«Человек труда»: Красивее валенок, теплее печки

«В отпуске в Горячинске иду в купальнике по пляжу за руку с внуком. А мне мужчина кричит: «Валентина Ивановна, здравствуйте! Помните, а я у вас унты шил?» - рассказывает Валентина Сапожникова. За 47 лет работы сосчитать и вспомнить всех клиентов, конечно, невозможно. Остаётся - отслеживать географию. В унтах, сшитых читинским мастером, ходят по Аляске и Осло, Москве и Санкт-Петербургу. Ежемесячно летят посылки в разные города России. Внутри - самая тёплая и красивая обувь.

Именно так называет унты Валентина Ивановна. С восхищением показывает варианты вышивок. И, несмотря на всю сложность изготовления этой обуви, считает свою работу очень творческой.

А всё могло получиться по-другому. Ведь после окончания школы Валентина Ивановна отучилась в техникуме на повара. И профессию эту очень любила. Но в 1970 году, когда родила дочь, случайно устроилась на комбинат бытового обслуживания. Там бывший фронтовик, мастер на все руки, набирал людей для обучения шитью унтов. Объяснял очень подробно, интересно. Валентина Ивановна быстро освоила этот процесс и семь лет отработала на комбинате.

А потом случился БАМ. В 1976 году Валентина Ивановна вместе с мужем прибыли в Чару. Вспоминает, что первую зиму температура понижалась до минус 60 градусов, а жили в небольшом доме с железной печкой.

«Отлично всё было. Не жаловались. Молодые же. До сих пор я считаю, что лучшее время моей жизни — это БАМ. Там у нас такой коллектив был хороший, дружный. Помню, на второй день после приезда иду по улице в сторону дома, а ко мне навстречу женщина-соседка. Зовёт к себе. Даёт мне посуду, стулья. На столе лежит мясо оленя замороженное, она берёт пилу и отпиливает нам стегно. И всё это просто, без всяких денег, чтобы поддержать. Потом и мы такое шефство организовывали для новичков. Вот, как раньше жили. Даже двери домов не запирали. На щепку калитку — и полетели», - вспоминает Валентина Сапожникова.

Там, в Чаре, она организовала обувную мастерскую. Набрала учеников. Работа кипела днём, а вечерами вместе с мужем и дочерью занималась художественной самодеятельностью: «Я пела, муж играл на музыкальных инструментах, дочь танцевала. Мы объездили с концертами чуть ли не все участки БАМа».

Но через семь лет мужа Валентины Ивановны перевели в Тынду. Он был военнослужащий. Там она работала завхозом в школьной столовой. По ремеслу своему скучала. Поэтому после возвращения в Читу, когда муж уже ушёл на пенсию, она сразу открыла свою мастерскую по пошиву унтов.

«А время-то как раз было сложное — лихие 90-е. Тогда как раз начались все эти разборки, и открыть свой бизнес было очень непросто. Мне очень помог старый товарищ, который взялся, так сказать, за моё «крышевание». А мы работали. Нас было пять человек. Выживали. Учителя к нам из 18 школы приходили, делали им обувь в долг, под зарплату, дорого не брали», - вспоминает Валентина Ивановна.

Находилась мастерская на территории обувной фабрики. Было несколько помещений, но почти десять лет назад случился пожар - и здание сгорело: «Чудом сохранились готовые унты, которые должны были на днях забрать клиенты. Всё остальное — мы потеряли. Конечно, большие убытки».

Но отчаиваться — это не в правилах жизни Валентины Сапожниковой. Она восстановила свою мастерскую. Правда, помещение стало гораздо меньше. Но тут же на Селенгинской в здании бывшей обувной фабрики. Не так давно Валентина Ивановна передала свой бизнес другому мастеру: «У меня уже возраст. Всё-таки 67 лет. Я, конечно, продолжаю работать, но уже не в качестве организатора».

Хотя, конечно, мастерская продолжает держаться на ней. Телефон не умолкает. Люди звонят, спрашивают. Сейчас на подходе унты для семьи учёного из Москвы, который сейчас в командировке в Чаре. Работать с людьми Валентине Сапожниковой нравится. С улыбкой вспоминает забавные заказы: «Помню, как один мужчина попросил сшить унты из голубой норки. Мех обещал привезти из Китая. Я отказалась. Это не дело. Хорошие унты из такого меха не сошьёшь».

Процесс создания унтов — многоэтапный и непростой. Главное, по словам Валентины Сапожниковой, не отходить от технологии. От этого зависит качество изделия. Всё начинается с осмотра шкурок. Чаще всего унты шьют из камуса — шкуры с голени оленя. Этот материал мягкий и работать с ним проще. А вот шкуры лося — грубее и, соответственно, сшивать их сложнее. Очень важна выделка шкуры. Материал для изготовления мастерская берёт не только у поставщиков, но и у самих охотников.

«Порой звонят оленеводы из Чары и Тупика, спрашивают: «Камусы нужны?» Проблем с материалом нет. А раньше приходилось мне самой ездить в Улан-Удэ за шкурами», - говорит Валентина Сапожникова.

Когда материал приходит в мастерскую, Валентина Ивановна уже своим намётанным глазом с лёгкостью определяет, какие шкуры пойдут на передние части унтов, задние и боковые. Признаётся, что лучше её это распределение никто не сделает. А дальше: капроновая лощёная нитка в иголку - и мастер сама сшивает шкуры. Нитку необходимо натирать воском. Дальше полуфабрикат унта вымачивается в воде и вытягивается. Ему придают форму сапога. Это занимает три-четыре дня. После начинается подкраивание по меркам. Затем опять сшивание и установка будущего унта на правилы. Обязательно унты проклеивают специальной тканью, которая защищает их от влаги. Затем идёт выкраивание подклада. Следующий этап — затягивание на колодку. Приклеивается микропор и каблук. Заключительный этап — разглаживание и придание унтам товарного вида. Внутри обуви тоже натуральный мех.

Единственный момент во всей технологии изготовления унтов, когда используется машина, — пришивание подклада. Всё остальное — 100% ручной труд. Занимает изготовление пары 2 недели.

«К нам порой приходят и говорят, что на рынке унты дешевле продают. Но там, в большинстве своём, нахватались верхушек и не соблюдают всю технологию изготовления. У нас же качество в приоритете. Мы даём на наши унты годовую гарантию», - говорит мастер.

Вспоминает, как шили унты для командующих СибВО, когда округ базировался в Забайкалье.

«Я всегда обшивала штаб. Для многих главнокомандующих шила унты. И жёнам, и детям порой. Помню последний раз сшили командующему — он благодарил, очень довольный. Попросил для жены сшить. Мы постарались. Был белоснежный камус, невероятной красоты вышивка. Принесли, отдаём. Она посмотрела на них и говорит, что ей такие не нужны, надо на шпильке. Она планировала в них ехать в Париж. Отказалась. Я принесла унты обратно в мастерскую, они у меня и полчаса не простояли — тут же купили», - говорит Валентина Сапожникова.

Мастерская ни разу нигде не рекламировалась. Сарафанное радио работает так, что люди идут сами.

В прошедшем декабре мастерская сшила 24 пары унтов. Валентина Ивановна говорит, что только домой ходили ночевать. Всё остальное время — выполнение заказов.

И в этом непростом графике она умудряется работать с огромной отдачей и удовольствием. Говорит, что не представляет, как сидеть дома. Летом, конечно, мастерская не работает, но спасает от бездействия дача. Уже сейчас Валентина Ивановна закупила семена для будущей рассады. На дачу приезжают и внуки, и правнуки. Она уже бабушка в квадрате, а прабабушка в кубе.

Говорит, что всегда своим родным желает одного: «Чтобы с удовольствием ходили на работу и с таким же удовольствием возвращались домой». О себе же шутит: «девичья фамилия Пушкарёва, в замужестве — Сапожникова» - всё было предрешено.