Детские погоны выше безделья

Детское безделье с первого взгляда безобидно, но порождает скудность мысли и нежелание что-либо менять вокруг себя. От скуки подростки нередко идут на необдуманные шалости, которые способны развернуть жизнь вплоть до преступности. А нужно всего лишь максимально плотно и интересно загружать их день, как, например, это делают в кадетской школе-интернате Забайкалья.

Идея председателя комитета образования науки и молодёжной политики ещё Читинской области Татьяны Клименко – создать учреждение нового типа с «кадетским образованием» в 2004 году удачно сошлась с мыслями заместителя командующего войсками СибВО по воспитательной работе генерала-майора Анатолия Борисенко. Чечня, Афганистан, Северный Кавказ – много забайкальских офицеров тогда погибло, а их дети оставались без воспитания. Помещение искать долго не пришлось – Забайкальская железная дорога как раз освободила два корпуса, построенных ещё в 1958 году для школы-интерната. Начинание поддержал глава региона Равиль Гениатулин. В итоге усилиями всех заинтересованных учебный корпус был отремонтирован, восстановлено общежитие и началась работа по созданию образцовой кадетской школы.

Директор школы-интерната Елена Верхотурова работает в учреждении с самого начала и признаётся, поначалу переживала, что же из такого проекта получится.

«Когда объявили, что мы будем кадетской школой, я ещё не представляла, как это вообще. Что ребятам делать? Стрелять хорошо, маршировать и всё? Переживала, что воспитаем каких-то солдафонов. Но теперь, когда мы видим результат - это никакие не солдафоны, а настоящая элита», - рассказывает директор школы, с удовольствием показывая забитые кубками и наградами полки в учительском шкафу. Задумавшись на мгновение, Елена Верхотурова меняет интонацию и обеспокоенно продолжает: «Элиты сейчас не хватает, интеллигентных юношей. Есть очень много других, вы сами знаете. А нас гордость берёт, ведь выпускники учатся по всей стране, но говорят, что в Забайкалье лучше всего, и кормят вкуснее. Смешные. Даже из Московского военного округа обещают вернуться в родной край. Посмотрим, прямо настоящие патриоты, а нам приятно».

Воспитанники, которые приезжают из районов Забайкалья, живут в общежитии – их 117 человек. Остальные – читинские, приходят на занятия, а после учёбы возвращаются домой. Всего в заведении учится 350 человек с 5-го по 11-й класс, и, кажется, цифра для огромного региона небольшая.

«Разумеется, всех принять мы не можем. Конечно, были бы возможности у общежития, нам стало бы проще набрать деток из края и дать им достойное образование. Но общежитие заполнено под завязку», - подчёркивает директор.

Чтобы попасть в школу, естественно, нужно иметь хорошие показатели в учёбе, личные характеристики, портфолио, и подходящее состояние здоровья. Набор начинается в марте, по данным директора, конкурс составляет примерно 3,5 человека на место – таким похвастаться может не всякий вуз в крае.

«После вашего репортажа, наверное, ещё больше станет, - хохочет Елена Верхотурова. - Вот в июне мы проводим вступительные экзамены по русскому и математике, а там уже дальше зачисляем на конкурсной основе. Те, кто больше всего набрал баллов – поступают, а остальные уходят в запас в резерв».

Планка конкурсантов, кто проходит на обучение – это первые 50 человек. Остальные ждут, если освободится место – вдруг родители-военные соберутся в другой регион или, что реже, ученика отчислят за плохую успеваемость.

«Родители ребятишек, не прошедших по конкурсу, обижаются, пишут и Путину, и Медведеву, и даже Кобзону с жалобами, мол «наш ребёнок самый лучший, а его не берут, безобразие!» А что делать, будь наша воля, всех бы взяли», - добавляет директор.

На вопрос, почему бы не подумать о создании филиалов по районам, собравшиеся в кабинете директора подхватывают – оригинал всегда лучше копии. «И потом, мы же не только маршируем, а делаем так, чтобы некогда было скучать – возим в филармонию, драмтеатр, Дом офицеров на концерты, а по вторникам и четвергам – бассейн и ледовый дворец. Если говорить об элитном воспитании, то школа должна быть в центре. Ну куда в деревне вести ребят?» - вступается заместитель директора по военно-патриотической работе, подполковник Игорь Збыковский. Сегодня он военный пенсионер, а в прошлом служил в штабе Сибирского военного округа.

После ликвидации округа он ушёл, но новую работу по душе найти долго не мог. «Когда в 2009 году сократили меня, полгода был без работы. Потом случайно встретил сослуживца, он как раз в школе трудился замом, и предложил мне работать здесь. Раньше я слышал, что такое заведение где-то в Чите есть, но понятия не имел, как оно работает. Пришёл, попробовал, понравилось, - вспоминает подполковник. - Мы начали жить другой жизнью. Армия есть армия - там своя специфика. А здесь интересно с детьми, отчасти они меня чему-то учат, чувствую себя моложе среди них».

Чтобы стать воспитателем надо иметь, прежде всего, педагогическое образование. В основном, конечно, работают женщины. «С кадрами была огромная проблема. Не хватало офицеров, таких, на кого можно было положиться, готовым работать с детьми. Это всё же не солдаты, а дети, с ними нельзя крепким словцом. Плюс зарплата сильно отличается от офицерской, поэтому работают те, кто радеет исключительно за идею», - улыбается директор школы. Сегодня коллектив укомплектован, и хорошо, что никто увольняться не собирается.

Воспитатели здесь отличаются от учителей в общеобразовательных школах: они занимаются с кадетами как со своими детьми – работают посменно, следят, чтобы дети сделали уроки, оставались чистым, умытыми, подшитыми. Педагоги здесь по-дружески могут поддержать или, наоборот, пожурить. Каждый день под одной крышей – нужно жить в согласии. В классе есть свой воспитатель, который занимается с детьми после уроков до позднего вечера. Есть ещё дежурный воспитатель, дополнительные помощники и ночной воспитатель. В штате имеется психолог, социальный работник и медик.

Помимо взрослых педагогов, в школе есть своя демократическая форма управления – Совет командиров школы, сформированный из числа командиров взводов с 5-го по 11-й классы. Здесь рассматриваются вопросы организации повседневной деятельности, проведения различных мероприятий, праздников, а также при нарушении кадетами дисциплины, рассматривают вопрос о применении к ним различных видов взыскания, вплоть до лишения звания кадета и лишения права ношения военной формы.

Каждый класс здесь как взвод, а командиров дети выбирают самостоятельно. На совете по персоналиям решают, кому дать шанс, кого наказать или поощрить. Например, когда я приехала в школу, заметила, как двое ребят на улице убирали снег. Оказалось, что они по решению совета отрабатывали нарушения дисциплины. "Как дети заступаются за своих на совете, оценивают – это надо видеть. Самое страшное, когда принимают решение лишить права ношения формы», - отмечает Збыковский.

Это, по словам подполковника, критичная мера – когда нарушитель уже не раз попадал на совет. Взыскания идут последовательно: сначала замечание, потом выговор, строгий выговор, снятие погон и лишение формы. Если человек не исправляется, ребята голосуют и ходатайствуют перед директором об его отчислении.

«Как может одиннадцатиклассник договориться с малышом из 5-го класса? – удивлённо переспросил меня Игорь Збыковский на моё предположение, что кадеты необъективны. - Первые два месяца у ребят в 5-м классе испытательный срок, а потом они принимают присягу, значит, ты несёшь полную ответственность и лгать тебе не положено».

Распорядок у детей, как в армии: в 7.00 - подъём, далее зарядка, умывание, уборка комнаты, утренний осмотр, завтрак, потом занятия в школе. После уроков обед, а дальше перерыв на личное время. Потом кадеты расходятся по секциям – идут на танцы, спорт, пение и многое другое. К вечеру дети снова собираются всем взводом и делают уроки. Здесь уже не получится филонить или понадеяться, что перед началом урока успеешь списать у одноклассников, как это делала я в простой школе. Впрочем, у кадетов, наверное, такой крамольной мысли и не возникает. Потом после домашней работы дети ужинают, а дальше по плану воспитательная работа, будь то просмотр кино или совместные игры - в каждом взводе своё. Перед сном лёгкий паужин и отбой.

И учебный корпус, и общежитие поделены на три этажа. На первом этаже корпуса мы стали свидетелями строевой подготовки и поглядели, как юные кадеты маршируют не хуже солдат в армии. Даётся это им легко, чувствуется, что, несмотря на дисциплину, ребят ни к чему не принуждают, всё добровольно.

«Вот наш Алдарчик - малыш из Хилокского района. Учится в 5-м классе, когда приехал в училище, в его деревне класс совсем закрыли – сверстников больше нет. Зато теперь, когда Алдар приезжает домой – марширует вся деревня. Солдаты так не маршируют, как он!» - шутит воспитатель.

На втором этаже есть кабинет с виртуальным тиром. «Помещения отдельного нет, но тем не менее первые места в Москве на стрельбах мы занимали», - объясняет мне Збыковский.

Руки у меня, конечно, чесались пострелять, но боязнь промазать и оплошать перед кадетами взяла верх.

На втором этаже много светлых учебных кабинетов, в коридоре развешаны стенгазеты - каждый взвод их рисовал на 23 февраля. Есть доска почёта - фотографий отличников там больше, чем ячеек и некоторые приклеены сверху на скотч.

- К нам как-то приехали малыши и говорят, что у нас красиво, как в Сбербанке, - сравнивает педагог.

- А почему именно как там?

- Потому что в деревнях никаких других красивых помещений, кроме как офиса банка и нет. Вот и сравнивают. И смешно, и грустно!

Мы поднимаемся на третий этаж – здесь в одном из кабинетов идёт дополнительное занятие по географии. В другом кабинете учитель английского языка Татьяна Анатольевна занимается с пятиклашками. В кабинете много бумажных моделей известных архитектурных сооружений – все экспонаты педагог сделала сама. Целая коллекция посвящена Лондону, есть коллекция из Нью-Йорка, а Пизанская башня возвышается на полке в окружении учебников.

Этот класс примечателен и тем, что полностью состоит из девочек – такой текстовый проект, наподобие института благородных девиц.

В классе биологии юноши готовят концерт на 8 Марта, разумеется, в тайне, в кабинете физики – добывают электричество на проборах, в другом помещении 11-й класс решает тесты к ЕГЭ.

«В этом году мы ждём от выпускников одно золото, в прошлом было три», - подмечает офицер.

В подвале корпуса есть большой спортивный зал и много тренажёров, сюда можно приходить днём, а вечером почти такой же открывается в общежитии.

«Слава богу, от всякого А.У.Е. мы теперь далеки, искоренили, - объясняет мне Збыковский, поправляя гантели в спортзале. - Все пороки возникают же от безделья. Если бы было достаточное количество таких спортзалов, коньков, лыж, то можно избежать дурного влияния улицы. Конечно, огромный центр патриотического воспитания – отличная идея, но надо понимать, что далеко не все дети из сёл смогут туда попасть».

Второе здание – это общежитие, где живут кадеты из районов. Несколько лет назад рядом со школой сгорели мастерские, поэтому всё имущество пришлось перенести на один этаж здания, сократив количество мест для проживающих. «Вот если нам сделать ремонт для мастерских, перенести обратно всё оборудование, то в общежитии стало бы 250 мест – в два раза больше, чем сейчас», - сетует офицер.

На первом этаже общежития есть кабинет технологии для девочек, там же после занятий проходит кружок «интерьер помещений». На стенах размещены шедевры из шерсти, созданные по технике валяния, а чуть дальше разместилась просторная учебная кухня – любая школа позавидует. Следующая дверь - кружок по танцам, девушки как раз разучивают новые движения. С другой стороны - медицинский кабинет и палата-изолятор на двоих учеников, которая, к счастью, пуста.

Столовая просторная и шумная – дежурные кадеты готовятся к обеду, накрывают столы. Сегодня на обед суп и каша.

На втором этаже живут только девочки, мальчикам вход закрыт, хотя им, наверное, тут нечего делать. Все комнаты девочек уютные, светлые, напоминающие больше королевство плюшевых медведей, нежных занавесок, аккуратных покрывал и шутливых постеров.

- Девочкам не разрешаете краситься?

- В субботу перед празднованием 8 Марта разрешили, а вообще нельзя. На вечерах можно в пределах разумного. Зачем им? – спрашивает меня офицер, который словно рыцарь, невольно заставляет девушек смущаться, когда заходит в комнаты.

На этаже есть душевая – просторная и чистая, но на полчаса туда уже не заберёшься, конечно.

«А на третьем мужики живут», - по-свойски зазывает Збыковский и мы поднимаемся на шумный этаж, где размещаются кадеты-мальчики. Здесь же на входе сидит дежурный офицер – перед ним абсолютно все отчитываются о прибытии, и говорят, какие оценки получили.

"Мы мечтаем о стандартной мебели, чтобы всё было в одном стиле. А то где-то мы сами установили, где-то родители помогли. Пока так. Наскребли по сусекам, родители, конечно, молодцы, очень помогают - сами телевизор, шторы, привезли", - рассказывает мне офицер.

Так вот школа-интернат живёт за счёт средств министерства образования края, а родители сдают по 5 тысяч рублей на питание. Остальное - исключительная инициатива педагогов и, конечно же, кадетов.

Три сотни мест для воспитания элитных кадетов, конечно, капля в море на фоне высокой подростковой преступности в Забайкалье. Заявить, что одно учебное заведение сможет изменить ситуацию можно, но лишь в том случае, если другие районы будут стремиться под планку, поставленную в Чите. Чтобы подросткам было стыдно воровать, и хотелось стремиться стать защитником своего Отечества, заниматься интересным и полезным делом, не оставляя ни минутки свободного времени, а не как сейчас - считаться на положении, если в свои 14 лет ты отсидел в колонии.