Помиловать насильника и убийцу 10-летней девочки просили его мать и жена

Июльское утро 1955 года было очень тёплым, и десятилетняя Галя Масленникова засобиралась за жимолостью. Идти было недалеко: лес начинался почти сразу от станции Артеушка, близ которой и жила семья. Попив чай с блинами и творогом, Галя взяла алюминиевую плошку и вприпрыжку побежала по дороге. Мать не беспокоилась, что девочка пошла в лес одна — детвора в округе так и ходила по грибы и ягоды, зная места как свои пять пальцев.

Это блог о громких преступлениях и занимательных событиях прошлого, которые происходили в разные годы в Забайкальском крае и не только. Автор — пресс-секретарь Забайкальского краевого суда Виктория Михайлюк — будет теперь рассказывать о них не только на страничке в Instagram (запрещённая в России экстремистская организация), но и на «Чита.Ру».

Дочь не пришла ни к обеду, ни к ужину. В наступивших сумерках Галю искали родители и соседи. Но тщетно... И лишь на следующий день, когда на поиски вышли все жители посёлка, кто-то сначала обнаружил блеснувший на солнце алюминиевый бок миски, а потом и кусочек цветастого платья, выглядывавший из-под пучков сорванной чьей-то рукой травы...

«Платье на спине изорвано и в крови. Во рту белая косынка. Волосы заплетены в две косички. В правой руке клок волос светло-русого цвета. На шее следы пальцев. Уголок рта разорван. Внешние признаки указывают на то, что девочка изнасилована. Причина смерти — асфиксия», — напишет часом позже следователь Сергей Аверьянов, который выехал на место обнаружения трупа.

В небольших посёлках чужака видно издалека — вот и местные жители, которых стали опрашивать, сразу предположили, что сделал это мужчина в чёрном плаще, которого видели утром 26 июля на станции. Дежурный по станции рассказал, что «этот подозрительный тип ходил по перрону, нервно потирая руки. Сразу было видно, что он взволнован». Кассир тоже вспомнила: «Полный мужчина, примерно тридцати лет, появился на станции утром, потом куда-то уходил с вокзала, а позже я лично видела, как он по тропе вышел из леса. Я ему продала билет до станции Могоча».

Так появилась первая зацепка. Второй уликой стала газета «Забайкальский рабочий» за 24 июля 1955 года, которую нашла в кустах домохозяйка Татьяна Павленко во время поисков девочки, недалеко от дороги. Газета была мокрая, скомканная, но все страницы целые. «Увидев газету, мы сразу подумали, что её потерял убийца, потому что жители станции газету за это число ещё не получали. Я даже спросила почтальона, и он это подтвердил», — рассказала она.

Следователи начали искать пассажиров поезда, на который купил билет предполагаемый убийца и насильник. Почти сразу повезло с его попутчиком, который рассказал, что «гражданин в плаще ехал в первом вагоне и брал нитку с иголкой у проводника. Она ему их дала, и он ей написал благодарность!»

Благодарность проводнику была подписана фамилией Мукремов. Указана была и должность. Почти сразу выяснили, что это фальшивое имя. Поиски продолжались.

То, каким образом представил себя убийца, назвавшийся главным геологом из Новосибирска, позволило предположить, что убийца тоже приехал в командировку из другого региона. В Могочинском районе в июле 1955 года как раз работали над проектом инженеры из Красноярска. 26 июля из Ксеньевской до Могочи поездом ехали трое из них. Очень скоро выяснилось, что, выезжая с Ксеньевской, они забыли там папку с важными документами и на полпути решили, что вернётся за ними Владимир Мухин, который сошёл с поезда на станции Артеушка. В руках у него была газета «Забайкальский рабочий».

Мухина задержали. На его рубашке эксперты обнаружили пятна крови, кроме того, его брюки были разорваны в промежности. На первом допросе Владимир Мухин рассказывал: «Я сошёл на станции и пошел по ягоду: встречалась жимолость и земляника. Сел у обочины, стал читать свой блокнот и неожиданно уснул. Проснулся от того, что скрутило живот, я стал быстро снимать брюки и порвал их...» Про пятна крови он ничего пояснить не смог. Эксперты стали проверять: принадлежат ли волосы в кулачке девочки Мухину, а группа крови на одежде Мухина — девочке. Их выводы свидетельствовали: убийца и насильник — Мухин.

Он до последнего избегал в своих показаниях называть ребёнка девочкой. Он говорил: маленькая женщина, труп небольшого роста — видимо, таким образом хотел убедить следователей, что не педофил. На последующих допросах избегать очевидного стало уже невозможно, и он дал более подробные показания: «Я увидел, что по дороге идёт девочка, со мной что-то случилось, я последнее время был очень возбуждён, и мне захотелось получить разрядку. Она меня увидела, мой внешний вид дал ей понять, что намерения мои не мирные. Я крикнул ей: «Стой! Что-то дам!» Испугавшись, девочка стала убегать. Я за ней.

Догнал, схватил за горло, потащил вглубь леса, она кусалась, я ей заткнул рот её косынкой, бросил на землю и дальше всё случилось. Потом увидел, что она не дышит. Оцепенев от произведённого тягчайшего преступления я несколько минут смотрел на её посиневшее лицо. Мне стало наконец страшно и легко».

Уже находясь под арестом, он пишет матери: «Мамочка! Не волнуйся, не расстраивайся, дорогая. Нужно смотреть случившемуся прямо в лицо». Он сообщил ей, что дадут ему максимум восемь лет и нужно просто пережить это время.

Что же говорят документы в деле о Владимире Мухине? Родился он в Ачинске в благополучной семье, хорошо окончил среднюю школу и поступил в Томский политехнический институт, где учился только на отлично. Увлекался шахматами, много читал. Работал инженером на одном из крупных предприятий Красноярска. Любит семью, женат с 1950 года, воспитывает дочь четырёх лет. В служебной характеристике о нём пишут: «Старательный и грамотный инженер, к работе относится добросовестно, стремится применить новейшие достижения науки. Скромный, выдержанный и серьёзный комсомолец».

Читинский областной суд приговорил его к высшей мере наказания.

В Москву полетели жалобы: «Я понимаю и полностью осознаю, что совершил преступление, немыслимое для разума советского человека. Убедительно прошу заменить мне расстрел другой мерой наказания. Прошу предоставить возможность работать, чтобы дальнейшим честным трудом и несением кары я мог искупить вину перед государством и нашим народом», — писал Мухин, но и суд второй инстанции оставил приговор без изменения.

В адрес Климента Ворошилова — председателя Президиума Верховного Совета СССР сам Мухин, его мать и жена пишут жалобы на решение суда, аргументируя тем, что убийство и изнасилование было совершено в невменяемом состоянии осуждённого, а в нормальном состоянии он этого бы не совершил: «Я знаю своего мужа ещё студентом. Он был отличником, внимательный, справедливый, хороший муж и семьянин. Не сходил с доски почёта. Если и совершил эти преступления, то в состоянии невменяемости».

Сотрудники предприятия вторят родственникам Мухина: «Никто: ни семья, ни товарищи по работе не верят в то, что Мухин мог совершить преступление сознательно».

Приговор суда был опротестован — Мухина отправляют на дообследование, поскольку ему не была сделана стационарная психиатрическая экспертиза. Её проводят в институте судебной психиатрии имени Сербского. Заключение экспертов: вменяем.

И снова Читинский областной суд — уже в другом составе — рассматривает это дело, и вновь суд назначает высшую меру наказания — расстрел.

У Мухина остаётся последняя надежда — он пишет прошение о помиловании: «Я омрачил жизнь семьи потерпевшей и своей. В виду того, что я убил старшую дочь семьи, состоящую из родителей и ещё двух детей, я считаю себя обязанным материально поддерживать эту семью. пожалуйста, сохраните мне жизнь...»

Мать Мухина тоже бьётся до последнего за своего сына (на чернильные строки её письма явно падали слёзы, которые расплылись голубыми кляксами): «В конце июля 1955 года на мою голову пало тяжкое горе: мой сын обвинён и осуждён к расстрелу за изнасилование и убийство. Помогите моему горю — горю матери, теряющей единственного сына. Я прошу жизни для него, помилуйте его, я вас умоляю об этом».

И Мухин был помилован. Вместо расстрела ему назначили 25 лет лишения свободы. В деле содержится запрос в Читинский областной суд из колонии, где отбывал наказание Мухин. Датирован он 1975 годом, и Мухин в ту пору был жив и отбывал наказание. «Досидел» ли он оставшиеся пять лет и вышел на свободу — неизвестно.