Последнее слово бывшего сити-менеджера Читы Кузнецова

Бывший сити-менеджер Читы Олег Кузнецов, обвиняемый в получении взяток, 21 июня сказал своё последнее слово в суде. Он повторил, что не считает себя виновным, заявил, что его совесть чиста перед читинцами и государством, и сказал, что хочет лишь одного — быть рядом с женой и родителями. После слов о родных голос Кузнецова дрогнул.

Кузнецова задержали в феврале 2020 года, когда он занимал пост первого заместителя министра ЖКХ Забайкалья. Его подозревают в получении взяток на общую сумму около 10 миллионов рублей, когда он занимал должность сити-менеджера Читы. В даче взятки подозревается предприниматель Ольга Лёвочкина. Её вместе с мужем Синь Сюэмином в сентябре 2019 года арестовали по подозрению в контрабанде 90 тысяч кубометров леса — с 2014 по 2018 год его переправляли в Китай по поддельным документам.

По данным прокуратуры, в качестве взятки Кузнецову отремонтировали дом после пожара и купили туда мебель. Дом, про который идёт речь, сгорел в ноябре 2016 года.

Добрый день, уважаемый суд. В начале судебного заседания при даче показаний суду, в своей позиции на стадии судебных прений и более ранних стадиях расследования я всегда говорил, что категорически отклоняю предъявленные мне обвинения, не признаю вины в совершении преступлений в получении взятки за общее покровительство. Подтверждаю это и в своём последнем слове.

Ни одно свидетельское показание, ни один из материалов, которые представлены обвинением в суде, не содержат никаких доказательств моей причастности к совершению преступлений, к получению взятки. Между тем, прокурор считает мою вину доказанной и просит назначить мне наказание в виде 13 лет лишения свободы в колонии строгого режима.

Прокурор считает, что известные нам граждане Ольга Лёвочкина и её муж Синь Сюэмин не договаривались со мной ни о чём, не ставили меня в известность о своих намерениях и надеждах, дали взятки в виде оказания известных по делу услуг имущественного характера, стоимость которых оценивается как особо крупный размер. Он полагает, что я как должностное лицо в чине руководителя администрации города Читы отблагодарил их за это, пользуясь своими полномочиями и служебным положением. При этом игнорируется факт отсутствия каких-либо действий или намёков на них и моего согласия на подобное.

Прокурор строит свои выводы в конечном счёте на основании предположений «должен был знать», «должен был понимать», «должен был предвидеть» и так далее. При таких обстоятельствах было бы логично предполагать и другой вариант обвинения: что я, видя доверчивость и предрасположенность последних (Лёвочкиной и Синь Сюэмина — ред.) к их необоснованным надеждам, решил их обмануть — пусть делают, а я им ничего делать не буду.

Мне такой вариант в кулуарах даже предлагался в ходе расследования, но мной он был категорически отвергнут, так как я никогда никого не желал обманывать, я не мошенник и не желаю им быть даже под угрозой сурового наказания - 13 лет лишения свободы, которое запросил назначить мне прокурор.

За что такой космический для человеческой жизни срок? Компетентные органы, самые мощные государственные структуры, осуществляющие оперативно-розыскную деятельность, и подразделения СКР при участии прокуратуры на протяжении 10 месяцев изучали мою жизнь и служебную деятельность, однако никакого коррупционного случая не связано с уголовным делом в отношении Лёвочкиной и Сюэмина.

Как бы ни говорил государственный обвинитель о том, что преступления выявлены проверкой прокуратуры и ФСБ РФ. Фактически и проверка прокуратуры, и проверка подразделений ФСБ имеют в своей основе сведения, полученные от Лёвочкиной и её супруга, заключивших досудебное соглашение с прокурорами и сообщивших о благоустройстве моего двора и восстановлении моего дома после пожара. Эти сведения были истолкованы структурами как коррупционные преступления с моей стороны и в этом виде представлены органам следствия.

Тем не менее в ходе расследования установлено, что значительную материальную помощь мне оказали сослуживцы, хорошие знакомые и друзья семьи. Органы расследования (неразборчиво) доказательств состава взятки, в частности, общего покровительства супругов, предприняли очень некорректный способ давления на суд — допрос свидетеля, специалиста по уголовному праву и взяткам, доктора юридических наук, профессора Исакова.

(Судья Светлана Мингалёва заявила, что Кузнецов не может ссылаться на этот допрос, так как суд в ходе заседания не исследовал протокол запроса и не допрашивал этого свидетеля — ред.)

Я хотел сказать, ваша честь, что протокол допроса остался в деле и имеет место попытка оказания воздействия на внутреннее убеждение суда. С этим ничего не поделаешь — в этой связи, ваша честь, я прошу не брать во внимание показания данного лица, подойти к оценке доказательств по делу неформально, объективно, беспристрастно и цивилизованно.

Не хочу обращаться к юридической стороне вопроса. Все, кто хотел что-то понять, уже давно поняли. Всё, что я делал на муниципальной государственной службе, было направлено на решение реальных проблем читинцев и забайкальцев, а не на достижение каких-либо личных, корыстных целей. Наверное, кому-то это не понравилось, кому-то интересно поддержать этот миф, что все чиновники — взяточники и думают исключительно о том, как поживиться за счёт других. Но моя совесть чиста перед государством и читинцами. И я говорю об этом с полной ответственностью.

Сейчас у меня одно желание и одна мечта — быть рядом с людьми, которых я люблю и которые любят меня. (Голос Олега Кузнецова задрожал — ред.) Быть рядом с женой и престарелыми родителями-инвалидами. Я хочу одного, чтобы суд разобрался в ситуации и принял справедливое решение.