Очистил биографию. Сирота из Забайкалья, получивший ранение в СВО, остался без выплат и удостоверения ветерана

Биография Вадима из забайкальского села не то чтобы типична, но очень узнаваема. Сирота, выпущенный из детдома в читинское училище, пошел по кривой дорожке и оказался в колонии строгого режима. С началом СВО у таких парней появилась возможность поправить биографию, чем Вадим и воспользовался.

— Родился я в 2000 году в селе Боржигантай Могойтуйского района. В семь лет меня отправили в ребцентр в Могойтуй, там я прожил год, а потом увезли в коррекционный детдом в Хохотуй, где я прожил до 18 лет. Что случилось с родителями, я не знаю — отца не видел ни разу. А с матерью была загадочная история — она погибла, или ее убили, — вспомнил Вадим Лиханов.

Из детдома его отправили учиться в Читу на столяра-плотника, курс он окончил, но через некоторое время попал в колонию. В 16 лет парень совершил грабеж, затем две кражи и оказался в ИК-5.

— В октябре 2023 года в колонию приехали люди из Минобороны, чтобы набирать осужденных на контракт. За полгода участия в СВО обещали помилование и выплаты. Мне оставалось досидеть до конца срока 3 месяца, но я хотел снять судимости. Подписал контракт, и через несколько дней нас вывезли в аэропорт и на самолете отправили в один из южных регионов, — рассказал Вадим.

В большом ангаре он и его новые сослуживцы заполнили бумаги и получили жетоны. Затем был месяц учебки, прикомандирование к части и участие в боевых задачах.

Неподалеку от Авдеевки подразделение, в котором служил Лиханов, отправили на зачистку села. Однако на подъезде к нему колонну обстреляли, и нескольким военнослужащим пришлось скрываться в лесополосе.

Через некоторое время Вадим с сослуживцами снова попал под обстрел и день провел под разбитым танком.

— Вокруг танка лежали наши 200-е (убитые военнослужащие), а под ним спасались несколько 300-х (раненых). Нас пытались подбить дронами — гранаты падали то в танк, то рядом. Как говорится, прилетела «птичка», принесла «яички». До вечера мы пролежали и решили срываться в деревню. Я бросил броник, бежал сколько мог. Тяжелораненые ребята остались под танком — позже они попали в плен, я видел их фото в интернете. Сейчас их уже спасли, — сказал Вадим.

Через некоторое время его отправили на другое задание, но группу настиг дрон-камикадзе. Осколок попал Лиханову в бедро, его эвакуировали и направили в госпиталь. Через месяц лечения Вадим вернулся на службу, но уже в тыл.

— За время службы я ни разу не получал зарплату, хотя карточки нам оформили. После окончания контракта нас привезли в Ростов, выдали документ о помиловании и 740 тысяч рублей. Мне показалось, что за полгода это мало, но в приказах говорится, что зарплата у меня была порядка 45 тысяч рублей, — сказал Лиханов.

В Чите он принялся оформлять удостоверение ветерана боевых действий. В фонде «Защитники Отечества» у мужчины приняли документы, но за пять месяцев ничего не произошло.

Комментируя эти проволочки, в фонде сообщили, что участники «Шторма Z» по закону не могут считаться военнослужащими или добровольцами.

— Участников этого формирования невозможно отнести ни к одному из субъектов указанных в федеральном законе «О ветеранах». В связи с этим выдать им удостоверения ветерана боевых действий нельзя. То есть нет закона, который бы отнес этих лиц к числу военнослужащих, добровольцев или, скажем, сотрудников Росгвардии, которые принимали участие в боевых действиях.

Выплаты за ранение также предусмотрены этим категориям, а участники формирования «Шторм Z» к ним не относятся. Однако, несмотря на это, фонд может оказать участникам СВО все услуги: лечение, реабилитацию, работу с психологом, содействие в переобучении и трудоустройстве, уточнили в фонде.

Это абсурдная ситуация, так как на руках у Вадима документы, где воинские начальники называют его рядовым и назначают на различные должности. Но, несмотря на это, законодательство не считает мужчину ни военным, ни участником СВО. Конечно, можно было бы махнуть рукой: своей цели он достиг, получив справку о помиловании. Однако уже несколько лет Лиханов ждет от государства положенную ему как сироте квартиру. И тоже не может дождаться.