«Город изнутри»: Каланча на Чкалова

Забраться по старой, полированной тысячами рук и ног винтовой лестнице на самый верх, выбраться на панорамный балкон и увидеть Читу так же, как на неё смотрели дозорные пожарной службы сто лет назад… О главном разочаровании этого выпуска «Города изнутри» лучше сказать сразу — попасть внутрь и на самый верх каланчи нам не удалось. Впрочем, даже наш проводник за многие годы бывал там лишь дважды. Сегодня мы идём смотреть, что находится внутри старой пожарной части на перекрёстке Чкалова и Полины Осипенко.

В конце августа редакция «Чита.Ру» запустила новый сезон проекта «Город изнутри». Уже опубликованы результаты наших походов в хозяйственные помещения под памятником Ленину, реанимацию, котельной силикатного завода, родильный дом, кордон спасателей на Арахлее и центр реабилитации «Академии здоровья».

Старая пожарная каланча на Чкалова — одно из украшений города, прекрасный образец городской архитектуры столетней давности, напоминание о тех временах, когда, за неимением телефонов, камер наблюдения и сигнализаций, пожарные день и ночь несли дозорную службу на башне, а после пожаров сушили в её каменной утробе свои шланги, то есть, простите, рукава. Сегодня дозор на башне несут проросшие в кровле деревья, а большую часть здания занимает музей истории УВД по Забайкальскому краю. Чтобы попасть в него, нужно зайти во дворик со стороны Чкалова, а там уже в коричневую дверь под покосившимся старым навесом.

Дальше — лестница и Феликс Дзержинский на распутье.

Направо пойдёшь — в центр психологической работы попадёшь. Идём налево, в музей.

Экскурсию нам проводит директор музея, его хранитель и экскурсовод в одном лице — краевед Геннадий Александрович Жеребцов.

Чтобы проникнуться этим местом, нужно заглянуть не только внутрь самого здания, но и вглубь его истории. Начать можно с XIX века, когда единственная пожарная каланча небольшой тогда Читы стояла рядом с Атаманской площадью, на месте современного института предпринимательства. Город постепенно рос, и к началу ХХ века охватить его взглядом со старой каланчи было уже невозможно. Тогда на новой окраине города, в районе улицы Бульварной — нынешней Бабушкина — решили строить новую, выше и по расположению, и по объективным размерам.

По первому проекту архитектора Пономарёва пожарное управление было вытянутым в прямую линию, а каланча располагалась по центру фасада. Но в спорах проект изменился и здание стало угловым. На стройку ушло 5 лет — с 1902 по 1907 год, однако дожидаться завершения строительства пожарные не могли. Старая пожарка окончательно пришла в негодность, поэтому переехать пришлось до, как теперь говорят, ввода в эксплуатацию. В экспозиции сохранилась фотография 1911 года. На снимке видно, что каланчу тогда венчал не шпиль, а кованный ажурный крест.

Кстати, примерно в это же время каменные пожарные здания появились на улице Верхнеудинской на Острове, на Благовещенской (Журавлёва), и за Читинкой, в районе современной улицы Недорезова. Близость к реке для последней стала гибельной — каланча дала трещину, начала разваливаться, и в семидесятых была разобрана. Осталось одно название для района — Пожарка.

Здание на Уссурийской, нынешней Чкалова, до 1922 года пожарные делили с полицией. В царское время второй этаж здания занимала жандармерия. В расположенным рядом деревянном доме на Полины Осипенко, 37, были квартиры пожарных и полицейских, а сохранившийся и стоящий чуть поодаль двухэтажный дом №39 из красного кирпича служил чем-то вроде изолятора временного содержания для задержанных, с камерами и решётками на окнах.

Пожарная часть на Чкалова примечательна ещё и тем, что не изменяла своим функциям до совсем недавнего времени, а органам внутренних дел — никогда. Ещё в 70-е годы здесь находился отдел пожарной охраны, затем - управление пожарной охраны. Сам музей тогда располагался во втором корпусе управления МВД на Полины Осипенко. Пожарная охрана в то время входила в систему МВД, а не МЧС, как теперь. На Чкалова музей переехал в 1987 году.

На первый взгляд может показаться, что в музее сплошь фотографии и документы. Но, по словам директора, к созданию музея подходили с научной точки зрения: «Как можно отличить музей полиции от музея транспортной полиции, прокуратуры или музея пограничников? Все эти музеи в Чите есть. Поэтому в нашем музее упор сделан на текст и картинки, а не на вещи. И тем не менее, в шести залах у нас выставлено полторы тысячи вещей только основного фонда».

Как и положено настоящему историческому музею, экспозиция рассказывает о забайкальской полиции поступательно. Первый зал посвящён довоенному периоду.

Второй — воинский.

Дальше — вторая половина ХХ века с подробным рассказом о криминалистах, уголовном розыске, ГАИ, ОБХСС, паспортно-визовой и других службах.

Вещей в музее действительно много — и раритетных, и ушедших из нашего обихода совсем недавно.

«На этом месте, — показывает на витрину Жеребцов, — недавно стояла ваза — единственный вещественный экспонат, рассказывающий о пребывании Мао Цзэдуна в Чите. Сейчас её попросили передать на временное хранение для Красного зала краевого краеведческого музея - того, который показывают китайцам. Передали. А здесь теперь стоит ваза, подаренная русскому солдату за участие в русско-японской войне».

Сколько стоит эта «временная замена», сложно даже предположить.

Особенно сильное впечатление возникает, когда входишь в дальний зал, где притихли два ветерана - белый патрульный мотоцикл ГАИ и жёлтый милицейский, с коляской - прямо, как в «Берегись автомобиля».

Даже начальник маньчжурской полиции с восторгом играл в погоню, сидя на нём.

«Такие люди — они же как ребятишки. Работают с подчинёнными и вынуждены себя держать. А когда попадают в такую свободную обстановку, всегда расслабляются», — смеётся Жеребцов.

Оба стальных красавца появились здесь благодаря предыдущему главе УМВД России по Забайкальскому краю, генерал-майору полиции Роману Дееву. Он же обещал подыскать соседствующему с музеем центру психологической помощи другое помещение, а музей расширить за счёт занимаемых центром площадей. Но Деев уехал, и все остались при своём.

А вообще, музею нужны не столько площади (хотя и они, конечно, тоже) сколько постоянное внимание и, да, какие-то регулярные деньги на поддержание его в порядке. С 1987 года потолки в музее белились всего один раз.

Что ещё печальнее, вход в собственно башню пожарного управления давно закрыт на замок и войти туда нет никакой возможности. Сам Геннадий Жеребцов за 30 лет бывал там только дважды. Видел винтовую лестницу, а вместе с ней - грязь, пыль, неухоженность. Даже убраться внутри невозможно, ключи от замка хранятся не здесь, а у комендантского подразделения УМВД. Возможно, руководство УМВД просто не помнит о самом существовании каланчи или не понимает её потенциала - башня могла бы стать восхитительным продолжением музея. Тем более что речь идёт о той самой башне, с которой были сделаны знаменитые панорамные фотографии дореволюционной Читы. Вот эти.

Но мы увлеклись музеем, оставив в стороне другие помещения. А они есть! Полноценно осмотреть центр психологической работы нам тоже не удалось — вышедшая из-за двери сотрудница, извиняясь, полушёпотом объявила, что сейчас работает полиграф (детектор лжи), поэтому нужна полная тишина, приходите потом. Мы потоптались в коридоре и на цыпочках ретировались.

Потом вышли на улицу чтобы зайти в левую часть здания и увидеть, во-первых, тот самый вход в каланчу. Эта бежевая дверь — он.

Во-вторых, нам показали, как устроено расположенное здесь же отделение вооружения. Аккуратное, ухоженное. Это здесь ведётся учёт всего имеющегося в распоряжении полиции арсенала. Само оружие, конечно, хранится в другом месте.

По пути в гаражи первого этажа можно увидеть не тронутую временем дежурную часть пожарных — так она и выглядела 20 лет назад и раньше.

А это гараж. Сто лет назад здесь хранились баки с водой и сами водовозки. Затем — пожарные машины. Сейчас тут ставят машины дежурной части УМВД. Ну и личные, на которых приезжают те, кто заступает на дежурство и пересаживается на служебный транспорт. В гараже скучновато, но следы старины всё ещё проявляются - то очертаниями старых печей, то сводами арок из другой эпохи.

Уже на выходе нам показывают то главное, о котором нужно рассказать непременно. Новую деталь фасада со стороны Полины Осипенко. Не сказать, что здание рассыпается, как когда-то на Пожарке, но тревожные сигналы оно уже подаёт. Из оконного свода на юго-восточном фасаде начали выскакивать кирпичи, а по стене пошла заметная трещина. Вон там, в правом верхнем углу не заложенного кирпичами окна. И под ним.

Злокачественное новообразование появилось этим ненастным летом. Но пассивно смотреть на него, скорее всего, можно будет недолго. Дальше придётся выбирать между действенной помощью зданию и его окончательным увяданием и разрушением.