На этой неделе губернатор Забайкальского края Александр Осипов решительно заявил о переходе к дистанционному обучению, которого так и не случилось, провёл брифинг, где вновь поругал народ и пригрозил ужесточением ограничений, а сегодня и вовсе отмечает 2 года властвования в Забайкальском крае. Об этих и других событиях в разборе недели журналистов «Чита.Ру».
Екатерина Шайтанова: Б - беспомощность. Безмолвие. Бутафория.
Губернатор Забайкальского края Александр Осипов на этой неделе ввёл дистанционное обучение в школах, но не до конца.
Произошло это буквально так: на оперативном совещании, на котором по понедельникам глава региона в прямом эфире разносит своих незадачливых подчинённых - Осипов принял решение ввести дистанционное обучение в школах. Вернее, даже так: с решением продлить каникулы пришёл Роспотребнадзор, потом данные по заболеваемости озвучила вице-губернатор, курирующий социальный блок, Аягма Ванчикова, а потом уже Александр Осипов, позиция которого, похоже, крепла по ходу совещания, заявил, что надо в школах, где есть возможность, вводить дистанционное обучение.
Позднее об этом же отчиталась и пресс-служба правительства края - Осипов поручил перевести на дистанционное обучение все школы и все детсады.
До начала легальных осенних каникул оставалась неделя, и школьников, казалось, ждало какое-то внезапное чудо, но вот кончился понедельник и настал вторник. Прошёл вторник. С мест сообщали, что всё в порядке, уроки ведутся. Школьники успевали кто вытянуть, а кто и усугубить оценки за четверть. На уроках технологии привычно убирали листья.
Казалось, учителя тихо колдуют на то, чтобы успеть доработать четверть. Им тоже не нравится дистанционка: учить детей на расстоянии гораздо сложнее. Более того, их этому не учили, а проверять сочинения в вайбере - не самая интересная часть работы.
И только поздно вечером среды выяснилось - дистанционки не будет, будут сначала двухнедельные каникулы, а только потом можно будет рассмотреть возможность дистанционного обучения. Об этом сообщила та же пресс-служба правительства со ссылкой на замруководителя регионального Роспотребнадзора Евгения Гредюшко.
Мне эта история кажется очень показательной - она отлично демонстрирует степень подготовленности управленческих решений. Они как бы есть, но потом то ли главу региона кто-то переубедил, то ли он сам передумал, то ли всё это тихонько откатили и вообще немножко поменяли, и для надёжности вложили в уста другим людям.
На мой взгляд, это самое жуткое. Не эти ужасные дороги. Не эти ужасные дураки. А беспомощность, транслируемая с уровня людей, которые нас ведут куда-то к светлому будущему. Но это неточно, про будущее.
Редколлегия: Осипов введёт дистанционку в школах — почему решение выглядит робким
Андрей Затирко: Дарю идею на 30 миллионов. И от рекламы избавимся
В субботу, 24 октября, в редакцию «Чита.Ру» прислали фотографию устанавливаемой рекламной конструкции с перекрёстка улиц Богомягкова – Бабушкина. Она примечательна не только своим расположением – рядом с действующей конструкцией, прямо у тротуара, но и необычным внешним видом.
Три толстенных трубы метра четыре высотой соединили вместе и воткнули в землю, подперев, судя по фото, каким-то деревянным щитом – вероятно, на днях это убожество забетонируют. А чуть позже навешают на эту основу баннеров – судя по массивности, не меньше 3-4 штук. И они начнут приносить прибыль.
Согласно данным с карты на сайте all-billboards.ru, стоимость аренды одного баннера 3 на 6 метров в этом районе стоит 21 тысячу рублей в месяц, четыре баннера – 84 тысячи соответственно. Установил, продал, разместил и забыл, а деньги капают, в год – 1 миллион рублей. Кажется, очень упрощённая математика, но и бизнес не особо замысловатый.
Не исключаю, что там может появиться экран, но, подозреваю, прибыль с него будет не сильно отличаться от приведённой мною, но даже пусть 500 тысяч в год – тоже неплохо. Пить-есть не просит, а кошелёк пухнет.
Кто ещё выиграет от этой новой уродливой конструкции в центре города, кроме условных Конопасевича-Викулова?
Рекламодатель? Возможно. Но я бы с удовольствием отказался от существования такого предпринимателя, который готов оплачивать это убожество на улицах нашего города. Думаю, большинство читинцев тоже.
Может быть, в выигрыше наш бюджет? Может, будет прилетать половина от прибыли в городскую копилку, на эти деньги рядом с этим уродцем Александр Сапожников через год высадит ёлок на камеру? Красиво, но нет. Все рекламные конструкции в Чите приносят бюджету 8 миллионов рублей в год. Все. Восемь миллионов. Если в городе, например, 500 баннеров, то с одного должно бы прилетать по 16 тысяч рублей в год. Негусто.
Точно, пользу приносят читинцам! Они благодаря кричащей, аляпистой и порой вульгарной рекламе, из-за которой деревья в городе превращены в пни, узнают об уникальных рекламных предложениях. Ха-ха-ха. Смешно, но нет.
По-моему, если предложить читинцам ежегодно скидываться в бюджет по 100 рублей, чтобы избавиться от всех баннеров раз и навсегда, они согласятся. И город выиграет – считай, уже не 8, а 30 миллионов рублей в год. И деревья будут портить сильно меньше.
Ну или из Фонда развития Забайкальского края закинуть ту же тридцатку – это для него сущие копейки, зато пиар-эффект для Александра Осипова будет бешеным. Круче, чем от Hi-Fi на площади или от Минченко на Арахлее, ей богу.
Помнится, Александр Зудилов планировал навести порядок с рекламой в городе, намеревался разорвать итоги грабительского конкурса. А у Александра Сапожникова работает прекрасная «Лаборатория идей». Дарю идею – аннулируйте конкурс и реализовывайте. И можете не благодарить.
Редколлегия: Снесём Дворец спорта, построим ТЦ — это ли завещали нам предки?!
Андрей Козлов: Бумажные 2 года Осипова – без пиара, аппаратчиков и перспективы
25 октября исполняется 2 года с момента назначения Александра Осипова временно исполняющим обязанности губернатора Забайкальского края. К этой дате все ждали от главы региона каких-то откровений или хотя бы пары соответствующих слов, но Осипов отделался онлайн-брифингом на тему ситуации с коронавирусом. За месяц до этого он публиковал подобие программной статьи в «Забайкальском рабочем», но про неё все, включая, кажется, и Осипова, постарались побыстрее забыть.
Из всего того, что говорил Осипов, важнейшим, на мой скромный взгляд, является забетонированная губернатором с первых дней его работы в регионе парадигма. В ней два главных тезиса.
Первое и главное: всё, что мы делаем, мы делаем правильно и верно. То, что нашим противникам и их клевретам кажется неверным, на самом деле верно, а противники – озлобленные враги, либо просто не ведают, что творят. Второе и тоже важное: с народом нам не повезло.
«К сожалению, во вторую волну наблюдается обратная реакция. Вместо того чтобы люди оказались более подготовленными, наши решительные меры в первую волну подрасслабили самих людей. Сейчас к соблюдению масочного режима, правилам гигиены, дезинфекции рук стали относиться прохладно. То, что медицина хорошо работала, спасала жизни, менее 1% было летальных случаев, было оценено как неопасность коронавируса. Это с нами играет злую шутку», - мне кажется, что даже местоимение «нами» в последнем предложении цитаты Осипова в выбранном контексте звучит как-то вымученно.
Отказ от личной ответственности за происходящее в регионе не даёт Осипову возможности критически оценивать результаты собственной работы и блокирует возможность слышать аргументированную критику со стороны. Критика по определению считается реакцией, политической отрыжкой недовольных новыми порядками старых элит, а проводники этой критики даже в публичной риторике окружения Осипова признаны радикалами.
Осипов с первых своих шагов по забайкальской земле отдался в руки политтехнологов, которые нарисовали ему выдуманную реальность. Пока художником был профессиональный электоральный менеджер Сергей Нехаев, система со скрипом, но работала – серый кардинал забайкальской политики не только манипулировал губернатором, но и менял под выдуманный для него мир реальность.
После отъезда Нехаева всё почти мгновенно развалилось. Сменивший его на посту руководителя администрации губернатора Алексей Казаков оказался неспособен контролировать чудодейственную машинерию, настроенную циничным эгоцентристом Нехаевым не только под сиюминутные политические цели Осипова, но также и под себя, под свои личные цели и желания.
Казаков мог взять сильных замов и тем самым нивелировать отсутствие в губернаторском аппарате единоличного интеллектуального центра, но вряд ли даже внутри себя был готов хоть к какой-то конкуренции. На ключевой пост первого зама Казаков поставил никому неизвестного и ничем себя не зарекомендовавшего молодого чиновника Якимова (до назначения он несколько месяцев работал под Нехаевым начальником несчастного управления внутренней политики губернатора, куда пришёл из аппарата главного федерального инспектора Цветкова, который примерно в это же время уехал работать в аппарат полпреда президента Трутнева).
Якимову явно строят карьеру. Никак иначе не объяснить необъяснимый прыжок с низовой должности в аппарате федерального чиновника на должность руководителя очень технологичного и вечно критикуемого управления внутренней политики, от которого при этом вечно ждут какого-то политического чуда, и сразу после этого на должность ключевого первого зама, который курирует как минимум внутреннюю и муниципальную политику – и это-то в эпоху тектонических перемен на муниципальном уровне. Страдает от явной неготовности Якимова к этой должности прежде всего Казаков, а через него уже сам Осипов.
Других замов у Казакова де-факто нет. Пришедшая на аппаратную работу из системы образования Людмила Емельянова должна была курировать кадровую работу на уровне краевого правительства, но за несколько месяцев смогла доказать, что не курирует её даже в администрации губернатора. Работавшего чистым техническим замом чиновника Меркулова Нехаев увёз за собой на Камчатку.
Сильных руководителей управлений у Казакова нет, а малейшую фронду он вместе с Якимовым давит привычным и санкционированным Осиповым методом – увольнениями.
В итоге сразу под Осиповым во властной пирамиде царит аппаратная пустота, от которой вниз расползаются бесконечные аппаратные ошибки, результаты которых бьют прежде всего по самому Осипову. Губернатор, и во времена Нехаева не сумевший создать даже подобия управленческой команды, к финишу второго года работы остался в звенящем политическом одиночестве.
Если ничего не изменить, эта пустота довольно быстро сожрёт очередного губернатора. Всё чаще кажется, что Осипов и сам к этой отставке стремится – попробовавший на вкус штабную работу в федеральном правительстве губернатор с видимым трудом переживает сложности работы в региональных окопах.
Губернатору не на кого в настоящий момент опереться. Это хорошо видно в консервации почти всех заместителей Осипова в статусе исполняющих обязанности.
Приставки «и.о.» торпедируют и без того хрупкий скелет региональной политической системы, заложенной Нехаевым (вице-премьеры остались исполняющими обязанности и после того, как их со скандалом утвердило заксобрание. Со скандалом - это я про то, что вместе с утверждением вице-премьеров заксобрание заставили утвердить право Осипова на назначение вольного числа вице-губернаторов, чей функционал даже через полгода после первых назначений так никому и объяснили — я не удивлюсь, если окажется, что если и сам Осипов не знает, зачем ему их навязали).
Губернатор не признаёт ничьего права на критику его действий. Никому не дано права на комфортную работу в команде с ним, вообще на нахождение с главой региона в горизонтальных связях. Исключительно вертикальная конструкция без жёстких, умных и последовательных церберов (таким был Нехаев), контролирующих лежащие под губернатором пласты властной пирамиды, быстро приводит к усталости исполнителей – вице-премьерам, министрам, да и простым чиновникам не помогают даже невероятные по забайкальским меркам деньги.
Губернатор ещё до отъезда Нехаева, практически сразу после выборов, лишился мощнейшей пиар-машины, которая создала из никому не известного в регионе человека самого популярного губернатора в стране. Сначала из Читы уехали федеральные политтехнологи, и почти сразу это стало неинтересно и Нехаеву. Ни Казаков, ни работавший с ним начальником управления пресс-службы и информации Вячеслав Кулаков не справились с задачей удержания и модернизации этого образа. Мне вообще кажется, что эту задачу забыли поставить.
У Осипова нет сильного аппаратчика. И у него серьёзные проблемы с имиджем, от которых он прячется за онлайн-брифингами. Можно было бы вспомнить проблемы с экономикой, социалкой, огромный массив откровенно коррупционных историй, хаос в структуре органов власти, кадровый беспредел, кумовство, непрекращающуюся охоту на ведьм, забвение целых направлений в работе, связанной с миллиардами рублей и десятками тысяч людей. Но на том уровне российской политической системы, на которой трудится Осипов, прямо сейчас критично важны именно аппаратная работа и пиар.
На экономику в регионе Осипов не может серьёзно влиять, а любые проблемы можно и сейчас, и в перспективе года списать на коронавирус. От проблем в социалке Осипов может дистанцироваться привычной риторикой про то, что всё завалили до него, и прошло слишком мало времени, чтобы требовать ответа с новой власти. Тарифы, коррупция, отношения с элитами – всё это никому не интересно до тех пор, пока не вызывает вопросов федерального центра.
А вот с пиаром и аппаратной работой, которые тесно связаны друг с другом, шутить вряд ли следует. Но у губернатора после отъезда Нехаева как будто нет душевных сил на то, чтобы разобраться с проблемами на этих ключевых направлениях. А его окружение явно делает всё для того, чтобы он попросту не видел этих проблем.
Ко второй годовщине работы Осипова на посту губернатора мне – будь у меня такая возможность - очень хотелось бы пожелать ему твёрдости и решительности в кадровой и аппаратной работе. Но чем дальше, тем больше кажется, что Осипов намеренно доводит ситуацию до абсурда, как будто немного завидуя Сергею Нехаеву, который поехал осваивать новые рубежи.
Юлия Скорнякова: Ребята, давайте жить в масках
Губернатор Забайкальского края Александр Осипов пару дней назад, проводя брифинг по коронавирусу, обмолвился, что, если такой прирост заболевших и скончавшихся не станет меньше, власти региона будут рассматривать новые ограничения. Какие именно - непонятно, но в любом случае что-то неприятное.
По словам Александра Осипова, то, как регион прошёл первую волну, расслабило его жителей. Возможно, потому что в маршрутках я до сих пор вижу водителей без масок и перчаток, а друзья говорят о работающих без остановки по ночам пивнушках, наливайках и псевдобарах. Но то, как относительно легко в Забайкалье прошла первая волна, расслабило в том числе и управленцев, за которых сейчас отдуваются медики и пациенты.
Моя подруга несколько дней назад заболела коронавирусом. До получения анализа, который делается несколько дней, когда стало совсем плохо, позвонила в скорую. Заранее предупредила, что был контакт с больным коронавирусом и что, судя по симптомам, у неё именно COVID. На вызов приехал молодой человек в обычной одноразовой масочке и одноразовый шапочке. Могли бы мы представить себе такое в первую волну? И в чём тут виноваты обычные люди?
Власти региона не раз в последние дни говорили о колоссальной нагрузке на медицину. Но если бы медиков по-настоящему берегли, то они бы не ездили к больным опаснейшим вирусом в лёгких тряпочках на лицах просто потому, что здоровый врач может лечить пациентов, а больной сам превращается в пациента, ухудшая и без того непростую нагрузку на врачей, медсестёр и санитарок.
И да, все расслабленные первой волной: давайте в маршрутках, троллейбусах и магазинах носить маски, не трогать лица руками и дезинфицировать гаджеты. Но, уважаемые также расслабленные весенне-летней вспышкой руководители: чтобы ваши слова не расходились с реальностью, быть может, сделать, чтобы врачи ездили на вызовы не как на приговор к заражению?
Егор Захаров: Фонтан имени Ленина
Борзинская администрация на этой неделе озаботилась судьбой памятника Ленину, установленного на одноимённой площади. На месте вождя специалисты планируют установить фонтан, а памятник перенести в скверик.
Вы знаете, я против. Даже если отбросить идеологические причины, уважение к истории своей страны, какой бы она ни была, и к людям, которые под красным знаменем заложили то, что мы по сей день успешно эксплуатируем. Я просто против.
Во-первых, Борзе жутко не везёт с памятниками. То там утащат с постамента редкий танк, то сожгут мемориал, то от бетонного солдата останутся одни сапоги, то опять-таки из-за пожара монументальный танкист превратится в раскрашенного солдатика. То ли это злой рок, то ли банальная безответственность, но я бы предпочёл не рисковать.
Во-вторых, борзинская администрация блеснула своими прожектами минувшим летом, затеяв зачем-то ограждение городского сквера. Того самого, в котором обрушился памятник. Вообще, скажите мне, зачем нужен забор вокруг места отдыха? Ограждать, по-моему, нужно огороды, воинские части и детские сады - туда, куда посторонние не должны приходить. Сквер, мне кажется, нужно обносить забором только в том случае, если на него надо потратить деньги.
Так с этим забором и получилось - сначала он рухнул, затем его укрепили металлоконструкциями, а потом выяснилось, что металлоконструкций мало и их надо покупать ещё.
Так что не трогайте памятник.
Потренируйтесь вон на заборах.