Неожиданно и ненадолго - экс-министр о 8 месяцах работы в Забайкалье

Алексей Сидоров был назначен исполняющим обязанности министра экономического развития Забайкальского края в ноябре 2013 года – через месяц после того, как он появился в ведомстве в статусе заместителя несуществующего министра. Полноценным вице-премьером Сидоров так и не стал, отработав чуть более полугода в статусе исполняющего обязанности – 10 июля губернатор Константин Ильковский освободил его от должности. За всё время работы в Забайкальском крае Сидоров не дал ни одного полноценного интервью ни ИА «Чита.Ру», ни нашим коллегам из других СМИ, но за несколько дней до отъезда из региона уже бывший министр ответил на мои вопросы о работе в Чите, своём прошлом и будущем.

- Как вы попали в Забайкальский край? От кого исходило предложение?

- Мы сотрудничали с Константином Константиновичем Ильковским в рамках моей работы в холдинге KPI (Key Partner&Intesco, согласно материалам с сайта, является группой компаний, осуществляющих консультирование в области «стратегического, управленческого, операционного, муниципального и финансового менеджмента, государственного управления, управления производством, маркетинга, IT-технологий, инвестиций, управления бизнес-процессами, девелопмента, оценки и аудита». Также отмечено, что «деятельность холдинга нацелена на создание благоприятных условий взаимодействия государства и бизнеса, привлечение инвестиций в регионы и внедрение новых технологий в бизнес» - А.К.).

Общение началось с вопроса создания благоприятного инвестиционного климата и внедрения соответствующего стандарта, разработанного «Деловой Россией» и доработанного Агентством стратегических инициатив. В определённый момент Константин Константинович решил, что этот вопрос имеет высокий приоритет в рамках его работы, так как задача по созданию инвестиционного климата в субъектах РФ является поручением президента России, находится под контролем органов президентской вертикали и правительства России, является частью комплексной оценки результатов работы глав субъектов. Он сделал мне предложение - поработать в его команде в Забайкальском крае, в том числе и над упомянутым выше вопросом. Для работы на первом этапе губернатор предложил мне должность заместителя министра экономического развития и промышленной политики, исполняющего обязанности министра, с перспективой утверждения после прохождения испытательного срока. Но примерно через месяц я был назначен исполняющим обязанности заместителя председателя правительства - министром экономического развития и промышленной политики.

Для меня самого это было неожиданностью. События развивались достаточно стремительно, не давая мне много времени для изучения всего спектра и глубины вверенных вопросов - для меня это был своего рода вызов. Служба на такой высокой государственной должности - это большая ответственность, и я не мог себе позволить относиться к ним поверхностно. Процессов в блоке, который возглавляет и курирует заместитель председателя правительства, немало, и все они требуют обладания и оперативной работы с большими объёмами информации и не только. А ещё общение, общение и ещё раз общение с предельно широким кругом людей - и со своими прямыми и непосредственными подчинёнными в рамках системы государственной власти в крае, включая глав муниципальных образований и поселений, а также с руководителями федеральных органов государственной власти, с крупнейшими и знаковыми предпринимателями, наиболее авторитетными и яркими представителями общественности - научно-педагогической, культурной, спортивной. Такое общение жизненно необходимо для того, чтобы сложить для себя «большую картину» края, понять, что за стоит за каждым процессом, событием и явлением, и каковы наиболее актуальные и приоритетные перспективы края.

- Принято говорить, что, например, первый вице-премьер Алексей Шеметов - это человек Ильковского. Вы в этой системе координат были человеком Ильковского?

- В качестве члена правительства, которое он возглавляет - да. В более широком смысле - нет. Получив приглашение на работу в возглавляемое Ильковским правительство Забайкальского края, на период работы в нём для себя я определил, что являюсь членом его команды. Все остальные, в том числе предшествующие отношения на время работы под руководством Ильковского для меня стали вторичными.

- Почему вы так и не сменили статус исполняющего обязанности на статус полноценного вице-премьера?

- Всего комплекса причин я не знаю - могу лишь предполагать. Я бы трудился дальше, но Ильковский предложил закончить мою работу на этой должности, обосновав решение тем, что под моим руководством Министерство экономического развития не проявляет должной активности, не генерирует, не вырабатывает и не осуществляет идей, которые он от него ожидает. У меня иное мнение, но я не видел смысла оспаривать мнение губернатора - он видит, кто лучше может выполнять работу на этой позиции. Я рад тому, что мы с губернатором Ильковским попрощались, пожав руки и пожелав друг другу удачи и успехов в дальнейшем. Допускаю, что в определённых делах и вопросах, находившихся в кругу моей ответственности, были некоторые недоработки - к совершенству можно только стремиться. Для меня важно то, что я не допустил ни одного нарушения исполнения своих обязанностей, данных мне поручений, дисциплины или субординации.

Я не идеализирую себя, свои способности и компетенции, понимая то, что они могут не в полной мере соответствовать требованиям губернатора. Поэтому длительный испытательный срок я воспринимал спокойно, хотя для меня было изначально очевидно то, что такой статус будет создавать и на самом деле создавал мне существенные затруднения в службе и исполнении вменённых мне обязанностей. Что в полной мере и подтвердилось впоследствии.

У меня есть предположения на предмет некоторых возможных оснований для моего освобождения от должности. Они связаны с возникшими конфликтами интересов из-за проведения мною системных действий по оптимизации деятельности вверенного мне экономического блока в части его управляемости и прозрачности, выявлению проблемных подразделений, процессов и сотрудников, расследованию некоторых подозрительных действий и процессов.

- Какие вообще основные задачи ставились перед вами губернатором?

- Приоритетная - это создание и дальнейшее улучшение инвестклимата в крае. За этой задачей стоит работа, направленная на выполнение мероприятий, связанных с поручением президента, которое называется «Внедрение стандарта деятельности органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации по созданию благоприятного инвестиционного климата» и дальнейшее практическое расширение этой задачи на создание и осуществление практических программ и проектов. Это создание и развитие результативной и эффективной системы работы с инвесторами, инвестициями, проектами, предпринимателями и их инициативами по принципу «одного окна» - в виде корпорации или агентства развития, и создания реально и эффективно работающих кластеров - индустриальных, агропромышленных, техно- и иных парков и их актуальных сочетаний и комбинаций. Задачу по созданию благоприятного инвестиционного климата я всегда расширял для себя - от инвестиционного климата к деловому климату, а от делового климата ещё дальше - к созданию достойной среды для жизни и самореализации россиян. Для меня очевидно - без этого реальный благоприятный инвестклимат реально не создашь.

- Удалось её решить?

- Не полностью.

- Почему?

- Существует комплекс приоритетных целей и задач, ранжирование которых постоянно меняется. Легче всего было бы сказать, что причина в отсутствии финансов. Было много вводных, на которые было необходимо реагировать, и социальных вопросов, которые требовали оперативного разрешения. Очевидным для нас было и то, что не хлебом единым живёт человек, и необходимо обеспечивать жителям чувство того, что Забайкальский край - достойный участник мирового сообщества. Так появилась и вызрела идея проведения международного фестиваля «Студенческая весна стран ШОС», организация которого требовала и усилий, и времени, и средств. Кроме того, были и многочисленные природные коллизии и людские трагедии - лесные пожары, и взрывы, и массовые отравления. При всей той законной критике правительства края в информационном пространстве, которая при взгляде со стороны была вроде логична, нужно было бы видеть и понимать то, в каком напряжённом, самоотверженном и целеустремленном режиме работала вся вертикаль власти, её федеральные, краевые и муниципальные органы, правительство и губернатор, персонально.

- Была ли проблема кадрового голода? Чувствовался ли недостаток специалистов в министерстве, которое вы возглавляли?

- Да. Есть ряд сотрудников, которые не просто не обладают требуемыми компетенциями и не выполняют свою работу должным образом, но реально наносят существенный ущерб краю и его жителям. Кроме того, сама организационная структура и система взаимодействий в экономическом блоке правительства края требуют оптимизации и ориентации на кадры иной квалификации. Кстати, это также одна из подзадач стандарта деятельности органов исполнительной власти.

- Кого-то удалось, может быть, с собой привести или не было такой задачи?

- Не удалось. Когда я вошёл в курс дел, разобрался и оценил ключевых сотрудников и возможности кадрового рынка Забайкалья, я отчётливо понял, что без привлечения требуемых кадров извне никак не обойтись. Если вернуться обратно, то я бы не согласился на вступление на службу в должности без согласования ряда обеспечительных условий, включая получение определённых прав в кадровой политике, если бы знал, какая проблема с кадрами.

Я утвердился в том, что привлечение государственных управленцев высокого уровня из иных регионов России - это правильно. Но, всё-таки приезжать нужно командой 2-3 человека, как минимум. Конечно, я понимаю, что наша система государственного управления молодая, ей 23 года. Она требует постоянной оптимизации, и пока, в текущем историческом периоде, необходима логичная и жёсткая вертикаль, обеспеченная действенным общественным содействием и контролем. Уже на достаточно раннем этапе работы в правительстве я ощутил необходимость и начал работу по агитации и привлечению знакомых мне достойных профессионалов из иных субъектов РФ на позиции, которые было необходимо усилить, и несколько из них уже были готовы приехать и потрудиться в Забайкалье на критичных, по моему убеждению, для успеха вверенного мне блока, должностях. Но, к сожалению, этого я осуществить не успел.

- Как вас приняли в министерстве?

- Очень хорошо, доброжелательно, с пониманием.

- Комфортно было работать?

- В целом, да. Должен сказать, что в министерстве за редкими неприятными исключениями выстроились очень деловые, даже с некоторыми людьми, с которыми приходилось постоянно и объёмно общаться, достаточно добрые человеческие отношения. Правда, те самые редкие исключения сильно мешали и вредили результативности моей работы.

- Как можете оценить работу своих заместителей - Андреевой, Лизуновой?

- Это профессионалы высочайшего уровня, с высочайшей ответственностью, исполнительской дисциплиной и, что чрезвычайно важно - обаянием. Возможно, в силу реальной загруженности работой, особенно бумажной работой и написания достаточно неразумного, мне кажется, объёма различных ответов, писем, они не могли определить приоритеты. В общем-то, в пределах того срока, в который я потрудился, не удалось именно вывести это всё. Я им неоднократно и убеждённо говорил: моя задача - освободить вас от излишней бюрократии, от этого кошмарного потока бумаготворчества с тем, чтобы мы совместно занялись более креативными процессами. Мы должны прорабатывать реальные мероприятия, эти мероприятия продвигать в ежедневном режиме - толкать и толкать, каждый день должны быть практические подвижки по ключевым направлениям деятельности и приоритетным мероприятиям программы. И к решению этой проблемы я уже подобрался предметно, осмысленно и впритык. Уже к 3-4 месяцу я разобрался со всеми информационными потоками, направлениями деятельности министерства, стала понятна картина работы самого министерства, всего нашего правительства, взаимоотношениями с другими органами исполнительной власти, в том числе и федеральными, и муниципальными, то есть, стала выстраиваться некая система, и стали понятны те точки, направления оптимизации этой системы в рамках вверенного мне блока.

- Насколько вообще эффективно организована работа правительства края?

- В целом, на устойчиво рабочем уровне. Эффективность бы подтянулась сама собой при продвижении прорывных идей в части повышения доходности бюджета края. Есть и иные резервы повышения эффективности чисто субъективного характера.

- Какие основные?

- Обеспечение ряда элементарных общепринятых норм управления - таких как строгое соблюдение субординации, продуманное делегирование полномочий с действенным контролем их исполнения, внедрение адекватной системы целеполагания, оценки и стимулирования труда госслужащих.

- Устраивала вас зарплата в правительстве?

- Не в полной мере, честно говоря. Но я знал, что губернатор понимает актуальность обеспечения должного уровня вознаграждения сотрудников правительства, предметно занимается этим вопросом и обоснованно полагал, что уровень вознаграждения будет расти.

- Какова ваша оценка проекта Могойтуйского промпарка?

- В настоящий момент нужно мужественно признать - это тупиковый проект. Он создавался в то время, когда Агинский Бурятский автономный округ являлся самостоятельным субъектом, округом руководил настоящий лидер, в нём был создан своего рода «налоговый рай», округ получал существенные объёмы средств на развитие, которые было необходимо осваивать. Это порой, видимо, и делалось без должного понимания сути и перспектив последующей работы проектов и без качественно выполненных бизнес-планов. Это напрямую относится к Могойтуйскому промпарку. Не было профессионально разработанной концепции парка, так же, как и резервных сценариев деятельности при изменении внешних условий.

Индустриальные парки работают лишь тогда, когда в них созданы определённые сверхвыгодные условия, обеспечивающие привлечение компаний-резидентов. В Могойтуе таких условий не было и нет. Кроме того, строения Могойтуйского промпарка были изначально приняты в эксплуатацию с многочисленными недоделками и браком. Из-за этого они неуклонно разрушаются, что я видел своими глазами. К этому необходимо прибавить факт непрофессионального, некомпетентного и безинициативного управления промпарком случайными людьми. В общем, нужно бы набраться мужества и сказать: «Давайте поищем альтернативные варианты использования объектов промпарка по любому назначению».

- А какие могут быть варианты?

- Это вопрос чести, и об этом должен думать инициатор его создания вместе с руководством округа и Могойтуя. Возможно, имеет смысл объявить конкурс на передачу в управление имущественного комплекса промпарка и увидеть, поступят ли предложения.

- Ещё один проект парка, который обсуждался, - некий Кадалинский парк в Чите.

- Никаких материалов по нему ко мне не поступало. Я о нём лишь несколько раз слышал, как об инициативе города. 12 июля мы собирались с Максимом Курьяновым (заместитель мэра города Читы – А.К.), выехать для осмотра предполагаемого под него участка и предметно о нем поговорить. Конечно же, меня интересовала его концепция, ТЭО (технико-экономическое обоснование – А.К.), обосновывающие аналитическое и маркетинговое исследования. Ведь чрезвычайно важно понять, каков его профиль и специализация, чем этот парк будет привлекателен для потенциальных резидентов и инвесторов, чтобы стать точкой роста. Каких-либо активных, целенаправленных и системных действий по индустриальному парку в Кадале с чьей-либо стороны не было.

- Нет ли у вас ощущения, что происходящее в Амазаре под видом создания некого комбината, на деле просто ширма для вывоза круглого леса в Китай?

- Возможно. Я об этом лишь слышал со слов людей, но у меня нет достоверных фактов. Но на данный момент, когда ведутся реальные строительные работы, в постройку уже вложены миллиарды рублей, можно видеть реально возведенные здания и сооружения, есть утверждённая дорожная карта, предыстория становится историей. Мы можем культурно намекать на то, что это происходило, и очень плавно добиваться от наших китайских партнёров должного понимания, переходящего во взаимопонимание и в выполнение определённых действий во благо края, что я собирался делать.

- Вы верите, что там действительно какое-то современное производство возникнет?

- Да. Я имел возможность видеть убеждённую поддержку Амазарского проекта по всей китайской горизонтали и вертикали. На прошедших недавно в Харбине переговорах со всеми высокими покровителями Амазарского проекта, включая губернатора провинции Хэйлунцзян Лу Хао и вице-губернатора Сунь Яо, а также со всеми остальными акционерами проекта, при каждом удобном случае я им говорил о том, что наше всемерное содействие проекту гарантировано при условии должного понимания китайской стороной ключевых условий. Применяемые технологии должны быть самые современные, самые экологичные, то есть нужно заботиться не только об основном производстве, о логистике, а всё-таки понимать, что это природа, это край, который пока что ещё, слава богу, чист. И относиться к природе Забайкалья нужно более тонко и ответственно.

- Как вы представляете себе широко обсуждающийся кластер в Краснокаменске?

- Это комплекс производств, включая и металлургические заводы по добыче различных металлов - редкоземельных и полиметаллов. В кластер объединяются целый ряд достаточно серьёзных промышленно-финансовых структур, которые на данный момент обладают уже существующими мощностями в этой части края либо обладают лицензиями на месторождения - руд либо углей, которые при их правильном совмещении могут дать синергию. В том числе, и за счёт обеспечения оптимальных масштабов добычи и переработки. Задача - предельно глубокий передел. То есть не экспорт в лучшем случае рудных концентратов, а выплавка металлов и, возможно, создание из них какой-то конечной продукции.

- Например?

- В продукции и изделиях, которые нас окружают и нам служат - от бытовой радиоэлектроники и иной техники, до космической и военной промышленности. То есть нам бы постепенно уходить от ситуации, в которой мы в большинстве случаев находимся - когда мы запасы наших недр добываем, в лучшем случае обогащаем, затем экспортируем в Китай и не только, где с их использованием производится продукция, которая к нам возвращается по цене на порядки выше.

- Мы говорим о каких-то конкретных месторождениях? Металлы каких месторождений планировалось отправлять на переработку в Краснокаменск?

- С данным вопросом лучше обратиться к Олегу Полякову (министр природных ресурсов и промышленной политики – А.К.) - он намного глубже и детальнее этим вопросом владеет. Организация ГМК (горно-металлургического кластера – А.К.) находится в компетенции его министерства. Мой ответ не будет профессиональным.

- Цементный завод будет когда-нибудь?

- Не стану утверждать. Хотя до недавнего времени в крае велась работа, как минимум, по двум проектам создания цементного завода. Первый - это совместное предприятие Забцемента (ООО «Забцемент», зарегистрировано в Чите – А.К.) с китайской «Синомой» (Sinoma International Engineering Co., Ltd - дочка China National Materials Group Corporation Ltd., занимается производством цемента и оборудования для цементной промышленности, имеет филиалы в 70 странах мира, 70% бизнеса сосредоточено за рубежом – А.К.), в районе Оловянной, соглашение о создании которого было подписано в рамках Красноярского форума. Второе - ППГХО (Приаргунское производственное горно-химическое объединение – крупнейший в России производитель урана, работает в городе Краснокаменск на юге Забайкальского края, входит в АРМЗ, «Атомредметзолото» - подразделение Росатома, занимающееся добычей урана – А.К.), «Урюмкан» (золотодобывающее предприятие, работает в Газимуро-Заводском районе – А.К.) и Beijing Triumph International Engineering Co., Ltd. (BTIEC) с размещением в Краснокаменске. Соответствующий договор о разработке предварительного технико-экономического обоснования был подписан 30 июня 2014 года в Харбине гендиректорами ППГХО Сергеем Шурыгиным и BTIEC Ма Минляном в рамках церемонии открытия первого российско-китайского ЭКСПО. Такая ситуация мне виделась удачной для края - есть элемент конкуренции между двумя проектами, что в большинстве случаев есть благо. На данный момент мне уже, к сожалению, стало известно то, что «Синома» отказалась от реализации проекта в крае. К тому же необходимо обозначить, что основным потребителем цемента в крае является ППГХО. И если ППГХО сохранит основные объёмы своей производственной программы, то основным потребителем и останется. В этом плане завод при ППГХО более логичен. И даже если бы «Забцемент» начал реализацию проекта в Оловянной, то, я считаю, это не исключит того, что ППГХО продолжит реализацию своего проекта, и это будет логично.

- ВЭБ предлагал деньги региону, обсуждались некие проекты, в том числе освоение Зашуланского угольного месторождения. Чем дело кончилось?

- Там есть и вполне конструктивные процессы. Но на самом деле сейчас с ВЭБом другая ситуация. Одни из основных источников пополнения, - так получилось, - вэбовских активов - это зарубежное заимствование. Сейчас ВЭБ в числе ещё нескольких госкорпораций, в том числе Газпромбанка, лишается американских и европейских источников. Но остаются китайские деньги, которые уже имеются в ВЭБе. Я думаю, что проблем с этим не будет, ВЭБ - достаточно крепкая структура, и тут имеет смысл подумать о наших же, российских финансах, которые мы вынуждены отправлять за рубеж, и потом мы от них там получаем какие-то доли на инвестирование наших внутренних проектов. Если эти средства оставить в России и наполнить ими ВЭБ, Газпромбанк, Сбербанк, ВТБ и все госкорпорации, то у нас вообще проблем с финансированием не будет. А если уронить ещё учётную ставку до нуля, правда, с обеспечением определённого комплекса мер, то вообще наша экономика может спокойно жить и иметь очень высокие показатели внутреннего инвестирования.

- Много последние пять лет говорится о самых разных кластерах. Вы сами в них верите?

- Они работают там, где для резидентов созданы системные и конкурентные преимущества и услуги. Выгоды для потенциальных резидентов нужно проектировать и создавать на основе тщательной проработки частной ситуации по каждому проекту. Они должны создаваться в рамках комплекса обеспечительных мероприятий и включать максимум возможных, предусмотренных для кластерных образований в России мер государственной поддержки. На данный момент, основные кластеры на которые нужно обращать внимание - это индустриальные парки. Потому что именно индустриальные парки обеспечены чрезвычайно привлекательными мерами государственной поддержки в двух ФОИВ - в Минэкономразвития и в Минпромторге.

Есть очень эффективная мера поддержки государственных парков - это субсидирование затрат на инфраструктуру создания индустриального парка в размере до 100%. Использование такой субсидии позволяет создать для потенциальных резидентов парка намного более благоприятные условия для создания и развития производств. Из этого я и исходил.

Есть целый ряд иных выгод, которые можно предложить резидентам, кроме финансовых, которые существенно влияют на привлекательность кластера.

Я со своей командой на протяжении нескольких месяцев целенаправленно занимался разработкой и продвижением концепции сети малых кластеров в крае в составе индустриальных и агропарков. В качестве пилотного мы избрали создание такого кластера в Читинском районе с ориентацией на сбыт в Читинской агломерации. Работу по нему я вёл в тесном и конструктивном взаимодействии с его главой Андреем Эповым, за что ему сердечно благодарен. Было очевидно, что в части сбыта конечной продукции необходимо ориентироваться на рынок с наибольшим спросом и ёмкостью. Безусловно, это Читинская агломерация. Я инициировал предпроектную проработку и мы существенно продвинулись - разработали проект его концепции, включая специализацию, ресурсную базу и рынки сбыта, подход, предполагающий получение финансовых мер государственной поддержки в максимальном объёме из хорошо известных мне федеральных источников, познакомились и побеседовали с большинством видных сельхозпроизводителей района, начали изучение их нужд и пожеланий, провели ряд протокольных совещаний с предельно полным представительством всех заинтересованных сторон и категорий потенциальных участников. Выполнена объёмная, прицельная и многобещающая работа, судьба которой меня волнует до глубины души. Концепцию сети подобных кластеров я изложил ряду руководителей районов и почувствовал их понимание, живой интерес и готовность к сотрудничеству.

Задуманный кластер должен являться площадкой для создания резидентами актуальных перерабатывающих производств и для обеспечения целого ряда чрезвычайно актуальных для сельхозпроизводителей процессов, таких, как сертифицированный забой скота - значит забойная площадка, хранение овощей, фруктов, мяса и иной заготовленной и произведенной продукции - это хранилища и холодильники. Кроме упомянутых выгод нужна продвинутая сервисная инфраструктура, включая качественные офисные помещения и предоставление максимума востребованных начинающими предпринимателями услуг - начиная от офисных, юридических, консультационных и заканчивая, возможно, услуг более продвинутого характера - выгодных программ финансирования, субсидирования, лизинга и других. Мы провели достаточно обширную аналитическую работу и исследование сельхозпроизводителей в районе, составили их подробную карту. Выяснили и исследовали их пожелания и потребности. Мне и раньше было понятно, что для увеличения объёмов производства необходимо организовать стабильный сбыт на стабильной системной основе, а это предполагает потребность в целом ряде инфраструктурных звеньев - качественные хранилища, переработка и должная упаковка этой продукции для розницы. Проект я планировал инициировать в качестве одного из первых проектов корпорации развития края, создать которую, к моему великому сожалению, не дали субъективные обстоятельства.

- Вы работали в промежуток времени, когда обычно регионы выбивают деньги на программы поддержки малого предпринимательства в Москве. Это 14 или 15 видов поддержки. Вы говорили о том, что объём финансирования именно на поддержку малого и среднего бизнеса с 2014 года должен вырасти по сравнению даже с рекордным прошлым годом. Чего удалось здесь добиться?

- Это процесс развивается уже без меня, и его результаты станут известны ближе к концу года. На него могут повлиять много факторов, в том числе и человеческий. Подразделение минэкономразвития края, которое обеспечивает этот процесс, оказалось самым проблемным, неэффективным и нечистым.

Мы находимся в числе регионов, для которых министерством экономического развития РФ установлена пропорция софинансирования 80/20 - 80% средств федерального бюджета и 20% краевого. Закладывая на следующий год в наш краевой бюджет 100 миллионов на софинансирование данной Госпрограммы, мы понимаем, что ещё около 400 миллионов можем привлечь в результате конкурсов Минэконома РФ.

- Как, вы думаете, будет развиваться карьера Ильковского?

- Константин Константинович находится в нелёгкой ситуации, когда нужно показывать видимые и ощутимые сдвиги в социально-экономической области, но вся ситуация в России - и внешне-, и внутриполитическая - не играет за него. Поэтому я желаю ему удачи и успехов в его работе в Забайкалье. От её результатов во многом и зависит его карьера в будущем. Я же готов продолжать наше сотрудничество с ним в новой ипостаси в части продолжения ряда начатых мною за время работы в крае проектов для того, чтобы появились те сдвиги, которые я упомянул, и которых ожидают люди. Но, безусловно, тут сдвигов только усилиями Константина Константиновича, да даже десятков таких как он, не добиться, если не будет чёткого понимания федерального центра о том, что Забайкальский край требует значительно большего внимания и в силу того, что это граница, и в силу того, что это исторический форпост России, и в силу того, что ко всему этому, условия для жизни далеко не сочинские, поэтому тут нужно намного больше внимания живущим в крае людям и особые обеспечительные меры для развития.

Возможно, нужно добиваться понимания в федеральном центре того, что целого ряда категорий бюджетников края, таких, например, как медицинские и педагогические работники школьных и дошкольных заведений в районах, нужно приравнять к военнослужащим и обеспечить соответствующими льготами и благами. А иначе как их мотивировать на работу в крае и сдержать их отток? Нужно также работать над системным пониманием того, как нам создать поколение Забайкальцев третьего тысячелетия. То есть как привить им, помочь почувствовать тот краевой патриотизм в рамках нашего общенационального российского патриотизма, что там, где родился, там и пригодился. Пока у нас в большинстве своём - если человек уехал в Москву или в Новосибирск с теми или иными намерениями, то уже навсегда. Большинство забайкальцев мечтают отправить своих детей учиться и затем жить в более комфортные для жизни и цивилизованные края.

Ещё я считаю, что без содействия в формировании структурированной, ответственной, патриотичной и зрелой элиты ни в одном субъекте России не будет кардинальных долгосрочных успехов - этот же вызов стоит и перед губернатором.

- Как расстались с Ильковским?

- Расстались нормально.

- У вас какие планы всё-таки?

- Пока затрудняюсь выделить ключевой - вариантов много, и я определяюсь. В первую очередь, буду делать всё для того, чтобы выполнить возникшие обязательства перед людьми в Забайкальском крае, отношениями, которыми дорожу и хотел бы их сберечь. Чувствую, что за более чем восемь месяцев, - а это, согласитесь, немалый срок - край для меня стал родным, а отношения с многими достойными людьми неразрывными.

- Нигде нет вашей биографии, вы, может, пару слов скажете?

- Родился в Киеве, служил там. Активно занимался различными видами спорта. До 2002 года жил в Украине. Служил в пограничных войсках в Северо-Западном округе. Ряд лет служил в милиции. Работал в области предпринимательства. В 2002 году по хорошо понятным теперь всем причинам переехал на постоянное место жительства в Россию, принял российское гражданство. Некоторое время продолжал работать в той области, в которой работал в последние годы жизни в Украине. Компания занималась торговлей нефтью и нефтепродуктами, и её переработкой, поставками нефтепродуктов сельскохозяйственным, бюджетным, в том числе военным потребителям. Около полугода по приглашению знакомых работал в известной американской инженерной компании «Парсонс» - руководил строительством завода по переработке химического оружия в городе Щучьем. Затем возникла возможность потрудиться в «Вымпелкоме», это сотовый оператор «Билайн», руководителем большого миллиардного проекта, связанного с развитием сети нового поколения. Поработал я там более пяти лет. Занимался разными вопросами, в том числе и в первую очередь развитием бизнеса компании, приобретением необходимых активов, их интеграцией в головную компанию, последующей оптимизацией их деятельности.

Ещё в начале 2000-х годов мне удалось включился в интересную системную работу в ряде общественных организаций предпринимательского профиля, в том числе и «Деловой России». Участвовал в ряде разработок и поручений стратегического характера. До сих пор являюсь председателем правления «Парламентского центра развития коммуникаций», где в составе коллектива работал над продвижением на государственном уровне выгодных для страны перспективных инновационных технологий и проектов на их основе.

После этого перешёл на работу в Инвестиционный банк, совмещая её с руководством консалтинговыми проектами и сделками по слияниям-поглощениям и реструктуризации активов в группе компаний Key Partner&Intesco. Это группа компаний, в которой одними из управляющих партнёров был Александр Сергеевич Галушко, ныне - министр по развитию Дальнего Востока.

Затем, получив приглашение, перешёл на постоянную работу в группу компаний KPI и на работу в Забайкальском крае уходил с должности заместителя генерального директора группы, генерального директора ООО «Центр оценки и аудита», который является одной из компаний группы KPI.

Интервью было взято в июле 2014 года. Поздняя публикация вызвана задержкой со сверкой текста и не связана с действиями редакции.