Николай Мерзликин: Предвыборные обещания начинают проседать

С такой карьерой в СССР можно было, наверное, шагать и выше: ракетные войска, Краснокаменск - ППГХО, Афганистан, снова Краснокаменск — горком, первый секретарь обкома... Если бы не 91-й год, первый секретарь обкома партии Николай Мерзликин мог бы остаться первым лицом края на годы, а не на десять месяцев.

Сегодня депутат, председатель комитета по экономической политике заксобрания края, он продолжает настаивать: региону не хватает крупных проектов, от идей пора переходить к реальности,

- 19 августа я был на рыбалке. Ловил карасей в пруду - в Донбассе, на Украине. Надо было к обеду сварить уху, накрыть стол к дню рожденья отца. Вернулся, узнал, приехал в Донецк. Тогда первым секретарём Донецкого обкома партии был Пётр Симоненко, нынешний первый секретарь компартии Украины. По Украине была установка: в Москве пусть происходит, что происходит, а у нас ничего не меняется.

Когда оказалось, что не будет никакого пленума, и стало понятно, в какую сторону развивается ситуация, я сразу купил билеты на поезд. Мой опыт, Афгана в том числе, подсказывал, что произойти может что угодно, и лететь в Москву на самолёте с детьми опасно. В Москве путч, кстати, выглядел примерно так: несколько десятков тысяч человек в центре города, а остальная Москва жила своей жизнью — лето, арбузы. Я прилетел в Читу, узнал, что здание на Чайковского, 8 завтра будет опечатано, оповестил об этом всех... Вот и всё. А дальше занялись трудоустройством людей и созданием движения «Коммунисты за социальную справедливость и народовластие» - компартия была запрещена. Уволены мы были в октябре по статье в связи с ликвидацией КПСС.

- Создание такого движения было политической необходимостью или личной потребностью?

- Я не фанатик. Но убеждён, что идеи добра и социальной справедливости вечны.

- Вы думаете, реально было сохранить Союз в том виде, в котором он был в 90-е?

- Реально. Мы пытались добиться того, чтобы во главе партии встал свой человек. По нашему представлению, тогда им должен был стать Лукьянов, председатель Верховного Совета Советского Союза. Нас была целая группа первых секретарей, резко выступивших против позиции Горбачёва. Мы видели, что за словами нет никаких дел. Реальная жизнь всё больше расходилась с тем, что показывали по телевизору. Ситуация очень схожа с сегодняшней: слова одни, а жизнь совершенно другая.

На одном пленуме мы согласованно выступили за отставку Горбачёва, был такой эпизод. Мы исходили из логики, что правильно руководителю правящей партии возглавлять законодательный орган, а Лукьянов возглавлял Верховный Совет. Но пленум не поддержал. Конечно, понятно, почему: многие из нас избирались в секретари после съезда, поэтому мы не были членами ЦК, а он был сформирован, в основном, из московской элиты.

- Насколько сложной была экономическая ситуация в регионе накануне августа 1991 года?

- Уже полным ходом шли негативные процессы в экономике: объёмы производства снижались, и, соответственно, уменьшалась доходная часть. Но в Читинской области было несколько крупных объектов, которые и планировались, и строились. Целые колонны строителей из Краснокаменска отправлялись в Усть-Борзю: там уже был создан вахтовый посёлок, управление механизации, направлена техника. Уже был выполнен проект цементного завода на три с лишним миллиона тонн цемента. Уже велись работы по вертикальной планировке площадки будущего завода.

В Оловяннинском районе разрабатывалось Этыкинское месторождение тантала — заказчиком был Забайкальский ГОК, подрядчиком - Приаргунское управление строительства от Минсредмаша.

Строился посёлок Золотореченск: от Безречной железнодорожная ветка, водовод порядка 44 километров, школа, детский сад, жильё разное - и пятиэтажные дома, и коттеджи, то есть посёлок уже был построен. Уже отсыпалось хвостохранилище, дамба, то есть уже велись конкретные работы. И также там был сформирован костяк строительного подразделения, который занимался этой стройкой.

В районе Кадалы по линии Минобороны строился вертолётный завод.

- Как вы оказались электрослесарем в Краснокаменске, и всех ли электрослесарей приглашали на работу в горком партии?

- Тогда многие из инженеров, выезжавших из Краснокаменска в командировки, имели с собой бланки вызовов на работу. Формировался коллектив Приаргунского горно-химического комбината, и им было разрешено вести такую «вербовку» специалистов по всей территории Советского Союза. Условия были отличные - через полгода давали квартиру, вводилось в год в Краснокаменске 100 тысяч квадратных метров жилья, в среднем — 2 тысячи квартир. Устанавливалась очерёдность приобретения мебели, машин - всего, что было в дефиците.

Меня пригласили, и я поехал из Донецка. Занял денег на билет, в том числе, и на обратный, и практически на следующий день стал электрослесарем первого цеха.

- Большая была зарплата?

- По тем временам — колоссальная. Тариф был у меня по шестому разряду - рубль в час, плюс коэффициенты, премии. До 400 рублей в месяц на руки. Через три месяца получил квартиру, сначала на подселение, а потом уже трёхкомнатную - в 4-м микрорайоне. Когда меня вызвал секретарь партийной организации завода и сказал: «Езжай в горком, тебе будет сделано предложение, ты должен его принять», - у меня не было вариантов.

… Я, конечно, сформировался в Краснокаменске на этой работе заведующим промышленным отделом... Представляете: Краснокаменск, комбинат, в 1975 году первая очередь была пущена, потом завод расширялся, вторая очередь, третья очередь, рудники новые, карьер, подземка, вся инфраструктура, энергетика, станция, постоянно новые турбины вводились, котлы, автотранспортное хозяйство колоссальное; ремонтно- механический завод большущий, стройка.

- Как вы оцениваете позицию «Норникеля» по отношению к долгое время ведомому вами проекту на юго-востоке — темпы его реализации снижаются?

- Пока держатся, пока всё по плану.

- Почему «пока»?

- Потому что ситуация нестабильна в стране. Рост экономики по 2013 году неочевиден, перспективы туманны. И по Быстрой, и по Бугдае выполнена проектная документация. И там, и там она прошла госэкспертизу, получено положительное заключение, экспертиза Роснедр, разрешение на строительство - всё это сделано, полным ходом ведётся строительство. И по Бугдае подъездной путь уже строился - закончен прекрасный отрезок, частично выполнен нижний слой автомобильной и железной дороги - они идут на одном полотне. То есть работы начаты уже были, но в связи с обвалом цен пока так: работы по Бугдае возобновятся в 2018 году.

Быстрая - это первоклассный актив. Таких объектов — неразработанных - мало уже в мире. И как всегда говорят специалисты, что в период кризисов всё дешевле - дешевле выполнение строительных работ, конкуренция выше, люди бьются за подряды, поэтому можно добиваться снижения стоимости строительства. Но здесь вопрос в запасе твоей прочности - есть ли у тебя средства, чтобы выдержать инвестиционное вложение, деньги приличные, даже для такой большой компании, как «Норникель». А ведь у них, кроме Быстрой, существуют инвестиционные потребности в основном производстве, которое прибыль делает, - это Норильский комбинат. И ясно, что он в приоритете.

- Насколько руководство региона может влиять на подход инвестора к подобного рода проектам?

- Известно высказывание Константина Константиновича Ильковского по поводу того, что главное — это малый и средний бизнес, а не крупный. В такой постановке я не разделяю эти взгляды. Взять Быстринский комбинат: смена там полторы-две тысячи человек. Кормить надо? Хотя бы две котлеты в день. А это две коровы. И так каждый день. Хлеб, овощи, всё остальное - кислород, ацетилен, электроды, гвозди даже, можно подтягивать предпринимателей своих, потому что везти откуда-то - это всё равно дороже будет с накладными, с транспортными расходами. Вот он, производственный бизнес.

Быстрая, на самом деле, это сегодня единственный реальный проект края из крупных. За неё надо биться. Всё остальное пока — на уровне идей.

Мы уже наблюдаем несоответствие слов делам: то, что было заявлено в период предвыборной кампании, начинает проседать. В частности, в ноябре была обещана дорожная карта по газификации. Где она? Кластеры все эти – то же самое. Да, сегодня мы слышим то про один проект, то про другой, но пока это всё те же фантазии, что были раньше. Ничего реального нет. Реально — это процесс предпроектных работ, формирование исходных данных, проектирование. Остальное всё – разговоры. Они тоже нужны, конечно, но дальше должны быть реальные проработки. А мы дальше идей никуда не движемся, потому что всё это стоит денег, а значит, надо определять источники финансирования этих работ, кто будет за это платить, кому платить.

- Насколько реален Удокан, по-вашему?

- Настолько же, насколько кластеры. Потому что на сегодняшний день нет технологического регламента, а это значит, что не определена даже конфигурация предприятия.

- Каково это – баллотироваться в губернаторы, заранее зная, что не победишь? Это партия сказала: «Надо»?

- Понятно тогда всё становится, когда выборы закончены, подсчитаны голоса и опубликованы результаты – это первое. Второе: я принял такое решение, потому что я коммунист, я член нашей партийной организации, и я должен что-то делать для нашей партийной организации. Я должен делать, а не только говорить слова.

- А совсем нереально конкурировать с «Единой Россией» по одномандатникам?

- Эти выборы показали нам, что на самом деле выбор сделали те, кто не пришёл на выборы. И пока такая ситуация будет продолжаться, пока мы не сумеем людям объяснить, что голосовать надо, что выборы - это единственное, что у них осталось, это выражение отношения к жизни, к власти, которая организовала эту жизнь, так и будет. Те люди, которые за «Единую Россию» проголосовали - им лучше стало жить. Когда кто-то сегодня говорит, что стало жить лучше, это значит, ему стало жить лучше. И не более того.

- Насколько, по-вашему, сильно заксобрание этого созыва?

- Заксобрание отражает ту часть избирателей, которая голосовала. Семьдесят процентов общества в нём не представлено никак. И, конечно, сказать, что у Законодательного собрания есть своё представление о том, как надо вести дела в крае, нельзя. Потому что, по крайней мере, усилия фракции «Единая Россия» направлены на реализацию предложений исполнительной власти. А эти предложения не всегда бесспорны. Возьмите хотя бы мероприятия по «оптимизации» медицины. На мой взгляд, она приведёт к тому, что медицина станет недоступной для жителей многих сёл нашего края.

Вот вы меня не спрашиваете, что было бы моими приоритетами, если бы я был избран. Это майские указы, которые нужно бесспорно выполнять. У бюджетников - врачей, учителей - у них больше нет ничего, кроме зарплаты.

- Выполнять, несмотря на дефицитный бюджет края, в котором нет денег?

- Нет, они есть. Если вы посмотрите бюджет 2013 года, то по расходам он составил 50 миллиардов. То есть не совсем нет денег. Надо закрывать майские указы.