«Тайны истории»: Загадки императорской печати

В 2020 году мы с супругой Ириной впервые были приглашены на фестиваль «Литература Тихоокеанской России» (ЛиТР) во Владивостоке. Вернувшись, я сделал серию публикаций на «Чита.Ру», в том числе и о первом забайкальце, встретившемся с цесаревичем Николаем Александровичем Романовым. Поэтому повторяться не буду, лишь напомню, что это был незаконно родившийся в нашем регионе сын декабриста Николая Бестужева, которого после смерти родителей взял на воспитание селенгинский купец Старцев, давший ему своё имя и отчество.

Алексей Дмитриевич Старцев стал выдающимся российским предпринимателем, купцом 1-й гильдии и коммерции советником, поднявшемся на торговле чаем из Китая, а позже внёсшим большой вклад в развитие Владивостока. В Поднебесной и произошла в апреле 1891 года его встреча с наследником российского престола, будущим императором Николаем II.

Но тогда я ещё не знал об одной интереснейшей детали или вещи, связанной именно с этой встречей. Узнал, когда в 2021 году во время второй нашей поездки на ЛиТР во Владивосток приобрёл там изданную в 2012 году книгу двух Алексеев – Старцева и Шерешева «Бестужевы: хроника трёх поколений», значительная часть которой была посвящена судьбе Алексея Дмитриевича.

Купец Старцев, как и его зять Найдан (в крещении Николай Иванович) Гомбоев, женатый на родной сестре купца Екатерине, увлёкся в Китае коллекционированием буддийских и китайских предметов искусства. Коллекция Гомбоева, работавшего руководителем почтово-телеграфной службы посольства России в Пекине, считалась крупнейшей, но большая её часть погибла и была разграблена во время восстания ихэтуаней в начале ХХ века.

И в 1890 году он приобрёл императорскую печать с вырезанными на ней иероглифами. Для точного перевода Алексей Дмитриевич сделал фотографию печати и отправил её в русское посольство переводчику Павлу Попову, с которым он дружил. Павел Степанович Попов был настоящим знатоком не только Китая, но и вообще стран Дальнего Востока. Он – автор русско-китайского словаря, изданного в те годы.

В книге приведены выдержки из двух писем Старцева Попову, в которых шла речь об императорской печати.

В первом, отправленном из Тяньцзиня 3 декабря 1890 года, речь шла о самом артефакте:

«На днях я приобрёл большую нефритовую печать с двумя драконовыми головами сверху… История этой печати такова: в день 70-летия императора Цзянь-Луна все его министры поднесли ему эту печать, а мелкие цзыры (иероглифы – авт.) кругом печати сочинил и приказал вырезать сам император Цзянь-Лун. Прилагая при сём снимок печати и цзыр, обращаюсь к Вам с покорнейшей просьбой перевести эти цзыры.

Дальнейшая история этой печати: она была украдена из Юань-Мин-Юаня и находилась в руках французского консула Фонтанье, убитого во время тяньцзинского масакра (резни – авт.) 1870 года, и все думали, что как эта печать, так и его вещи […] брошены толпой в реку Пейхо или же сгорели вместе с консулом. Историю эту я узнал от двух моих знакомых, которые тогда желали приобрести эту печать от Фонтанье. А теперь я приобрёл эту печать, что называется, нахрапом от моего знакомого купца татарина, собирателя редкостей, в подарок, но с условием не говорить, откуда я приобрёл…»

Цяньлун – это было не имя, а девиз, под которым правил шестой император маньчжурской династии Цин Айсиньгьоро Хунли (1711–1799), при котором Китай вновь стал могущественной империей на Дальнем Востоке. И именно при нём страна стала проводить политику «закрытых дверей», что привело её впоследствии к упадку.

Юаньминъюань («Сады совершенной ясности») – загородная резиденция императоров династии Цин, расположенная в 8 километрах от «Запретного города», находившегося в центре Пекина. Его ещё назвали «Старый летний дворец», а разрушили этот комплекс англичане и французы во время Второй опиумной войны (1856–1860).

Анри Виктор Фонтанье (1830–1870) – французский консул в Тяньцзине. Во время выступления китайцев против католических миссионеров был убит вместе со своим помощником С. Симон в суде, в который он прибыл требовать наказать виновных и во время спора с судьёй застрелил его помощника. Толпа их буквально растерзала, сбросив останки в реку. В те дни были убиты почти все члены французской колонии (около 60 человек), включая 10 монахинь.

После получения ответа от Попова Старцев принял решение, о котором сообщил переводчику, отправив ему 15 января 1891 года из Тяньцзиня следующее письмо: «Многоуважаемый Павел Степанович! Почтеннейшее Ваше письмо от 31 декабря с вложением перевода, так любезно сделанного Вами, я имел честь получить. За все Ваши труды и хлопоты приношу Вам мою сердечную благодарность… По общему совету всех решился поднести печать наследнику-цесаревичу. Надеюсь, и Вы одобрите?»

Однако в книге князя Эспера Ухтомского «Путешествие на Восток Наследника Цесаревича», подробно описывавшего каждый день этой поездки об этом подарке не сказано ни слова.

Описывая события 9 апреля 1891 года, Ухтомский, в частности, сообщил и о том, что в этот день цесаревич «беседовал с её (фирмы «Токмаков, Молотков и Комп.» — авт.) представителями (тяньцзиньским коммерсантом Алексеем Дмитриевичем Старцевым, временно селегинским 1-й гильдии купцом Алексеем Петровичем Малыгиным и временно нарымским 1-й гильдии купцом Семёном Васильевичем Литвиновым)».

О подарках, вручённых ими высокому гостю, ни слова.

Царевич тоже ежедневно вёл свой дневник. Он о событиях того дня, в частности, написал следующее: «Пригласил главных купцов, дипломатов и священника к завтраку на «Владивосток», после чего с их стороны посыпались на Джорджи (греческий принц Георгий, сопровождавший Николая в том путешествии – авт.) и меня прекрасные подарки, а также масса разных сортов чая».

И о том, о каких подарках идёт речь, ни слова. Так может коммерсант Старцев передумал преподносить китайскую императорскую печать?

Вот что по этому поводу написали авторы книги «Бестужевы: хроника трёх поколений»: «Н.И. Гомбоев подарил серебряный макет пагоды в Пекине, А.Д. Старцев – зелёную нефритовую печать с двумя драконовыми головами. По мнению учёных, эти предметы и сейчас должны находиться в запасниках Эрмитажа».

Откуда они это узнали? Ответ дан тут же: «В каталоге коллекции, составленном Э.Э. Ухтомским, сказано, что нефритовая печать Цянь-Луна «занимает бесспорно выдающееся место». Авторы «Хроники» семьи Бестужевых не поинтересовались дальнейшей судьбой подарка их предка. Это и понятно, ведь их книга была посвящена другому. А вот у меня сразу появилось несколько вопросов. Почему ни князь-летописец того путешествия, ни сам цесаревич не обмолвились о столь ценном подарке?

Причин могло быть несколько. Сам наследник престола был ещё молод и не оценил по достоинству этот подарок. А вот князь Ухтомский, не раз ратовавший за присоединение к России севера Китая и даже в перспективе всей Поднебесной, не понять символического значения этого подарка не мог. Но в его книге даже фотографии печати нет.

Почему? Ну хотя бы потому, что эта ценная вещь, бесспорно, принадлежала китайской или маньчжурской стороне. И не эта сторона данный подарок преподнесла российскому наследнику. Его вывоз был своего рода контрабандой, которая могла спровоцировать скандал в отношениях двух империй, что тогда было России не нужно.

Кроме того, нельзя было исключать того, что это могла быть подделка. Ведь китайские умельцы во все времена славились искусством подделывать ценные вещи. К примеру, во времена династии Мин подделывали вещицы времён династии Хань, а во времена Цин – династии Мин и так далее. Гордиться подделкой как-то нехорошо. Можно найти и другие причины.

В любом случае интересно было бы глянуть на этот подарок нашего земляка. Но увы. Тайна этой печати на её вывозе из Китая не закончилась, а только продолжилась.

В 2011 году в Москве в государственном музее-заповеднике «Царицыно» прошла выставка, посвящённая 120-летию знаменитого путешествия наследника Российского престола в 1890–1891 годах. В её организации приняли участие 15 организаций, включая, к слову сказать, и Забайкальский краевой краеведческий музей им. А.К. Кузнецова. Мне тогда довелось побывать на этой выставке. Она действительно была уникальна и очень интересна. Организаторы выпустили отличный буклет, названный «Панорама империй», одна из страниц которого рассказывает об истории посещения Николаем Александровичем Китая. О печати не сказано ни слова.

К слову сказать, из Петербурга для выставки свои экспонаты предоставили четыре музея, архив и библиотека. К сожалению, в этом списке не было «Эрмитажа». Возможно, поэтому не было на выставке и нефритовой печати китайского императора, если она вообще до сих пор находится в распоряжении этого музея.

Ведь этот артефакт мог пропасть в смутные революционные времена, быть проданным советским правительством в период индустриализации, подарен советскими или уже российскими властями на разных этапах наших отношений с великим южным соседом. Да, и просто его могли украсть в печально знаменитые 90-е годы, да и уже в ХХI веке могли по-тихому «стырить».

Цена же такого рода артефактов более чем солидная. Их ценит и китайское государство, бережно относящееся к своему прошлому, и частные коллекционеры из числа новых китайских богачей. Сегодня в музее «Запретного города» в Пекине хранятся около трёх десятков императорских печатей разных правителей Поднебесной.

В 2016 году информационные агентства мира облетели новости о продаже на аукционах двух императорских печатей. Одну в октябре продали на аукционе, устроенном знаменитым Сотбис в Гонконге. Сообщалось, что на нём за 11,8 миллиона долларов частному лицу из Азии, сохранившему своё инкогнито, была продана «нефритовая печать шестого маньчжурского императора Цяньлуна».

А в декабре того же года в Париже аукционным домом «Друо» состоятельному китайскому коллекционеру, чьё имя также не оглашалось, за 21 миллион евро была также продана печать всё того же императора Цяньлуна. «Печать из красного и белого нефрита, — говорилось в сообщении агентства Report, — с девятью выгравированными драконами, некогда принадлежащая китайскому правителю, который правил Китаем почти 60 лет, в конце XIX века была вывезена за пределы Поднебесной французским врачом. В дальнейшем, на протяжении более чем столетия она хранилась его потомками как семейная ценность».

Так что возможно и «большую нефритовую печать с двумя драконовыми головами сверху», вроде бы тоже принадлежавшую всё тому же императору Цяньлуну, когда-то толкнули неизвестному частному лицу из Китая. А может, она до сих пор пылится в запасниках нашего «Эрмитажа». Пока ответов на эти вопросы нет.