Потомки октября

Дата сегодня неоднозначная и спорная. Однако вместе с этим, дата эта не стареет уже… да, в следующем году Великой Октябрьской революции стукнет ровно 100 лет. Пока одни пытаются по косточкам разобрать события тех далёких дней, другие ругают большевиков и вспоминают последнего русского царя, третьи могли бы возглавить стачечные комитеты, если 1917-й пришёлся на их молодость.

Некоторые деятельность забайкальских, как и всяких других, активистов всячески одобряют. Другие же просят «лодку не раскачивать». Мол, лишь бы войны не было, а остальное как-нибудь перетерпим. Революции не допустим, а вас припишем к «пятой колонне».

«А у нас в Забайкалье по-другому нельзя, — говорит мне Стас Захаров, читинский общественник, который последнее время, наверное, является самой яркой и часто мелькающей протестной персоной. — На сегодняшний день практически все, кто представляет протестное движение — люди, получившие высшее образование. Большинство с отличием. И они пытались как-то применить свои навыки в существующей действительности, но они не были востребованы. Сами же видите, что у нас в регионе происходит: заводы разбираются по кирпичикам, территории распродаются в коммерческие структуры. Другого варианта у нас не остаётся: чтобы как-то наладить ситуацию в Забайкалье, нужно целиком поменять политику. А для этого нужно поменять власть».

Первой публичной акцией Захарова стал митинг 4 мая 2014 года за отставку Лазуткина. Её, кстати говоря, Стас называет самой яркой в своей жизни. И результатами вполне доволен: «Как видите, Лазуткина и Ильковского нет, реформа здравоохранения приостановлена, хотя частично и была проведена». Также он выделяет ещё две организованные им акции: митинг против перевода стрелок, как самую масштабную, и против передачи земли китайцам, как самую эффективную.

«У меня чувство полного отвращения к действующему строю и власти, причём не только в нашем регионе, но и по всей России. Власть не хочет идти на прямой диалог. Вспомните ситуацию с бабушкой из Дульдурги: фонд капремонта тыкает на администрацию, те — на федеральный закон. А ответа бабушке так никто и не дал, в ситуации не разобрался. Вот и не остаётся никаких вариантов, кроме публичных демонстраций», - уверен Захаров.

Братья - боксёры Анатолий и Николай Лихановы считают свою деятельность не столько протестной, сколько правозащитной. «Дело ведь не в яркости, мы не на публику работаем, — говорит Анатолий. — Вся суть в том, чтобы власть нас услышала. Чтобы она поняла, что есть иная точка зрения, и её нужно учитывать».

Начались протесты Лихановых в далёком 2010 году, когда 1 сентября состоялась голодовка у здания на Чайковского, 8, в знак протеста против закрытия детского боксёрского клуба «Спартак». Но вот уже шесть лет никаких результатов они добиться не могут.

У Лихановых за спиной множество различных акций, как, к примеру, одиночный пикет Николая против коррупции и передачи земли в аренду китайцам. Но осенью их силы были направлены на конкурс по выбору сити-менеджера Читы, который Лихановы считают полнейшим беззаконием и нарушением всех возможных правил.

«Основная проблема в том, что сейчас чиновники, по сути, сами назначают чиновников, — говорит Анатолий. — Исполнительная власть вообще не имеет права вмешиваться в выборную деятельность. А на деле, Жданова (губернатор Забайкальского края Наталья Жданова) вместе с Кочергиным (вице-премьер регионального правительства Дмитрий Кочергин) выбрали людей в комиссию из своего круга. Все сделано чиновниками для чиновников. И они этого даже не скрывают, открыто выражая поддержку одному кандидату».

Вся власть, по мнению Лихановых, замкнутая структура, где все покрывают друг друга: «Людям, которые могут хоть что-то изменить в крае, внутрь этой системы не пропускают. Я знаю по себе — я ведь выдвинул свою кандидатуру на пост сити-менеджера. И, если быть откровенным, ни у кого, кроме меня из кандидатов не было программы. Ну что Кузнецов имел в виду говоря, что займётся бюджетом? Это разве программа? Плюс всё это изначально было фикцией. Я приношу пакет документов для регистрации, а одни у меня не принимают, говоря, что они не нужны. А потом меня снимают под предлогом того, что эти самые документы я не представил».

Если власть настроена таким образом, считает Анатолий, что допускает такие правонарушения и не хочет законной сменяемости, то всё это грозит вылиться в события, похожие на украинский Майдан.

Активисты, митинговавшие на улицах Читы, вполне могут стать «бывшими». Достаточно посмотреть на Антона Тутова, руководившего в прошлой пятилетке региональной общественной организацией «Молодые социалисты России», близкой к местному отделению «Справедливой России». Организатор и участник различных пикетов и митингов, акций, направленных на борьбу за права молодёжи. Организатор акций «Бесценная улыбка», по поддержке детей больных онкологическими заболеваниями, «Хватит квасить – пейте квас», — направленную на пропаганду здорового образа жизни; «Белая ленточка» — в поддержку инвалидов в Забайкальском крае и других. Этот активист ныне отошёл от дел протестных. Однако ранее был заметен не хуже известного в наши дни Захарова, к примеру акцией «Чиновник! Пересядь на УАЗ и ГАЗ!», который проходил напротив зданий краевого правительства и городской администрации.

Большую часть своей деятельности Тутов направлял на молодёжную политику в крае, считая, что проводится она совершенно не должным образом. Вот так он говорил ещё в 2010-ом: «Сложно оценить то, чего практически не видно. Если образцом «молодёжной политики» является молодёжный парламент при Заксобрании – то это печально. Да, бесспорно, в каждом вузе и сузе есть волонтёрские отряды. Что-то они пытаются сделать, у одних это получается лучше, у других хуже… Но, если рассматривать молодёжную политику – как политику, проводимую краевыми властями, то я смело ставлю им оценку «два». По бумагам: с одной стороны – это «Молодая гвардия»; с другой же – красная молодёжь, комсомольцы. А де факто 90% молодых забайкальцев – это всякого рода эмо, готы, антифа, скины и другие. В сёлах же молодёжь оставшаяся просто бухает по-чёрному. Хотя, в городах тоже…»

После смены власти в регионе в 2013-м Тутов сделал карьеру, добравшись до поста руководителя краевого департамента туризма. Однако после инициированных Натальей Ждановой перестановок он сначала превратился в исполняющего обязанности, а затем возглавляемый департамент влился в состав министерства внешнеэкономического сотрудничества. По информации пресс-службы губернатора, с 3 ноября Антон Тутов уволен из органов власти по собственной инициативе.

Очередным «вышедшим из игры» активистом можно смело считать Николая Коновалова, в прошлом ярого коммуниста, который запомнился, определённо, многим за свои протестные акции. Однако ушёл он, в отличие от Тутова не на хорошую должность, а в кардинально другом направлении.

Началось всё году в 2010-м, когда рьяный леворадикал, правда, отвергающий деятельность КПРФ (Николай выступал от Российской Коммунистической Рабочей Партии — ред.), принялся проводить в Чите акции. Тогда их вряд ли можно было бы назвать протестными. Это были мирные шествия, посвящённые в основном деятельности коммунистов и памяти бессмертного вождя Иосифа Виссарионовича Сталина. Особенно запоминающейся стала его идея пустить по Чите так называемые Сталинобусы — ГАЗели с изображением Сталина на кузове.

С 2012-го началась уже по-настоящему активная деятельность Коновалова. Тут тебе и шествия социалистов с антикапиталистическими речёвками, и пикеты против передачи музея Декабристов РПЦ у кафедрального собора, митинги за честные выборы, за поддержку бесплатного образования и многое-многое другое.

Не обошла Коновалова и наша противоречивая судебная система. В 2016 году его оштрафовали за пропаганду фашизма картинкой в социальной сети «ВКонтакте» с изображением свастики, не посмотрев на его истинное политическое кредо.

Через некоторое время после окончания вуза Николай Коновалов взялся за работу грузчика. Объявления об услугах на его страницах в соцсетях заменили прежде частые репосты революционно-левацких пабликов. Последняя публичная активность Коновалова наблюдалась на весенних пожарах 2015-го. Он с другими добровольцами тушил огонь, патрулировал леса, собирал гуманитарную помощь. Но политики в этой работе почти не было. Затишье Николай объясняет тем, что не видел активности людей, права которых он пытался защищать пикетами и митингами.

«Нужны и люди, и деньги. Без этого любая работа бессмысленна. Один в поле не воин», - объясняет Коновалов.