знает, как изменилась бы итоговая ситуация.
Тем не менее, я считаю, что участие в праймериз – стало полезным опытом. В Петровск-Забайкальском, в Нерчинске познакомился с хорошими людьми. В Чите, в Агинском было приятно встретиться со старыми друзьями. А в Краснокаменске я вообще был счастлив. Так что не жалею, что участвовал.
Работа в правовом поле
- Есть ли дружеские связи, которые помогают вам беспрепятственно строить? С кем нужно состоять в хороших отношениях, чтобы не наталкиваться на всевозможные препоны?
- Строить очень тяжело, потому что только ленивый не желает кинуть в нас камень. Конечно, мы встречаем много и хороших людей, оказывающих помощь, понимающих. Но дружбы я не вожу. У меня есть жёсткие требования ко всем чиновникам, которые должны исполнять свои обязанности. И пусть только попробуют не исполнить. Тогда мы начинаем судиться. У нас достаточно судебных разбирательств с различными ведомствами. Госсанэпиднадзору положено законом выдавать заключение за срок в 20 дней, а они делают год. Вот пусть и отвечают в суде за невыполнение своих обязанностей. Моя задача – не строить дружеских отношений с чиновниками, а заставить их работать в правовом поле, строго выполнять предписания закона.
«Мужики, держитесь! Мы будем сказочно богаты»
- Было ли вам страшно в 90-е, что предприятие не выживет? Или вы всегда верили, что всё будет хорошо?
- В 90-е был ад и ужас. Мы не могли понять, что происходит. Всё крушили бездумно, сносили все предприятия. Что их, губернаторы ломали? Или мэры? Их ломала Москва. Пустили под нож камвольно-суконный комбинат, металлургический завод в Петровском Заводе, все производства, которые были в Чите. Дураки без надежды на поумнение. Так и запиши.
Нужно было дифференцированно подходить к каждому предприятию. Зачем было продавать основные фонды?! Зачем всё гробить?! Плохо работал директор – ищите нового. Но зачем же выворачивать станки? Потеряли всё. Рабочий класс покончил жизнь алкоголизмом.
Но мы верили, что всё будет хорошо. Потому что жизнь так устроена, что не может быть всё время плохо. Был и 17-й год, была и страшная война. Но каждый раз мы переживаем, выживаем и приходим к созидательному труду. Нужно заниматься трудом. Да, не всё сразу получается, так ведь и основные жизненные понятия и ценности извращены. А во главе угла должно стоять производство.
Вот в Краснокаменске, во время праймериз. Выходит на трибуну девочка и кричит, что надо строить спортивные комплексы и футбольные поля. Я ей говорю: бестолковая ты. Люди сидят по домам голодные, им некуда пойти и заработать на кусок хлеба, а вы им – постройте спортзал. Так что первично, что вторично?! Какой спортзал – трясти в нём дырявыми трико? Нужно строить производство, чтобы была у людей возможность работать и зарабатывать. Потому мы взялись за мясокомбинат (Даурский – авт.).
К примеру, раньше, до 1917 года условия были такими, что до 6 тысяч голов крупного рогатого скота могла держать одна семья. А что было вторым золотом Забайкалья? Сыр! Сюда Столыпиным были привезены сыроваренные заводы. А качеством не уступали ни швейцарским, ни французским сырам, ездили на международные выставки, восхищали всех. Так вот, мясокомбинат затем и строится, чтобы люди держали не по три-четыре коровёнки, а по сто голов. И не боялись. Их интересы должно защищать государство, а задача производственников – гарантировать им стабильный доход. Чтобы крестьянин был уверен, что получит 90 рублей за килограмм живого веса, что будет возможность реализовать продукцию, что оплатят ему труды, не обманут. А на производстве – ещё людей занять. Вы только вообразите себе масштабы этого предприятия. И сколько людей оно трудоустроит, и скольким даст веру в собственные силы. Может, и вернёмся к дореволюционным 6 тысячам голов скота на семью.
А в своём предприятии в 90-е я был абсолютно уверен. И тогда пообещал: «Мужики, держитесь, мы будем сказочно богаты». Пусть ещё не до конца я выполнил обещание. Но трудом можно добиться всего. И на коленях мы уже не стоим. Мы – крупнейшие налогоплательщики в крае. Могли бы и больше строить и платить.
Но есть серьёзные сложности с выделением земли. Земля вся роздана в частные руки. Вся, на которой мы строим, была перекуплена. Аукционы не проводятся. А будь всё по-честному, мы бы процветали.
Опять же 94-й федеральный закон способен закатать в асфальт любое предприятие. Допускает к торгам проходимцев, у которых за душой нет ни черта, кроме ручки. Всем этим заправляет Москва. Мне страшно подумать, что может случиться, если там не развернутся к народу. Я потому и готов идти в думу, и в партии об этом говорю: нужно заставить чиновников обернуться к народу. Вот мы – развернули предприятие, способное осваивать 4 миллиарда рублей в год. А где взять эти объёмы? Нет ни земель, ни объёмов. Потому пока не сказочно богаты. А могли бы быть (улыбается).
«Краснокаменск – город, где я счастлив, Забайкалье – край, где я работаю»
- Часто вы бываете в Краснокаменске, городе, который строился на ваших глазах и вашими руками?
-Я и сейчас продолжаю там строить. В Краснокаменске у меня осталась квартира. Я там жил и продолжаю жить на два дома – ничего не поделаешь. Дважды в месяц минимум приезжаю туда. Правда, график командировки очень жёсткий. С 7 утра я встречаюсь с руководством города, с 9 до 10 – с директором Приаргунского горно-химического комбината(ППГХО), затем объезжаю все объекты и производство. С двух часов провожу совещание. Завершаю работу и рано утром снова еду в Читу, чтобы к полудню вернуться и рабочий день в дороге не терять.
- Узнают вас на улицах? Пожимают ли руку?
- Честно признаться, я по улицам-то не хожу. Не могу себе позволить такой роскоши – передвигаться пешком. Лишней минуточки нет совсем. Но когда встречают знакомые, не только руку жмут – мы обнимаемся. Да и вот на праймериз сразу почувствовал отношение населения к себе. Был безмерно счастлив приёму, который устроила и администрация города, и коллектив ППГХО. Выступал со слезами на глазах, честное слово.
- Советуетесь ли вы дома по каким-то важным рабочим вопросам?
- В 1975 году, 28 июля, получив по 43 рубля стипендии, мы с Еленой Ивановной купили два немецких чемодана, которые вставляются один в другой, собрали в них всё своё тогдашнее имущество и поехали в Краснокаменск. С тех пор мы работаем вместе на одном предприятии. Вместе с ней создавали то, что есть сейчас, собирали контрольный пакет акций – потихонечку. Конечно, она в курсе всех дел. Двое сыновей закончили университет по специальности «Промышленное и гражданское строительство» и трудятся с нами бок о бок. Старший, Сергей Александрович, со своим коллективом построил фундаменты 3-го блока Харанорской ГРЭС. В сжатые сроки было уложено 15 тысяч кубометров высококлассного бетона. Порой бетонировали в декабре месяце в минус 42, ни чуть не уступая в качестве. 28 объектов в Агинском, жилые дома на Красноармейской, 54, Нечаева, 66, реконструирует школу №49, строит дом на Красноармейской, 14. Сейчас в работе у него – 54 тысячи квадратных метров. Я и внуков обязательно приучу к труду.
- Не хотелось вам уехать из Забайкалья?
- Я бы мог уехать легко. Да и предложения были: Протвино, Электросталь, Обнинск. Друзей раскидало по промышленным центрам страны – ехать можно куда угодно. Но дело в том, что в памятный 94-й год я был избран генеральным директором «Приаргунского управления строительства». Избран. Огромным предприятием. И рабочие, коллеги мои, спрашивали: «А не бросишь ты нас? А не убежишь ли от трудностей?». И я пообещал быть рядом до конца. Взвалить ответственность и прилагать все усилия, чтобы вытащить предприятие в ряды лучших. Так и продолжаю выполнять обещание.
У меня даже времени на отдых нет. Я за всю жизнь отдохнул только однажды! В прошлом году. И то зимой. В те самые 12 дней, когда страна находится в алкогольном штопоре, и не с кем работать, не с кем решать вопросы и обсуждать дела.
- В каком доме вы хотели бы жить сами?
- А у меня и сейчас прекрасный дом. Но если подумать, то есть две мечты. Одна – построить высотное здание и поселиться на самом верхнем этаже с окнами, выходящими во все стороны света. Ведь ничего не может сравниться с высотой: Яблоновый хребет чтобы был виден, Ингода, наш лес. Другая – повторить известный на весь мир проект Райта «Дом над водопадом» и построить дом над Арахлеем.
Строитель такой строитель
- Как вы отмечаете День строителя?
- В Краснокаменске была традиция – мы покупали целого барана, выезжали с палатками в лес целым лагерем, варили бухлёр и отмечали знатно. Традиция эта не умерла. Но в силу возраста всё чаще хочется побыть в тишине, одному, приятно так почитать Ремарка, Ирвина Шоу, Хемингуэя. У нас дома хорошая библиотека, привезённая с Краснокаменска. А вообще – всегда поздравляю наших работников и в СМИ, и грамоты вручаю, и добрые слова говорю. Их не жалко, все заслуженные. На этот День строителя и я жду подарка – запуск новой гидравлической бетонораспределительной стрелы. Новейшая, супертехнология без преувеличения. Такого в Чите ещё не было: гидравлическая стрела длиной 17 метров в паре с бетононасосом позволит подавать бетон до 100 метров в высоту и укладывать его на этаже. Пробный запуск состоится 15 августа, в 14.00.
- Праздничный выходной, а вы снова на стройку? А когда отдыхать?
- Я ложусь вечером в 10. Вот и сейчас, отработав 13 часов, вернусь домой, там меня ждут два ведра холодной воды, приготовленных для обливания. А сон до полуночи считаю самым полезным, когда восстанавливаются все жизненно важные системы организма. Подъём – в пять. И снова обливания, но прежде – побриться. После водных процедур – зарядка, потом душ, завтрак. И в 6.30 я уже объезжаю объекты, а в 7.00 – на работе. Категорически не согласен с мнением о том, что долго и много работает тот, кто работать не умеет. Скорее, наоборот, мало работает тот, кто трудиться не хочет. В своё время рабочий день в 14-16 часов казался маленьким. Да и сейчас в строительстве у нас одновременно – 100 тысяч квадратных метров. Какие с 9 до 6, о чём вы?
- А не хотели бы попробовать себя преподавателем в вузе?
- Честно признаться, нет. Если уходить в университет – значит уходить со стройки, потому что совместить я не смогу. А из строительства уходить – не хочу. Рано ещё. И всегда будет рано.
