Год без Ильковского и министерство освоения средств — итоги недели

Февраль быстро подходит к концу, а каждая его последующая неделя не менее насыщенная событиями, чем предыдущая.

Инициаторы строительства памятника погибшим воинам на КСК собрали только 15% от нужной суммы. Кто хочет помочь — реквизиты по ссылке. Помочь обвиняемому по делу о взятках экс-заместителю мэра Читы Анатолию Куликову решил один из пострадавших, который попросил его оправдать. Как бы не митинговали коммунисты, не ругались журналисты, не противился эсер Цырендоржи Дамдинов, заксобрание края всё-таки проголосовало за критерий нуждаемости.

Прокуратура подтвердила факт сокрытия попытки суицида и аборта среди воспитанниц детского дома в Чите, а мэр Могочи вроде обматерил директора «Коммунальника». Губернатор региона Наталья Жданова стала задумываться, стоит ли продолжать запрещать продавать алкоголь после 20.00, а вот глава УМВД Роман Деев такому решению воспротивился.

Эти и другие события недели в Забайкалье традиционно разобрали в своих мнениях журналисты и редакторы ИА «Чита.Ру».

Мой коллега – журналист газеты «Вечорка» Олег Тополев – 17 февраля у себя в Facebook (запрещённая в России экстремистская организация) напомнил о том, что год назад в отставку ушёл второй губернатор Забайкальского края Константин Ильковский. К посту приложены фотографии с поездки Ильковского на Алханай в сентябре 2012 года – за пять месяцев до назначения, в момент, когда почти наверняка всё уже было решено.

Обычно к этим условным отчётным срокам много пишут – ну там, первые 100 дней Ждановой, пять лет с момента отставки Гениатулина и так далее – но в этом году запоминающихся публикаций на предмет смены Константина Ильковского на Наталью Жданову я не увидел. С одной стороны это странно – всё же манера управления у Ждановой серьёзно отличается от того, что делал Ильковский. С другой, вполне объяснимо: ничего для конечного потребителя - избирателя, то есть – в широком смысле слова не изменилось.

В фотографиях у Олега Ильковский не выглядит губернатором – мятые джинсы, симпатичный джемпер, который то надет, то наброшен на плечи, рубашка – как будто чуть не по размеру, может и очень дорогие, но какие-то невнятные ботинки и такая же куртка. Ильковский внимательно смотрит, говорит – я прямо слышу этот спокойный голос, пролазит через Щель грешника, что-то пишет в блокнот.

Мне на этих фотографиях, как и в оффлайне, Ильковский кажется немного пророком. Такой вот у него внимательный взгляд, необычная борода – чересполосица тёмных и седых волос, и так сильно он не похож на людей, которые управляют регионом. Хоть у наших губернаторов много общего (чего стоит хотя бы практика не замечать ничего из того, что делали их предшественники, бесконечно начиная всё с нуля, и назначать на ключевые должности удивительных людей по совершенно не понятным основаниям). Они ведь не носят мятые джинсы и симпатичные джемперы, вряд ли лазят под камеры в Щель грешников, даже не могут себе представить возможность строить многоэтажные здания без документов и под честное слово, никогда до и вряд ли когда-нибудь после проведут тут что-то масштабов фестиваля «Студенческая весна стран ШОС». Они не ищут нефть, не мечтают о горнолыжных курортах и не жертвуют собственную зарплату на благотворительность.

Мне всегда казалось, что Ильковский немного оторван от забайкальской реальности, и ему так и не удалось с этой реальностью слиться. А про пророков хорошо сказано у Сергея Довлатова в «Иностранке». Есть там у него такой персонаж – Караваев. Караваев у Довлатова не похож на Ильковского – это «отставной диссидент», на лице у него «сочетание тревоги и энтузиазма». Короче, он отсидел три срока в СССР, после чего уехал в США, где стал никому не интересен: «Английского языка Караваев не знал. Диплома не имел. Его лагерные профессии - грузчика, стропаля и хлебореза - в Америке не котировались». «Караваев сотрудничал в русских газетах. Писал он на единственную тему - будущее России. Причём будущее он различал гораздо яснее, чем настоящее. С пророками это бывает», - мне вот через год после отставки Ильковского точно так же кажется, что свой предпринимательский опыт на посту губернатора Ильковский так и не смог направить в нужное русло, а будущее – будущее он действительно различал гораздо яснее, чем настоящее.

С пророками это, действительно, бывает. И Константин Ильковский в этом смысле на посту губернатора Забайкальского края не одинок.

Начала пересматривать сериал «Твин Пикс» режиссёра Дэвида Линча, выпущенный в 1990 году. Если кратко, то в небольшом городке Твин Пикс, в котором из промышленности есть разве что лесопилка, убивают девушку. Расследовать дело приезжает агент, который на пару с шэрифом начинает опрашивать жителей. И выясняется забавное: каждый что-то да знает, но говорить об этом отказывается или выдаёт информацию небольшими порциями на протяжении всего сериала.

«A town where everyone knows everyone and nothing is what it seems», - гласит слоган фильма, «город, в котором все всё знают друг про друга, но это совсем не то, что кажется».

Так и в гордуме и администрации Читы: все всё знают, но от журналистов бегают, как от чумы, и за пределы здания по Бутина, 39, тайны выносят редко. Может, оно с их точки зрения и правильно: нынче не советское время, журналистам сильно не поуказываешь. Зацепятся и засунут нос туда, куда не нужно. В детали строительства какого-нибудь торгово-офисного центра «Панорама» или распределения квартир для детей-сирот, например. Поэтому чур-чур.

На минувшей неделе в очередной раз нежеланием показывать итоги своей работы и говорить о них отметился экс-мэр Читы и действующий глава гордумы Анатолий Михалёв. У депутатов начались отчёты по округам, и логично было бы заранее озвучивать, где и когда они будут проходить, но нет. Об отчёте Анатолия Михалёва, Александра Катушева и ещё нескольких человек публика узнала постфактум.

Пресс-секретарь гордумы Лариса Семенкова нашим коллегам из «Забайкальской медиа группы» объяснила, что представителей забайкальских СМИ не пригласили на ежегодный отчёт Михалёва перед избирателями, поскольку после предыдущего отчёта «журналисты зло подали информацию и выхватывали фразы из контекста». Думаю, что это и был самый честный ответ в этой истории, хоть и безумно странный.

Со слов главы гордумы, объявления о его отчёте висели в Гвардейском избирательном округе месяц, то есть мероприятие было не спонтанное. Но предупреждать о нём не стал ни сам Михалёв, ни пресс-служба.

Он объяснил, что не хотел тратить на информационное сопровождение бюджетные деньги, которых и так мало. О каких деньгах речь - не понятно, потому что на все заседания журналисты приходят совершенно бесплатно. Деньги не берутся ни за просиживание часами на комитетах, ни за работу на комиссиях и советах, что логично, иначе бы тот, кто платит, влиял бы на информационную политику.

Схема работы простая: вы сообщите журналистам, где и что будет проходить. Им интересно – приедут, не интересно – на встрече с избирателями можно будет хоть плясать. Я утрирую, конечно: на разговор избирателей с Анатолием Михалёвым приехали бы и написали, как есть. Но в этом случае пришлось бы контролировать свои слова, тут как в гордуме и администрации не покомандуешь.

Хотя, если проводить аналогию с «Твин Пиксом», где полно мистики, спасибо, что, объясняя отсутствие СМИ на встрече с избирателями, хоть на вероятность сглаза главы гордумы не сослались. А то журналисты-то у нас сейчас ого-го какие глазастые.

Минувшей неделей тема финансовых последствий общефедерального кризиса в том или ином виде всплывала в речи разных представителей власти неоднократно. Глава Упрдор «Забайкалье» Евгений Присташ на свою голову вспомнил про крымский мост, говоря о заморозке строек дорог в России. Глава села Нижний Цасучей Леонид Степанов признался, что в администрации после оптимизации осталось три человека вместо 16. Глава Читинского района Николай Селезнев раскрыл секрет успешной поддержки бизнеса – это грамота от администрации. Разумеется, были ещё критерии нуждаемости с серией протестных акций и неоднозначных высказываний. Но венцом этой жалостливой недели, я считаю, стало сообщение из минспорта края - 75% выделяемых в 2017 году из краевого бюджета средств министерство тратит на зарплаты работникам отрасли.

«Лимиты в 2017 году на спорт составили 280 миллионов рублей. На массовые спортивные соревнования запланировано потратить 4,5 миллиона, на спорт высших достижений – 20 миллионов, на оплату коммунальных услуг – 31 миллион», - говорится в новости со ссылкой на замминистра Виталия Ломаева.

Путём нехитрых подсчётов мы получаем следующее: на сам спорт министерство получает только 24,5 миллиона рублей, меньше 10% от финансирования. Понятно, что нужно платить работникам спорта и за коммунальные услуги, оказываемые спорткомплексам, дело не в этом. Мне интересно, как вообще на 24,5 миллиона рублей можно поддерживать весь спорт в регионе? Более того, если убрать спорт высших достижений, которым занимаются единицы, то останется 4,5 миллиона на массовый спорт! Администрация губернатора больше тратит на освещение своей деятельности. У нас губернатор, думаю, приблизительно столько же зарабатывает. Это где-то две министерских годовых зарплаты. А здесь речь про весь край, 1 миллион жителей, им всем 4,5 миллиона рублей на соревнования – по 4,5 рубля на человека. Смешно.

При этом, если верить сайту минспорта, в министерстве работает 15 человек. Получается, что эти 15 человек находятся в министерстве, чтобы распределить 4,5 миллиона рублей? Почему только 4,5? Ну, вопрос зарплат может решить, скажем, минфин (распределение денег – это не ключевая задача минспорта), то же с коммуналкой – затраты известны, просто деньги переводи. Спорт высших достижений – там все имена и фамилии на слуху, сметы на соревнования и оборудование, наверняка, приносят тренеры. Вот и получается, что остаётся только массовый спорт по большому счёту.

Я не призываю разогнать минспорта, как некоторые читинские радикалы. Наверное, оно нужно, хотя его эффективность и целесообразность существования, конечно, нужно оценивать более тщательно. Но призываю пересмотреть формат экономии в условиях кризиса – возможно, нужно резать затраты не на сам спорт, а на чиновничий аппарат, который призван лишь для того, чтобы эти деньги правильно распределить.

Краевые власти пошли по кругу в поисках... Хотела сказать, что нефти и газа, но по факту пока речь идёт о поисках инвесторов для поисков нефти и газа. И если экс-губернатор региона Ильковский, начиная с предвыборной кампании и до упора, пытался обеспечить Забайкалье газом, то нынешняя глава региона Наталья Жданова выбрала нефть. Именно о нефти 17 февраля заявила замминистра природных ресурсов Елена Протасова на итоговом совещании минприроды края по результатам 2016 года.

С учётом масштаба заявлений последних лет я на чуть уже даже поверила, что у нас под ногами 5 миллионов тонн нефти и 11 миллионов тонн битумов. И это только в Ононской впадине, не говоря о Читино-Ингодинской и Аргунской, а также об Улётовском выступе! Это так же чуть рушит незыблемую веру в советскую геологию - по-моему, если бы в Забайкалье что-то было, тут бы была уже Тюмень или Югра. Но они с таким упорством ищут инвесторов, что это вызывает у меня немного сюрреалистичное ощущение, будто мы вместе с региональными властями в целом и министерством природных ресурсов в частности стоим в лыжах на асфальте. Я делаю вид, что это совершенно нормально, а власти делают официальные заявления.

Может, им кто-нибудь сказал, что соседняя Монголия качает нефть и вот-вот выкачает недра? Но нет, два небольших месторождения в Монголии, связанные с верхнеюрско-нижнемеловыми отложениями, содержат пару миллионов тонн, перспективы выявления промышленных месторождений - весьма ограничены. Монголы попробовали добывать в 50-х, но добыли 55 тысяч тонн - в связи со снижением пластового давления, сопровождавшегося падением дебитов скважин, добыча быстро сокращалась и в середине 60-х была прекращена.

Протасова на итоговом совещании даже обозначила, что углеводородное сырьё, поиски которого идут при поддержке федерального Минприроды, - для Забайкалья нетипично. Но то ли они не могут остановиться, то ли им нравится слово «нефть», то ли нас вот-вот ожидает промышленный прорыв. Ладно, Ильковский - он хотя бы из Якутии. Но мы-то зачем об этом говорим? Окей, пусть вы верите, что у нас нефть, мало ли кто во что верит. Но давайте вы её тогда сначала найдёте? Вернее, тихонечко найдёте инвесторов, они - бог с ними - по секретику найдут нефть, а потом вы об этом торжественно заявите. Я тогда готова по-настоящему пойти постоять около Чайковского, 8, в лыжах.

Вы, может быть, пропустили, или не обратили сразу внимания, но на этой неделе в нашем обиходе внезапно появилось непривычное читинскому уху слово «регент». Где-то в глубинах нашего сознания есть нейронные связи между словом «регент» и такими именами, как Елена Глинская или Бирон. Однако в пятницу в органном зале краевой филармонии оно прозвучало вот в каком контексте: Забайкальское краевое училище искусств планирует готовить руководителей церковных хоров, то есть, регентов. Этот факт прекрасен тем, что мы можем посмотреть на город чуть со стороны, или, если угодно, свысока, чтобы вспомнить - чего у нас только нет. В самом прямом смысле. У нас в городе нет ни одной концертной арфы, и арфиста, конечно, тоже нет, поэтому концерт приезжей арфистки в прошлом году перенесли в большой зал краевой филармонии из малого в связи с популярностью у зрителей, то есть, в связи с большим спросом. Хотя, казалось бы, нужно всего лишь купить инструмент и выучить хотя бы одного человека с ним обращаться. Мы не можем пригласить ни одну мощную группу, готовую сыграть в Чите концерт с симфоническим оркестром, хотя это модно и тоже пользуется большим спросом. Просто потому что оркестра у нас, как бы помягче выразится, нет и как-то не предвидится. И это не та проблема, которую можно решить одним росчерком пера. Мы даже не представляем себе, насколько наш якобы столичный по забайкальским меркам город обделён инструментами и специалистами музыкального профиля. В теории я предполагаю, что Чита может, поднатужившись, собрать тот же симфонический оркестр, однако на практике этого нет, вообще. Если начать ходить по культурным мероприятиям Читы, то очень быстро понимаешь, что музыку здесь представляет довольно узкая группа людей, хороших, талантливых, но, увы, не всемогущих. Поэтому сегодня я загадаю желание - пусть у нашего читинского училища всё сбудется и получится. Пусть через несколько лет мы придём на пасхальный концерт не приглашённого, а своего сильного церковного хора. И пусть у нас появятся свои молодые и сильные органисты, да и пресловутая арфа материализуется и зазвучит. Своя.

На этой неделе стало известно, что руководство детского дома №1 в Чите скрыло информацию о аборте и попытке суицида своих воспитанниц. По-моему, это очередной раз показало убогость системы детских домов в России.

Два месяца назад я посмотрела фильм «Блеф, или с Новым годом». За эти 1,5 часа три раза выключала. Понимала, что не справляюсь. Досмотрела, потому что было стыдно струсить. Комок в горле, ресницы набухшие слезами и ощущение, что мы все причастны к какому-то злу, о котором и не подозревали. Хотелось схватить в охапку своего малыша, прижаться губами к вкуснопахнущей макушке и думать, что вот все дети такие - обласканные, обцелованные, окружённые безусловной любовью и заботой. Увы.

Теперь перед глазами раскачивающиеся на четвереньках двухлетние малыши. Так они себя сами успокаивают перед тем как уснуть. Потому что знают, что на руки их никто не возьмёт. Не прижмёт к сердцу. Не обнимет. Не поцелует. А эти монотонные движения их убаюкивают. Перед глазами неуклюжие залеченные психотропными таблетками детдомовские подростки. Несчастные. Озлобленные. А во взгляде один вопрос - «За что мне это».

Конечно, в идеальном мире, где по облакам прыгают розовые единороги, никаких детских домов нет. Но мы живём в такой канаве, где на несчастных детдомовцах зарабатывают деньги, а руководство учреждений не заинтересованы в их усыновлении/удочерении, потому что будут меньше получать средств на содержание. И что-то из этого раскрывают правоохранительные органы, обличают, судят, но в целом ничего не меняется. Этот самосвал под названием детские дома в России настолько устарел, прогнил, забуксовал, что его нужно менять. Не налаживать, а строить новый. Сейчас система работает против детей. Да, их там кормят, водят в сенсорные комнаты, вручают подарки от спонсоров. Но это всё не про счастье.

По-моему, очевидная массовая неустроенность выпускников детских домов, которые в большинстве своём не могут влиться во взрослую благополучную жизнь, - ярчайший показатель провальной системы, где они выросли. Нужно пробовать другие варианты - заниматься подготовкой профессиональных приёмных родителей, создавать их базу, убирать с насиженных мест равнодушных чиновников, работать с семьёй. В каждом конкретном случае искать варианты с кем может остаться ребёнок, если его родители пьют/бьют и т.д. Нельзя кидать детей в лапы этой жестокой закоренелой системы, которая уродует души.

Сейчас я дочитываю «Дневник многодетной мамы». В восхищении. Вот он смысл всего. Это тоже борьба с той проклятой системой. Только реальная. Мне пока до неё далеко.

Nike создали оксюморон - рекламу, которую не хочется пропускать.

В ролике задействованы олимпийская чемпионка в женском одиночном фигурном катании Аделина Сотникова, чемпионка России по тайскому боксу и борец ММА Анастасия Янькова, скейтбордистка Катя Шенгелия, легкоатлетка Кристина Сивкова, защитница ФК «Чертаново» Ксения Лазарева, балерина Ольга Кураева, тренер Анастасия Котельникова и актриса Ирина Горбачёва.

Просто посмотрите, какие крутые.