То ли слёзы Осипова, то ли «показуха» – обзор событий недели

Главным событием прошедших семи дней стала прямая линия с временно исполняющим обязанности губернатора Забайкальского края Александром Осиповым. Настолько масштабного общения главы региона с жителями в Забайкалье ещё не было.

На «Прямой разговор» с Александром Михайловичем был собран зал на тысячу мест. Трёхчасовая встреча транслировалась на нескольких площадках, до неё жители прислали в правительство более 6,5 тысячи вопросов. И хотя Осипов успел ответить на порядка 50, на все остальные пообещали отреагировать его подчинённые.

Больше всего внимания было приковано к истории многодетной матери Ольги Серёжиной, которая заставила Александра Осипова растрогаться на глазах зрителей.

После обещания помочь врио приехал к Ольге в её квартиру вместе с министром труда России Максимом Топилиным и прямо там раздал поручения по поддержки семьи.

Кроме Топилина, из Москвы приезжала уполномоченный по правам ребёнка при президенте России Анна Кузнецова и назвала недопустимым отсутствие детских стоматологов в Петровск-Забайкальском районе. Разобраться в ситуации снова пообещал Александр Осипов.

Источники в органах региональной власти заявили на этой неделе о скорой отставке министра экономического развития края Сергея Новиченко, который якобы нашёл себе место на другой работе. Сам он говорит, что заявления не писал, той же позиции держится пресс-служба губернатора.

В минобразования Забайкалья тем временем постепенно идут по пути клерикализации – глава ведомства Андрей Томских подписал соглашения о сотрудничестве с представителями традиционных религий, чтобы обеспечить «всестороннее развитие и духовно-нравственное просвещение школьников».

Руководитель администрации губернатора Забайкалья Сергей Нехаев на неделе провёл самую масштабную прямую линию в истории региона - временно исполняющий обязанности главы края Александр Осипов три часа отвечал на вопросы забайкальцев в прямом эфире. Мероприятие впервые столь ярко продемонстрировало, насколько сильно, порой просто невероятно, отличается подход новой власти к пиару. Мне вообще кажется, что до приезда Нехаева в регион пиаром в широком смысле слова в регионе никто никогда не занимался – так, лайтовые мероприятия на уровне художественной самодеятельности плюс политтехнологи на выборах. Теперь можно в реальности наблюдать за тем, как это делается по-взрослому – грамотно, с размахом на весь регион, с полноценной режиссурой и сценарием.

Нехаев и сам с усами, но очевидно, что ему повезло и с заказчиком. Александр Осипов так же сильно отличается от своих предшественников, как сам Нехаев отличается от тех, кто в краевом правительстве курировал работу со СМИ до него. Осипов харизматичен, умён, ироничен, не лезет за словом в карман, чётко выдерживает раз и навсегда выбранную публичную позицию, в соответствии с которой работать нужно на простых людей, а виноваты бояре. Плюсом к этому глава региона идеально выглядит, отменно одет, у него полный порядок с декларируемой на широкие массы моралью и жизненными установками. Мне не нравится то, что делает Осипов-чиновник на посту губернатора, но нарисованный им самим и Сергеем Нехаевым образ справедливого, заботливого и эмоционального главы региона вызывает восхищение. Вряд ли эти люди кого-то здесь чему-то научат, но поучиться у них стоило бы очень многим и многому.

В этой связи мне даже как-то обидно, что смысловая начинка мероприятия оказалась смыта потоком, который был вызван всего одной вриогубернаторской слезинкой – даже если это было сделано намеренно. Вопрос многодетной матери о том, что почему же всё у неё так плохо, не мог быть задан просто так, равно как просто так в зале не могла оказаться и сама многодетная Ольга Серёжина.

Можно предположить, что Нехаев спроектировал не только саму Серёжину на этом мероприятии и её вопрос, но и в какой-то мере – безусловно искреннюю реакцию Осипова и реакцию на эти слёзы в информационном пространстве. Мне иногда кажется, что Нехаев настолько силён, что отклик федеральных СМИ он тоже предугадал, а телефон Серёжиной у журналистов радиостанции «Говорит Москва» (им Серёжина сообщила, что в её дома рыдала не только она и по второму кругу Осипов, но и все, кто стоял рядом) оказался не случайно. Вряд ли можно было договориться с Сергеем Доренко (главред «Говорит Москва» обозвал Осипова губернатором-плаксой), но, быть может, мы просто чего-то не понимаем.

Слёзы главы региона, Серёжина и её многочисленные дети были самым ярким элементом шоу, которое закончилось эпохальным визитом Осипова в обшарпанный барак. Высокий, с иголочки одетый Осипов в интерьерах с жёлтыми тапками и фотообоями с изображением какого-то футуристического города смотрелся, как Пётр I в крестьянской избе где-нибудь под Псковом, и даже случайно попавший в эти интерьеры федеральный министр Максим Топилин на революционном фоне эмоционального губернатора выглядел как-то невнятно. Глава региона потребовал реальной помощи без показухи, и вот в этот момент стало похоже, что даже Сергей Нехаев не всемогущ – понятно, что шоу закончилось, а в реальной жизни для поддержания иллюзии сказки нужно заранее отстреливать бродячих собак и помалкивать о том, как и зачем Серёжина и вместе с ней мы все докатились до такой жизни.

Меньше всего, конечно, «Прямой разговор» должен был понравиться чиновникам - странно, что волна отставок не такая большая и не до всех ещё докатилась. Может, это даже ещё хуже, чем с президентом, потому что всё же Москва далеко, а тут всё происходит внезапно и на расстоянии вытянутой руки.

Я прямо представляю себе, как я, ну, скажем... Кириллова, например. У меня финансы любят тишину и симпатичная блузка, я сижу в первых рядах «Мегаполиса Спорт», и чёрт его знает, какой вопрос мне переадресует этот непонятный мужчина... Вставать или нет... Вроде договорились сидеть, но тут непонятно.

Или я ещё не лучше - Томских. У меня напряжённые отношения с врио, школьные туалеты чуть ли не победили образовательные стандарты, и безумные майские указы, по которым надо выдерживать общий уровень учительских зарплат - но эти сельские вечно меряются окладами с городскими... И ещё мне психологически непросто оставить последнее слово за Осиповым и всё время хочется пререкаться. И, может, я даже чуточку завидую Давыдову.

Или я вообще Аягма Гармаевна. У меня родословная, менталитет, недавно только потушенная мужнина свалка и вообще-то палец в рот не клади, но только передо мной Томских развернули лицом к залу... И я такая послушная: «Куда мне смотреть, Александр Михайлович?»

Вот в этом «куда мне смотреть», мы просто в плотном потоке информации не сразу поняли, весь смысл нынешней команды краевого правительства - разобранной и болтающейся в подвешенном состоянии.

И так мне во всех этих ипостасях жутко и непонятно, куда смотреть - то ли в рот, то ли в лес, то ли в банк «Открытие» - я даже сообразить сама не могу от этого внутреннего холодка. И никак до меня не доходит, что на людей.

Минздрав края последние годы настаивал, что слово доктора о том, мальчик в животе или девочка, является отдельной услугой, и брал за неё деньги. Это как если бы повар в ресторане предупреждал, что блюдо несолёное, и вбивал это отдельной строкой в чек - абсурдно, но из помещения без оплаты не выпустят.

Наконец-то благодаря неравнодушным людям и включению в историю депутата Николая Говорина на спор отреагировал федеральный Минздрав. Он направил в министерство здравоохранения Забайкальского края письмо о запрете брать за это деньги.

А дальше следите за руками. В конце недели в Забайкалье приезжает уполномоченный по защите прав ребёнка в РФ Анна Кузнецова, которую проводят по краевому перинатальному центру. Во время прогулки уполномоченный спрашивает, получили ли в регионе письмо из Минздрава и что там с платным определением пола. Ей говорят, что письмо получили, пол теперь определяют бесплатно. Об этом Анна Кузнецова пишет на своей странице в Facebook (запрещённая в России экстремистская организация).

Её публикацию в Instagram (запрещённая в России экстремистская организация) про быстрое решение старой проблемы Забайкалья публикует РИА Новости.

Региональный минздрав после отъезда Кузнецовой пишет релиз про её встречу с медиками и про то, что платное оказание этой услуги в крае сейчас не оказывается. На «Чита.Ру» появляется новость о возврате к бесплатному определению пола (и здравому смыслу).

Через 2 часа в редакцию звонит пресс-служба минздрава края и сообщает, что на время споров (чёрт их знает, каких, если федеральный Минздрав уже дал распоряжение, на котором в том числе настаивает и уполномоченный по правам ребёнка Росси, но местные чиновники, видимо, ради 250-300 рублей с каждой любопытной беременной сдаваться не хотят) пол детей не будут определять ни платно, ни бесплатно. То есть если беременной интересно, кого она ждёт, ей этого не скажут, даже если всё увидят и если она лезгинку на пуантах исполнит.

Такая вот странная игра с деньгами. Оп, и напёрсточек оказался пустым. В каком виде в истории выступила Кузнецова, прямо неудобно. Если немного отвлечься от темы, то кажется, что те люди в Забайкалье, от которых зависит это решение, в своё время произносили клятву Гиппократа на калькуляторе. Или, возможно, клятвы перепутали.

Заместитель министра территориального развития Константин Суздальницкий 22 марта объявил о грядущем крестовом походе на сервисы онлайн-заказа такси - такие, как «Максим» и «Яндекс.Такси». Объявил, то есть, войну такси как таковому.

«В прошлом году в Забайкалье действовало 485 разрешений на такси, их выдача принесла бюджету около 600 тысяч рублей. [...] Проблема в том, что агрегаторы (это вот как раз про «Максим» и «Яндекс.Такси» — Р.Ш.) принимают на работу водителей без проверки и не несут никакой ответственности. Нужно возобновить контрольные закупки-поездки на такси». Так он говорил.

Ещё раз, но короче. В 2018 году в крае кем-то кому-то было выдано 485 разрешений на такси, и это принесло чуть больше полумиллиона денег. Давайте поэтому задушим всех, кто не с нами, потому что они - проблема.

Краевой бюджет не может брать деньги со всего, на что можно ткнуть пальцем, и это проблема, конечно. Ещё проблема в том, что заместитель министра не очень хорошо понимает реальность, в которой живёт. В его реальности, видимой из окна служебного внедорожника, люди платят таксистам, таксисты платят властям, а власти отчитываются о красивом бюджете, который растёт исключительно благодаря мудрому, гениальному руководству.

В моей реальности простого читинца давно нет никакого такси, кроме того, что в смартфоне. В этой реальности ты не только знаешь твёрдую цену поездки, но заранее видишь, какая машина, с каким госномером, из какого района и по какому маршруту двигается к тебе. Ты можешь заказать такси молча, сидя в кино, несколькими движениями руки. Ты можешь поговорить с водителем по телефону, если что-то пошло не так. Там ещё целая масса интересных опций, обычных для нашего времени. Вот этому всему Суздальницкий объявляет свою бесперспективную войну. Бесперспективную потому, что победить с копьём ветряную мельницу в миллион раз проще, чем просто посмотреть в глаза таким монстрам, как «Яндекс» или Uber.

Пока эта война не началась, просто напомню, что власть потеряла право на собственническое отношение к такси и оборотным деньгам этого бизнеса тогда, когда присвоила, а затем распродала по частям все таксопарки страны. Когда на смену профессиональным таксистам сперва пришли бомбилы, а потом и простые пенсионеры, девочки, лишившиеся работы мужики - с телефонами в руках и стремлением отвозить людей из пунктов А в пункты Б предельно быстро, чтобы зарабатывать как можно больше. Пассажирам нужно именно это - побыстрее и подешевле. В этой цепочке оглядываться на краевой бюджет, при всём к нему уважении, никто не собирается.

У камерунского племени бети есть обряд для мальчиков, после которого те становятся мужчинами. Его описал антрополог Майкл Хаусман: каждому юноше велят испачкаться в большой луже грязи, обещая после этого знатный пир. Тех, кто откажется купаться, избивают; тех, кто повинуется, тоже избивают, потому что испачкались.

Затем вместо обещанных кулинарных изысков парней заставляют есть смесь из гнилых обрезков, семенной жидкости и экскрементов. Позже мальчиков отправляют на охоту, но уже в лесу выясняется, что на них самих устроили засаду старшие товарищи. Цель у ритуала одна – показать мальчишкам, какая их ждёт страшная плата, если те придумают подставить своих парней в ответственный момент. Например, дадут дёру на охоте или сбегут во время стычки с соседним племенем.

Антрополог Паскаль Буайе называет это ценой дезертирства, и, если смотреть на российскую армию с такой позиции, становится понятным, откуда там неистребляемая дедовщина. Раньше новобранцев били по головам стульями, а по ягодицам – латунными бляшками. Сейчас так не разгуляешься: тела солдат постоянно осматривают, начиная разбирательство из-за каждой царапины и проводя допросы среди всех причастных. Но находчивый вояка всегда найдёт способ.

«Тут творится настоящий ад. Пьяные офицеры-летёхи (то есть лейтенанты – А.М.) с училища и другие молодые офицеры жестоко бьют нас, заставляют отжиматься, стоять на голове, бьют по почкам бутылками с водой, чтобы не было синяков. Заставляют звонить домой и говорить, что всё хорошо, вымогают деньги на алкашку и наркоту, угрожают изнасиловать и утопить в реке Онон», – написал анонимный автор в соцсетях, представившись срочником с полигона Цугол.

Началась проверка, однако ещё до официальных результатов пресс-служба Восточного военного округа успела сделать все выводы. Обвинения в ведомстве назвали абсурдными, потому что в каждом подразделении есть номера телефонов горячих линий штаба округа и правоохранительных органов, а медики ежедневно проводят телесный осмотр личного состава.

Прибывшие на Цугол комиссии провели телесные осмотры, устроили личные беседы и собрали анонимные анкеты, но позиция ВВО не изменилась: «Получившая распространение в СМИ информация об «издевательствах молодых офицеров над военнослужащими по призыву» на полигоне Цугол не соответствует действительности, является информационным вбросом, порочащим репутацию военнослужащих и авторитет Вооружённых сил Российской Федерации».

А теперь несколько распространённых способов, при помощи которых в армии без следов издеваются над солдатами (не считая тех, что описаны выше):

– Бьют кулаком, замотанным в мокрое полотенце;

– Бьют ребром ладони по тыльной стороне шеи;

– Бьют плоскими предметами по ягодицам;

– Заставляют приседать две тысячи раз в противогазе и пяти бронежилетах.

– Бьют в боксёрских перчатках.

И почти никто из жертв армейской жестокости ничего вам об этом не расскажет, уважаемые члены высоких комиссий. Потому что затем их прозовут «красными» и будут гнобить ещё больше. Ведь сдавать своих соплеменников, пусть и самых мерзких, по неуставным правилам Вооружённых сил России – тоже дезертирство, у которого есть своя плата.