Забайкалье мятежное – в обзоре районных газет

Как вы относитесь к участию России в войне?

16, 19 и 20 октября наши корреспонденты провели опрос среди жителей района, задав им два вопроса: «Как Вы относитесь к участию России в гражданской войне в Сирии?», «Каковы, по-Вашему, будут последствия этого для нашей страны?».

По традиции опрошено сто человек, среди которых оказались жители 14 сёл района (Кыры, Алтана, Билютуя, Шумунды, Былыры, Мордоя, Тарбальджея, Мангута, Михайло-Павловска, Тырина, Ульхун-Партии, Bepхнего Ульхуна, Гавани и Любови) от 19 до 86 лет. По роду занятий наши респонденты распределились следующим образом: 48 работающих, 21 пенсионер, 14 безработных (из них 4 домохозяйки) и 7 студентов.

«Путин знает что делает!»

На первый вопрос положительный ответ дали 38 человек. Вот самые часто повторяющиеся аргументы:

– С террористами надо бороться! Бомбить их надо!

– Если ограничимся только авиацией и ракетами, то положительно.

– Россия ввела войска в Сирию в миротворческих целях и для помощи страдающему населению.

– Надо помочь законному правительству Сирии, иначе террористы и до нас доберутся.

– Идёт битва за мировые приоритеты, за первенство и Россия, как сверхдержава, не может оставаться в стороне.

– Путин знает что делает!

Несколько отвечавших заметили, что Россия принимает участие не в гражданской войне, а в борьбе с террористами.

Одни молодой человек из Кыры признался:

– Сам бы с удовольствием принял участие!

44-летний рабочий, также из районного центра, высказался так:

– Не дали растерзать Осетию, Абхазию, Крым, помогаем Донецку, Луганску. От этого растёт и патриотизм в стране, и гордость за державу, и уверенность в своей безопасности. Это все даёт стране силу. А у сильной страны и экономика будет сильной.

В ответах на второй вопрос мнения тех, кто поддерживает действия России, разошлись. Здесь позитива уже меньше. Часть отвечавших уверена, что участие в военных действиях будет иметь негативные экономические последствия для нашей страны. Вот их обобщённое мнение:

– Ещё больше будут задерживать зарплату и социальные выплаты населению. Скажут – нет денег, в Сирию отправили. На самом деле сами их и разворуют. Или будут накручивать цены, прикрываясь войной.

Однако большая часть, 26 человек, настроена по-другому:

– Если исламистов и террористов не уничтожить, вот тут будут последствия. В их планах и Европа, и Россия.

– Экономика как раз пострадает, если Россия ничего делать не будет. А такие действия укрепляют не только статус страны, её авторитет, но и собственную экономику.

– Есть перспектива заработать уважение других стран. Может, и они нам чем-нибудь помогут.

– Россию будут уважать и санкции отменят.

«Война – это страшно!»

Резко отрицательно ответили на первый вопрос 32 человека. Вот только часть высказываний:

– Война – это страшно. Наши ребята там воюют, есть, говорят, даже из нашего района. В сердцах людей ожидание и тревога.

– Втягивают нас в войну, сначала с воздуха, потом и сухопутные войска пойдут.

Возможна третья мировая война.

– Боюсь, что не смогу доучиться, финансов не хватит.

– Война – это смерть, голод, безработица, беженцы и какая-нибудь из этих бед нас коснётся.

– Можем ввязаться в эту войну, как в Афганистане. И снова деньги наши туда потекут.

– Лучше бы обратили внимание на бедствия своих регионов. Мы всем помогаем, а нам вряд ли кто поможет.

«Цены растут, а вы про Сирию!»

Ничего не знают о войне в Сирии 14 опрошенных жителей района. В лучшем случае, они «что-то слышали». 16 респондентов относятся к заданной теме нейтрально: «Не знаю и знать не хочу», «Политикам виднее». Шестеро из них (четверо из Кыры, по одному из Верхнего Ульхуна и Михайло-Павловска) высказались примерно одинаково:

– Вы какие-то дурацкие вопросы задаёте! Тут люди без денег сидят, цены растут, а вы про Сирию!

***

Вот такой получился у нас опрос, с кардинально противоположными мнениями. Сто человек – это, конечно, не так много в масштабах целого района, но, думается, они высказали все точки зрения на эту актуальнейшую тему, волнующую сегодня абсолютное большинство россиян.

Опрос провели Николай Исарик, Татьяна Аксёнова/ Ононская правда № 87. 27 октября

Коллектив профессионалов

В последнее время в некоторых СМИ появилась заметка про хирургическое отделение КБ №4, о том, что в отделении грязь, работают неквалифицированные кадры. Мы, сотрудники этого отделения, прочитав её, были возмущены и огорчены тем, что в городе о нас так отзываются! И решили рассказать о своей работе.

Да, сейчас нелегко – почти на каждом предприятии России финансовые затруднения, задерживается заработная плата, не исключение и наша больница. Но должностные обязанности свои мы знаем и выполняем, а коллектив – сплочённый и очень дружный. Отделение работает в режиме непрерывного оказания ургентной хирургической помощи населению города и девяти районов юго-востока Забайкальского края, а также санитарной авиации. Отделение развёрнуто на 72 койки, 3 круглосуточных поста. В первом полугодии 2015 года провели косметический ремонт в блоке «А», в планах – ремонт блока «Б».

Отделение имеет достаточно высокие показатели работы благодаря хорошему оснащению и высокой квалификации персонала. За 8 месяцев пролечилось около 1000 пациентов, прооперировано более 900 (операции разной сложности). По ранжированию занимаем лидирующие места. Участвуем в конкурсах. В 2015 году в конкурсе «Я работаю для пациента» к Дню медицинской сестры заняли три первых места, получив премии от Забайкальской общественной организации «Профессиональная ассоциация медицинских специалистов». Были обновлены стенды, рабочие места, много информации для пациентов (брошюры, методические рекомендации, памятки для пациентов и многое другое).

Ведутся профилактические мероприятия. Бывают трудности по укомплектованности медперсоналом, но привлекаем и студентов Краснокаменского медицинского колледжа. Наш медицинский персонал умеет сохранять спокойствие, быть собранным и готовым к решению задач при оказании экстренной медицинской помощи пациентам. При любых обстоятельствах персонал добр и приветлив, внимателен и общителен. Этому свидетельство – многочисленные пациенты, которые посвящают нам стихи и пишут благодарности. Например, такие:

... Врач ушёл, конец работе.

Ты одна осталась на посту.

У тебя больных не счесть,

родная,

И каждому ты

даришь доброту.

Ну, а мы вам очень благодарны,

Вы примите низкий

наш поклон,

Счастья и здоровья

вам желаем,

Доживём до лучших

мы времён!

Коллектив медсестёр хирургического отделения. Слава труду № 119-120. 30 октября

Есть идея!

Как нам хочется, чтобы к новогодним праздникам городская площадь превратилась в сказочное королевство, куда можно прийти всей семьёй, покататься на горке, полюбоваться на ёлку, ледяные фигуры, сфотографироваться. В преддверии праздника мы листаем страницы в социальных сетях, восхищаемся чудесными ледовыми городками и возмущаемся, что у нас такого нет.

Все уже благополучно забыли, что год Змеи мы встречали на красиво украшенной площади. А тем, кто и на какие средства эту красоту наводил, никто даже и тогда особо не интересовался. Напомним, что в сказке борзинцы смогли побывать, благодаря предпринимателям, организовавшим сбор средств для оформления площади. Но, как известно, инициатива наказуема, и предприниматели, наслушавшись много нелестных эпитетов в свой адрес, попросту опустили руки. Поэтому год Лошади и год Козы борзинцы встречали скромненько, катались с деревянных горок, а, благодаря «активным горожанам», работники «Благоустройства» ежедневно латали баннеры под ёлкой.

Новый год опять уже стучится в двери, и выпавший октябрьский снег был в тему совещания у заместителя руководителя районной администрации Елизаветы Емельяновой. На него были приглашены предприниматели, представители городской администрации, комитета культуры и художественной школы.

Средств, которые заложены в бюджете городского поселения «Борзинское» на эти цели, явно недостаточно, чтобы в оформлении была «изюминка».

Представители группы инициативных предпринимателей опять предложили свою помощь, хотя и не совсем уверены, что найдут поддержку среди своих коллег. Но от попытки хотя бы бросить клич активисты не отказались.

Установить ледяные горки, во-первых, дорогое удовольствие, во- вторых, не факт, что зима будет снежной (в прошлом году снега совсем не было), а в-третьих, даже если погода нас порадует, то через три дня все сооружения покроются копотью. К такому мнению пришли все участники совещания. Поэтому было поддержано предложение оформить площадь, как в прошлом году, но «изюминкой» может стать каток с красивым ограждением и освещением. Для этого нужны дополнительные средства. Помогут ли нам в этом предприниматели, станет известно во второй половине ноября, когда организационный комитет вновь соберётся у заместителя руководителя районной администрации.

Любовь Чернюк. Даурская новь № 87. 30 октября

Боль людская

30 октября – в России официально признанный День памяти жертв политических репрессий. Постановление Верховного Совета РСФСР №1763/1-1 об этом было принято 18 октября 1991 года.

Неофициально впервые День политзаключённого был проведён 30 октября 1974 года узниками мордовских и пермских лагерей совместной голодовкой и зажиганием свечей в память о безвинно погибших.

В октябре 1990 года была установлена табличка на памятнике жертвам тоталитарного режима в городе Бийске, открыт памятник жертвам политических репрессий в Москве, у Соловецкого камня. А вообще сегодня по стране только официально открытых памятников жертвам политических репрессий – 1244.

30 октября 2009 года в своём обращении в связи с Днём памяти жертв политических репрессий президент России Д. А. Медведев призвал не оправдывать сталинские репрессии, жертвами которых пали миллионы человек. Он подчеркнул, что память о национальных трагедиях священна.

На протяжении двадцати предвоенных лет уничтожались целые слои и сословия советского народа. Было практически ликвидировано казачество. Раскулачено и обескровлено крестьянство. С корнем были вырваны самые трудолюбивые, рачительные хозяева земли. «Волгой народного горя» называл Александр Солженицын бесконечный «поток» репрессированных в то время.

В конце 1980-х и начале 1990-х годов с темы сталинских репрессий был снят гриф секретности. Стала известна правда о миллионах убитых и замученных в период правления СССР Иосифа Сталина.

Правозащитный центр «Мемориал» насчитывает примерно восемьсот тысяч пострадавших от политических репрессий. В их число входят не только сами репрессированные, но и их дети, которые в результате преследований остались без опеки родителей. Подсчитать точное число пострадавших от тоталитарного режима невозможно. По данным комиссии по реабилитации при президенте РФ, безвинно репрессированных миллионы, и значительное их число не было учтено. По данным Генпрокуратуры, всего за время действия закона «О реабилитации жертв политических репрессий» было пересмотрено 636302 уголовных дела в отношении 901127 человек, из которых 637614 реабилитированы.

В нашем Жидкинском тогда районе (Балейским он стал в 1935 году), созданном в 1926 году, имелось 64 населённых пункта и проживало 33714 жителей.

И хотя на территории района имелись золотые прииски, основная масса населения занималась сельским хозяйством, в котором преобладало полеводство. До начала массовой коллективизации политическое положение в районе было (по данным ВКП) «удовлетворительным». Бандитизма не наблюдалось.

По данным Книги Памяти жертв политических репрессий в Восточном Забайкалье, в 1929 году был составлен довольно умеренный план коллективизации, предусматривавший коллективизировать 6 сёл на 15%, 8 сёл – на 80% и ещё 9 сёл – на 100%.

Однако в декабре 1929 года Сретенский окрисполком отменил эти намётки и объявил район районом сплошной коллективизации, предложив коллективизировать его на 100%. Хотя к 1 января 1930 года было коллективизировано только 30% хозяйств.

Более того, районные партийные и советские органы даже заключили со Сретенским районом договор о социалистическом соревновании по коллективизации, обязавшись довести к 15 марта 1930 года коллективизацию до ста процентов.

Выполняя договор и применяя незаконные средства давления на крестьян, районные власти коллективизировали к этому сроку 96% крестьянских хозяйств, 27 сёл коллективизировали на 100%. Все коллективные хозяйства, как и предусматривалось договором, объединили в шесть коммун-гигантов: Жидкинская коммуна охватила 9 сёл с 709 хозяйствами, Шелопугинская – 11 сёл с 900 хозяйствами, Ложниковская – 6 сёл с 325 хозяйствами.

Основными «аргументами», заставившими крестьян «добровольно» записываться в колхозы, были непосильные штрафы, лишение возможности приобретать необходимые товары, угрозы раскулачить и выслать на Соловки и другие. Кстати, эти угрозы не были только угрозами.

2 марта 1930 г. бюро райкома партии постановило немедленно приступить к раскулачиванию. По данным Жидкинского РИК, в районе насчитывалось 89 кулацких хозяйств, а раскулачили 195 хозяйств. Даже сами власти были вынуждены признать, что большая часть раскулаченных оказались середняками или бывшими партизанами, и решили вернуть имущество 141 хозяйству.

Последствия такого отношения к крестьянам не заставили себя ждать. В 1930 году посевы, по сравнению с предыдущим годом, сократились на 10,5 процентов, в том числе зерновых – на 13,5, овса – на 34,7, а гречихи – на 36 процентов.

Обстановка ещё более осложнилась в связи с нежеланием местных властей быстро и решительно ликвидировать допущенные издевательства над крестьянами. Прибывший в Гробово уполномоченный РИК Турков категорически отказался прочитать на общем собрании статью Сталина и постановление ЦК ВКП(б) от 14 марта 1930 года, мотивируя это тем, что данного вопроса в повестке дня нет. А требования о преобразовании коммуны в сельхозартели он назвал контрреволюционными.

И тем не менее, предотвратить массовый выход крестьян из колхозов не удалось. К 2 апреля 1930 года в колхозах осталось только 23,3% хозяйств. Из шести коммун пять распалось, а единственная – «Сталинская» в июне 1930 года была разукрупнена по сёлам в сельхозартели.

Довольно скоро недовольство крестьян района переросло в вооружённое восстание. Оно началось 9 июня 1930 года и считается одним из самых крупных в Восточном Забайкалье. Примечательно, что партийные органы были вынуждены признать, что «середняк из союзника превратился во врага, перейдя на сторону кулака и белогвардейца, выступив с оружием в руках против советской власти». Цифры и факты говорят о том, что восстание преимущественно было середняцкое под руководством белогвардейцев и кулаков». По этим же данным, в восстании участвовали 1121 житель, из которых кулаков было только 76 человек, середняков – 723, бедняков – 190, батраков – 69, рабочих – 57, Среди повстанцев находилось 8 человек членов партии и 58 комсомольцев. В Ложниково все члены коммуны во главе с партячейкой стали повстанцами. В секретных партийных документах фактически опровергалась официальная пропаганда о грабежах и насилиях со стороны восставших. В них отмечалось, что они рассчитывались с обществом потребителей за взятые товары и брали с продавцов расписки о получении денег.

16 июня 1931 года власти нанесли новый удар по крестьянам. В этот день Тройка при ЧОС ПП ОГПУ по ВКС рассмотрела материалы на выселение 89 семей с 527 едоками, из которых трудоспособными были 199, а нетрудоспособными – 328 человек. Решили выселить 76 семей с 446 едоками, среди которых трудоспособных оказалось 172, а нетрудоспособных – 274. Оставили 5 семей с 32 едоками, а на рассмотрение краевой Тройки передали материалы на 8 семей с 49 едоками.

18 июня 1931 года Тройка при ЧОС ПП ОГПУ по ВСК рассмотрела материалы ещё на 104 семьи с 657 едоками, из которых трудоспособными были 280 человек, а нетрудоспособными – 377. Было решено выселить 86 семей с 543 едоками, из которых трудоспособными было 240 человек, а нетрудоспособных – 303. Тройка оставила 10 семей с 58 едоками и передала на краевую Тройку материалы на 8 семей с 65 едоками.

28 мая 1933 года бюро крайкома партии приняло решение о выселении из района ещё 30 хозяйств. Оно было принято уже после того, как 22 мая ЧОС ПП ОГПУ по ВСК по телеграфу потребовал подготовить материалы к выселению 30 семей. 28 мая районная Тройка подготовила такие материалы на 30 семей с 180 едоками, из которых трудоспособных было 96, а нетрудоспособных – 84.

За этими цифрами стоит великое горе народа. Слезы, смерти и огромные лишения с нечеловеческими условиями жизни в красноярской тайге и казахстанских степях.

Быть раскулаченным и, высланным с родных мест с конфискацией имущества грозило не только крепким хозяевам-эксплуататорам, но и середнякам, имеющим единоличное справное хозяйство. Так, у жителя Новоивановки Д. И. Г. было конфисковано имущество за «несдачу хлебозаготовок», а в хозяйстве у него было 6 едоков и один лишь он трудоспособный. Семью выселили. В 1995 году реабилитировали.

Арестован 3 июля 1931 года единоличник из села Сарбактуй П. В. Н. Его дочь Мария рассказывала: «До ареста занимался сельским хозяйством. Арестовали за участие в контрреволюционной организации (в то время это обвинение было широко распространено). Осудили на 10 лет нахождения в исправительно-трудовых лагерях. Был отправлен на строительство Беломорканала. Отбыл 8 лет. Был освобождён за хорошую работу досрочно. А жену с пятерыми детьми посадили сначала в Читинскую тюрьму, затем в Красноярскую, а после выслали в Туруханск. Им ещё повезло свидеться и объединиться в семью. Но жить в Читинской области отцу не разрешили, он переехал в Иркутскую. Один из сыновей, Иван, воевал на полях Великой Отечественной войны и погиб в 1942 году. Реабилитирован отец был в 1997 году посмертно. Умер в 1946 году в возрасте 47 лет, сказались годы, проведённые на строительстве канала. Умер в возрасте I год в 1932 году и брат Александр».

Другой его сын Савелий вспоминал: «После ареста отца забрали дом и все имущество. Мать с пятерыми детьми отовсюду гнали, не видя в ней работника, а только обузу. После нескольких месяцев скитаний она опять возвращается в родное село. И опять её гонят. За это время умер самый маленький Александр. Ей пришлось остановиться в Черемхово Иркутской области и пойти работать на шахту. Через семь лет, в 1938 году, отец вернулся. Был болен, без одного глаза, с недействующей правой рукой. Нашёл семью и поселился в Иркутской области в леспромхозе».

Выселить могли и за невыполнение трудодней. Как пример, можно привести выселение в Якутию «за уклонение от общественно-полезного труда и паразитический образ жизни», как П. Н. Л. из села Барановск. А вся беда её была в том, что, имея шестерых детей, четверых из них малолетних, не выработала полагающиеся трудодни. И за это отбыла на севере с 14.04.1949 г. по 24.09.1951 год.

Не менее трагична история другой крепкой крестьянской семьи Б. С. П. из с. Матусово. В 1933 году хозяин семейства попал под раскулачивание. Раскулачивание – это политическая репрессия, применявшаяся в административном порядке местными органами исполнительной власти по политическим и социальным признакам на основании постановления ВКП (б) от 30.01.1930 года «О мерах по ликвидации кулачества как класса». Жена Наталья Елизаровна, умершая в 1986 году, рассказывала своим детям, что в 1933 году семью в числе других выселили и на подводах отправили в Оловянную. Имущество забрали в колхоз. Дочь Ангелина вспоминала, что ей было 11 лет, когда родителей с детьми выселили из села, отобрав имущество. Она помнит, что отец не захотел вступить в колхоз. Родители жили очень богато. Вместе с другими односельчанами их выселили из села, а имущество забрали. Семья скиталась, переезжая из области в область. Работники были нужны, но жить с шестерыми детьми было негде. Жили на Оби, работали в санатории. Через год решили возвращаться в Забайкалье. Отец завербовался на работу в Улан-Удэ. Но здесь сильно болели дети, и мать с младшими детьми вернулась в Балей к родственникам. Отец со старшей дочерью остался отрабатывать срок вербовки. Вернулись они через несколько месяцев. Вся семья жила в Балее. Отец работал плотником на шахте «БалеЙзолото». Но беды этой семьи ещё не закончились. 5 марта 1938 года отец был арестован и приговорён к высшей мере наказания по ст. 58-10 УК РСФСР. 8 мая 1938 года приговор был приведён в исполнение. И только в октябре 1998 года родственники получили документы о его реабилитации и реабилитации его семьи.

Таких семей и похожих судеб было множество. Документы о реабилитации пришли детям, когда они сами уже были дедушками и бабушками. Целая жизнь прошла с чувством обиды и непонимания за что же их лишили детства, за что лишили жизни их отцов и превратили ни в чём неповинных детей в «детей врагов народа». В описи изъятых при выселении семей числились даже самовары, одежда и кухонная утварь. Выселяли, запретив брать личное имущество.

Одна из пострадавших от политических репрессий детей Матрена Дмитриевна в своём письме писала: «Чтобы раскулачить, лишить семью средств к существованию, увести от родного дома за 3000 километров и выбросить всех на голое место, понадобилось всего один месяц. Чтобы восстановить справедливость, хотя бы в восстановлении прав репрессированных народов, понадобилось 60 лет».

Ещё одна из таких же детей-бедолаг, выгнанных их родного дома в с. Джида Зинаида Ильинична писала: «Через некоторое время после необоснованного ареста отца в 1930 году, мать с 4-мя детьми, посадив на телегу, расстелив шерстяной потник, укрыв детей овчинным одеялом, переправили через реку, замочив потник, затем погрузили в железнодорожный вагон, увезли в Томскую область. Жили мы в бараке. Зимой полностью заносило барак снегом. Каждая семья отгородилась в бараке. Жили для себя и по-своему. Нахлебались голодовки. Часто вспоминали как, сидя на русской печи, ели шаньги. При выселении матери даже не позволили вынуть из печи хлеб, который в это время выпекался, чтобы взять его детям в дорогу».

Дочь репрессированного Я. А. А. из с. Гирюнино Зинаида Андреевна писала: «А сколь нам пришлось перетерпеть, пережить, «дети врага народа», очень было трудно нам и нашей маме. Она была с работы выгнана и нигде её не брали, только на лесоповал. Boт она пять лет в лесу вся простыла и надорвалась и ушла из жизни в 41 год».

Васса Семёновна В., выселенная с семьёй из с. Алия, писала: «В ссылку из Сретенска, где были собраны семьи кулаков, везли до Красноярска на поезде, затем по Енисею – на пароходе. Выгрузили в тайге, где не было жилья. Жили в палатках, потом построили землянки. Позднее это место было названо Предивинской верфью, там строили деревянные баржи. Там погибла масса людей. Там и умер папа в 1933 году от разрыва сердца, а в 1935 году – мама...».

Пелагея Осиповна В. в своём письме рассказывала: «Семья наша на спецпоселении была в Красноярском крае с. Предивинск. За два дня до выселения арестовали маму и брата Петра, мы с ними встретились только в Красноярске. Отец был арестован и расстрелян.

Когда нас выгрузили на берег в пос. Предивинск, то два дня жили под открытым небом. Заедала мошка. Потом в сарае выделили каждой семье по три места на нарах. Позднее строили землянку из горбыля.

От голода и холода умерла бабушка, потом Антонида, потом Петр. Я работала на разных работах: валила лес, распиливала дрова для пароходов».

В письмах осуждённых, отправляемых родственникам, также сквозила большая непрекрытая боль. Из письма Ф. Р. Г. в село Ундино-Поселье в 1954 году: «Родные мои, в июне 1937 года я видел вас последний раз, и не по своей вине мы так надолго расстались. Считал бы не обидным, если бы хоть кому-нибудь в рожу плюнул. А то съели лучшие годы моей жизни без всякой вины.

Помню одно, что моя милая Гомаха была грудным ребёнком, а теперь, быть может, вышла замуж. Как хочется всех вас посмотреть. 25 июля мне кончается срок. Быть может скоро увидимся.... Я всю свою короткую жизнь, как писал, с 15-летнего возраста ушёл в отряд, отдал советской власти. Делу партии Ленина. Без всякой вины, без всяких причин схватили, затоптали в грязь, смешали с калом, оклеветали и никакой не найдёшь... за что наказание. Как член партии Ленина я старался не запачкать, не затоптать правильное звание. Все, что мне поручалось, я выполнял добросовестно. За меня никому не приходилось переделывать... За советскую власть в боях с белыми и японскими интервентами я не жалел отдать свою юную жизнь... А меня без всякой вины терзают семнадцатый год. Искалечили, изуродовали, и правды не найдёшь».

Правда нашлась только 26 октября 1994 года. Автор письма был реабилитирован. Но он об этом уже не узнал, т. к., освободившись инвалидом, через несколько месяцев умер, в августе 1955 года.

В последние годы стали все чаще вспоминать те трагические годы нашей истории. И день 30 октября стал днём памяти жертв политических репрессий. И всё больше число родственников безвинно уничтоженных найдут возможность вспомнить о них.

В Балейском районе в 2010 году на кладбище с. Унда установлена стела по жертвам политических репрессий, установленная уроженцем с. Унда, жителем города Читы Казаковым Николаем Георгиевичем. Его предки также были репрессированы.

9 октября 2015 года в с. Нижний Ильдикан возле церкви был освящён крест в память жертв политических репрессий. Установлен он был по инициативе старожила села, смотрителя церкви Вринус Прокопия Лукича, у которого под репрессии попал дед Вринус Леонтий Фёдорович. Был выслан в Казахстан в 1933 году вместе с женой и сыновьями. В 1934 там умер. Дети и жена остались жить в Казахстане. Леонтий Фёдорович был и моим прадедом – отцом моей бабушки по отцу Федотовой (Вринус) Ольги Леонтьевны. Муж Ольги Леонтьевны, мой дед Федотов Василий Андреевич, также был арестован в 1938 году по ложному доносу и расстрелян. Остались без отца шестеро детей. Мало того носили дети клеймо «детей врага народа», и только в июле 1989 года дед был посмертно реабилитирован. Так что это и моя боль, и моя обязанность вспомнить их в этот день.

Тамара Кокташева, библиограф. Балейская новь № 87. 30 октября

Как нас разводят

Прочитала в районной газете заметку про мошенничество по мобильным телефонам, как воры обманывают людей и выманивают у них деньги. Попереживала за тех, кого обокрали. На следующий день сама чуть не стала жертвой телефонных мошенников.

За несколько дней до этого гостивший у меня сын поехал домой, в Хабаровск. Чтоб удобно и с комфортом отправить его в Читу, заказала улётовское такси. Заказ делала с обычного стационарного телефона. Через четыре дня раздаётся телефонный звонок. Мужской голос в трубке: «Мама, помоги мне. Я убил человека, ударил кулаком, он упал, ударился о камень и умер. У меня всё отобрали, на сотовый не звони. Вышли денег, сколько можешь. Я передам трубку следователю, он тебе всё расскажет».

Представьте моё состояние. Сына своего я знаю. Не может он человека ударить, с другой стороны всякое бывает. Опять же и голос на сыновний не очень походит. Спрашиваю: «Что у тебя голос странный?». Говорит: «Губу разбили, поэтому». Меня всю колотит, руки трясутся, но как-то самообладание не потеряла, стараюсь побольше информации выудить.

Тут трубку взял «следователь». Говорит, мол, всё можно уладить, я позвоню куда следует, если мы сойдёмся в цене. Но я слышу, голос-то явно пьяного человека. Я ему так и сказала, что он пьяный, а вместо денег я сейчас позвоню в полицию и сообщу им номер звонивших, потому что у меня телефон с определителем номера и откуда они звонят, я знаю.

«Следователи» тут же бросили трубку, а я лихорадочно принялась звонить родным в Хабаровск. Дозвонилась им, внучка успокоила, что всё хорошо, все живы-здоровы. От сердца отлегло, но от полученного стресса отходила весь день. Знаю, что точно так же звонили В.Ростовцевой – внук попал в полицию, чтоб всё уладить, надо заплатить.

Причём, в районной газете писали, что звонят по мобильным телефонам, а мне позвонили на простой с телефона . ..9302992. Почему-то мне кажется, что это был кто-то из местных, знавших, когда уехал сын.

Вот так нас и разводят. Мне очень жалко людей, которые пострадали от подобных телефонных мошенников! Такие суммы им переводят просто так, поверив на слово. Я понимаю, очень сложно в такие минуты думать трезво. Но попробуйте хотя бы отложить разговор на немного, может, сумеете за это время дозвониться родным, узнать что-то. Обманывают так в основном пенсионеров. Здоровье у нас слабое, нервы так себе, давление скачет, за своих близких мы переживаем больше, чем за себя. Этим и пользуются такие телефонные воры.

А.Николаева, с. Улёты. Улётовские вести №83. 27 октября

Зажечь свет в очаге культуры

«Чем жаловаться на темноту, лучше зажечь хотя бы одну свечу»

Село Арей вниманием не избаловано. Закрылась в прошлом даже ветхая школа, в которой был и «книжкин дом» – библиотека и клуб. На сходе решили, что работников культуры приютит предприниматель М.Кавалевская. Она своё слово сдержала, и библиотека и клуб перезимовали в строении М.Кавалевской. Но с приходом тепла помещение понадобилось для её работников на период туристического сезона. Библиотека покочевала в пустующий частный дом, не ухоженный, неуютный. Библиотечный фонд лежит в коробках. Работать там невозможно.

И библиотекарь Валентина Алексеевна Портнягина, и работник клуба Ирина Николаевна Ивановна снова да ладом взялись за труды. До этого сами приводили в порядок помещение у Кавалевской, а тут решили вернуться в давно оставленный клуб. Вместе с супругом Портнягиной работают, не покладая рук. Хорошо, что Алексей – мастер на все руки. И столяр, и плотник, и печник. Сделали уже две печи на средства от аренды здания. (В здании клуба был магазин С.Лобановой, и скопились около 30 тысяч за аренду).

Частично помогла средствами районная администрация, и, самое главное, новый глава Тангинского поселения Юрий Николаевич Дорожков – самый частый гость в клубе. Помогает чем может, завозит материалы. «Женщины о нём отзываются очень тепло», – рассказывает мне М.И.Дорожкова, директор МУК «МЦ районная библиотека».

Надо сказать, что и Валентина и Ирина – обучаются в краевом училище культуры. Причём Валентина учится на «отлично». Об этом даже сообщили в районную библиотеку со словами благодарности в её адрес. То есть, заняться женщинам помимо домашнего хозяйства, на котором и держатся семьи, есть чем. Но они оказались не равнодушны к самому вопросу существования библиотеки, как очага культуры. И их дети тоже тут, на подхвате, потому что дома с ними сидеть некому.

Здание тоже не подарок: стены неровные, а потолок прогнулся под тяжестью «наследия» от птиц, скопленного за многие годы...

А односельчане, так ратовавшие на сходе за работу всех этих учреждений, и клявшиеся, что помогут – не помогают. Сил хватило только на разговоры. За тёплые осенние деньки можно было пару раз собраться на субботник и как-то помочь, но желающих не нашлось.

Вот так в одиночку восстанавливается «книжкин дом» и клуб, без которых и вовсе пусто и неприкаянно станет в Арее. Спасибо Валентине Алексеевне и Ирине Николаевне за их умелые руки и неравнодушные сердца, и отдельное спасибо Алексею Портнягину.

Елена Чубенко. Улётовские вести №83. 27 октября