Алистер Кларк: Формула юмора в действии

«Ложная информация, лежащая в основе юмора, обладает жизненно важным качеством», – считает известный английский ученый в области эволюции Алистер Кларк (Alastair Clarke). – Она служит для определения степени опасности».

В своём последнем исследовании, результаты которого должны быть опубликованы в апреле этого года в книге под названием «Очарование ошибки. Метрическая величина и её роль в происхождении юмора» (Attractive error. Metric value and its role in the generation of humour), англичанин вывел формулу юмора: h = m x s, где h означает степень удовольствия от хорошей шутки, m – уровень находящейся в ней неверной информации, а s – способность слушателей серьезно её воспринимать. Своими мыслями о механизме юмора и его эволюции в истории человечества мистер Кларк поделился с ИА «Чита.Ру».

- Мистер Кларк, в качестве эпиграфа к своей книге «Очарование ошибки» вы взяли изречение известного швейцарского писателя и мыслителя Анри-Фредерика Амьеля: «Опасность ошибки зависит от доли правды, которую она содержит». Не могли бы вы пояснить, почему?

- Мысль Амьеля является философским предположением, отражающим суть моей теории, и было использовано мной для пояснения информации, содержащейся в книге. Этот человек не писал о чувстве юмора и не занимался его изучением, однако его идея относительно правдивости имеет некоторую общую идею с тем, что я считаю эволюционной основой юмора: убедительные ошибки чрезвычайно опасны, и их следует избегать.

- Как вы пришли к идее выражения юмора с помощью математической формулы? И как долго вы занимаетесь исследованиями в этой сфере?

Я работаю над теорией интерпретации юмора уже около 15 лет и изучил свыше 30 000 смешных случаев и забавных примеров. На первый взгляд, использование математического выражения для объяснения столь эмоционального и несерьёзного явления, как юмор, многим может показаться непривычным, однако подобное описание помогает определить его интенсивность с наибольшей точностью.

Я работал над этой концепцией в течение двух лет, пока не понял, что её можно выразить с помощью ограниченного числа переменных величин. После этого я начал работать над окончательным вариантом равенства, пытаясь сделать его как можно более кратким.

Сегодня некоторые находят идею математического описания юмора просто привлекательной, другие ошибочно истолковывают её, полагая, что теперь мы можем построить завод по производству смеха и начать штамповать шутки. Конечно, это не так, ведь чувство юмора каждого человека само по себе уникально, и универсальных смешных случаев не бывает. Моё равенство служит для объяснения того, что происходит в человеческом мозге, когда он смеётся и как и почему он это делает.

- Алистер, расскажите, пожалуйста, как работает Ваша формула интенсивности юмора (h = m x s) на практике. Если можно, поясните это на примере какой-нибудь шутки или смешного случая.

- В двух словах, согласно моей формуле человек находит для себя нечто смешное, если его мозг видит в одной и той же информации два различных свойства, и чем больше их интенсивность, тем сильнее это его веселит. Этими свойствами являются ложная информация и восприимчивость индивида к её принятию, как обычного звукового сигнала. Таким образом, мозг предупреждает его владельца о том, что воспринимать эту неверную информацию не нужно, при этом поддерживая его к её восприятию как истинной. Нужно сказать, что всё это очень субъективно. Я, например, могу расценить информацию как ложную, тогда как вы можете считать её абсолютно верной, и причины восприятия её как истинной будут зависеть от особенностей конкретного лица, его культурного опыта, вкусов и оценок.

Поэтому на практике моё равенство может быть использовано только для объяснения того, почему конкретный человек находит для себя определённую ситуацию смешной в данный момент времени. Одним из самых простых примеров этому может служить карикатура.

Представьте себе, что художник нарисовал шарж на одного из ваших друзей, преувеличив его нос и сделав его размером с голову. Фактически в этом он солгал. Ведь человеческих носов такого размера не бывает – выходит, что это ошибка, допущенная при создании портрета, и сам портрет тоже ошибочен. Поэтому первая величина m будет показывать, насколько неверным вы расцениваете этот рисунок. Вторая величина формулы s действует в обратном направлении. То есть – да, портрет неточный, но кроме носа художник изобразил на портрете и кое-что ещё, с чем вы согласны. И хотя он сильно преувеличил нос вашего друга, нужно сказать, что он у него действительно большеват. То есть, при создании шаржа был использован элемент сознательного искажения действительности. Итак, в одном источнике информации мы имеем ложную информацию (его нос на самом деле не так велик, как на рисунке) с некоторыми допущениями, позволяющими принять данный факт на веру (у него действительно большой нос, хотя и совсем не такой, как на карикатуре). Чтобы не принять этот портрет как истинный и избежать сопоставления его в памяти с образом одного из ваших друзей, у вас возникает смех с интенсивностью, которую можно посчитать путём простого перемножения двух описанных величин.

Конечно, на практике при использовании моей теории присутствуют и некоторые сложности. Например, на степень серьёзности восприятия вами этого шаржа будет вероятно влиять качество его исполнения, как и то, видите ли вы портрет в первый раз или он вам знаком. Но по существу двух основных величин достаточно для появления юмора и определения его интенсивности.

В моей статье «Введение в теорию нормализации информации» (An Introduction To Information Normalization Theory) есть более подробное описание практического использования формулы для графических карикатур (www.alastairclarke.net).

- Означают ли результаты вашего исследования существование взаимосвязи между чувством юмора и уровнем интеллекта?

- Интересный вопрос. Интеллект человека зависит скорее от степени его восприимчивости к какому-либо виду информации как истинной. Если вы находите шутки какого-то комика предсказуемыми, то вероятно, вы просто невосприимчивы к ложной информации, которую он вам предлагает, так как способны вовремя распознать его неудачную хитрость. К тому же, некоторые виды ошибок со временем перестают быть смешными, благодаря развитию опыта индивида, повышению его интеллекта, или потому, что его окружение не считает их смешными – они могут даже вызывать раздражение. Однако, должен повториться, что чувство юмора каждого человека индивидуально, и на него могут влиять и многие другие факторы – такие, например, как культурные представления и опыт, изменяя устоявшуюся способность индивида его воспринимать. Ведь восприимчивость к ложной информации основывается не только на уровне интеллекта человека, но и на его симпатиях и антипатиях, и в равной степени может зависеть от воспитания и полученного образования.

- Где вы обычно находите для себя самые удачные примеры шуток – в разговоре, фильмах, в цирке, в случаях из повседневной жизни, может быть, где-то ещё?

- Всем формам шуток предпочитаю остроумную беседу. Я нахожу её более естественной, изобретательной и воспринимаемой для себя, чем все другие способы выражения чувства юмора. Люблю также и некоторые сатирические печатные произведения, ну? а поскольку смотрю телевизор, то нахожу очень смешными фильмы 70-х годов и, в частности, телесериал «Летающий цирк Монти Пайтона» (Monty Python’s Flying Circus – британский комедийный скетч-сериал с участием комедийной группы «Монти Пайтон», выступления которого выделялись своими сюрреалистическими сюжетами, рискованными намёками, яркими гэгами и искромётными диалогами. – А.Ф.).

- А что вы можете сказать о творчестве величайшего английского комика и киноактёра сэра Нормана Уиздома (Norman Wisdom) и его чувстве юмора?

- Очень любопытно, что вы вспомнили именно Нормана Уиздома, потому что большинство представителей молодого поколения Великобритании, скорее всего, о нём ничего не знают. Его чувство юмора достаточно простое и реалистичное, а его шутки я нахожу несколько повторяющимися. Но вот моей маме он очень нравится!

- Алистер, а изобретённая Вами формула применима к сарказму – «злым шуткам» или она распространяется только на иронию – «добрый смех»?

- Формула может использоваться для любых случаев искреннего смеха, в том числе, и для сарказма. В случае с ним, как, впрочем, и во всех других случаях, важно решить, применяете ли вы формулу для человека, который делает саркастические замечания (и на деле может совсем не смеяться), или для слушателей, которым его шутки адресованы и которые находят их смешными. Применяя её к тому, кого саркастический шутник высмеивает и кто чаще всего ничего смешного в этом не находит, для тех же самых шуток вы получите самые разные результаты, выраженные через две переменные – m и s.

Например, когда аудитория, смеющаяся над саркастическим шутником, уличает его в плохом поведении или ей перестают нравиться его внешность или идеи, понимая, однако, что едкие комментарии являются только его собственной формой ложных сведений, как и в случае с карикатурой, переменная m принимает положительное значение, независимо от источника шуток. На восприимчивость слушателей к подобной ложной информации будут влиять несколько различных факторов, такие, как новизна её выражения или немедленное доказательство того, что только что сказанное в той или иной мере правда, но чаще всего, как вы намекаете, «злой смеха» неприятен тому, над кем шутят. Но если субъект сам хочет услышать критику, то аудитория становятся восприимчивой к негативному высказыванию, и тогда обе переменные моей формулы принимают положительные значения, приводя к появлению смеха h.

- Будучи ученым в области эволюции, как бы Вы оценили приблизительный возраст первой шутки на Земле? Когда у человека появилась способность шутить?

- Если, согласно моему предположению, юмор представляет собой эволюционный механизм социальной адаптации, то объяснить его появление можно с помощью различных концепций. Я считаю, что юмор возник, чтобы дать нам возможность справляться с огромным количеством информации, и отсеивать ненужные данные – «отделять зёрна от плевел». И чтобы узнать, когда он мог появиться, необходимо определить, когда бескрайний океан информации стал неизбежной частью сознательной жизни человека.

Одной из возможных приблизительных дат его рождения можно считать верхний палеолит (около 30 000 лет назад), когда началось быстрое развитие человеческой культуры. Однако, можно предположить, что преподавание и обучение вошли в человеческую жизнь сразу после появления первых современных с анатомической точки зрения людей. Тогда можно набраться смелости и датировать юмор возрастом в 200 000 лет.

Хочу также сказать, что я не поддерживаю гипотезу, частенько навязываемую мне журналистами, о том, что животные тоже обладают чувством юмора. С этим я не могу согласиться, так как они в состоянии запомнить очень ограниченное количество поведенческих реакций, связанных с культурой поведения.

- Алистер, как вы считаете, как само чувство юмора эволюционировало в процессе развития цивилизации? Можно ли сказать, что мы шутим больше и качественнее, чем предки?

- Главная особенность юмора, возникшая в процессе эволюции, скорее всего, связана не с качеством или интенсивностью последнего (поскольку любая оценка его качества так или иначе субъективна), а с культурным развитием досуга и появлением жанра комедии. Сознательное получение удовольствия от юмора возникло сразу после рождения его самого – после того, как смех стал для людей жизненно необходимой наградой, поощряющей индивида вести себя предусмотрительно по отношению к любой информации. Люди начали использовать юмор как средство намеренного увеселения других, начали происходить большие изменения в индустрии развлечений, и возросла частота использования юмора человеком.

Сегодня комедия занимает в нашем досуге одно из центральных мест, и мы уже не помним о том, что юмор, будучи средством развлечения, некогда выражался смехом, проявлявшемся спонтанно или по ошибке. Теперь мы возделываем полученный от природы дар, повсеместно снабжая друг друга ложной информацией и стараясь заставить поверить в неё других. И делаем это чаще всего просто, чтобы насладиться общением и развлечь друг друга. Юмор по-прежнему выполняет свою функцию системы информационной защиты, которой он всегда и являлся, но в наши дни он превратился ещё и в средство развлечения и заполнения досуга.

- Мистер Кларк, поскольку юмор появился, как средство осторожности и для обострения культурной самозащиты, не может ли это означать, что человеческий мозг может привыкнуть к шуткам и в нужный момент не распознает опасность?

- Думаю, что вы не совсем правильно сформулировали вопрос. Если я правильно понял, вы или имеете в виду результат износа чувства юмора, или что юмор служит для развлечения, тогда как в действительности он должен распознавать опасную ситуацию. Если вы имели в виду первое, то результат подобного износа проявляется только по отношению к ложной информации, которая больше не представляет угрозы. Неверные сведения обычно довольно легко распознать, после чего они уже не воспринимаются человеком как истина, мозг уже не веселит его обладателя, и он находится в абсолютной безопасности. Толерантность в данном случае является удачной дезинфекцией для плохих данных.

- А Вы общаетесь с учёными-эволюционистами из других стран мира? Из России, например?

- Я сотрудничаю с разными учёными из многих стран мира, но представителей России, к сожалению, среди них сейчас нет. Думаю, что большим препятствием является языковой барьер, потому как очень немногие жители Великобритании говорят по-русски, к величайшему стыду, конечно.

- В заключение поделитесь, пожалуйста, планами на будущее. Рассчитываете продолжать исследования чувства юмора?

- Я намерен и дальше продолжать свою работу по изучению юмора. В настоящее время это волнует меня больше всего, и я надеюсь успеть узнать его смысл и найти объяснение тому, как работает его механизм. Хотя я интересуюсь и другими проблемами – работаю сейчас над новой теорией, посвящённой работе сознания.