Ополченец Ваха: Дед освобождал Запад Украины, я буду стоять за юго-восток

Двое забайкальских парней — Ваха и Тринадцатый — вызвали живой интерес, появившись в ленте новостей. Сначала воюющие на стороне ополчения забайкальцы передавали приветы в Могойтуйский и Приаргунский районы с бронетранспортёра, отправляясь захватывать Углегорск. Затем они рассказали о штурме села Логвиново Донецкой области, начищая автоматы после боя. Участие земляков в такой далёкой и непонятной войне родило много вопросов.

Ополченец Ваха рассказал «Чита.Ру», что заставило его отправиться на юго-восток Украины, есть ли в самопровозглашённых республиках деньги на оплату наёмников и как соблюдаются заключённое в Минске соглашение о прекращении огня.

- Зачем вы поехали на эту войну?

- Я человек далёкий от политики и от армии. Когда начинался майдан, я подумал, что пошумят да разбегутся. В мае увидел, что сотворили в Одессе с живыми людьми, мне было без разницы, кто и кого жёг живьём, возмутил сам факт такой бесчеловечности. Ведь мы живём в цивилизованном мире, XXI век на дворе! Мой дед воевал здесь на Украине во время Великой Отечественной войны!

Как-то так всё сложилось в голове, взял билет на самолёт, прилетел в Ростов, на Успенке перешёл границу, добрался до Тельманово. Там вступил в ополчение, месяц провоевал там, потом знакомый позвонил и сказал, что Ольхон (позывной командира ополченцев — ред.) набирает разведывательно-диверсионную группу в свою роту спецназа. Я, не раздумывая, написал рапорт и перешёл к ним на испытательный срок. Сейчас так у него и воюю.

- Ольхон не наш сосед с Байкала?

- Это позывной такой , а откуда он и как его зовут, на самом деле никто не знает.

- Как встретились с земляком Тринадцатым?

- Я куда-то уезжал на пару недель. Когда вернулся — он появился. Он понял, что я бурят, так и познакомились. Позже начали формировать две группы разведчиков-диверсантов, и мы попросились в одну. С тех пор не разлей вода.

- Кстати, почему вы имена-фамилии не называете, хотя лица у многих открыты?

- Сначала всё подразделение Ольхона снималось только в балаклавах. Однажды на задании я решил закурить трубку, снял её, и Грэмм Филиппс (британский журналист, сотрудник российских телеканалов «Russia Today» и «Звезда» - ред.) запечатлев меня, выложил запись на YouTube, хотя ему запретили.

Многие остерегаются, меня например уже идентифицировали у Авакова (глава МВД Украины Арсен Аваков - ред.) на страничке в Facebook (запрещённая в России экстремистская организация). Теперь мне дорога за границу в те края закрыта - я для них террорист.

У многих родные не знают, что они здесь, для всех они на севере на заработках. Причин много.

- А как вообще родственники отпустили? Супруга и родители не противились?

- Честно признаться, никто не знал.

- А позже как отреагировали?

- Не люблю вспоминать тот момент. До сих пор чувствую себя виноватым перед семьёй и очень скучаю.

- Есть версия, что все российские ополченцы - это маскирующиеся военнослужащие. Так ли это?

- Могу сказать что никто ни от кого не маскируется. Здесь есть бывшие военные, есть ребята прошедшие Чечню, но они здесь все добровольно.

- А ещё говорят, что ополченцам платят огромные деньги. Это правда?

- Эх, если бы. Здесь в ДНР и ЛНР уже своя армия формируется на основе контракта, так им даже не платят - не из чего, казны нет. Во время зачистки Углегорска моя группа шла первой. Когда поступил приказ на захват девятиэтажки, мы зашли в подъезд и начали зачистку. На восьмом или девятом этаже я увидел человека под одеялом, крикнул - руки вверх! В ответ тишина. Откинул одеяло, а там бабушка мёртвая, и понятно, что умерла от истощения. Лучше, мне кажется, не зарплату давать, а население на оккупированных территориях хоть как-то откормить.

- А как украинские военнослужащие относятся к мирным жителям на территории ДНР и ЛНР?

- Обстреливают жилые кварталы - это правда. Я как раз был на шахте имени Засядько, когда там обстреляли мирных и шахтёров. Вообще, конечно, не все на той стороне отморозки, есть срочники, которые действительно не хотят войны, но вынуждены воевать. У них действует система заградотрядов, и это доказано. У них, если уклоняешься от службы, то это отражается на семье и родных.

Мирное население страдает в основе от «правосеков», батальонов «Азов», «Донбасс» и так далее . От срочников - редко. Очень много захоронений мирных со следами пыток найдено на территории Новороссии. В Мариуполе есть женская колония, откуда постоянно вывозились девушки под предлогом на работы. Понятно, где и как они работали. При этом не все возвращались.

- Что самое страшное на этой войне?

- Предательство. И то, что внутри что-то черствеет. Ведь смерть в любом её проявлении - это горе. А на войне чувства как-то притупляются. Это страшно, когда эмоции умирают.

- Действует ли заключённое в Минске соглашение о перемирии? Прекратили огонь?

- Ещё рано о чём-то говорить, но факты нарушения уже зафиксированы. Когда наша группа захватила Логвиново, то отрезала последнюю дорогу, тем самым окончательно замкнув Дебальцевский котёл. Несмотря на это «укропы» пытаются вырваться из котла. У нас приказ - если пойдут на прорыв с боем, то нужно открывать ответный огонь.

- Это соглашение называют несправедливым, потому что ЛНР и ДНР должны отдать завоёванные территории и в итоге остаться в составе Украины, пусть и с широкой автономией. А как бойцы ополчения к нему относятся?

- В нашей группе все выходцы из России, и мы воюем за то, чтобы фашизма не было в принципе, а территории и политика нас интересует меньше всего. Главное, чтобы дети не плакали и не гибли, чтобы люди могли спокойно жить — они имеют на это право. А местные недовольны.

- А нет желания после всего остаться там жить?

- Нет. Это чужая земля. Родней Агинских степей нет ничего.