Женитьба Тимура Тучинова и демпинг в такси - обзор районных газет

Герой моего рассказа, Жамсаранов Жамсо Бадмаевич, родился в селе Сарантуй 3 июля 1969 года в семье чабанов Жамсаранова Бадмы Доржиевича и Цыбикжаповой Гылыгмы Гармаевны. Крестьянский труд познал с детства. Помогал родителям в их нелёгком труде, занимался домашними делами, ухаживал за животными, особенно любил лошадей.

С первого класса по восьмой учился в Могзонской средней школе-интернате №2. 9-10-й классы окончил в Харагунской школе №18.

В школе учился хорошо, но продолжить образование по окончании средней школы сразу не было возможным. Семья, в которой рос Жамсо, была многодетная.

После школы Жамсо Жамсаранов устроился на работу в ДОК (Деревообрабатывающий комбинат) плотником, выполнял столярные работы. Он быстро научился владеть плотницким и столярным инструментами. Познакомился с Выскубовым Иннокентием Петровичем, который был на производстве бригадиром, а в дальнейшем наставникам. Обучал молодёжь овладевать различными специальностями. Научился у него трудолюбию, добросовестности, дисциплине. Приходилось работать на уборке сельскохозяйственной продукции, на подсобном хозяйстве ДОКа, помогать совхозу «Россия». Во время уборочных кампаний выездными бригадами косили и метали сено.

Когда исполнилось 18 лет, был призван на воинскую службу. Служил в Монголии, в пустыне Гоби, в войсках связи. В своём рассказе вспоминает сержанта Колчанова, который многому его научил, чувству товарищества, ответственности, одним словом, воспитал в нём качества настоящего мужчины.

После прохождения службы Жамсо вернулся в родное село повзрослевшем не только в суждениях, но и возмужавшим. Как человека инициативного, деятельного РВК г. Хилок призвал на курсы офицеров запаса г. Улан-Удэ. По окончании курсов ему присвоено звание младшего лейтенанта запаса.

Жамсаранов Жамсо устроился на работу в Хилокскую дистанцию пути монтёром. Быстро влился в коллектив. Окончил курсы бригадиров пути. Работал бригадиром, дорожным мастером на восьмом, десятом околотках. Параллельно с этим учился на заочном отделении в Иркутском государственном университете путей сообщения. Бригада, которую возглавлял Жамсаранов Ж.Б., отличалась хорошими трудовыми успехами. В 2007 году признана лучшей бригадой по сети дорог с вручением денежной премии. Жамсаранов Ж.Б. был назначен дорожным мастером на с:анции Харагун, а после – старшим дорожным мастером ПЧ-2. Глядя на этого жизнерадостного, целеустремлённого, статного мужчину, трудно представить, что он начинал свою трудовую биографию монтёром пути. Прошел трудовой путь до старшего дорожного мастера ПЧ-2, поэтому знает все тонкости путейской работы не понаслышке. В связи с реорганизацией ОАО «РЖД» назначен начальником участка №3 Хилокской дистанции пути. На протяжении ряда лет он – бессменный руководитель. На его участке трудится 116 человек. В путейском хозяйстве слабохарактерные не задерживаются, зато ценятся специалисты своего дела – Жамсо Бадмаевич пользуется самым глубоким и искренним уважением в коллективе, эрудированный, заботливый наставник молодёжи. По характеру прямолинейный, принципиальный, иногда бывает жёстким. Заботливый хозяин и мудрый руководитель. В людях ценит порядочность, профессионализм, верность. Считает, что каждый должен определиться в собственной самооценке и занимать в жизни соответствующее место – быть полезным обществу.

От Губернатора Забайкальского края за многолетний, добросовестный труд, за хорошие показатели и успехи в работе в области железнодорожного транспорта ему вручено благодарственное письмо.

В этом же году вручена грамота от начальника дороги Иванова С.Ю., ПЧ-2 Ушакова Е.И. за безупречный труд, активное участие в решении производственных вопросов в честь 110-летия образования дороги.

Но не только интересами производства живёт Жамсо Бадмаевич. Общественная работа приучила его всегда думать о людях, производстве. Большой вклад как руководитель вносит в хозяйственное и культурное развитие села Харагун, его благоустройство. Он организовал и принял участие в строительстве детской площадки в селе по улице Новая. Несмотря на свою постоянную загруженность, Жамсо Бадмаевич находит время оказывать посильную помощь детскому саду №8, школе №18. За социальное партнёрство ему вручено благодарственное письмо от районного отдела образования.

Имеет благодарственное письмо от Главы района Дядина П.А. за добросовестный труд и активное участие в жизни села.

Жамсо взаимодействует с учреждением культуры. В работе сельского клуба всегда нужны сильные мужские руки. Работники железной дороги участка №3 со своим руководителем Жамсарановым Ж.Б. не остались в стороне от текущего ремонта учреждения культуры, замены кровли. Был предоставлен автотранспорт для привоза шифера из районного центра. Железнодорожники приняли участие в его разгрузке. С помощью их были вставлены решётки в оконные проёмы в клубе. Они же сделали основу тротуарной дорожки к территории, прилегающей к входу в учреждении культуры. Про всё это можно говорить много и долго...

Особую заботу и чуткости Жамсаранов Жамсо проявляет не только по отношению к ветеранам железной дороги, но и ко всем пенсионерам, людям с ограниченными возможностями. Не остаётся равнодушным, помогает всем, обратившимся к нему в трудные минуты за помощью. В большинстве случаев харагунцы его знают как Олега Бадмаевича. Жители села восхищаются им, а супруга Татьяна Владимировна, дочь и сын любят за то, что он просто муж, папа – добрый, заботливый, в меру строгий и всегда готовый прийти на помощь, дать совет.

Стоя у порога, я с интересом смотрел, как огромные меха, как Змей Горыныч, раздувают огонь каменного угля, как брызжут из-под молота золотые искры, как из металла рождается какая-то деталь... А потом слышно было, как яростно шипит в железной бочке уже теплая вода.

«Что, Тимурка, помогать пришёл? – почти каждый раз, ясно улыбаясь, строгим басом обращался ко мне дядя Дугар – могучий человек с красивыми усами, в брезентовой куртке и широких тяжелых рукавицах. – Ну, попробуй, коль охота». И он ставил посредине кузницы здоровенный молот с длинной и толстой деревянной ручкой, снимал и клал на наковальню большие рукавицы.

Пока он набивал свою трубку табаком, я пытался поднять молот, но поднять его одной рукой не мог – весил молот килограммов семь-восемь. «Ручка толстая, плохо брать», - оправдывался я. «Значит, рановато тебе в помощнички, - пыхтя трубкой, отвечал Дугар ахай. – Набирайся сил, приходи потом».

Я часто бегал в кузницу, завороженно наблюдал и любовался работой дяди Дугара, завидовал его силе и ловкости, умению делать красивые и очень нужные людям вещи из куска обычного железа...

...Прошли годы. Новую колхозную заливную кузницу бригада армянских строителей-шабашников построила на территории машинно-тракторной мастерской (МТМ), рядом с водокачкой, откуда я часто поил домашний скот. Зимой на обратном пути заходил к Дугар ахай немного погреться да ещё и ещё раз посмотреть, как он умело орудует раскалённым металлом. Меня всегда восхищали красота, сила и своеобразие профессии кузнеца, идущая из глубины веков, когда наши предки ковали из железа орудия труда и оружие для защиты родного очага и земель своих от иноземных захватчиков.

Кузнечество – древнейшее рабочее искусство, и престиж его раньше, до появления различных машин-автоматов, всегда был высок, а кузнецы всегда были нарасхват...

Однажды, осмелившись, я спросил строгого и доброго в душе Дугар ахай: «Где вы научились кузнечному делу?».

Немного помолчав, он ответил, что сейчас не время толковать на эту тему, на носу посевная и надо подготовить к ней сельскохозяйственную технику. Потом когда-нибудь обязательно он расскажет...

Прошли еще годы. В один из моих приездов в отпуск из Прибалтики состоялась наша встреча с Дугар ахай. Была она очень теплой, дружеской. Обычно немногословный, он не скрывал своей радости от встречи, все расспрашивал о военной службе, о Советской Армии, о далекой от агинских степей Литовской ССР, о традициях и обычаях прибалтийских народов. Тогда он и поделился со мной рассказом о себе.

Родился Дугар ахай в 1912 году в местности Эбэр Тала, ныне входящей в состав сельского поселения «Южный Аргалей» Агинского района, в семье скотовода-середняка Бадмы Ринчинова. Был вторым ребёнком в семье после старшей сестры Норжимо. Младше были брат Сэнгэ и сестра Номин. В 1931 году всей семьей вступили в сельхозартель им.М.И.Калинина и началась трудовая биография молодого юноши, большая часть жизни которого потом была связана с родным селом и колхозом.

В 1932 году в составе строительной бригады он принимал активное участие в строительстве здания начальной школы. Лес заготавливали вместе с Жамбалом Дахалаевым, Жанчу Лобановым и другими односельчанами в местности Ара Бутуу, что рядом с нынешним курортом Дарасун и на параконных быках возили за несколько десятков верст. «Это был нелёгкий, но в те времена обычный труд! - с достоинством говорил мне Дугар ахай. И как бы ни было трудно, школа была построена и сдана в срок.

Так, в 1933 году в Южном Аргалее открылась начальная школа, и аргалейские мальчишки и девчонки, ранее обучавшиеся в Хойто-Агинской начальной школе, что было для них большим неудобством, в родном селе пошли в первый класс. Это было для них большой радостью. В 2013 году Южно-Аргалейской средней школе исполнится уже 80 лет.

Самому Дугар ахай учиться не довелось. «Великовозрастному» юноше рядом с малышами сидеть за партой было некогда, надо было работать не покладая рук, строить новую жизнь. «Позже на курсах по ликвидации безграмотности с трудом осилил четыре класса, вот и вся моя учёба», - с горечью сказал он тогда.

В 1936-1937 годах Дугар ахай был перегонщиком скота Борзинского мясокомбината и, работая в системе «Скотим-порта», перегонял скот из Монголии в Борзю. Потом был призван в ряды Рабоче-крестьянской Красной Армии и направлен в бурятский кавалерийский дивизион. Служил на станциях Даурия и Баин-Тумэн в Монголии. Здесь-то он и приобщился к профессии кузнеца и, ежедневно подковывая армейских лошадей, освоил все премудрости и секреты этого тонкого дела. Работы у дивизионного кузнеца всегда хватало, было даже с избытком, и он очень жалел, что не довелось ему в боевом строю однополчан принимать участие в боевых событиях на реке Халхин-Гол.

В 1940 году с очень нужной в колхозе специальностью кузнеца Дугар ахай вернулся из армии и, как говорится, с головой окунулся в колхозные дела. Мастер на все руки, он был в колхозе «на вес золота». Кому скует утварь для домашних надобностей, кому лошадь подкует, кому ось телеги наладит... А сколько он отремонтировал и восстановил различные узлы и детали сельскохозяйственной техники – не счесть!

Пройдя через руки кузнеца, получали вторую жизнь рамы и зубья культиваторов, борон, граблей, стойки плугов, окучники, катки, шнеки зерноуборочных комбайнов, ножи сенокосилок и т.д. Все, что он делал, было помечено невиданным знаком прочности, надежности и долговечности.

Повторно Дугар ахай призвали в ряды Красной Армии в 1942 году и, наложив бронь, определили в ремонтный цех Атамановского танкового завода, что вблизи Читы. Так он всю войну в заводском цехе возвращал к жизни покореженную в боях и разбитую бро¬нированную технику.

Демобилизовавшись в 1946 году, вновь вернулся в свою родную колхозную кузницу. Через год создал семью, женившись на уроженке села Тургэ Борзинского района Удомбре Зодбоевой, с которой познакомился еще в годы работы в Борзе. Вскоре пошли дети. В 1948 году родился первенец – сын Пурбо, затем второй сын – Дондок-Жалсан, дочери Долгоржаб и Должит, а в 1957-м отхончик Батожаб.

Дугар ахай бессменно отработал сельским кузнецом до 1962 года и по решению правления колхоза был направлен в животноводство, где требовались надежные и трудолюбивые работники. Девять лет добросовестно отработав чабаном, при том всегда передовым, истосковавшийся по любимому делу кузнец в возрасте 56 лет вернулся к прежней работе в колхозную кузницу и в течение пяти лет, до выхода на заслуженный отдых, твердо держал молот в руках, принося людям и колхозу неоценимую помощь. Выйдя на пенсию, не привыкший сидеть сложа руки и чувствовавший в себе силы Дугар ахай ещё пять лет трудился на разных колхозных работах, пока дети не настояли, чтобы он оставил работу.

В заботливом окружении многочисленных внуков и правнуков Дугар ахай прожил до 92 лет и в 2004 году ушел из жизни, оставив о себе в сердцах земляков, всех, кто его знал, светлую и добрую память.

Когда, посещая отцовскую семейную усадьбу, я бываю в родном Аргалее, мой взгляд невольно направляется в сторону старой колхозной кузницы, и из далекого детства слышится мне наковальни чистый звон...

- Со дня завершения лондонских спортивных игр прошло три с лишним месяца. И все это время – пресс-конференции, встречи и другие мероприятия. Тимур, ты не устал, не надоедает все это?

- Нет. Я же понимаю, что всё это проводится для людей. Им, думаю, интересно и любопытно знать, как я достиг высоких спортивных вершин, как тренируюсь, как работаю и многое другое из моей жизни. Я обычный человек, никакой не феномен. Родился, воспитывался в обычной семье, каких в нашем округе, в Забайкалье тысячи. Разве что я, может быть, чуточку понастырней, целеустремленней и упрямей в тренировках. А так мне в жизни очень повезло с тренерами Иваном Норбоевичем и Баяр-то Жамсоевичем. Это они из меня сделали спортсмена. Я всегда буду помнить моих наставников.

- Сейчас отдыхаешь или приступил к тренировкам?

- Вторая неделя пошла, как возобновил тренировки.

- В новом году начнутся опять соревнования, а там и чемпионат мира. Будешь участвовать?

- Начну ответ с последней части вашего вопроса. Не знаю, буду ли в составе сборной. За медали, за чемпионское звание в сборную не включают. Надо показывать результаты, доказывать тренерам, что на сегодняшний день ты один из сильнейших. А для этого надо тренироваться, работать. Чтобы попасть в сборную, сначала надо выиграть край, регион, а далее Россию. Также необходимо показывать достойные результаты на различных квалификационных соревнованиях.

- Общаешься, звонишь друзьям по сборной?

- Конечно. Буквально на днях разговаривал с Михаилом (Оюном). Он перенёс две операции на глазах. С хорошим настроением говорил, что без очков видит даже лучше прежнего. Я рад за друга, что всё прошло удачно. С Олегом Шестаковым более месяца назад связывался. У него тоже всё в порядке. Пока отдыхает, не приступил к тренировкам.

- А теперь, Тимур, несколько слов в личном плане?

- ???

- Я насчет женитьбы.

- А-а (искренне улыбается). Нет, не думаю об этом. Рано ещё. Я же ещё молодой.

- Слышал, ты и спонсорскую помощь оказал родному селу?

- В Доме культуры нашего села вышла из строя музыкальная аппаратура. Была возможность помочь, и я предложил деньги на приобретение аппаратуры. Опять же всё это нужно людям, чтобы молодёжь могла культурно и полезно провести время.

- И напоследок, Тимур, твои пожелания землякам в Новом, 2013 году.

- Поздравляю всех с Новым годом! Всем землякам, читателям газеты здоровья, счастья, благополучия семьям, удач и свершений! Пусть осуществятся в Новом году мечты и чаяния каждого!

«Час редактора» растянулся в понедельник, 17 декабря, далеко не на час, многим хотелось высказать свое мнение по поводу вышедшей статьи. В этот день стационарная связь временно отсутствовала по причине работы связистов на нашей улице, поэтому звонки принимались на сотовый телефон.

Вообще-то, таксисты, затевая весь этот сыр-бор, сами того не подозревая, вскрыли такой пласт проблем, только успевай разгребать. Теперь и полиции, и самим водителям, да и власти есть о чем подумать...

Начнём по порядку, прямо с первого звонка. Звонившая женщина, рассказала свою историю поездки с таксистом и просит руководителей фирм обращать внимание на кадровый состав водителей. Поэтому, позвонив в следующий раз диспетчеру и делая заказ, она не зря спрашивала, кого ей пришлют и согласилась ехать с предложенным ей водителем, который вызывал у неё доверие...

Следующий читатель поделился своим размышлением. В период, когда вышел закон, таксисты подняли цену до 60, а потом резко и до 70, дескать они несут затраты: на таксометры, оформление и т.д. Только получилось так, что треть водителей понесла затраты, а остальная часть «наваривалась». Много звонков было именно по тарифу в 70 рублей. Этот тариф для многих сразу показался довольно большой суммой для нашего Чикоя – далеко не мегаполиса. Пассажиры рассуждали, что Чикой – село, грубо говоря, это 3 км с юга на север и 3 км с востока на запад, и 70 рублей больше подходит для Читы и других больших городов.

Пассажиры преждевременно радовались, что будут ездить по таксометру. Когда машина подъезжает к заказчику, на таксометре, уже стоит цифра 20 рублей, как за вызов. Дальше, если ехать до центра от ул. Профессиональной, едва ли нащёлкает 20-25 рублей. Пусть в итоге грубо будет 50 рублей, но никак не 70. Но таксисты решили не работать по таксометру и оставить тариф в 70 рублей, благо и в законе появилось послабление для сельских местностей в плане таксометров.

70 так 70, наши люди до булочной на такси не ездят, но вот детей до детского садика развозить приходится. 70 рублей, плюс по десятке за остановку и того набегает для некоторых приличная сумма в месяц. А из чего складывается тариф в 70 рублей и следующее предполагаемое повышение, например, кто-нибудь интересовался?

А вот пример, как мой сосед, дедушка под 80 лет, добирался от магазина напротив лесхоза до своего дома, ул: Первомайская, 169 кв.2 (ныне он покойный). Я не поленилась, посчитала шагами, за 50 метров, не больше, пожилой человек заплатил 70 рублей!! Уважаемые господа таксисты, а где же ваше пресловутое: старость уважаем, ветеранов почитаем? Не одну меня возмутил тогда этот факт.

... Продолжим про тарифы. Поначалу некоторые таксисты пытались брать за небольшое расстояние по 50 рублей, а потом по 70 уже независимо от него. Читатели рассказывали, как, например, пакет от лицея до Сбербанка довезли за 100 рублей – без сдачи, от магазина «Ромашка» до оптовки (бывш. магазин «10») пассажир ехал за 70 рублей…

Объясняли это таксисты тем, что единый тариф для всех компенсирует им обслуживание пассажиров, которые живут на Кедровой, и других отдалённых улицах (!?)....

Простите, а почему пассажир должен поддерживать ваш бизнес за свои же деньги, оплачивать ваш имидж «хорошего такси» с фиксированной «справедливой» для всех платой за проезд. Почему пассажир должен платить за другого, который живёт далеко? Такие вопросы нам задали пассажиры, которые пользуются вашими услугами, но не имеют смелости вам сказать об этом.

Для информации тем, кто не понял, что же не поделили таксисты.

...Водители трёх фирм уже поговаривали об очередном увеличении тарифов за услуги накануне новогодних праздников. И вдруг образовывается фирма с тарифом в 60 рублей за проезд. И ещё одна возобновила свою деятельность – по 50, была и третья, которая держала свой тариф в 60 рублей.

Трём оставшимся фирмам, чтобы не растерять клиентов, пришлось снизить тариф до 60. Как, по-вашему, это здоровая конкуренция? На мой взгляд, да.

Надо бороться за клиента не только снижением тарифа, но и качественным обслуживанием, проведением акций, чтобы пассажиру было из чего выбирать. И выигрывает зачастую та фирма, водители которой вежливы, приезжают без задержек, делают скидку на расстояние. От этого выигрывают также не только пассажиры, но и таксисты, повышая свой престиж и заработок. Да и по правилам маркетинга – здоровая конкуренция - обоюдно выгодное дело. Таксистам ли об этом не знать?

А пока вместо здоровой конкуренции мы наблюдаем по улицам валяющиеся сорванные объявления почти всех фирм такси, где они рекламируют снижение цен и водителей, недовольных проверками.

Надо полагать – вы, уважаемые таксисты, вполне обдуманно решили посвятить себя СФЕРЕ ОБСЛУЖИВАНИЯ. Так обслуживайте. Клиенту «фиолетово», какие у вас проблемы. Пассажир будет выбирать, где недорого, вежливо, быстро и удобно.

Меня в этой ситуации поразила ещё одна сторона. Как те, кто затеял весь этот сыр-бор, не подумал о водителях, почти членах своего коллектива, которые где-то работают, но подрабатывают и выручают фирмы в час пик, снимая напряжённость в обслуживании. Ведь они также оказались в опасности быть проверенными на причастность к бомбилам. «Кто есть кто» оказался в этой ситуации?

Как следствие всего происходящего, читатели спросили, почему у нас никто не может влиять на ценовой порог в обслуживании, в торговле, в бензине. Даже про пахоту весной читатели вспомнили, вроде бы и бывает рекомендованная цена за сотку, а кто её придерживается? Кто, в таком случае сделал калькуляцию одной сотки, если она не вписывается в реальные расходы?

Пенсионеры спрашивали, например, почему с очередным повышением на бензин, цена стрижки в парикмахерской возросла сразу на треть.

Был вопрос у медиков о том, почему водители маршруток дальних рейсов никогда не проходят предрейсовое медобследование, почему за такие цены на билеты пассажиры не всегда получают качественного обслуживания, и кто-нибудь их проверяет, например, при выезде из города?

Читатели советовали, если на вино-водочные изделия и сигареты есть определенная фиксированная цена, почему не сделать ценовой порог на другие продукты и виды услуг в рамках местного самоуправления? Ход резонный – улучшение качества жизни в априори принадлежит власти, которую мы с вами выбираем.

Поступило и такое предложение. Подумать местному самоуправлению о социальной сфере обслуживания: такси, парикмахерской, прачечной и других видах услуг для малообеспеченных семей и людей с небольшим достатком. Восстановление и развитие службы быта могло бы быть одним из пунктов в предвыборной программе депутатов предстоящих выборов, которые пройдут в 2013 году.

Ну что ж, вот такой был «Час редактора» 17 декабря. Впервые так откровенно проходила наша беседа. Есть вопросы, должны быть и ответы, «Новая» газета, пассажиры, читатели надеются, на то, что озвученные проблемы не окажутся очередным холостым выстрелом в воздух, и будет получен реальный ответ на поставленные вопросы от органов местного самоуправления, а лучше реальные действия...

(К 60-летию Удоканской геологоразведочной экспедиции)

Чару в первый раз я попала в 1974 году, будучи студенткой четвертого курса Ленинградского горного института им. ГВ. Плеханова. Это была моя третья производственная преддипломная практика. Мы долго ждали этот спецрейс на Чару. Шли дожди, и маленький зелёный самолёт Ли-2 не выпускали в полёт по метеоусловиям. Наконец-то это свершилось! И мы летим в Чару, студенты-дипломники разных вузов, нас четверо: Валерий Чекрышев и Виктор Шефер студенты Новочеркасского политехнического института, будущие геологи, Валентина Серебрякова и Валентина Малыгина – будущие гидрогеологи Ленинградского горного.

За время ожидания спецрейса в Чару мы сдружились и были, практически, неразлучны. Летели долго, где-то около четырёх часов. Не отрываясь от иллюминаторов, мы глядели вниз, как проплывают под нами облака и местные красоты. Наконец, посадка в Чаре, грунтовый аэродром и село в горном обрамлении заснеженных вершин.

В те времена студентов ждали, встречали. Нас встретила экспедиционная машина-хозяйка ЗИЛ-131. Мы погрузили наш нехитрый багаж, все были при рюкзаках типа «Абалаковского». Из них торчали резиновые сапоги-болотники, которыми нас заблаговременно приодела мама-гидрогеолог Александра Васильевна Серебрякова. Они пришлись очень кстати, так как дорога была вся в лужах больших и маленьких.

В здании конторы нас оформили техниками-геологами в Намингинскую партию, в которой проводились завершающие работы по разведке подземных вод для водоснабжения будущего Удоканского ГОКа. Это было выполнение первой заявки по водоснабжению, потом были Ингамакит и Сакукан. Воды для ГОКа разведали много, хоть залейся, но ГОК пока так и не построили...

Конец июля 1974 года, идут завершающие работы по гидрогеологическим исследованиям, мы монтируем эрлифт для проведения откачки в 23-ей скважине. Завтра будет пуск, и мы будем проводить самостоятельно под доглядом нашего шефа Самой-ленко Валентина Николаевича, опытного специалиста по разведке подземных вод. Он – корифей, кладезь знаний и опыта, въедливый и пытливый педант. Удачно смонтировав эрлифт, шеф дал приказ на отдых, а в этот же день, ближе к вечеру к нам заглянули на огонёк студенты Сакинской партии Виктор Шефер и Валерий Чекрышев, которые предложили сходить на штольню № 2, расположенную в заброшенном на тот момент посёлке геологоразведчиков Наминга.

Отпросившись у шефа и получив «добро», мы шагаем пешком по грунтовой дороге в Намингу за образцами медной руды, к хозяйке медной горы, вернее к хозяину – Удокану. Мы молоды и счастливы тем, что рядом с нами два рыцаря-студента, и нам все нипочем. Идём, шумно горланим студенческие песни, чтобы не встретиться с хозяином тайги – косолапым мишкой.

Расстояние до заброшенного посёлка около 10-12 километров мы преодолели быстро. Разожгли костёр, сварили чай в котелках и двинулись в штольню за образцами. У наших студентов были геологические молотки и, в отвалах штольни мы быстро набрали много красивых образцов. Потом был вечерний костёр, разговоры, обмен информацией, короткая летняя ночь, а утром нужно было успеть к началу откачки.

Подъём сыграли в пять утра, к девяти надо было успеть на пуск откачки. Распрощались в поселке, ребятам надо было шагать в сторону Чины, а нам идти на намингинскую наледь. Шагали споро, но вдруг заметили, что это не наш вчерашний маршрут, по которому мы прошли, выяснилось, что свернули не на том отвороте и начали подъём на Скользкий перевал – вот поэтому дорога показалась чужой. Мы исправили свою оплошность, и к началу работы успели вовремя: только-только.

К концу практики наши рюкзаки были наполнены образцами каменного материала, результатами выполненных полевых работ, бутылками воды для исследований. Впереди маячили защиты дипломов и долгие годы работы в профессии, которые пролетели как один миг.

В Удоканской экспедиции я проработала с 1975 г. до момента её ликвидации. Потом была работа в Заполярье (1995-2004гг) и вновь возвращение в Чару.

А В ОКТЯБРЕ 2010 года я была на 35-летии выпуска геологоразведочного факультета Ленинградского горного института. Не скоро стукнет 63, но я ещё работаю и по-прежнему в моей жизни главным остается работа и мои друзья, которых я приобрела на заре своей молодости. Они все очень разные, но очень верные и надёжные. Я их всех очень люблю. Это – Надя Долгих (Куковерова в девичестве). Она стала отличным специалистом в области разведки подземных вод и сейчас работает в Москве. Мы с ней дружим со времён студенчества.

С другими я продолжаю дружить и поддерживать добрые отношения как в Чаре, так и в других регионах. А нас разбросало по всей стране. Это – гидрогеологи Оля Шеметова, Галя Артеменко, Таня Дегтева, Надя Гаученова, Нина Федосеева, Таня Дудецкая. Мы работали вместе в Режимной и других партиях Удоканской экспедиции. В нашей полевой жизни режимщиков случалось разное: проваливались в наледи на Среднем и Верхнем Сакуканах, возвращались пешком с режимных наблюдений, когда вдруг случайно выходил из строя транспорт, зимой – это машина ГАЗ-66 или УАЗ-469, с весны по осень – вездеход.

Добрые воспоминания от совместной работы остались об Иване Хаснатинове. Он сейчас в Иркутске, мы перезваниваемся и в курсе всех событий и изменений, которые произошли в нашей жизни. Очень теплые воспоминания остались от совместной работы с Галиной Алексеевной Калининой (Игнатовой), ныне уже покойной. Галина Алексеевна была нашей палочкой-выручалочкой, всегда в трудную минуту приходила к нам на помощь, помогала советами и делами.

Мужчины – гидрогеологи, их у нас было не очень много, но такие яркие, колоритные. Старшее поколение – наш главный гидрогеолог Юрий Петрович Скляревский. Он был нашим наставником, помогал становиться специалистами и людьми. Он умер в августе этого года. О Юрии Петровиче самые прекрасные и светлые воспоминания.

Валентин Николаевич Самойленко – классный специалист по разведке подземных вод. Я у него была студенткой на практике в Наминге и Инга-маките, потом были годы совместной работы в Сакуканской и Режимной партиях. Было всякое: и хорошее, и плохое. У Валентина Николаевича три отчёта по разведке подземных вод защищено в ГКЗ (государственная комиссия по запасам) с хорошим качеством работ.

Более молодое поколение – это наши ровесники и немного моложе нас. Это время, когда Удоканская экспедиция пополнялась удивительными молодыми кадрами 1974-1977 гг.: Владимир Викторович Кулебякин один из них. Он приехал в Чару в 1974 году, выпускник Ленинградского горного института. Это при нём произошло становление Режимной партии. Володя сейчас работает в Архангельске, занимается инженерными изысканиями и часто вспоминает Чару, её родники, наледи. Часть его души оставлена здесь. Володя пишет стихи, очень много стихов посвящено Чаре, её природе.

Очень много доброго хочется сказать и о других моих друзьях-геологах – Наташе Голевой, Галине и Анатолии Давыденко, Надежде Морозовой, Людмиле и Владиславе Столяровых, геофизиках – Тамаре и Петре Гориных, Татьяне и Володе Альперт, Светлане Поповой, Петре Ткачёве и многим другим, о которых я не написала, но они живут в моих воспоминаниях.

У нас сейчас так много всего осталось позади: костры, маршруты, километры, пыль, пот, туманы и дожди. Но главное, друзья, с кем это всё прошли. И, как военные, присяге, мы геологии верны.

Валентина Малыгина, с. Чара