Чита, которой нет: вид с высоты полёта памяти

Сорок лет назад каждый день казался бесконечным. А теперь бесконечной кажется память – с высоты возраста, как с птичьего полёта, рельефно проступают черты города, которого больше нет, и уже никогда не будет. Но нет и ностальгии – есть просто личный архив памяти, который не измерить никакими гигабайтами.

И вот иду я утоптанной песчаной дорожкой среди сосен и кустов – конечно же – багульника (куда без него). Иду там, где сейчас вросли в грунт спортивная школа, госпиталь ФСБ и ещё какие-то здания. Но в памяти их нет. А есть известный всей Чите Лесопарк. Прямо среди сосняка высятся крашенные в охряный цвет колонны каруселей и качелей – «лодочек». Чуть сбоку – стеклянный павильон бильярдной, а напротив – тир. Скамейки соседствуют с песочницами, а к голубым будочкам змеятся небольшие очереди – за мороженым и напитками. Лесопарк работал до глубокой осени и, покатавшись на карусели, можно было тут же набрать на ужин маслят.

Весело было во всех парках. В Горсаду раскинулся приземистый брезентовый шатер – там надсадно орут моторы и оттуда тянет отработанным маслом. Это выступает гастролирующий аттракцион «Гонки по вертикали». Рядом прикреплён плакат «Бесстрашные рейсы», на котором кто-то приписал карандашом: «На тот свет». Тут же ещё один бесстрашный аттракцион – качели для взрослых. Для нас – пацанов – недостижимая мечта. 18+ советского формата. Прицепившись ремнями за руки и за ноги, на этих качелях можно было крутить «солнышко», попутно вращаясь по продольной оси.

В углу, ближе к перекрёстку 9 Января – Анохина приютились бочка с пивом и киоск с чебуреками. Там вежливо толпятся мужики всех возрастов. Чебуреками пахнет умопомрачительно, и последние 20 копеек ты отдаёшь не за билет на карусель, а за это промасленное чудо.

Через Кайдаловку перекинуты мостки, и дорожка ведёт вглубь Горсада – там ещё работает летняя библиотека и вдумчивые люди играют в шахматы. Скоро эту часть огородят забором, и начнётся мучительно долгое строительство кинотеатра «Сатурн», который получит в процессе стройки новое имя - «Удокан».

Из кафе Ингода выходят, вытирая лоснящиеся рты, офицеры штаба ЗабВО. В толпе майоров, капитанов и полковников нередко попадаются генеральские лампасы и фуражки с обилием золота. Вообще, военных очень много – от рядовых до высших офицеров. Потому так же много военных патрулей – они то и дело тормозят срочников.

Над парком Дома офицеров (тогда он назывался парк ОДОСА), высится «чёртово колесо». Оно не в пример выше нынешнего, кабинки затянуты сеткой-рабицей и запираются снаружи контролёром.

У гостиницы «Забайкалье» авиапассажиры заполняют прогретые дизелем внутренности «Львова» - автобуса с добродушной физиономией. Аэропорт связывает Читу с 37 крупными городами Союза и большинством райцентров. Но есть среди пассажиров и те, кто летит отдыхать на Арахлей. Был и такой рейс на Ан-2 – до Преображенки.

А вечно недовольные «ЛиАЗы» - «скотовозы», бренча коленвалом, и припадая то на один, то на другой борт, таскают свои длинные тела с севера на юг и с запада на восток. Между ними бегают маршрутные «рафики» из Прибалтики. А троллейбусы – двухдверные, закруглённые, как мыльницы, пока ходят только по трём маршрутам. На остановках традиционное столпотворение – транспорта уже не хватает – народу в городе прибывает с каждым годом.

На Острове, за кинотеатром «Спутник», как выброшенный дельфин, на отмели лежит «Заря». По деревянным сходням поднимаются на борт дачники с авоськами и туго набитыми дерматиновыми сумками, ручки которых обмотаны изолентой. На другом берегу шпана ждёт отхода теплохода, чтобы покачаться на поднимаемых им волнах.

А пригородные поезда, влекомые синим маневровым тепловозом, высаживают размякших от жары пассажиров на остановке «Лодочная станция». В густой роще на побережье Кенона – скамеечки, беседки и фонтанчики с питьевой водой. Рядом пирс с пришвартованными лодками и катамаранами. Плати 30 копеек и греби себе на здоровье.

На другом берегу – пляж. Как положено, с кабинками, зонтами и лежаками. Но вот на воде мелькает что-то белое. Потом ещё и ещё. А это не «что-то», а паруса. Настоящие паруса настоящих яхт, пусть и особо малого класса. Тут тренируются курсанты Школы юных моряков при спасательной станции.

А если подняться и перемахнуть Титовскую сопку, можно увидеть на правом берегу Ингоды огромную поляну, на которой расположились волейбольные и баскетбольные площадки, футбольное поле и открытая концертная площадка. Правда, основной пик популярности спортивной поляны приходится на 50-60–е годы – отдыхающих доставляли сюда небольшим пароходиком – дороги не было, как и автомобильного моста через Ингоду на Острове. Загружались на пароходик с причала в районе Хладокомбината.

А продукция хладокомбината пока ещё не исчезла из продажи. Это позже, уже в 80-е годы, Чита прославится тем, что мороженое будут продавать в гастрономах, на вес, в полиэтиленовых пакетах. Но пока его ещё можно купить прямо на улице. Редко в картонных стаканчиках, ещё реже – в вафельных. Но везде и всюду – на палочке. Порции были похожи на маленькие перевёрнутые ведёрки – сливочные и шоколадные. Они продавались в мелких будочках и с открытых прилавков, из картонных коробок, оттуда вился пар сухого льда.

Вообще, киосков вокруг много. Среди них выделяются единым стилем киоски «Союзпечати» - белые, с бордовыми полосками. У них так же по два-три человека. Нарасхват – «Советский спорт». Надо же прочитать, как московский «Спартак» раздавил в гостях лондонский «Арсенал» со счетом 5:2. Не залёживается популярный у молодёжи «Комсомолец Забайкалья», и махом разлетаются остродефицитные «Неделя» и «Крокодил». А газетно-журнальные гурманы могут зайти в «Новости» - магазин печатной продукции в здании горсовета. Только тут можно купить французскую «Юманите» и английский «Монинг стар». Позже этот магазин переедет в гостиницу «Забайкалье».

Кстати, о магазинах. Память услужливо вызывает из архива нужные файлы. Вот единственный на всю Читу охотничий «Выстрел» с чучелами глухарей и головами лосей и кабанов на стенах. Вот «Юбилейный» с встроенной внутрь рюмочной. Из-за её посетителей на магазин сыплются жалобы, и вскоре рюмочную перенесут в отдельное здание на улице Калинина. Вот «Восток» и заветная военторговская «Звезда», где по случаю можно выцепить польский одеколон или чешскую рубашку. Позже появятся «Товары для мужчин», но пока в этом помещении кинотеатр «Бригантина».

За настоящим дефицитом надо идти на барахолку – по выходным дням она бурлит на старом кладбище. Сапоги, джинсы, рубашки – батники, майки с фотографиями ABBA и Boney M, пластиковые пакеты с Боярским и Пугачёвой, солнцезащитные очки, куртки-«пакистанки» и ещё много всего, стоимостью не в одну рядовую советскую зарплату.

А на официальном – колхозном рынке тихо и чинно. В длинных павильонах, похожих на коровники, кучно носятся мухи. Их отгоняют от тазов с творогом массивные тётки в белых колпаках. Хозяйки прицениваются к мясу и ругаются с продавщицами: «За такую цену (4 р. 50 коп.) вы мне кости суёте!» – «Не нравится, не берите!» - лениво отвечают те, облокотившись о прилавок и растекаясь по нему сочными бюстами. Южане высятся над горами яблок, груш, слив и персиков. Цены кусаются, фрукты берут лишь для больных и на торжества. Угрюмые частники продают в углу картошку – три рубля за ведро. Дорого, но в магазине за 8 копеек предлагают авоськи с гнилью и землёй. Снуют по рынку цыганки, продавая диковинные длинные леденцы – источник ужаса для читинских мам. Леденцы приобретаются детьми контрабандно. Девушки покупают у цыганок помаду, тушь и колготки.

В кафе «Молочном», напротив «Сувениров», кормят манной кашей, творожниками со сметаной и блинчиками. А в закутке на углу Курнатовского - Лермонтова – единственная на весь город шашлычная. Это своеобразный мужской клуб для фарцовщиков и прочих деловых людей. В «Топольке» пьёт пиво студенческая молодежь, во «Встрече», обосновавшейся под райотделом милиции, обмывают удачные дела жулики, за углом, в «Минутке», обедают приезжие. А те, кто приехал издалека, удивляются вывескам «Позы», коих в Чите всего две – у стадиона ЗабВО и в Сосновом бору. Но читинцы знают, что самые вкусные позы – в кафе «Лира» на Богомягкова.

День медленно угасает. На Чите-I, в саду «Коллективный труд», вот-вот грянет гитарами «Урал» и «Ионика» ВИА из молодых железнодорожников. Они длинноволосы и усаты. Неотъемлемый атрибут – Montana или Levi's. Танцуют и в Горсаду, и в ОДОСА. До эпохи дискотек остается ещё лет десять. А потом - короткая ночь. И снова на работу, которой хватало на всех. И вообще, речь не о том, как мы жили, а… Как пелось в давно забытой песне: «Маленькие были у людей заботы. Шли они в театр и в кино с работы. Вечером в подъезде целовался кто-то. Вот какие люди жили в городе том».

Старые фотографии Читы взяты из группы «ВКонтакте» Чита - фото из прошлого.