Прогулки по городу: улица Горького

Специальным зимним циклом прогулок мы хотим вам показать читинские улицы — знакомые и забытые, похожие и уникальные, старые, новые — всякие. Наши прогулки не будут экскурсиями или перепечатыванием энциклопедических статей. Мы просто будем рассказывать о городе то, что знаем и видим сами.

Улица Горького — коротенькая, поэтому я прогуляюсь по ней в обе стороны. Коротенькая потому, что это кусочек бывшей Профсоюзной: его переименовали в 1968 году, в честь столетия со дня рождения Максима Горького. А вообще-то это практически бульвар — единственная в Чите улица с рукотворной аллеей посреди.

Аллею дикой яблони и черёмухи посадили студенты-медики, за 10 лет до переименования. Причём не просто ткнули саженцы в землю по весне и сфотографировались на их фоне, а отдежурили на поливе. Буквально на будущий год аллея зацвела.

Я пойду по ней вниз от здоровенного камня, который напоминает о намерении властей поставить памятник первоцелинникам Забайкалья.

Судя по тому, что в городе достаточно невоздвигнутых александров невских и музыкальных театров, пока тут будет камень. Сразу справа от него, я знаю, в одном из столбиков ограждения — дозоровский код. Его во время фестиваля «Регион-медиа» осенью взяла я.

Красные скамейки на аллее заснежены и сломаны: почти все или кренятся набок или щерятся обломанными клыками. Чёрные урны пустые. Чёрные деревья согбенны. Прохожих почти нет. Снег чистый. Отсюда вот всё это монохромье кажется даже зловещим.

На стене дома, в унисон этой недоброй сказке, напоминание:

Но вот я дохожу до краевой детско-юношеской библиотеки. За ней — в здании с самыми причудливыми в городе антеннами — управление Роскомсвязьнадзора. Это та структура, которая единственная из всех может денно и нощно мониторить комментарии на «Чита.Ру» и указывать, какие надо удалить или отредактировать.

А вот, в окне библиотеки — книжки.

Сразу хочется зайти и попросить до завтра про Пеппи Длинный Чулок, но от греха подальше я перехожу дорогу.

Тут у нас какая-то страшная городушка, которой, по-моему, не место на прекрасной улице Горького. Но она есть. На ней никаких опознавательных знаков, зато дымит труба.

Дальше начинаются корпуса Медакадемии. Это целый квартал. Медакадемия — единственный вуз в Чите, в котором за прошедший год не сменился ректор. Более того, Анатолий Васильевич Говорин перед самым Новым годом отметил шестидесятилетие, с чем мы его и поздравим.

Вот корпуса:

Вот вход:

Вот церковь в честь Святителя Луки. Так коллектив академии решил увековечить имя известного хирурга и учёного Валентина Феликсовича Войно-Ясенецкого, который в военном лазарете Песчанки в русско-японскую проводил свои первые операции. Впоследствии Войно-Ясенецкий стал архиепископом Симферопольским и Крымским, лауреатом Сталинской премии, а в 2000-м году русская православная церковь причислила его к лику святых Русской православной церкви. Раньше меня здорово удивляло сочетание медицины и религии, а потом я попривыкла.

Как-то я раньше не видела этих козырьков. Они, видимо, защищают от дождя какое-то подвальное помещение? Что там внизу, не знаете вы?

На углу Горького и Бабушкина — табличка к сотому дню рождения Алексея Максимовича Горького.

Улица утыкается в Дворец спорта. Куда она утыкалась раньше, пока тут не построили Дворец спорта, мне, к сожалению, неизвестно.

В конце аллеи — знаменитый танк. «Тридцатьчетвёрка» стоит тут с 1967 года в честь танковой колонны «Комсомолец Забайкалья». Деньги на 11 танков в марте 1943 года собрали юноши и девушки с комсомольскими билетами и без них. Танки имели собственные названия «Агинский колхозник», «Металлург Забайкалья», «Черновский шахтёр». Делегация комсомольской организации Читинской области на торжественном митинге на Челябинском тракторном заводе передала их части, отправляющейся на фронт. Колонна отличилась в Курской битве, в танковом сражении под Прохоровкой; принимала участие в освобождении правобережья Украины, Румынии, Венгрии.

Сегодня у памятника проводятся митинги в День комсомола, а непосредственно сегодня какой-то автолюбитель выбивает коврик от машины.

А я пойду обратно — по правой стороне. Нумерация домов начинается с 28-го, вероятно, дома с первого остались на Профсоюзной.

Горького, 28 — Геологический музей.

Это второе уже «геологическое» здание на Горького: спускаясь по левой стороне, я прошагала здание «Востокгеологии» - компании, по заказу «Норильского никеля» занимающейся освоением месторождений на юго-востоке Забайкалья.

Музей построен в 1911 году и на нём установлена мемориальная доска - здесь в 1920-1922 годах жил и работал известный педагог и скульптор Иннокентий Николаевич Жуков. Немногие знают, но это он придумал называть советских скаутов «пионерами». Он же придумал и пионерский галстук.

В мае 1918 года на месте нынешнего собора Казанской иконы божьей матери, а тогда — площади Свободы Жуков соорудил монумент на могиле борцов за советскую власть в виде стел с вмурованными в основания винтовками. Как монумент можно было утратить в 1919-м, я не знаю.

Выше по Горького - 321-военный клинический госпиталь Восточного военного округа.

Он так разросся из бригадного лазарета на 26 мест, учреждённого Николаем Первым в середине XIX века. Полвека это было единственное стационарное лечебное учреждение в Чите, а в Великую Отечественную тут было больше 30 тысяч раненых. Забайкалье было самым большим госпиталем в СССР. Война планировалась на два фронта - мы были далеко и от Японии, и от запада, и медперсонал подбирался задолго до войны. Когда Халхин-Гол закончился, именно 321-й эвакогоспиталь сделали «учебным полигоном для медсестёр». Набирали покладистых, спокойных девчонок – как с медицинским образованием, так и без него. Учили, как обращаться с ранеными, перевязывать, психологии.

Все эвакогоспитали Читинской области подчинялись фронтовому эвакопункту №54, который располагался в двухэтажном здании на улице Горького и Бабушкина. На умерших заполнялись два бланка с полным указанием фамилии, имени, отчества адреса и причины смерти. Один из бланков под пятью сургучными печатями посылался в военкомат, который призывал умершего, а второй в трёхдневный срок лично медстатистом доставлялся сюда, в ФЭП№54. Документы отсюда доставлялись в город Бугуруслан, в «бюро потерь».

Пока вспоминаю историю эвакогоспиталей, дохожу до длинной лестницы.

Снег тут не расчищен, и мне начинает мерещиться Ленинград. Причём блокадный.

А вот, наверное, часть предвыборной кампании Путина. Или просто настенное творчество спортсменов.

Какое-то военное здание, с колючей проволокой наверху. Военным, видимо, безразлично, что звезду на воротах кто-то закрасил чёрным.

Чуть ниже красивой цветной многоэтажки стоит детский дом №1, носящий имя Владимира Подгорбунского.

На фасаде старинного здания (бывшего Главного управления Нерчинского горного округа) детского дома - имеется мемориальная доска, посвященная воспитаннику детского дома Владимиру Николаевичу Подгорбунскому (1916-1944). Танкист-разведчик стал Героем Советского Союза, освобождая Украину. Внутри, во дворе, я знаю, ему установлен бюст.

Напротив детского дома — здания бывшего ЗабВО. В уютном особняке ближе к Новобульварной в 1950-х жил командующий, в других - его заместители и члены Военного Совета округа. Иногда я думаю, что сохранить сосны в этом городе можно, только обнеся их таким вот забором.

И, пока Горького не кончилась на перекрёстке с Новобульварной, я ещё успею передать Контрольной инспекции города и лично Василию Турсабаеву такой запорошенный романтичный привет.

При подготовке материала использовались статьи краеведа Александра Лыцуся, а также информация с сайта «Энциклопедия Забайкалья».