Трагедия в Домне и неработающий закон об ответственном обращении с животными

Опрос по поводу того, что делать с бездомными собаками на улицах городов забайкальских и посёлков, собрал за сутки больше 4 тысяч голосов — спасибо за репосты крупным telegram-каналам «Регион-75, Чита» и «Инцидент Краснокаменск», общими усилиями собрали весьма серьёзную выборку.

Колонка впервые опубликована автором в telegram-канале «Чита.Ру». Текст готовился, как подведение итогов голосования в опросе в telegram-канале, но мы сочли возможным опубликовать его и на сайте.

Почти половина проголосовавших — 48%, или больше 2 тысяч голосов — высказалась за уничтожение собак гуманными способами (скорее всего, все имели в виду отлов и усыпление). Ещё 20% выступили за уничтожение любым способом (вероятнее всего, граждане имели в виду отлов и усыпление, а если не выходит, то отстрел). Около 16% — за изменение действующего законодательства.

Около 11% предлагают предметно выполнять закон Бурматова, который предполагает свободное нахождение собак в городской среде по принципам ОСВВ — отлов, стерилизация, вакцинация, возврат. Ключевое тут — возврат. То есть собак отлавливают, блокируют им возможность воспроизводства, вакцинируют от опасных болезней и отпускают туда же, где взяли.

Иначе говоря, около 70% интернет-аудитории — за уничтожение собак. Остальные за что-то другое в рамках закона, чтобы собак не уничтожать. Вероятнее всего, эти проценты примерно соответствуют тому, что на самом деле думают в обществе об этой проблеме (в статье про ОСВВ приведены такие данные — согласно данным социологического исследования, проведённого в 2016 году, против ОСВВ высказались 74% опрошенных из сельского населения, за высказались 5%; из городского населения 55% против ОСВВ и за — 14%).

И вся эта ситуация со смертью ребёнка в Домне — прямое следствие того, как в России порой работает вообще вся система власти. Потому как ошибки тут совершили вообще все — от поселковой администрации до Госдумы, которая парламентским большинством утвердила совершенно неработающий в российских реалиях закон.

Во-первых, посмотрите на то, кто такой Бурматов. Это классический герой современных анекдотов про «Единую Россию» — карьерист, забравшийся на властные вершины благодаря протекциям и беспринципности, выходец из молодёжного подразделения партии, вывалявшийся в скандалах, с поддельной кандидатской диссертацией (об этом писали «Интерфакс» и «Лента.Ру» в 2013 году), без сколько-либо значимого образования, отвратительный практически любому человеку, который сталкивается с придуманным им законом. Само его нахождение в Госдуме — это классическое происшествие от противного. Всё говорит о том, чего его там не могло быть, но он там оказался.

По Забайкальскому краю, а также по нашим соседям сверху и слева хорошо видно, что никто из депутатов, голосовавших за закон, внедрявший ОСВВ (ФЗ-498) (Федеральный закон «Об ответственном обращении с животными»), не разобрался в том, к чему его реализация приведёт на земле, какие проблемы она усугубит, какие нарывы вскроет, кто от него пострадает. Конечно, хуже всего стало там, где меньше всего денег, где самый низкий уровень жизни населения, где наиболее слабая власть — то есть, например, в Забайкальском крае.

Никто из голосовавших за закон депутатов, прежде всего Бурматов, не возьмёт на себя ответственность за гибель ребёнка в Домне. Как бы прямой связи нет, а власть построена так, что все будут спихивать ответственность на кого угодно, лишь бы с себя. Краевые власти будут кивать на муниципальные и на несовершенное законодательство. Федеральные — на краевые. Бурматов — на всех, кроме себя. Муниципалы — на всех, кто сверху. Представитель краевой Госветслужбы вообще всё свалил на местных жителей — и это тоже часть системы: валить на людей.

Надо понимать, что закон принимало парламентское большинство, то есть «Единая Россия». Поэтому высказывания члена ЕР Гурулёва о том, что кто-то тут на местах виноват, выглядят странно — вы там у себя в партии сначала разберитесь в том, кто у вас законы придумывает и под чью ответственность вы их потом принимаете.

На местах тоже всё не слава богу. Домна — не монопосёлок. Там есть гражданская власть — избранная из числа местных предпринимателей глава, которая, как видно, по вопросам борьбы с бездомными псами много месяцев валила всё куда-то на вышестоящее нечто. То есть занималась отписками.

А есть военный гарнизон, где есть начальник гарнизона. Скорее всего, гвардии полковник или подполковник, по вверенной которому территории бегают стаи животных размером с телят. При хорошем начальнике гарнизона такого бы не было — сели бы за стол переговоров с главой и решили, что можно сделать в текущей ситуации. Ну и сделали бы — нашли бы варианты. Но они занимались отписками — моя хата с краю. Логично обоих спросить — ребята, а вы где были-то все эти годы? Чем вы занимались? Почему не предпринимали мер?

Краевое правительство много лет не решает вопрос со строительством мест содержания безнадзорных собак. Денег нет ни у края, ни у муниципалов. В итоге города и посёлки давно захвачены хвостатыми бандами. Это ВСЕМ хорошо известно. СМИ об этом пишут, трагических случаев — в достатке. Но федеральный закон не идеален, денег нет, федералов критиковать не принято, а муниципалы все какие-то не такие — сплошь отписками занимаются. Да и вообще вся система настроена на то, чтобы не проблемы решать, а фиксировать разные статистические показатели и скидывать с себя ответственность на кого угодно другого.

При этом в условиях несовершенного законодательства и недостатка денег всё равно вопрос можно бы как-то решить. Была бы политическая воля. Но её нет, а потому ничего и не решается. Когда нужно кого-то отмазать или наоборот продвинуть — воля находится. Ну а тут — не нашлось.

Так вот глянешь — все виноваты вроде бы, а кидаться некуда за правдой. К президенту разве что, так он один у нас, надо как-то без него учиться разбираться. Никому не хочется на себя брать ответственность за смерть маленькой девочки, имя которой даже назвать нельзя — такой у нас закон, который тоже не понятно зачем в такой редакции те же самые люди приняли.

Кажется, что Бурматову после этой смерти надо поставить фотографию этого ребёнка напротив себя на рабочий стол, на Охотном ряду. Но понятно, что не за этим его мама родила. Поэтому Бурматов агрессивно идёт в контратаку — обвиняет всех на свете в instagram (запрещённая в России экстремистская организация)-аккаунте, где благоразумно заблокированы комментарии, где его бы просто разорвали на части, не имея возможности сделать это вживую. Надо бы Бурматову признать ошибки, но он не может — он в такой системе вырос в этого депутата, в такой системе работает, где это невозможно просто.

Нельзя признавать ошибки, запрещено. Поэтому сейчас будет много месяцев плясаться политический танец, где политическая целесообразность выше жизни ребёнка, имени которой нельзя называть и фотографию которой никому нельзя показывать.

И вот кажется, что нужно первым делом показать погибшую девочку. Как-то там что-то там быстро перекрутить в законах и показать всем нам улыбку её и щёки алые. А потом всем встать на колени около этой фотографии и попросить у неё прощения. Не стреляться — чай не в XVIII веке. Чёрт с ним — не признавать ошибки.

Просто встать на колени, поплакать всем вместе за неё, за её несостоявшуюся жизнь, за ту любовь, которую она не пережила, за неполученные пятёрки и тройки, за институт, которого не будет, за путешествия, которые не случатся, за непрочитанные книги и неспетые песни, за родителей, которые не заслужили ничего из этого, хотя приехали в эту чёртовую Домну служить нам с вами — Родину защищать и детей наших воспитывать. Надо, наверное, взять на себя всем вместе вину за эту смерть.

Я не знаю, но у меня ребёнку 7 лет через три недели, и я вот пишу и сам плачу. Давайте, блин, перестанем в политику играть хотя бы на минутку, а просто для начала поплачем навзрыд, голову пеплом посыплем и потом хоть что-нибудь изменим, чтобы это никогда не повторилось.

Сколько же уже можно?