Лоскуты забайкальской информатизации

В октябре 2016 года губернатор Забайкалья Наталья Жданова упразднила департамент информатизации и связи региона. Решение понравилось не всем, в частности, заведущему кафедрой смарт-сити Сибирского государственного университета телекоммуникаций и информатики Дмитрию Гокову. Сегодня он продвигает в России то, от чего некогда отрёкся наш край. И вот Дмитрий Геннадьевич приехал в Читу, дабы вернуть Забайкалье на путь информатизации.

– Итак, цель моего визита… Я хочу через вас (ИА «Чита.Ру» – А.М.) аккуратно сформулировать тренды, которые проходят в других, соседних регионах, в России в целом. Так как вы издание, которое внимательно отслеживают все, я хочу через вас до сегодняшних управленцев региона донести идею, что без информатизации будущего нет.

– Почему же не пошли напрямую?

– А к кому? К губернатору? Ну, я могу к вашему министру экономического развития прийти. Но региональные министры – это люди, которые занимаются именно лоскутной информатизацией. Такого человека ничего, кроме его ведомства, не интересует. Вот в чём беда. У нас много практики, когда в регионе берут и все ведомства объединяют в одну IT-программу – экономия составляет более 20%.

– Вы говорите о денежной экономии?

– Да, финансовой. То есть все отдельно какие-то картриджи закупают, какие-то принтеры, какие-то компьютеры. А когда это всё объединяют, закупки становятся централизовано-массовыми, больше скидки, поставщики дают более выгодные условия. Например, Омск. У них была программа 522 миллиона на всю информатизацию в разных кусочках. Когда её объединили, она стала чуть ли не на 100 миллионов меньше. Поэтому централизация – это ощутимая и полезная вещь. Надо, чтобы в регионе кто-то думал не только своим ведомством, но и как всё в целом должно быть полезным работать.

– Если вернуться немного в прошлое, то три года назад, при своих небольших IT-бюджетах, Забайкалье было одним из лидеров информатизации. Потому что у вас здесь была очень сильная команда менеджеров. Например, Виктор Редров, заместитель Алексеева (Валерий Алексеев, начальник департамента информатизации и связи региона – А.М.). Он эту концепцию информатизации региона в виде диссертации своей защитил в Москве, в Академии госуправления. Затем совместно её начали реализовывать. Это концептуально новый подход – переход на платформенную технологию. Живет в регионе, допустим, Гоков Дмитрий Геннадьевич. Все сведения о нём присутствуют в базе данных, которая едина на весь регион и содержит полную информацию о каждом гражданине. Не так, что он отдельно внесён со своими контактами в базу департамента образования, отдельно в базу минздрава, отдельно в минсоц и так далее.

Сегодня, к сожалению, Забайкальский край сделал в этом плане шаг назад – вернулся к лоскутному одеялу, к лоскутной информатизации. А вот тогда, три года назад, департамент информатизации поставил в основу платформу с единой структурой данных. И любое ведомство, которому нужны данные, брало их из единой системы. Там были чёткие привязки. Допустим, сегодня у меня есть роль гражданина, который работает в компании; отца, у которого есть двое детей, посещающих школу – вот эта вся периферия данных, она будет доступна, и её можно будет поднимать и принимать управленческие решения. То есть был ход очень передовой с точки зрения Сибирского федерального округа, и они были первые. Сейчас, конечно, уже Новосибирск перешёл, прямо по их следам, прямо на их же технологию. Забайкальцы это всё придумали.

Очень жалко, что Витя Редров сегодня занимается автоматизацией Московской области. Его пригласили туда, и он уехал. Это первая беда, которая была, потому что кадры не пять минут готовятся, и он был очень сильным. Мне жаль, что его потеряли. И продолжается эта тенденция – отток кадров из региона, тем более IT. С этой проблемой сейчас столкнулись в региональном МФЦ, например (Многофункциональный центр Забайкальского края – А.М.).

– Физическое ядро где должно находиться? Нужна какая-то отдельная служба, ведомство?

– Во всех регионах это либо отдельный департамент, либо отдельное министерство. У вас сегодня это отдел внутри минтера. Был департамент, его «кастрировали» и перевели в виде отдела. А люди разъехались. Поэтому информатизация сегодня находится на задворках, и руководство ваше краевое, оно не понимает, что без этого не будет будущего.

– На питерском экономическом форуме была одна секция, на которой мы обсуждали, в чём же беда России. Потому что если посмотреть – вроде бы огромная территория, большое количество населения, а ВВП на душу населения очень мал. И когда мы начали сравнивать, тот же самый Сингапур, у которого небольшой остров, людей меньше, и полезных ископаемых нет, по удельному ВВП намного превосходит Россию. И когда начали в первопричинах копаться, выяснилось, что проблема находится в эффективности государственного управления. Ну с Конституцией понятно, она есть и есть; законодательную власть тоже лучше пока не трогать; а исполнительная – реально с ней беда. Преимущество Сингапура было как раз в эффективной исполнительной власти.

Мы понимаем, что это всё надо менять, что это всё устарело. Но, к сожалению, тот же Забайкальский край до сих пор работает в бумажках. Если нужно принять какое-то управленческое решение, пишутся бумажки, откуда-то поднимается какая-то кривая статистика. Ну а какие источники данных, такие и решения. Поэтому важно сегодня менять государственные институты. Если посмотреть ретроспективно насчёт того, кто что делал, то те регионы, которые являются и инвестиционно привлекательными, и успешными, и у которых приток населения, последние три-пять лет они именно в информатизацию вкладывались, делали комфортную, прозрачную жизнь. То есть принимали более эффективные решения. Так что есть чёткое понимание – без информатизации этого добиться невозможно.

– А не наоборот? Не может быть такого, что как раз высокий уровень социально-экономической обстановки привёл к появлению информатизации?

– Нет, тут важно понимать, что первично – курица или яйцо. Это можно сейчас проследить на крупных бизнес-компаниях. Они вложились сначала в информатизацию для того, чтобы находить эффективные решения. И от этого они растут и развиваются. Я очень люблю Россию, и считаю, что данная технология в ней двигается вперёд. И почему я здесь – мне не нравится, как это двигается в Забайкалье. Рядом стоит Бурятия, где тоже крохотный бюджет. Но там есть движение. По чуть-чуть, маленькими бюджетами, но они делают. Они отказываются от бумаг. У них между муниципалитетами и МФЦ нет бумаг – они в электронном виде общаются.

Мы сегодня получаем очень качественные сервисы. Возьмём, например, авиабилеты. Я его могу купить сейчас за три минуты, не выходя из-за стола. Или, например, банковские услуги. Я выполняю кучу платежей, расчётов и так далее, и я не хожу в банк. Это было бы невозможно без информатизации. И только информатизация может сдвинуть качество принимаемых решений. И Забайкалье вынуждено будет к этому прийти. Если не в этом году, то в следующем.

– Если это настолько выгодная технология, почему федеральные власти не спускают соответствующее распоряжение во все регионы?

– К сожалению, информатизацией в рамках всей страны опять же никто не занимается. Есть Минкомсвязь, и она занята узким сегментом – её интересует портал государственных услуг и система межведомственного взаимодействия. И надо сказать, что эти системы у нас в стране в целом очень неплохие.

Могу привести пример. В этом году была конференция Евросоюза по электронному правительству. Съезжались со всего мира люди. Мой институт представлял там Россию. Доклад про нашу страну делал канадский институт – человек, который раньше жил в России, с хорошим знанием русского языка. И когда он показывал, что у нас сделано, все охали и офигивали. Вот эта система межведомственного взаимодействия, когда по всей стране есть государственная шина передачи данных, через которую можно достучаться до Росреестра, до МВД, до Министерства обороны и так далее – это ноу-хау, которого в мире нет. Даже Корея, которая держит первое место (они говорят, у них лучшее электронное правительство), сказала – вот эта штука у вас самая крутая, самая лучшая. Поэтому по технологиям мы неплохо двигаемся, и мы в фаворитах.

– Приведу второй пример. Мы на конференции рассказывали, что было сделано в Новосибирске. Там стали предоставляться услуги по событиям. Ну, например, у меня есть охотбилет и лицензия на оружие. И если объявляется отстрел утки осенний, то мне приходит уведомление, что с такого-то числа в таких-то регионах будет открыт сезон. То есть мы стараемся идти к гражданину. И когда мы на конференции начали говорить, что у нас стали предоставляться такие проактивные услуги, они сказали: «Мы об этом даже не мечтаем». То есть эта реализация была первая в мире вообще.

К сожалению, в Забайкалье этого не понимают, здесь к этому относятся как к какому-то второстепенному процессу. Понятно, что все пытаются залатать бюджетные дыры, но латание дыр за счёт будущего развития – это преступно.

– Подразумевает ли создание единой информатизации сокращение числа чиновников?

– Конечно. Сегодня в органах власти очень большой штат, он сильно раздут. И любая административная реформа, которая направлена на сокращение чиновников, просто выводит их в различные ГАУ или ГБУ (государственные автономные учреждения и государственные бюджетные учреждения – А.М.), у них меняется статус чиновника на обычного служащего, но на самом деле количество сотрудников только увеличивается. То есть, по большому счёту, любое сокращение сегодня ведёт к увеличению штата.

При внедрении информатизации такого не будет. У меня есть хороший пример. Давайте представим завод, на котором работает тысяча человек. Для того чтобы обеспечивать бухучёт в ручном режиме, этому заводу нужно 25 бухгалтеров, которые будут работать по участкам. Если мы устанавливаем «1С: Бухгалтерию», то со всем объёмом справляются пять. Вот реальный пример эффективности информатизации.

– Большие вложения для этого требуются для региона?

– Есть регионы, у которых в бюджете на информатизацию предусмотрены миллиарды рублей. В Новосибирской области, например, 1,5 миллиарда. А есть та же самая Бурятия, которая тратит 30 или 40 миллионов. Это очень небольшой бюджет. И здесь всё зависит от того, как правильно средства используются. Но минимум 30-50 миллионов на регион в год всё-таки надо тратить. И в районе 20 миллионов можно ежегодно экономить за счёт информатизации.

– Сколько нужно времени для её внедрения?

– Года три. Это не быстрый процесс, он завязан на чиновниках, которые будут сопротивляться этим изменениям, это везде так происходит. Главное, не сворачивать с намеченного пути. Мне бы очень хотелось, чтобы в Забайкалье этот путь был возобновлен. Потому что, в каком-то смысле, Забайкалье – это базовая территория, так как платформу, которую используют сейчас по всей стране, изначально создали здесь. И здесь же от неё отказались. Вот за что обидно…

– Слушая вас, можно предположить, что для вас здесь есть корыстный интерес. Это так? (Дмитрий Гоков отказался комментировать этот вопрос , сославшись на то, что сейчас он выступает исключительно как заведующий кафедрой СибГУТИ – А.М.)