Юрий Кон: Я 14-й год в заксобрании

Почему Юрий Кон не хочет пойти в заксобрание на постоянную основу, зачем он еженедельно обедает с «Опорой России» в ресторанах, и чего ему пришлось добиться ради получения паспорта гражданина Советского Союза - в интервью с депутатом со стажем в четыре созыва.

Мы встретились через два дня после того, как Юрия Кона в первый раз в этом году поздравили с 65-летием; 13 сентября спикер Законодательного собрания Наталья Жданова вручила депутату с 14-летним стажем праздничный букет. Ровно через месяц, в свой настоящий день рождения, Юрий Кон созовёт друзей у себя дома…

- Как получилось, что два раза в год отмечаете день рождения?

- Я родился в городе Макаровске Сахалинской области. Для корейцев тогда получить гражданство было очень тяжело. Мои родители, когда я родился, были без гражданства, просто с паспортом. Для того чтобы из одного города в другой район съездить автобусом, нужно было получать разрешение в милиции. Папа мне сказал: «Если ты хочешь получить паспорт гражданина Советского Союза, должен хорошо учиться». И я поставил себе цель: поскорее получить паспорт. Мне пришлось активно учиться, участвовать в олимпиадах. Я занимал первые места по химии, математике в районных, областных соревнованиях, и мне это помогло: пришёл вызов, я должен был ехать по направлению в педагогический университет им. Герцена в Ленинград. Когда паспорт мне выдали с ошибкой, я боялся отдавать его обратно, поэтому согласился на всё, с этим паспортом так и живу, он оказался счастливым.

- Вы говорите, поставили себе цель учиться хорошо. Вы, вообще, волевой человек?

- Наверное, потому что я рано потерял отца. Я учился на втором курсе. Я ведь самый старший в семье, у нас четверо детей, и мне приходилось нести ответственность. Мне пришлось осознать, что я глава семьи, и мне нужно было по жизни двигаться и помогать маме. А вы понимаете, как в той ситуации на Сахалине относились к корейцам, японцам…

- А как относились?

- За нами следили. Сахалин был до 1945 года колонией Японии, в 1945 году война закончилась, остров стал частью Советского Союза. Политики разбирались, как к нам относиться, а я как раз в этот период школу закончил, жил, учился. У нас все четверо детей в семье окончили высшие учебные заведения. Все годы учёбы, чтобы помогать семье, я ездил в стройотряды. Мне кажется, эта закалка, потеря отца, меня мобилизовала; я всегда ставил цели и пытался их осуществить, и это по жизни мне помогает.

- Папа тоже был сильным?

- Он на заработки из Южной Кореи уехал в Японию, оставил дочь, которой было годика 4, и беременную жену. В Японии он работал водителем, там что-то получилось с властью, и он убежал на Сахалин, где работал водителем на лесоповале. В 1945 году у него дороги в Японию не было, потому что там конфликт с властью, в Южную Корею тоже было не попасть. Он принял решение остаться на Сахалине. Моей маме, по-моему, было 19 лет, когда они познакомились. Её родители и братья на пароходе уехали в Японию, а мама осталась из-за любви к отцу. Создали семью, в 1949 году я родился. У отца было незаконченное среднее образование, он очень старался, чтобы мы все закончили высшие учебные заведения. Он у нас был очень строгим, неделями находился на работе, но, приезжая домой, всегда проверял дневники и тетради.

- Боялись его?

- Очень сильно его боялись, уважая. Он меня воспитывал, как брата и двух сестёр. Я почему научился готовить – а я очень хорошо готовлю – потому что мама постоянно была на работе, и мне приходилось готовить первое, второе, третье. Младших кормить надо было. В дальнейшем мне всё это пригодилось. У меня старший сын тоже очень хорошо готовит, всегда придумывает какие-то блюда, нас приглашает. Говорит: «Папа, ты меня всему научил». Я эту школу прошёл. Чем тяжелее, тем лучше. В 1990 году нас нашёл брат из Южной Кореи. Тогда это было открытием. Отец умер и ничего никому про первую семью не сказал, чтобы у нас не было проблем, что есть родственники за границей.

- А как вы узнали?

- Брат написал всем Конам 3,5 тысячи писем. Мама моя получила одно из них, я уже жил в Чите. Решили, что письмо не нам, и не стали отвечать. За три последующих года брат переписывался с Конами со всей России, круг поисков сужался, и он вновь написал нам, попросив отправить фотографию отца.

Мама послала фотографию последних лет, а отец был уже седым, и брат его не узнал. Только потом, когда попросили фотографию помоложе, он тут же сказал, что это его отец. Встреча произошла. Брат был один из первых, кто нашёл родственников после Сеульских Олимпийских игр 1988 года, когда у нас началась перестройка. Когда я осенью 1990 года приехал в Сеул, брат собрал своих друзей. Он был сенатором южнокорейского парламента, владел частным университетом. Несмотря на то что пять лет в школе я изучал родной корейский язык, по-корейски я не разговаривал. Тогда месяц прожил в Сеуле, и на 16-й день заговорил. Сейчас, когда приезжают профессора из Южной Кореи, студенты, я для практики с ними встречаюсь, беседую.

Брат – единственный из шести детей нашего отца, кто его ни разу не видел. Тогда нужно было выживать ему, его матери и старшей сестре, и он поставил цель – выучиться. Собрал родственников и попросил дать ему денег на обучение в частном университете. Кто-то откликнулся, кто-то нет. Он поступил в университет, учился отлично. Когда заканчивал, ему дали стипендию, и он остался там преподавать. Потом пошёл в бизнес-образование, частный университет открыл. Когда он встал на ноги, поднял родственников, которые ему помогали на первой стадии, а потом поставил цель найти отца. Нашёл могилу, нас нашёл. Три с половиной года назад он умер. Брат был очень волевым человеком.

- Вы и о себе как о волевом человеке говорите. Помогает это качество при работе в заксобрании?

- Я в Законодательном собрании четвёртый созыв, 14-й год. Иду на выборы не из-за того, что мне нравится именно там работать. Как человек точных наук, я в Забайкальском государственном университете сопромат веду и строительную механику и всегда анализирую, что сделал за депутатский срок. Часто оказывается, что какие-то наказы избирателей ещё нужно выполнить. На выборах в прошлом году, например, я собрал более 2 тысяч наказов, постепенно их выполняю. В заксобрание меня зовут работать на постоянную основу. Но судьба меня свела в 1972 году с Читинским политехническим институтом, здесь до сих пор работаю. Деканом строительного факультета я бессменно тружусь с 1978 года. За это время выпустил более семи тысяч выпускников. Как я это всё брошу?

- Если говорить о наказах избирателей, за последний год что удалось выполнить?

- У меня округ от Молоковки до Биофабрики был, сейчас немного изменился. Очень много частного сектора, существует промышленность: мясокомбинат, хладокомбинат, много школ и детских садов. На сегодняшний день все мои школы отремонтированы, дорогу Молоковка - Чита я добил, заасфальтировали. В 1 микрорайоне стадион напротив 11-й школы восстановили, сейчас осталось только получить искусственное покрытие. Со студентами мы сделали проект первого микрорайона: заасфальтировал практически все подъезды к домам, набережную пытаемся облагородить. Я сейчас вношу предложение в Читинскую городскую думу о том, что нужно сделать городскую программу по набережной Читинки, чтобы люди туда приходили отдыхать, как в других крупных городах.

Начали реализовывать проект по Сухотино. Я помогал Ивану Нагелю, и мы договорились, что я со студенческим конструкторским бюро сделаю проект, он через городскую думу, а я через заксобрание попытаюсь найти финансовые потоки, благотворителей. Хотим сделать там зону отдыха и туристические маршруты. Почему я за эту тему принялся? Оказывается, 100 лет назад в Забайкальской области очень сильной была корейская диаспора. Её основали два корейца, один из Америки приехал, второй – через Маньчжурию в Читу. Для диаспоры выпускали газету «Православие для корейцев» на корейском языке. Я нашёл один из номеров журнала.

В конце августа этого года в Читу приехал профессор из Сеульского университета, мы съездили на Черновские, где жили первые представители корейской общины в Чите, заехали в типографию на улице Рахова, а после он попросил свозить его на реку Ингода. Приехали мы на берег в районе кафе «Клеопатра», а там так грязно. Профессор сделал вид, что не замечает мусора, фотографировал, а мне было стыдно. После этого уже несколько раз мы туда съездили с волонтёрским отрядом, берег убирали.

Если говорить о других проектах, то развязку на Лазо всё-таки мы собираемся делать. Константин Константинович обещает 100 спортивных площадок в Забайкалье привезти. У меня цель, чтобы на моём округе такие площадки появились при каждой школе, буду стараться.

- Вы возглавляете «Ротари-клуб» в Чите? Как работает отделение?

- Да, я опять стал президентом. Недавно выпросил 300 квадратных метров у Окружного дома офицеров российской армии и хочу там построить аттракцион для детей-инвалидов.

Я общаюсь со всеми ротарианцами мира, в 149 странах есть это движение.

- Сколько человек сейчас входит в региональное отделение «Опоры России»?

- Я возглавляю забайкальский Союз предпринимателей, «Опору России». Около меня порядка 100 человек крутится, могу обратиться за помощью. Я им всегда говорю: «Ребят, когда вы научитесь отдавать, помогать, вам кратно вернётся».

- При Гениатулине или Ильковском заксобрание было наиболее независимым?

- Наверное, времени немного прошло, год всего, а при Равиле-то эпоха… Сказать, что они резко отличаются, я не могу. Да, нынешний состав заксобрания более молодой, люди пришли с какими-то амбициями, это чувствуется. Состав тех дум и первого созыва заксобрания был сплочённее, дружнее. Сейчас в составе много моих учеников: Лопатин, Филонич, Хорохордин. В открытости и отношении к предпринимательству, особенно по малому бизнесу, сейчас получше. Быть может, по всей стране так. К губернатору по любым вопросам предпринимательства заходим.

В мае «Опора России» провела первый этап форума предпринимателей, мы собрали примерно 350-400 человек. Мой заместитель Юрий Бажин попытался проанализировать, сколько в Забайкальский край завозится продуктов питания. Оказалось, мы просто помогаем тем регионам, откуда привозим, деньги-то туда идут. А если бы здесь производили, у своих бы покупали, деньги бы здесь оставались. Мы пришли к выводу, что малому бизнесу нужно открывать своё производство. В октябре у нас будет второй этап форума, на котором отобрали примерно семь проектов, будем представлять их правительству Забайкальского края, чтобы оно оценило и помогло в реализации.

- У забайкальской «Опоры» есть свои традиции?

- Мы стараемся встречаться каждый четверг, вместе обедать в разных ресторанах и кафе, и за час обсуждать, кто что планирует и кто кому и как может помочь. Обычно собирается человек 15-20. Например, построили во дворе по Горького, 38 площадку, а её нужно содержать: убирать и охранять. В управляющей компании таких денег нет. Решили благотворительные турниры по футболу устраивать. На первый матч вышла «Опора России» и министерство экономического развития во главе с Новиченко. Каждый платит по 500 рублей. Этих денег хватит на зарплату сторожам на 4 месяца.

- На ваш взгляд, самый полезный закон последних лет, принятый краевым заксобранием, и закон, который лучше было бы не принимать?

- Например, закон об ограничении времени продажи алкоголя с 22 часов вечера до 11 часов утра, который прошёл первое чтение. Это однобокая мера. Давайте наконец-то займёмся нелегальным бизнесом. Почему у нас на КСК, в центре Читы по Ленинградской в любое время алкоголь можно купить? Почему в деревнях пьют этот суррогат? Там такая коррупция: милиция-полиция, они все там связаны с какой-нибудь торгующей бабой Маней. Запретом легальной торговли мы ничего не сделаем. Была инициатива отдать государству монополию на изготовление алкогольной продукции. Это надо делать.

К сожалению, мы последнее время очень много занимаемся привязкой к федеральным законам, собственных законов очень мало, которые бы улучшили жизнь забайкальцев. Нам необходим закон о стройотрядах. Нынче наши студенты ездили за пределы нашего края, а в регионе чёткого движения стройотрядов нет, потому что нет законодательной базы. Стройотряд – это тогда, когда государство даёт возможность предприятию научить студента. У нас же в строительной отрасли сейчас пользуют иностранную рабочую силу потому, что они приехали, и 4 месяца работают. Частников строительных организаций только законом можно обязать принимать студентов. В заксобрание пришли мои ученики: Лопатин, Филонич, Хорохордин. Хочу с ними переговорить и инициировать закон о создании строительных отрядов в Забайкальском крае.

- Лопатин и Филонич как руководители стройкомпаний не будут против, им-то невыгодно этот закон принимать?

- Они теперь депутаты, они избранники народа. Я считаю, что в данном случае они должны уже пересмотреть свои взгляды. Надеюсь, что они меня поймут, и буду просить у них поддержки.

- Вы входите в комитет, который занимается и промышленностью, и инновациями в крае. Можете ли вы спрогнозировать, будет ли запущен Амазарский целлюлозно-бумажный комбинат?

- Если говорить честно, то опасаюсь, как бы мы не повторили ошибку Байкальского целлюлозно-бумажного комбината. У меня впечатление, что при разработке проекта не было глубокого анализа целесообразности таких мощных комбинатов. Мне лес вокруг ЦБК жаль. Я не могу сказать, что это кардинально перевернёт экономику края; мне кажется, в проекте есть просчёты.

- Как считаете, судьба Могойтуйской промзоны уже окончательно решена?

- К сожалению, да. Там, мне кажется, тоже где-то просчёт получился. Такую промзону надо для Забайкальского края делать, а не для привлечения инвесторов, они туда не придут. Можно, например, около Забайкальска промзону организовать, построить пару лесоперерабатывающих заводов, чтобы лес, который сегодня идёт в Китай, обрабатывался у нас. Для этого нужна государственная поддержка, без этого мы не выкарабкаемся.

- Жалко ли вам депутата Шкретова?

- К сожалению, когда мы избираем, нам не до конца дают информацию, кто есть кто из кандидатов. Один раз Юрий Шкретов, когда избирался, был моим оппонентом на округе. Я тогда выиграл, а он прошёл по спискам от ЛДПР. Когда мы боролись, он начал заниматься чёрным пиаром. Я года два после этого с ним вообще не разговаривал, нечестный парень. Сказать, что 10 лет, которые ему дали, много или мало… Если он действительно причастен к убийству, то заслуживает такого наказания. У меня в голове не укладывается, как в мирное время можно убить человека.